– А еще твои руки… – Он неожиданно взял ладонь – к счастью, вторую, свободную, но так быстро, что у меня сердце в пятки убежало. Провел по коже подушечками пальцев. – Они выглядят как у служанок. Ты вся – сплошное противоречие. Может, ты какая-нибудь Золушка из сказок?

– Золушка? – нахмурилась я.

– Это сказка фейри о девушке-аристократке, что жила с мачехой и выполняла все домашние обязанности.

Фейри… о них я читала в книгах, но сама никогда не видела. Они жили далеко отсюда, на Юге, в Бриоле. Небольшие человечки, не выше указательного пальца, волшебные создания со своей культурой. Их пыльца была магической, на её основе делали мощные артефакты, продаваемые во всем мире. У магистра Кеоса, смотрителя герцогского заповедника, было несколько таких, но стоили они баснословно дорого.

– Золушка… – повторила я, пробуя слово на вкус, и улыбнулась. – Мне бы хотелось прочитать эту сказку.

– В следующий раз обещаю раздобыть тебе из Бриоля книгу. При новой встрече.

Это он назначает свидание? Сердце чуть ускорило бег, и я тут же дала себе мысленную оплеуху. Вообще не время расслабляться. Он и так выведал слишком многое.

– Ты так уверен, что эта встреча будет?

– Разумеется, Лин, – хмыкнул он, кивнул. – Я никогда не упускаю то, что мне понравилось.

Очарование разбилось. Как я и думала – он один из тех аристократов, что просто привыкли срывать цветы, забывая о них ухаживать. Игрок, разбивающий сердце бедным девушкам, губящий их сердца и души. И зеленые глаза не спасли…

Я ухмыльнулась. В этот момент как раз нащупала карабин и даже удалось его отстегнуть.

– А еще, – он наклонился ниже, – мне ужасно нравится выводить на чистую воду лгуний и исправлять… воровок.

Карабин защелкнулся обратно, но уже пальцами Яра. Я же улыбнулась. Потому что карабин был лишь отвлекающим маневром, на самом деле… я выпустила кролика, передвинув защелку, и сейчас зверек спрыгнул на четыре лапы. Резко оттолкнув не ожидавшего мага, я бросилась за грызуном.

Яр осознал и… тоже кинулся следом.

– Повторим? – раздался за спиной. – Надеюсь, в городе фарвэли не водятся?

Не ответила. Я знала этот город еще лучше, чем лес. Я здесь выросла. Так что победа за мной… если на пути, конечно, не попадутся открытые канализационные трубы…

Споро перехватила хандербугского кролика и, прижимая его к себе, бросилась в переулок. Накрыла голову капюшоном и помчалась дальше. Здесь нырнула в прореху в изгороде, но останавливаться было рано – забежала в кондитерскую – она сквозная, поэтому выскочила в другой стороне, а затем по диагонали прошла в парк.

Огляделась – слежки за мной не было. Отчего-то почувствовала иррациональную грусть. Неужели я хотела, чтобы он все-таки догнал меня?

Глупости! Но главное – кролик у меня. Улыбнулась. У меня получится приготовить зелье, чтобы снять с себя следящее заклинание, а затем – проникну во дворец и заберу свои документы. Сегодня бал-маскарад, пройти будет не трудно. Настроение поднялось.

Вздохнув, отправилась дальше. Отсюда до небольшой площади рукой подать, а после вдоль узкой улицы за презентабельными домами и вот – я уже перед воротами герцогского дворца. Правда, проблема оставалась – это те, через которые мне запрещено входить, но что поделать? У меня не было выбора – если начну обходить огромную территорию, будет шанс попасться Яру.

Эта часть герцогского парка состояла из оранжерей и принадлежала герцогине. Мне сюда заходить строго-настрого запрещено. Но сейчас – крайний случай. В конце концов, её светлости тут не должно быть в это время – она занимается подготовкой маскарада.

– Прости, малыш, – прошептала я и наложила простенькое заклинание стазиса на кролика, убрала малыша под плащ и уверенно двинулась к неприметной калитке.

Здесь приложила руку к артефакту – легкий прокол, попадание капли крови, и калитка открылась. Я смогла пройти вперед, за живую ограду, и здесь спокойно вздохнуть.

Как оказалось, вздыхала я зря. Еще очень очень рано расслабляться. Почти сразу за одной из беседок я заметила герцогиню с фрейлинами. Она о чем-то недовольно говорила, и я сделала шаг назад, чтобы не попасться под горячую руку, но налетела на полусухой куст – затрещали ветки. Леди Ириса заметила меня.

Красивая, еще молодая, с тонким станом и роскошными волосами, собранными в высокую прическу. В дорогом наряде и сверкающих украшениях. В детстве она была для меня словно эльфийка – такая же красивая, с фарфоровой кожей и голубыми глазами, а сейчас…

Сейчас она мой главный кошмар.

Ириса одарила меня возмущенным взглядом, я собиралась уйти, даже развернулась, но в этот момент мне в спину донеслось:

– Стоять!

Застыла. Пришлось вновь встать лицом к её светлости, но чуть сгорбиться, чтобы скрыть под плащом кролика.

– Ваша светлость, – прошептала я, покорно опуская голову и приседая в глубоком реверансе. – Я прошу меня простить, у меня не было выбора…

– Ты! – шикнула герцогиня и, оглядевшись, подошла ко мне, схватив за локоть и буквально затолкав в тень беседки. – Как смеешь появляться здесь?

– Простите, – равнодушно ответила я. В общении с агрессорами и сумасшедшими главное во всем соглашаться, чтобы у них окончательно не сорвало в крышу. В теории я это знала… на практике же бывало срывалась. – Виновата.

Раньше, когда была маленькой, ощущала липкий страх. Тогда я была не способна за себя постоять. Впрочем, сейчас мало что изменилось – от этих людей по-прежнему зависит моя жизнь, но сейчас я научилась не так сильно бояться.

Это временно. Просто нужно пережить. Осталось немного и все решится. Либо я, либо она… либо шаман оказался прав.

Звонкая пощечина пришлась по правой щеке. Ощущение, что царапины лопнули, и теперь вся кожа на лице заболела с удвоенной силой. Я тихонько застонала, бросив ненавидящий взгляд на леди Ирису, которую моя реакция взбесила еще больше. Она будто упивалась моей болью.

– Я повторяю вопрос. Как ты смеешь появляться здесь, да еще ходить по этой дороге с едва надвинутым капюшоном?

Она срывала на мне злость… Я её понимала, поэтому оставалось набраться терпения и выслушать её тираду с должным смирением. Герцогиня наклонилась, схватила меня за подбородок, провела ногтем по одной из царапин с таким лицом, будто ей это самой причиняет боль, но иначе она не умеет.

– Никто и никогда не вызывал во мне столько ненависти, как ты, Джесселин. Почему у тебя её лицо?

– Может, потому что мы близнецы? Вы меня носили под сердцем так же, как и её, – ответила совершенно серьезно и герцогиня вновь замахнулась.

Но позволить себя вновь ударить не могла, откинулась назад так ловко, что ногти герцогини прошли в миллиметре от моей кожи. Леди Ириса сжала кулак, но предпринимать новых попыток рукоприкладства не стала.

Но даже осознание того, что она хотела вновь ударить, было болезненно. Не для моей самооценки, а для ребенка, что жил внутри меня. Что каждый день надеялся на любовь, ласку и заботу. Мне отчаянно не хватало чего-то своего. Мне очень хотелось стабильности. Засыпать и просыпаться без страха за завтрашний день. Жить без бремени проклятья.

Когда-то в детстве, когда я поняла, что к чему, я мечтала, чтобы эта женщина смотрела на меня с таким же обожанием и любовью, как на свою любимую дочь – Эрелин. Я жаждала её внимания. Но время шло, и я все отчетливее осознавала тщетность подобного исхода.

Порой, когда я засыпала и закрывала глаза, уходила мысленно в свое воображение, где у меня есть семья, папа, мама и сестра… мы с сестрой играем, а потом нас вместе укладывают родители – целуют в лобик, желают добрых снов и говорят, что мы – их самые большие сокровища на свете.

Но все это говорили не мне, а Эрелин. Мне доставалась лишь глухая ненависть от бессилия.

– Тебя пожалели и не убили, а ты… ты смеешь огрызаться, хотя в твоей жизни есть все. Ты – свободна, сыта, одета… но все время претендуешь на большее. Из-за тебя я и моя любимая девочка живем в страхе… Как же сильно я тебя ненавижу!

– Знаю, – отозвалась вновь с весельем. – И поэтому мне вас жаль. Эта ненависть вас когда-нибудь сожрет.

– Или сожаление, – даже не пыталась иронизировать герцогиня и, подняв взгляд вверх, словно у самих небес спросила: – Ну почему мне не хватило мужества и отваги свернуть тебе шею еще в люльке?

Вопрос был риторический. Отвечать на него я не собиралась.

Мне иногда казалось, что так действительно было бы легче. Для них, для меня. Но о своей жизни я не жалела. Жизнь, какая бы она не была, – это высший дар. Она одна-единственная, нужно ценить каждый миг. Я еще не совсем это умела, но надеялась, что научусь.

В будущем. Я стану сильнее.

– Если бы не ваша схожесть, было бы легче. Но ты украла не только всеобщее спокойствие, но и её внешность!

– Я не крала, – заявила с вызовом и инстинктивно приготовилась отклониться, ожидая новую пощечину, но герцогиня сдержалась, лишь сжала сильнее кулак. – Это она кое-что украла у меня.

Мою магию…

Окружающие считали, что природа щедро одарила Эрелин не только красотой, но и магической силой – после восемнадцатилетия ей поступало несколько предложений весьма выгодного брака, но родители не торопились с выбором, отдали дочь в Раманскую академию магии… рассчитывали на брак с самим раманским принцем. И не прогадали.

Ей удалось пленить самого завидного холостяка Райвима!

Распространять и выставлять на всеобщее обозрение портреты королей и их семей запрещено, поэтому я не знала, как выглядит его высочество. Но слухи о нем ходили: невероятной силы маг, способный открывать порталы из любой точки, красавец, сводивший с ума всех леди Рамании, а также искусный воин с телом бога. В пятнадцать он сбежал в военную академию, гонимый славой подвигов отца, чтобы не быть в его тени, и уже в восемнадцать окончил её с отличием.

Но по слухам относился к этому так… играючи, словно к развлечению. Настоящей его страстью были даже не женщины, а магия. Он поступил в Раманскую академию, но, опять же, по слухам, бывал в РАМе не часто. Самого выдающегося мага обучали личные наставники, с которыми он развивал три магических направления – зоомагия, боевое и артефакторное.

Ему сейчас около двадцати двух, он на последнем курсе академии и готовится заняться государственными делами.

Откуда я все это знаю?

Эрелин… о, она с удовольствием рассказывала, как проводит вечера подле его высочества, как он сходит по ней с ума и даже сделал ей предложение – пока неофициальное, между ними. Всем этим она делилась с родителями и прислугой, но и мне доставалось – выплевывала буквально в лицо, как жарки его поцелуи и как она тает в его объятиях.

– Ничтожная плата за то, что ты осталась жива, – заключила она и отвернулась, словно пытаясь взять себя в руки.

После короткого броска, я вновь вела себя смиренно, напоминая себе, что сегодня сбегу. Обязательно!

– Не думай, что я – злодейка. Я имею право тебя отчитывать, – отчаянно пытаясь задушить свою ярость, сказала почти ровно леди Ириса. – И ты обязана была сегодня сидеть в часовне и не высовываться! Во дворец вот-вот прибудут гости.

Я вдруг вспомнила о Яре. Интересно, а он будет на маскараде? Вдруг он тоже один из приглашенных на бал? Хорошо, что он не знает Эрелин и, соответственно, когда увидел меня – не узнал во мне герцогскую дочь. Иначе бы мне действительно было несдобровать.

Ну как же я сегодня не вовремя попалась ему на глаза, да еще и без маски!.. Вдруг он увидит сегодня на балу Эрелин? Примет её за меня, а мне потом расхлебывать.

Нет, не бывать этому! Я уже успею сбежать. И плевать, какие молнии будут метать их светлости.

– Я помню, вам просто следовало позволить мне уйти, но возможность наказать меня и выместить на мне злость оказалась сильнее здравого смысла, не так ли? – усмехнулась я и тут же присела в реверансе, словно пытаясь загладить покорностью свой тон. – Я немедленно покину вас.