Катерина Ромм: Флориендейл. По краю земли

Nosce te ipsum

Познай самого себя

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения издательства «Полынь».

© Катерина Ромм, текст, карта, 2025

© ООО «ИД «Теория невероятности», 2025

От автора

Дорогой читатель, добро пожаловать во Флориендейл! Сейчас вы держите в руках «По краю земли» – мою вторую книгу и однотомник в рамках цикла о магическом мире, где четыре стихии существуют в идеальной гармонии и нельзя нарушать обещания. Однотомник означает, что история, рассказанная здесь, на последних страницах подойдёт к своему логическому концу. Однако за её пределами история самого Флориендейла не завершается, а только начинается. Знакомиться с книгами можно в любом порядке.

Если вы уже читали «Флориендейл. Одна из них», то в этой части сможете увидеть мир, каким он был за пятьдесят лет до событий, затянувших в свой безжалостный водоворот Веронику, Мари и Кассандру. Вы сумеете понять и прочувствовать, что же случилось потом, между этой книгой и пришествием Роттера. Вам также будет приятно встретить на страницах «По краю земли» некоторых уже известных персонажей. И, наконец, моя личная рекомендация: перечитайте пролог Damnatio memoriae «Одной из них» сразу после эпилога «По краю земли». Это две детали одного пазла.

Если вы ещё не знакомы с Флориендейлом, то «По краю земли» станет идеальной обзорной экскурсией: погрузит в глубины мира и познакомит с его – очень светлой, как мне хочется надеяться, – философией. В главной роли здесь юная Венда, и она значит очень много для меня и всего Флориендейла. Своё имя Венда получила в честь немецкого понятия die Wende: так называют время перемен в Германии накануне падения Берлинской стены и объединения ГДР и ФРГ. Венде всего 15 лет, так что эту книгу я посвятила взрослению – тому трудному времени, когда кажется, что во всём мире для тебя нигде нет места. Тогда как на самом деле ты и есть целый мир.

С огромной благодарностью всем моим читателям, издательству «Полынь», семье, друзьям и коту. Я вас люблю.

Катерина Ромм

Телеграм-канал @katerina_romm

Действующие лица

Семья старейшины Ориендейла

Венда из Ориенталя

Деметрий, отец Венды, старейшина

Ивжени, мать Венды

Королевская семья Амейн

Аргелен Амейн, король

Ариана Амейн, младшая сестра короля

Лиэста, жена короля

Алеона Амейн, королева-на-покое, мать Аргелена

Дамиан Амейн, отец Деметрия, брат Алеоны

Аристократия Флоры

Граф Алилутский, Ларс Рэдмон

Рене Ульвиде, невеста Ларса

Герцогиня Алилутская, Томира Рэдмон, мать Ларса

Виконт Ангорский, Винтекью Сэптен

Граф Ангорский, Сэптен, отец Винтекью

Гимель Маттос, магистр земли

Флорийцы

Фелтон, потеряшка

Айлек, травник в общине травников

Марель, травница, сестра Айлека

Меркурус, мастер в Набреге

Камила, подруга Меркуруса

Эмме, мать Меркуруса

Эргард, дядя Меркуруса

Грацан, слуга Винтекью Сэптена

Ориендельцы

Лилаш из Ориенталя, мельник

Рика и Арри, собаки Лилаша

Седериж из Ориенталя, лекарь

Родевиш из Ельны, старейшина Ельны

Люшьель, жена Родевиша

Миражет из Малакки, воспитательница

Гжен из Ориенталя, преподаватель естественных наук

Орден Орили

Снешана

Надир

Атлас

Mea maxima culpa ¹

α

Ориенталь ² давно не видел такой грозы.

Лилаш протянул руку к окну – и тут же отдёрнул. Яркая вспышка ослепила его, небеса пришли в движение и загрохотали там, в бесконечной вышине, похожей на кипящее черничное варенье. Лилаш пробормотал про себя пару слов утешения стихии воздуха. Он привык обращаться к воде, а не к воздуху, но сегодня ливень пугал его куда меньше, чем смерч.

Снова залаяли собаки: Лилаш держал на дворе двух полудиких сук для охоты. Этот лай, переходящий в вой, раздражал его весь вечер. Он понимал, что собакам неуютно на улице в такую погоду; может быть, им даже страшно. Но пустить их в дом? Да в таком состоянии они разнесут всю мельницу ещё до следующей вспышки молнии!

Лилаш пересёк комнату и осторожно приоткрыл дверь. Ветер так и норовил ворваться внутрь, но Лилаш крепко сжимал ручку. Отсюда ему не было видно колеса мельницы на нижнем этаже, однако он слышал, как мощные потоки воды бьют по лопастям и приводят в движение сложный механизм. Лишь бы не поломало, лишь бы не заклинило… Нет, вода не подведёт его, ведь они понимают друг друга.

Он уже хотел снова запереть дверь, как вдруг заметил, что собаки, не прекращая лаять, сбились в дальнем углу двора. Они рвались вовсе не в тёплую комнату, где в печке на чёрных поленьях танцевали языки пламени, где было сухо и безопасно и где хозяин даже мог бы, наверное, приласкать их – сегодня, в виде исключения.

– Арри! – окликнул он. – Р-р-рика!

Рика – с белым пятном на спине – обернулась на голос, взглянула на силуэт в проёме двери и тут же снова ткнулась мордой в прутья ограды. Лилаш видел, как натянулись цепи, удерживающие собак у мельницы. Если бы не эти цепи, искать ему Арри с Рикой по всему лесу… Словно угадав его мысли, Рика завертелась на месте, рыча и пытаясь захватить пастью собственный поводок. Арри завыла, долго и протяжно, не отрывая внимательных глаз от чащи леса.

Лилаш в недоумении застыл на пороге. Ноги уже подмокли от хлёстких струй дождя, на бороде серебрились капли воды. И всё же он сделал несколько шагов вперёд, прикрывая рукой редеющую шевелюру. Собаки беспокоили Лилаша. Что они учуяли? Мельница стояла за городом, выше по течению, но Ориенталь был ближе, чем могло показаться сейчас, когда вокруг бушевали стихии и сквозь чащу не проглядывали ни поля, ни дороги. Что угодно могло случиться. А вдруг всё‐таки смерч?..

Рика бросилась к Лилашу и, жалобно повизгивая, подтолкнула его к калитке. Идти в лес, сейчас? Лилаш покачал головой, развернулся и направился к мельнице; разочарованная Рика опустила нос и побрела к Арри, шлёпая широкими лапами по жидкой грязи. Однако уже через минуту Лилаш вернулся, прихватив из дома ружьё и лампу. Может, собаки отлично видят в темноте – кто их знает, – а вот Лилаш точно нет.

Он отворил калитку и спустил собак с цепи. Бешено виляя хвостами, они тут же скрылись среди листвы. Лилаш вытер лицо, пригладил волосы и вгляделся в чащу. Следуя за собаками, он двинулся на запад, прочь от реки. Арри унеслась далеко вперёд, но Рика, чуть более чуткая к человеку, то и дело замирала в нескольких метрах от него и поджидала, пока медлительный хозяин догонит. Её белое пятно на спине хорошо было видно при слабом свете коптящей лампы.

Но вдруг и она понеслась – словно вихрь, собака вспорола тёмно-зелёный, глянцевый от дождя подлесок, проскакала зигзагом между деревьями и с оглушительным лаем скрылась в овраге. Лилаш не мог так же легко, как Рика, пробраться сквозь колючие кустарники репины и торопливо пошёл в обход. Лампа горела тускло, но ровно; пламя вздрагивало от особо сильных порывов ветра и всё же не гасло. Лилаш взобрался на бревно на краю оврага и посветил вниз.

По земле катался чёрный визжащий клубок, в котором Лилаш не без труда распознал Арри. Рика стояла тут же: заливалась лаем, рычала и плевалась, пытаясь выдворить из узкого оврага двух хищных животных – не таких крупных, как собака, но с длинными щетинистыми мордами. Дикие лисы! Лилаш поставил фонарь и вскинул ружьё.

– Арри, стоять!

Собака не слышала. Лилашу пришлось повторить заветную команду несколько раз, прежде чем Арри откликнулась, нехотя оторвалась от лисицы и прижалась к кустарнику.

Не медля, он щёлкнул затвором и выстрелил наугад, в темноте, сквозь дождь… Лилаш не попал, однако лисы всё равно испугались, почуяв присутствие человека, и тут же скрылись во мраке.

– Ко мне! – рявкнул Лилаш. Он промок насквозь, до исподнего, и был недоволен собаками – на кой чёрт они вытащили его из дома в этот шторм? Неужели лисы настолько не давали им покоя?

Но собаки скулили и отказывались вылезать из оврага. Они сгрудились у корней толстого дерева, о которое опирался Лилаш, стоя над обрывом.

– Что там? – спросил он и не получил, конечно же, никакого ответа.

Лилаш покачал головой и принялся спускаться по крутому склону. Наверно, Арри повредила в драке лапу – только этого ему сейчас не хватало!

Однако собака была в порядке. Завидев хозяина, и Арри, и Рика сдвинулись, уступив ему место. В очередной раз сверкнула молния – гром за ней не последовал, гроза уже удалялась, – и на мгновение Лилаш разглядел в хитросплетении корней ребёнка.

Судя по длинным волосам, это была девочка. Лет пяти от роду, она забилась под корни, насколько это было возможно, и поджала руки и ноги. Лилаш тронул её за плечо.

– Эй? Слышишь меня?

Она не ответила. Лилаш посмотрел на собак. Арри, вымазанная в грязи, скалилась, глядя в ту сторону, куда убежали лисы. Рика встряхнулась, рассеивая вокруг себя капли воды, заскулила и ткнулась холодным носом в спину ребёнка.

Девочка слабо шевельнулась и что‐то пробормотала. Лилаш поспешно перекинул ружьё за спину и стал вытягивать ребёнка из ямы – сначала за плечи, за пояс, затем высвободил её голову, острые локти, коленки и наконец прижал к себе трясущееся тельце. Лампа осталась наверху, и было сложно рассмотреть что‐либо, но Лилаш ощутил тёплую липкую кровь на своих руках. Лисы всё‐таки добрались до неё! И если бы не собаки…

Он коротко потрепал Рику по мокрой холке. Не время и не место для нежностей, но она заслужила благодарность. Вместе они начали осторожно выбираться из оврага. Арри уже ждала у бревна, возле дрожащего огонька лампы.

Стоя у окна, Лилаш ожидал рассвета. Ливень утих, гроза уползла за горизонт; колесо мельницы размеренно вращалось и привычно поскрипывало, но в этом скрипе не было успокоения. Лилаш гадал, доживёт ли девочка до утра, и считал минуты. Ещё чуть-чуть, и можно будет отвезти её в город или же самому съездить за лекарем – вот только как оставить её одну?

Он посмотрел на бедного ребёнка на своей постели. Девочка истекала кровью, пока он нёс её через лес, и только дома Лилаш сумел как следует рассмотреть рваную рану на боку. Он был мельник, а не лекарь: мог обработать рану и прикрыть её чистым платком, не более того. Этого явно было недостаточно.

С тех пор девочка пришла в себя всего один раз; её стошнило, после чего она снова потеряла сознание. Лилаш отмыл её руки и лицо от грязи и положил на лоб мокрую повязку. Она оказалась чуть старше, чем показалось ему в овраге, и теперь он ломал голову, как ребёнок оказался в его лесу в такую погоду. Может, это потеряшка из Флоры? Тогда, если девочка выживет, он мог бы оставить её у себя – у Лилаша не было детей, и иногда он об этом жалел. Конечно, лучше было бы взять мальчика, чтобы тот помогал на мельнице, но раз такое дело…

Водяная кукушка пронзительно заверещала за окном, и Лилаш вздрогнул. Не стоило терять времени. Если малышке станет хуже, он ничем ей не поможет. Тащить её на телеге через лес тоже не лучшая затея. Пусть Рика остаётся – собака лежала на коврике перед кроватью и, как и Лилаш, за всю ночь не сомкнула глаз, – а он приведёт помощь.