Таша Мисник: Мы ненавидим всех. Месть

Книга первая

От автора

Беги.

Тебе это не нужно.

Будет слишком много боли.

Плейлист

Three Days Grace – I Hate Everything About You
Michael FK – Lullaby
Too $hort – Blow the Whistle
SWIM – Eyes On You
Sleigh Bell – I Can Only Stare
Nick Alexander – Still Here
Nick Alexander – Use Me
Daniel Di Angelo – Drive You Insane

Заметка первая, от 13 октября: «HATE»

Автор заметки: Ревендж

Ты знал, что в казино Монте-Карло существует одно правило: не пускать в заведение людей в форме?

А все потому, что однажды один морской офицер проиграл там целое состояние, включая всю судовую кассу. Он, безусловно, разозлился и в порыве гнева приказал развернуть корабельные пушки в сторону Монте-Карло. Предупредительный выстрел был произведен по горам, после чего владелец казино быстро согласился вернуть офицеру деньги. Это был первый случай, когда казино простило игроку его проигрыш.

Но мы не играем на деньги. Ставка в нашей игре – сердце. И неважно продолжит ли оно биться в конце.

Поэтому мы никогда не прощаем проигрыш даже под угрозой пушечного выстрела. А единственное правило нашей игры гласит: здесь нет места любви.

***

(дополнено)

Ты первый, кому я доверяю эту тайну. И если честно, надеюсь, что ты никогда об этом не прочтешь. Но на всякий случай сбереги.

Почему я на это решилась? Не спрашивай, ладно? Вчера у меня был хреновый день, и ты, как никто другой, к этому причастен. Поэтому сейчас мне нужно высказаться. В лицо – я не могу.

Ну, а теперь слушай.

Все началось с безысходности. Мы были еще детьми, когда придумали эту игру. Тео и Энзо было по двенадцать, мне – десять, Хоуп – всего семь. Но даже в таком раннем возрасте внутри нас уже кипела ненависть, и мы нуждались в способе, чтобы ее излить.

Тогда в одну из дождливых ночей в туннеле заброшенной шахты наши подсвеченные фонариками лица нарекли нашу четверку «Хейт» ¹ . По первым буквам наших имен.

H – малышка Хоуп (Hope).

A – Астра (Astra) – это я.

T – Тео (Theo).

E – Энзо (Enzo).

В ту ночь наша четверка стала непоколебимой. Мы смогли обратить свою ненависть в игру, правила который писали сами. В ту ночь мы сами стали частью нашей игры.

С тех пор каждую неделю члены банды «Хейт» собирались в своем убежище и фантазировали, изощряясь, кто придумает лучшее наказание для наших мучителей. В те моменты нам действительно становилось не так больно, и мы смеялись над нашими ссадинами, синяками и кровоподтеками. Глубоко в заброшенной шахте наша боль превращалась в забаву, и мы забывались до восхода солнца, а с первыми лучами возвращались обратно домой.

Но уже не было так страшно.

После игры мы ощущали себя супергероями из комиксов, которые однажды вырастут и начнут вершить правосудие. И тогда не уцелеет ни один монстр. Их сердца будут вырваны с корнем. Кара «Хейт» настигнет каждого, даже когда мы сбежим за океан.

***

(дополнено)

С того времени прошло уже пятнадцать лет. Я выросла, и игра тоже стала взрослой. Она уже давно вышла за рамки детских фантазий. Теперь это не забава четырех дрожащих от страха детей. Теперь все серьезно и, к сожалению, зашло слишком далеко.

Поэтому я сейчас здесь.

Поэтому не подпускаю тебя слишком близко.

Однажды ты поймешь, что я не могла нарушить главное правило. Помнишь, какое?

В этой игре нет места любви.

Глава 1. За океаном

Конец августа ²

Астра

– Долго нам еще? – вздыхаю я, упираясь пятками в приборную панель «Форда Мустанга», за что получаю в лоб смертоносную молнию вместо зеленоглазого взгляда.

– Ноги. – Командный тон Энзо заставляет меня закатить глаза. Мои плечи снова поднимаются от безнадежного глубокого вздоха, и я послушно опускаю резную подошву челси³ обратно на дизайнерский коврик его тачки-конфетки первого поколения.

– У меня затекла даже задница, – цокаю я. – Зачем надо было переться из Бостона в Ро́ли⁴ на машине? Гребаных восемьсот миль.

– Заканчивай ругаться. В университете Чапел-Хилла тебе придется затолкать свой язык в свою же затекшую задницу.

На это замечание мне нечего возразить, и я скрещиваю руки на груди, проглатывая негодование. Энзо прав, но это не значит, что я довольна. Мне придется чертовски постараться, чтобы не налажать. Я все-таки стремлюсь попасть в спортивный педагогический состав университета Северной Каролины, а не вступить в ряды первокурсников.

– Я арендовал для тебя дом в спальном районе Роли. Ничего вычурного, чтобы не привлекать внимание. До кампуса около часа езды. Купишь себе подержанную тачку, как доберемся. Твои документы одобрены, так что будь лапочкой и угоди президенту колледжа. Больше улыбайся. У тебя это хорошо получается.

Я фыркаю, отворачиваясь к приоткрытому боковому окну. Мое лицо обдувает теплый ветер, характерный для этой местности в конце августа. Зеленые лесные кроны волнами приглаживают землю, прыгая то вниз, то вверх. Спустя пару миль низкие холмы перетекают в равнину. Наверное, мы проезжаем плато Пи́дмонт, о котором рассказывал Энзо.

Смахнув с лица прядь каштановых волос, выбившуюся из небрежного пучка на макушке, я вглядываюсь вдаль, пропуская красочные горизонты. Здесь очень красиво. Наверное, я бы не отказалась осесть тут дольше, чем на год, но у нас с Энзо другие планы. Поэтому лучше не влюбляться в живописные пейзажи. Лучше, как всегда, не привыкать. Пройдет время, и на смену Северной Каролине придет Южная, потом Джорджия, Алабама или Техас. Я бы хотела однажды добраться до Калифорнии, но я не настаиваю. Всякое лучше, чем место, откуда мы родом.

– Астра, ты слышишь меня?

Я отвлекаюсь от вида за окном и поворачиваю голову к водительскому сиденью, встречаясь со взглядом Энзо. Не прерывая зрительный контакт, одной рукой он придерживает руль, а второй вытаскивает из пачки сигарету и зажимает ее между губ.

– Ты в порядке? – Его бровь приподнимается, образовывая на лбу пару горизонтальных морщин. – Я не должен беспокоиться? – Он подносит зажигалку ко рту, щелкает и делает глубокую затяжку. На выдохе клубы сизого дыма заполняют салон «Мустанга», и я кашляю.

– Все хорошо. Просто немного волнуюсь. – Я открываю боковое окно до предела и делаю жадный глоток свежего воздуха.

– Это пройдет. Помни, зачем мы здесь. Помни о нашей ненависти. И не забывай, что мы делаем с теми, кого ненавидим. – Энзо выпускает мне в лицо кольцо из дыма, заставляя меня задержать дыхание. – Он в игре. И ты знаешь ставки.

– Знаю. – Я стискиваю зубы. – Не переживай, я не отступлю. Я помню правила.

– Я в тебе не сомневаюсь, Астра. – Сосредоточенный взгляд зеленых глаз кажется еще более тяжелым под навесом широких черных бровей. Энзо возвращает внимание к дороге, сжимая во рту фильтр сигареты. – Думаю, эта партия будет самой интересной. – Слышу, как ударяется об зубы пирсинг в его языке. – Повеселимся круче, чем с твоим отцом.

– Да… – тихо отвечаю я, уже укладывая голову на сложенные поверх открытого окна руки.

Мою кожу снова ласкает летний ветер, и я закрываю глаза, позволяя ему целовать мое лицо. Он поглаживает мой нос и щеки и будто умиротворяюще шепчет: «Не переживай, я сейчас прогоню твои воспоминания».

И он прогоняет. До конца пути я больше не думаю об отце.

***

Мы проехали уже через весь город, но Энзо по-прежнему не останавливается, даже когда машина минует огромный парк и въезжает в пригород, усыпанный белоснежными особняками.

Нам точно не сюда?

Я бы не отказалась от чего-нибудь побольше фургона с прицепным трейлером. Но Энзо даже не думает тормозить, увозя меня все дальше от комфортной жизни.

Когда мы сворачиваем с центральной дороги к окраине Роли, мне по-настоящему становится не по себе. И одноэтажный дом с потрескавшейся краской у дверей и окон, возле которого глохнет мотор «Мустанга», не вызывает никакого восхищения. Надеюсь, это какая-то ошибка.

– Проснись и пой, пташка. – Энзо тормошит меня за плечо. – Вот и твое гнездышко. Нравится?

– Ты шутишь. – Сначала я окидываю взглядом дряхлое строение, а потом – невозмутимое лицо Энзо, на котором нет ни капли иронии. – Я не буду здесь жить. Смахивает на логово серийного маньяка из документальных фильмов о похищении детей.

– Брось. По-моему, очень мило и не вызывает подозрений.

– А забор? Что это вообще? Это натянутая сетка? Надеюсь, ток к ней не подведен?

– А на что ты рассчитывала, Астра? – Энзо закуривает еще одну сигарету, заполняя салон облаками табачного дыма. – Трехэтажную виллу с бассейном и дворецким? Так теперь живут помощники тренера сборной университета по баскетболу?

– Нет, но… – не успеваю возразить я, как Энзо резко перебивает меня:

– Все должно соответствовать легенде, Астра. Иначе в этот раз проиграешь ты.

– Ладно, – соглашаюсь, пытаясь усмирить внутренний поднявшийся шторм. – Помоги затащить чемоданы.

– Как прикажете, мисс Аллен, носильщик Энзо к вашим услугам.

Он сжимает пальцами фильтр сигареты, и я мысленно складываю четыре вытатуированные на них буквы в слово «HOPE»⁵, а затем рефлекторно перевожу взгляд на шею Энзо, где над широким вырезом черной футболки печатными красными буквами выбито совершенно противоположное по значению, но не менее важное для нас слово «HATE».

– Чего застыла? – Энзо отправляет окурок в приоткрытое окно черного «Мустанга» и, открыв дверцу, выбирается из салона. – Идем заселяться в твой новый дом.

– Я ненавижу тебя, знаешь? – бурчу я, хлопая дверцей со стороны пассажирского сиденья.

– Эй. – Он оборачивается. – Осторожнее с этой фразой, иначе тебе придется поиграть и со мной.

– Да, прости, – сглатываю я, притормаживая. – Вырвалось. Я не имела в виду, что…

– Я знаю. – Уголок его губ вздергивается в слабой ухмылке. Это максимум, потому что Энзо никогда не улыбается. Уже больше половины своей жизни. – Захвати из багажника что полегче. Остальное я беру на себя.

***

Внутри этого рифленого ящика, который Энзо называет арендным жильем, не все так плохо, как казалось снаружи. Чистые паркетные полы, стены нежного небесного цвета, уютная компактная кухня с выходом за задний дворик, три просторные комнаты помимо санузла и гостиной, гараж со встроенным винным холодильником и пивным кегератором, которые я точно опробую в ближайшее время, парковочная площадка на улице и широкая двуспальная кровать с мягким ортопедическим матрасом. Имеется даже огромный древний двустворчатый шкаф, что для меня является важным плюсом.

Так уж и быть, пожалуй, ненадолго здесь можно задержаться.

– Смотри, – голос Энзо доносится из гостиной, – здесь даже есть камин.

– В Северной Каролине довольно теплые зимы, – сообщаю я, замирая в полукруглой межкомнатной арке.

– Вижу, ты ознакомилась со статьями, что я скидывал тебе. Умница. – Он одобрительно кивает. – А как начет баскетбола? Все выучила? Не нужно тебя проверять?

Я прекрасно знаю, что Энзо специально это делает – издевается и провоцирует меня, но я все равно злюсь.

– Нет, – отрезаю. – Я с детства люблю баскетбол, ты ведь прекрасно это знаешь. И мы вместе следили за всеми последними играми.

– Значит, ты не будешь против быстрой викторины для новичков?