– Уважаемый Мертвый Дом! – произнесла она, прижимая руку к своему животу. – Не мог бы ты выпустить меня наружу? Мне очень надо сходить в кустики!

Дом промолчал. А Волансе стало больно в животе – как будто ветка провернулась внутри. Она переступила с ноги на культяпку и обратно.

– Ну, пожалуйста! – на глазах у девушки выступили слезы. – А то я не удержусь и испачкаю тут всё. Уверена, что Повелителю это не понравится!

После ее последних слов перед ее глазами в воздухе появился переливающийся зеленый шарик размером с фалангу пальца. Он висел прямо перед ее лицом и… ничего не делал. Просто висел. Воланса попробовала его взять в руку, но тот отлетел, повисел немного и медленно вернулся обратно.

Воланса не поняла, что это такое, но шарик возник после ее просьбы выпустить. Почему Дом просто не может открыть проход в стене, она не понимала, но, видимо, тут свои правила. Наверно, надо поймать этот шарик?

– Я должна его поймать? – спросила она. Но в ответ – тишина.

Тогда она протянула руку, а шарик отлетел. Она поковыляла за ним, пытаясь его поймать, но куда там с ее ногой! В принципе, она прошагала недалеко, не особо оглядываясь по сторонам – и в животе припирало, и внизу, и шарик не давался. В последний раз она почти успела схватить его, но тот просто исчез в стене, которая тут же протаяла и открыла очередную комнату, такую же светлую, как и та, где она лежала. Только внутренности у нее были другими – на стене напротив она сразу увидела какую-то мутину и даже испугалась сначала – откуда той тут взяться? Но тут же у нее в голове будто что-то щелкнуло – звук был такой, будто веточка ломается, и она вдруг узнала себя. Вернее, сначала свою статику, а потом и остальное. Странно, буквально недавно любовалась собой с разных сторон, а вот сейчас сразу даже не узнала. Впрочем, этому было оправдание – волосы потускнели, лицо позеленело, осунулось, глаза стали какими-то невнятными, серыми. Она сама себе не понравилась. Неприятное чувство. Если и Повелитель, глядя на нее, испытывает то же самое, не удивительно, что его нет рядом с нею!

Тут Воланса чуть не потеряла над собой контроль и за малым не пустила струю, но быстро подхватилась:

– Ой! Уважаемый Дом, ты куда меня привел? Я еле-еле удерживаюсь…

Она гляделась, увидела рядом какую-то конструкцию с отверстием внутри и запахом воды и каких-то неизвестных ей цветов, а больше ничего знакомого. Разве что под зеркалом, как называлась та штука на стене, был умывальник – точно такой же находился рядом с беседкой снаружи.

Перед нею вдруг появилась полупрозрачная она же, Воланса, только с более здоровым видом, и она, действуя сама собой, села на тот белый стул с отверстием и… Пропала.

– Туда, да? – пробормотала Воланса и быстро села, куда ей показал Дом – больше ведь некому было. Странно, что он внутри выглядит как сама Воланса, но, может, он просто взял ее внешний вид, чтобы ей было удобнее?

Стул с отверстием оказался удобным, хоть и необычным. Кохабитант разошелся сзади в нужных местах, и девушка наконец-то облегчилась. Процесс явно затянется – это она чувствовала, поэтому, когда боль ее отпустила, снова с любопытством огляделась. Взгляд снова натолкнулся на зеркало, правда сейчас сбоку она себя не видела, и это натолкнуло ее на одну мысль, и она с удивлением подумала, что что-то никаких проблем у нее при взгляде на себя в зеркале не возникло! И еще тогда, когда она просила дом показать ее, то же самое было! А ведь в первый раз, когда они с Повелителем сели за стол, и она себя увидела в маленьком зеркале, было совсем все плохо!

– Интересно, – пробормотала она, – и что бы это значило?

Почему-то правильный ответ сейчас ей в голову не приходил – было такое ощущение, будто она еще не полностью очнулась, и голова не заработала как надо, и она вздохнула. Взяла локон своих волос, вытянула его перед собой и посмотрела.

– Гадость какая! – пробормотала она и пустила мысль в сторону волос. Они медленно и неохотно поменяли цвет на… ярко-оранжевый!

– Не поняла! Это что еще за фокусы? – она снова направила мысль на волосы, но те вроде бы сначала поддались и чуток пожелтели, но стоило ей ослабить давление, как они снова стали оранжевыми. На ее глазах навернулись слезы. Ну почему с ней это всё случилось? То одно, то другое, вот теперь волосы перестали слушаться! Еще и грудь никак не уменьшается! Уж сколько пробовала ее уменьшить – нет, не дается! Бегать сложно и неудобно. Пусть она и приспособилась, стягивая кожу вокруг грудей, отчего они переставали прыгать, хорошо хоть кожа ей еще не перечила! Но все равно было как-то странно и неудобно. Правда, она вроде бы уже стала привыкать, но это было явно нефункционально всё. Хорошо хоть Сергею вроде бы все равно.

Почему-то эта мысль ей жутко не понравилась, и Воланса повела плечами, будто ей вдруг стало холодно. Или ему не все равно? Надо будет его спросить, а то непонятно. Жаль, что он не мут, там и вопросов бы не возникло, – и Воланса опустила подбородок на руку, которой оперлась на колено. И грустно стала смотреть на открытую дверь в коридор.

Впрочем, грустила она недолго – в коридоре дальше возник какой-то шум, и в дверях появился Сергей. Воланса грустно помахала ему второй рукой:

– Привет!

Сергей почему-то замер, окинув её, сидящую на горшке, каким-то странным взглядом, а потом хмыкнул:

– А тебе идет рыжий цвет. Впрочем… как и черный.

Воланса же с возмущением посмотрел на свои волосы, опять приобретшие очень чёрный цвет, а потом отбросила их за спину:

– Надоели! Совсем перестали слушаться!

– Ладно, извини, что помешал, хотел душ принять. Я подожду, – он повернулся и пропал.

Душ? Ну да, он был с голым торсом и явно занимался своей «зарядкой»! То есть, заряжался. Странно, ей заряжаться не надо. Но, видимо, у Мертвых Мутов всё не так – Мать просто так не заряжает, и надо проводить разные ритуалы вроде бега по лесу и прочего непонятного руко- и ного-дрыжества.

Воланса вздохнула – сколько еще неизвестного и непонятного у Мертвых Мутов! Узнает ли она когда-нибудь все их тайны?

Крылья ее носа затрепетали – она почувствовала разгоряченный запах тела Повелителя, который только сейчас до нее дошел с дуновением воздуха из коридора, и на некоторое время замерла, сама не зная почему. Нет, теперь она знала, почему! Ей просто очень и очень сильно захотелось почувствовать на языке вкус Сергея.

Девушка еще раз вздохнула и посмотрела на быстро выросшие в районе груди на кохабитанте большие листья. Сорвав их, она встала с кресла, внизу привычно защекотал кохабитант, впитывая с тела остатки выделений.

Все же даже переносная конструкция, которую делает при необходимости кохабитант из веток, удобнее этого стула. Не говоря уже о стационарном в доме мутов. Только кохабитанту все же нужна земля, да и отработанный материал надо под землю прятать, ему для этого не надо тратить много энергии, в отличие от самостоятельной переработки. Но тут полы твердые. Так что и такой стул с отверстием, за неимением привычного, сойдет.

Воланса обернулась на тихий шум за спиной – там в горшке появилось немного воды, она вдруг вспухла пеной, опала, и стенки снова засверкали изначальной чистотой, а ее отработанного материала и грязных листьев не осталось.

– Ну, тоже неплохо, – кивнула она и поковыляла туда, где находился Сергей. На ходу она вытерла руки листьями и мысленно дала команду на очистку тела – ей почему-то не понравился собственный запах. Листья, облегающие ее тело, поменяли внутреннюю структуру, активно впитали пот и прочие выделения и выпустили один из любимых ею еле заметный запах цветка кандыша. Кохабитант не возражал – на это ему ресурсов вполне хватало.

– Сергей! Мне надо знать, размер моей груди тебе нравится? Или тебе все равно?

Сергей

На удивление, стабилизация состояния Волансы прошла нормально. За двое суток, что она спала или находилась в некоем лечебном трансе, внутренние процессы ее организма пришли в норму и мало отличались от состояния до травмы. А нога стала восстанавливаться вполне заметными темпами. Если все пойдет с той же скоростью, где-то за неделю-другую нога полностью отрастет. Очень сильная регенерация у мутов!

Удалось также немного расшифровать принципы работы их организмов, но явно работы еще хоть и початый край, но весьма обширный. Самое интересное, когда кое-что стало понятно, Сергей провел обычный тест на совместимость – такое делалось с любыми расами инопланетян для понимания ситуации. С веганцами, например, у землян была стопроцентная совместимость. С некоторыми другими расами, где удалось провести такие тесты, чуть меньше или вовсе не было. Но там, где было, – минимум восемьдесят процентов.

Здесь же ситуация была странной. У Сергея были в наличии первые образцы тканей и некоторых жидкостей с ДНК еще когда они только встретились – КИНО (контрольно-измерительное нано-оборудование) сидело в Волансе с самого начала, и оно брало, а иногда и само делало по месту всякие анализы организма. И результат не был статичен – со временем менялся, причем довольно быстро. С чем это было связано, Сергей пока не понимал. Вполне возможно, что это естественное поведение организма или же реакция подстройки к новой среде. Также может быть, что в связи с некоей болезнью головы или вот этим «спящим» состоянием организма, он в новой среде вместо того, чтобы «проснуться», пошел вразнос. Хотя, может, он так себя ведет как раз потому, что девушка «проснулась»? Сама она почему-то так не считает, в чем Сергею удалось при общении с нею убедиться. Для того, чтобы считать себя «проснувшейся», Волансе не хватало каких-то маркеров в своем поведении или ощущений. В общем, пока не ясно.

Так вот, вначале совместимость с землянами у нее была крайне низкой – ниже сорока процентов. Даже просто на клеточном уровне, не говоря уже о возможности скрещивания. Сейчас же этот параметр достиг восьмидесяти процентов, что было очень необычным и удивительным. Обычно этот показатель (скрещивание) вообще не менялся от особи к особи – он был теоретически вычисленным на основе массы показателей. Это совместимость на клеточном уровне может варьироваться в больших диапазонах, даже среди землян. Возможности ДНК мутов, конечно, поражали. Особенно то, как, судя по всему, ее организм подстраивался под него. Даже не то, что это происходит, хотя и сам по себе этот факт удивителен, а то, как ее организм понимал, что надо вот именно так измениться, чтобы соответствовать партнеру. Возможно, на это работает то, что она постоянно пытается его облизать? То за ухо схватится и сосет, то просто языком по спине водит, когда они спят. Ничего не скажешь – ему, конечно, приятно, но что это реально ей дает?

Не сказать, что эта ситуация сильно напрягала Сергея как человека. Но и приятной ее с точки зрения Исследователя Планет не назовешь. Так-то мысли в голове мелькали – а что может произойти дальше? Если, допустим, как-то у них срастется, и что дальше? Он не был наивным юношей, которому только дай влюбиться в кого-нибудь, а остальное неважно – типа как-нибудь оно само устроится. А он так не мог. Одно дело, если они так или иначе разойдутся – взаимный интерес угаснет, общих интересов не появится. Он это, вероятно, переживет спокойно, а вот как оно будет у Волансы? Судя по всему, девочка совершенно неопытная, как муты переносят влечение или, не дай бог, любовь и привязанность, Сергей пока не представлял или представлял смутно – Воланса хоть и рассказывала много, но почему-то он воспринимал многие ее рассказы скептически. Слишком они были какими-то карамельными или выхолощенными. Ну, как сказки или художественные книги. Может, оно, конечно, и так, да вот было какое-то ощущение неправильности.