Утром я старательно привожу себя в надлежащий вид. Тщательно маскирую косметикой синяки под глазами, подкрашиваю губы и ресницы. Сверху белой рубашки надеваю ярко-жёлтый пиджак. Если моё лицо не сможет излучать хорошее настроение, то пусть хоть одежда это делает.

Спустя два часа мы заходим в высокое офисное здание с дорогущим ремонтом. Я, начальник отдела, Игорь Иванович и его зам, Татьяна Сергеевна. На первом этаже туда и сюда проходят мужчины и женщины в дорогих костюмах. Всё сияет чистотой. Здесь даже в воздухе ощущаются деньги.

Мы заходим в лифт, и когда его двери почти закрываются, Игорь Иванович замечает идущего к нам мужчину и задерживает двери.

Нам приходится слегка потесниться. Я встаю в самый конец лифта у зеркала, а мужчина проходит и останавливается рядом со мной.

– Доброе утро, Артур Вениаминович! – мой начальник смотрит на мужчину и расплывается в улыбке.

А я, услышав это имя, непроизвольно вскидываю голову, чтобы посмотреть на человека, который стоит рядом со мной.

Это высокий, крепкого телосложения молодой мужчина. Чёрные, короткие волосы аккуратно зачёсаны набок. Светло-карие глаза, яркие, внимательные, чуть сужены под хмурыми бровями. Тёмно-серый костюм идеально сидит, явно сшитый на заказ. Я знаю, кто этот человек. Никогда не видела его, но имя узнала.

Это Воронцов Артур Вениаминович, владелец компании, в которую мы сейчас приехали на переговоры. И этот человек смотрит прямо на меня, потому что я беспардонно разглядываю его.

Рядом с этим властным, большим мужчиной у меня мелькает только одна, абсолютно нелепейшая мысль. Он безумно вкусно пахнет. Гранатом и ирисом, как мой любимый кофе. Мне тут же становится неловко. Мы с замом тоже приветствуем Воронцова, после чего я сразу отворачиваюсь. Но даже так мне кажется, что меня всё ещё прожигает его внимательный, изучающий взгляд.

Лифт издаёт короткий звон на последнем этаже. Мы с Игорем Ивановичем и Татьяной Сергеевной выходим последними.

– Первый раз вижу Воронцова вживую, – восхищается шеф.

– Вы так говорите, Игорь Иванович, как будто это не бизнесмен, а звезда какая-нибудь с экрана телевизора сошла. – Улыбнувшись, замечает Татьяна Сергеевна.

– Нет, конечно. Это вам не чемпион шоу Голос из вашего телевизора, Татьяна Сергеевна, но, сами знаете, в бизнесе человек большой. Вот бы иметь хоть одного такого влиятельного друга, как Воронцов, и жизнь стала бы куда проще. Или ещё лучше: родственника. У меня как раз дочь подрастает. – Игорь Иванович запрокидывает голову назад и начинает хохотать.

– Не хотела бы я такого друга. Слышала, он тот ещё деспот. Слава богу, нам не с ним переговоры вести.

– Деспот? А почему? – встреваю в разговор, пока мы идём через весь этаж к переговорной.

– Говорят, подчинённых он не жалует, увольняет за малейший проступок. С конкурентами тоже разделывается, так что от их бизнеса ничего не остаётся. По-твоему, из-за чего фирма Воронцова лучшая на рынке? Потому что ему повезло? – Татьяна Сергеевна отрицательно качает головой. – Нет. Просто он не остановится ни перед чем.

– А с виду так и не скажешь, – говорю я. – Суровый, но не жестокий.

– Понравился, Белицкая? – хитро улыбается Татьяна Сергеевна. – Это хорошо, значит, мозг у тебя работает как надо. Слышала, Воронцов – тот ещё трудоголик, в тридцать лет ни жены, ни детей. Только ты же замужем, насколько я помню.

Сердце снова заходится гулом от мыслей о предательстве мужа. Я опускаю взгляд на свои туфли. Сегодня надела каблуки. Как только их увидела, поняла что хочу. Теперь могу носить их и не думать, что смущаю Лёшу.

– Потом посплетничаете, – останавливает нас Игорь Иванович. – Ну, с богом! – говорит он и толкает дверь в переговорную.

Глава 4

Переговорная представляет из себя кабинет со стеклянными стенами. Три стороны выходят на офис, так что видно, как кипит работа: сотрудники перемещаются между столами, сканируют бумаги, ходят из кабинета в кабинет; а во всю четвёртую стену – панорамные окна с воодушевляющим видом на город с высоты птичьего полёта.

Игорь Иванович и Татьяна Сергеевна располагаются с одной стороны переговорного стола, а я сажусь рядом, слева от шефа. Раздаю им папки с документами.

В воздухе ощущается волнение. Игорь Иванович, не прекращая постукивает ботинком по полу, Татьяна Сергеевна то и дело поправляет свои пышные каштановые волосы.

Когда заходят партнёры: двое мужчин лет пятидесяти и женщина лет сорока, мы поднимаемся, чтобы их поприветствовать. Вид у них расслабленный.

– Что ж, коллеги, приступим? – говорит один из них, Виктор Геннадьевич.

Шеф рассказывал, что если этот человек будет в хорошем настроении, шансов на удачную сделку у нас куда больше. Так что я и сама немного расслабляюсь и дышу ровнее.

Пока начальство обсуждает дела, всё внимательно слушаю и фиксирую. Спустя полчаса напряжение проходит полностью. Коллеги уже шутят и смеются, а я отвлекаюсь на вид офиса.

– Ваше предложение звучит интересно… – говорит Игорь Иванович.

Замечаю, как из кабинета выходит владелец компании. Артур Вениаминович останавливается у стола. За ним сидит яркая брюнетка с блестящими, длинными волосами. На ней белая офисная рубашка и сарафан. Одежда плотно облегает фигуру и подчёркивает грудь внушительного размера.

Воронцов о чём-то спрашивает девушку, скорее всего, это его секретарь, а она смотрит на него таким томным взглядом, и движения у неё плавные, будто пытается соблазнить его.

– Мы не можем пойти на это… – слышу на фоне голос Виктора Геннадьевича.

Но как бы девушка ни старалась, вид у Артура Вениаминовича напряжённый. Ему явно не до неё.

– А что вы, собственно, теряете? – спрашивает Татьяна Сергеевна.

Артур Вениаминович забирает из рук секретаря документ, который она, наконец, нашла, и отходит от её стола. Воронцов останавливается лицом к переговорной, где сидим мы, и опускает взгляд в документ. Пробегается взглядом по строчкам и, удовлетворённо кивнув, опускает бумагу.

– Вам не кажется, что этого недостаточно? – уточняет Виктор Геннадьевич.

Я же всё это время не свожу глаз с Воронцова, думая о том, что вокруг этого мужчины наверняка крутятся сотни красивых девушек. И в этот момент Артур Вениаминович поднимает внимательный взгляд на меня. От неожиданности я выпрямляюсь и часто моргаю. Отворачиваюсь. Может, он и не понял, что я на него смотрела?

– А вы как считаете, Агата Андреевна? – спрашивает меня шеф.

Я оборачиваюсь. Все взгляды устремлены на меня.

– Я?

Ничего себе! Шеф на полном серьёзе решил спросить моё мнение? Ещё и обратился официально.

– Да, вам ведь есть что сказать.

Это правда. Мы неоднократно обсуждали этот контракт, и наше с Игорем Ивановичем мнение на этот счёт сходится. Только они ведь об этом уже говорили. Но вижу по обстановке, что настроение у всех хорошее. Негатива нет, просто каждый до последнего надеется, что уступит другой. Ладно, добавлю пару слов, раз дают добро. Обращаюсь к партнёрам:

– Я думаю, что вам будет выгодно принять наши условия. Да, другая компания готова платить немного больше. За годы набежит хорошая сумма. Но будут ли у них эти годы? Мы не знаем. А контракт с нами уже много лет обеспечивает вам стабильный, надёжный доход. И в ближайшие годы это останется неизменным, потому что все люди едят, а у нас нет таких же крупных конкурентов в этой области. А значит, мы точно не закроемся, что намного надёжнее, чем призрачная прибыль от тех, кто пришёл на рынок недавно и не так крепко стоит на ногах.

Шеф одобрительно кивает. А я набираю в грудь воздуха. Ну и ну. Когда шла сюда, и подумать не могла, что мне дадут слово. Значит, я всё же на хорошем счету у начальника, раз он так доверяет мне.

Вскоре переговоры завершаются. Партнёры берут паузу подумать. Когда идём к лифту, Воронцова уже не видно. И я ловлю себя на странной мысли, что хотела бы ещё раз его увидеть. Зачем?.. Почему мне этого хочется? Не пойму.

Выхожу на парковку. На улице облачно и дует приятный, прохладный ветер. Подхожу к своей машине и вижу, что её заблокировал какой-то внедорожник. Без вариантов, никак не выйду. Замечаю у него на лобовом стекле телефонный номер. Достаю смартфон из сумочки и набираю номер. После пары гудков трубку берёт мужчина. Голос приятный.

– Вы меня заблокировали.

– Сейчас спущусь. – Прерывает связь без лишних церемоний.

Почему-то его голос кажется мне смутно знакомым. Я смотрю на машину, заблокировавшую меня, – огромная. Размером, как две моих. Стёкла затонированы, номера дорогущие. Хотя не удивительно, что тут работают настолько обеспеченные люди.

Я забираюсь к себе в машину и включаю радио с новостями. Пока жду хозяина внедорожника, на экране моего телефона высвечивается входящий вызов от человека, который не звонил мне целый год.

Что любовнице моего мужа могло от меня понадобиться?!

Чувствую, как по внутренностям скользкими щупальцами расползается отвращение и страх. Не хочу отвечать, потому что точно знаю: после этого разговора мне станет ещё больнее. Они с Лёшей и так постарались вывернуть мою душу наизнанку, растоптать мою любовь и надежду. Что ещё им нужно?

И ладно бы Лёша позвонил, я могла бы это понять, если бы он, например, хотел объясниться. Но вот что хочет сказать мне та, что разрушила мой брак?

Мы ведь всё детство с Катей дружили. Жаль, я не знала, что подружки вырастают вот в таких вот стерв, готовых разрушить чужое счастье. И главное, ради чего? Разве мало свободных мужчин? Но ей зачем-то понадобился именно мой муж.

С тяжёлым сердцем принимаю звонок.

– Агата, вижу, ты забрала свои вещи, – произносит так высокомерно, будто я квартирант, который не платил за аренду, и его выселили.

Получается, она сейчас в моей квартире хозяйничает. Спит в моей кровати, с моим мужем. Ну и стерва. Как только представляю эту картину, сердце сразу вспыхивает ненавистью. Но стоит мне подумать о Лёше, хоть на секунду представить его образ в голове, и грудь обжигает такой болью, что я физически начинаю её чувствовать. Хочется вырвать сердце, лишь бы только эта мука закончилась.

– Забрала, – отвечаю нехотя.

– А где ключ?

Впервые в жизни мне Катин голос слышится таким противным. Какой-то тонкий, с надрывами, как скрип старой двери.

– Под ковриком, – говорю и стискиваю зубы. Ещё немного, и я на неё сорвусь. А я не хочу опускаться до ругани. Катя того не стоит. Она: нет никто в моей жизни.

– Хорошо, что ты так быстро уехала. Я думала: будешь скандалить. И нам придётся воевать с тобой, чтобы ты съехала из Лёшиной квартиры.

– Ага. Вообще-то, я тоже давала деньги на эту квартиру.

– Неважно, по документам она его.

– А тебе, смотрю, это и надо, – не выдерживаю я.

– Мне? – испуганно протягивает Катя, а я уверена, лицо у неё сейчас вытянулось от удивления, как у лошади. – Нет, вообще-то, – собравшись, отвечает она.

– Ага.

Будет она мне рассказывать. Не для этого. Теперь я понимаю, что это за человек. Я даже думаю, что знаю, куда девались Лёшины деньги в последний год и из-за чего выручки с его бизнеса так упали. Просто кто-то хорошо так влил средства в тюнинг любовницы. А я всегда была против пластических операций. Да и зачем мне они?

Но вот с квартирой действительно неприятно получилось. Ещё до свадьбы Лёша решил купить квартиру. У него была нужная сумма, но мне понравилась другая квартира, которая стоила чуть дороже, и я сама предложила Лёше добавить часть денег. Накопления у меня были. Благодаря этому мы поселились в отличном районе.

Я думала, что там мы будем строить своё счастье. Мы на тот момент уже были помолвлены, и у меня даже мыслей не было о том, что квартира покупается не в браке и в случае развода всё останется у него. Какая мне тогда была разница? Я думала, что всю жизнь буду с этим человеком.