– Мы знаем, – сухо отозвался Сетх, внимательно разглядывая своего владыку напротив, словно видел впервые. – Абрам сообщил, что ты покинул Лумус, чтобы помочь Амели. Бог Обмана рассказал, что владыка тьмы забрал тебя из клана после нападения владыки демонов, который, как выяснилось, все это время притворялся Амели. А также о твоем перерождении и о том, что происходит, – выдержав небольшую паузу, добавил он. – Объяснишь, почему покинул Лумус один, никому ничего не сказав, и даже не взял с собой Абрама?

– Так пожелал владыка демонов, – сделав глоток чая, ответил Люциан. – Он пришел ко мне во сне и сказал, что забрал Амели. Тогда я еще не знал, что он и есть Амели, поэтому отправился на помощь. Владыка демонов поставил условие: встретиться один на один и провести обмен на мой божественный кнут. – Тут Люциан перевел взгляд на Кая. – Он тогда упомянул, что ты вернулся в Асдэм из-за истощения. Это правда?

– Да, – глухо ответил Кай. – Мое смертное тело ослабло, и, чтобы привести его в порядок, мне пришлось принять истинное воплощение и стабилизировать силу. Если бы я сделал это в Лумусе, из-за выплеска моей ци слегло бы бесчисленное число смертных, поэтому я вернулся в Асдэм. Я думал, Хаски защитит тебя, но ошибся… – В последних словах Кая прозвучали нотки сожаления.

Во взгляде золотистых глаз, направленном на демона, вдруг появилась нежность. Люциан кивнул; он предполагал, что возвращение Кая в Асдэм было связано с чем-то подобным.

– Поэтому я и смог уехать, – произнес он. – С владыкой демонов мы встретились в лесу, я передал ему божественное оружие, забрал Амели и телепортировал в клан. Мои духовные силы иссякли, и я отправился в божественный источник, чтобы восстановиться. Там меня и настигло перерождение. Адепты заметили неладное и, видимо, вытащили мое тело из воды, не дав захлебнуться. Потом перенесли меня в покои, где владыка демонов попытался убить меня руками Амели, но появился Кай и перенес меня в Асдэм.

– Что ты сейчас чувствуешь? – спросил Абрам. Хотя обычно он вел себя расслабленно, сейчас в серьезности не отличался от Эриаса, сидящего рядом с Хаски.

– Все и ничего одновременно. – Люциан не знал, как иначе объяснить все то, что происходит с ним сейчас. Сила нача́ла заключалась в единении с одним из двух видов духовной энергии, которые наполняли этот мир. Она пересекала пространство, обходила время и проникала в недра. Он в самом деле чувствовал все и ничего одновременно, поскольку еще не умел отделять одно от другого. Боги и их покровители, заклинатели светлого пути и магические твари, божественные источники, божественное оружие и все остальное, хранящее в себе свет, было для него одним целым, и он тонул в этом потоке силы.

– Поверить не могу, что владыка демонов притворялся Амели, – выдохнул Эриас, сжимая глиняную пиалу в руке так, что стенки ее захрустели. – Мы знали ее как сестру, видели чаще, чем родных матерей. Как он смог завладеть ее телом? А Амели… она хоть существовала? Жива ли вообще? – Он посмотрел на Кая и Люциана.

– Судя по словам владыки демонов, Амели уже родилась мертвой; как только она появилась на свет, он занял ее тело, не дав душе покинуть мир живых. Он даровал ей восемнадцать лет жизни, а взамен нашел себе укрытие в сосуде ее души. – Люциан опустил взгляд и увидел безучастное выражение лица, отражавшееся на поверхности черного чая.

– И ты ему поверил? – хмыкнул Эриас.

– Скорее всего, он не врал, – ответил за Люциана Хаски. – Если владыка демонов звучал именно так, а не метафорично, значит, он говорил правду.

Эриас недоверчиво покосился на Бога Обмана.

– Откуда ты знаешь, как могут звучать его ответы?

– Очевидно, потому, что мы общались. – Хаски махнул рукой. – Когда он создал Асдэм, я единственный из божеств смог сюда войти. Я хотел убить его, но, почувствовав его мощь и оценив цепкий ум, понял, что лучше дождаться кого-то посильнее, того, кто сможет с ним разобраться, – сказал он, многозначительно посмотрев на Кая.

– Ты, кстати, идешь с нами, – бросил тот. – Я решил взять тебя с собой, поможешь нам поймать его.

– Что? – ахнул Хаски, с трудом удержав челюсть от падения на пол. – С ума сошел? Я даже не отношусь к сильнейшим богам! Мне молится всего четверть мира, откуда у меня силы на такую битву? От меня там никакого проку, даже покровителей нет.

– Если будешь выступать в роли Бога Обмана, от тебя там и впрямь никакого толку не будет, но если сыграешь за Бога Войны, то станешь прекрасным атакующим. – Кай подался вперед, наклоняясь над столом и приближаясь лицом к Хаски. – Ксандр не знает о твоей истинной сути, – он понизил голос, – и мне это на руку.

– Я не Бог Войны. – Хаски нахмурил изящные коричневато-красные брови. – Больше нет. Не вынуждай меня воевать снова. – В его низком голосе прозвучала боль.

– Ты не будешь воевать. Ты будешь защищать. – Кай мельком взглянул на Эриаса, а потом отстранился и сел ровно. – Кроме тебя, с этим никто не справится.

Хаски фыркнул и залпом осушил пиалу так, будто там был крепкий алкоголь.

Люциан приблизительно понимал, о чем шла речь: в Иномирье Бог Обмана был Богом Войны и, по всей видимости, мог стать им вновь, если изъявит желание. Силы его истинной сущности не зависели от количества молитв, как, например, у богов, порожденных фантазией людей этого мира, – то есть у тех, кто был создан магией этого мира, а не другого. Другими словами, ряд здешних законов не действовал на созданий из Иномирья. Это и радовало, и беспокоило одновременно, потому что из-за этого их было тяжело контролировать.

– А каким образом Бог Обмана способен стать Богом Войны? – спросил Абрам. В отличие от Люциана, он ничего не понял, как, впрочем, и Эриас с Сетхом.

– Ну, он ведь Бог Обмана, а тот, кто хорошо обманывает, может притвориться кем угодно, – с усмешкой сказал Кай, лукаво глядя на Абрама.

Тот прищурился и недоверчиво покосился на Люциана.

– Серьезно?

Собравшись с силами, Люциан кивнул с самым честным видом, и его товарищи снова обменялись взглядами между собой. Он понимал, почему Кай не раскрывает все детали; прямо сейчас среди них находился могущественный демон, о котором знали только нача́ла.

– Так и каков ваш план? – хмуро спросил Эриас.

В течение следующих нескольких минут Люциан пересказал то, что Кай озвучил на божественном совете, назвал имена ключевых богов и объяснил суть идеи разделения на две группы.

– А не маловато ли? Вы берете с собой пару десятков божеств, пусть даже сильнейших, но, я уверен, демонов будут тысячи.

– Владыка тьмы счел такое количество приемлемым. – Люциан пожал плечами. Он не сильно переживал из-за цифр, потому что знал: союзников у них гораздо больше. Кай не просто так избрал сильнейших богов, у каждого из них имелись сотни покровителей, которые помогали исполнять молитвенные просьбы и были способы отправиться в бой.

– Вы возьмете нас? – спросил Сетх, посмотрев сначала на Кая, а потом на Люциана. – Мы, конечно, не боги, но и стоять в стороне не собираемся.

– Не думаю, что это будет разумно, – ответил Люциан. – Мы идем в логово демонов, а не темных тварей, существует риск, что вы станете одержимыми, а это хуже смерти.

– Не станем, если используем талисманы.

– Талисманы оберегают не ото всех демонов.

– Думаю, можно их усилить, раз уж мы сотрудничаем с богами, – сказал Сетх, искоса бросив взгляд на Хаски.

Люциан помрачнел.

– Даже если вы пойдете, то как сможете помочь? – проворчал он, тревожась за своих друзей. – Боги должны будут задержать или увести демонов прочь, а заклинатели в этом не сильны.

– Почему же? – вмешался Абрам. – У нас есть ловушки, мы можем поймать их, а выпустить позже.

– Либо не выпускать, – буркнул Эриас. – В клане пригодятся демоны, чтобы тренировать новичков.

Люциан вскинул брови и подумал: «Вы либо дураки, либо оптимисты».

– И все же я не думаю, что… – начал он, но его прервали.

– Пусть идут. – Кай закинул руку на плечо своего нача́ла и приблизился к его уху. – Раз они так уверены в своих силах, значит, не пропадут, а если не справятся – используют телепорт и сбегут, делов-то.

Люциан покосился на него, пытаясь понять, что этот демон задумал. Кай прекрасно знал, как он дорожит жизнью своих товарищей, поэтому вряд ли собирался подвергать их опасности. «Неужели он и правда уверен, что они сбегут при виде угрозы? Или все из-за… Ах! Он ведь говорил, что хочет затащить с нами предателя!» При этой мысли Люциан поджал губы так сильно, что они побелели, и постарался не смотреть на Хамелеона, что сейчас спокойно сидел с ними. План Кая совсем вылетел из головы, потесненный беспокойством за товарищей.

– Хорошо, – нехотя сказал он, заволновавшись еще больше. – Тогда подготовьте защитные талисманы и заряженные телепорты. Если кому-то из вас будет грозить опасность, немедленно возвращайтесь в Асдэм, – повелел он друзьям, а потом обратился к Каю: – В случае одержимости кто-то в замке сможет помочь с изгнанием?

– Нет, но я предупрежу демонов, чтобы присмотрели за ними. Мы с тобой потом всех изгоним.

Люциан кивнул и сделал глоток чая, пытаясь сохранить невозмутимое выражение лица. Его тревога за друзей, которые собирались вместе с ними отправиться в явную ловушку, все нарастала, но в то же время он понимал, что иного способа незаметно втянуть в игру предателя нет. «Не можем же мы из троих взять с собой лишь одного…»

– Где бессмертный Шу и как обстоят дела в Лумусе? – спросил Люциан, осознав, что совсем позабыл про Лумус.

– Бессмертный покинул нас сразу после тебя, а что касается Лумуса, то мы нашли семьи девочек и некоторых вернули родителям, а других отдали под опеку, – сухо объяснил Эриас. – Городничего задержали, вину доказали, и скоро его ждет суд. Сейчас наши люди ищут подельников и всех, кто замешан в делах черного порта.

– Почему бессмертный Шу ушел?

– Он нам не сообщил. – Эриас пожал плечами.

Люциан перевел вопросительный взгляд на Кая.

– Я понятия не имею, что у него на уме, мы не друзья, – протянул тот так, словно все знал, но не хотел рассказывать.

Люциан пристально смотрел Каю в лицо, погрузившись в размышления: «То, что Ксандр показал мне во сне… Если то была не иллюзия, а обрывки воспоминаний, могли ли они в прошлой жизни быть знакомы с бессмертным Шу? Но ведь он пытался убить демона… Бессмертный Шу его ненавидит? – Люциан незаметно тряхнул головой, пытаясь выкинуть лишние мысли. – Ушел и ушел, главное, чтобы под ногами не мешался».

Заклинатели притихли и уткнулись в пиалы. Тишина воцарилась такая глубокая, что было слышно, как крутятся шестерни в чужих головах. Люциан понимал, что его товарищи лихорадочно размышляли над происходящим, обдумывали план Кая и то, как им выжить, а также пытались разобраться, стоит ли доверять своему правителю.

«Я не хочу их терять», – невольно подумал Люциан. Почувствовав тревогу светлого начала, Кай ободряюще сжал его плечо, отчего стало немного легче.

– Думаю, пора заняться делами, – выдохнул Люциан, поставив опустевшую чашу на блюдце. – Выступаем завтра на рассвете, времени на подготовку и сон немного, поэтому нам стоит разойтись, чтобы все успеть, если вы собрались идти с нами.

– Я могу помочь приобрести необходимые ингредиенты для создания талисманов, зелий и амулетов, – предложил Хаски. – В Асдэме продается множество диковинных вещиц, способных сделать заклинательскую защиту непробиваемой, а поскольку на рынке у нас бардак, сами вы искать будете долго.

– Бога Обмана не затруднит помочь нам? – недоверчиво спросил Сетх.

– Ну, раз я предложил, значит, не затруднит.

«Интересно, в какой момент Хаски раскрыл себя и представился Богом Обмана? – подумал Люциан. – Неужели когда был Адорой? Скорее всего, да, раз о ней не вспоминают. А рассказал ли он о том, что был и Лионом тоже? Нет, наверно, должно же у него остаться хоть одно секретное воплощение».

– Если Бог Обмана не возражает, то идите с ним, – велел Люциан.

– А чем ты займешься? – спросил Абрам.

– Мне нужно переговорить с владыкой тьмы.