Все, кто зевал, мигом проснулись. К чтению и обсуждению письма благодаря коллегам присоединились даже те, кто был дома или в отпуске. И те, чья совесть была нечиста, и те, кому скрывать было совершенно нечего, и попросту любопытные, и все встревоженные – огромное количество сотрудников потянулось к экранам или к мышкам.

Но стоило им открыть файл, как шаманская печать начинала действовать: перед глазами сверкала красная или белая вспышка, и не успевали они понять, что происходит, как увидевшие красное тут же падали без чувств.

Среди тех, с кем случился обморок, большую часть составляли оперативники службы безопасности, многие занимали высокие посты. Все Бюро по контролю над аномалиями, начиная с высших должностей и заканчивая низшими, погрузилось в хаос. Никто не понимал, что происходит, не менее десяти отделений в стране объявили чрезвычайное положение.

Сяо Чжэн ни за что бы не подумал, что вызовет настолько большой переполох. Он рассчитывал, что «чары обнаружения», отданные ему Сюань Цзи, всего-то оставят метку на теле тех, кто контактировал с Зеркальными бабочками. Он разослал письмо с печатью, повинуясь минутному порыву, – даже начальника Хуана в известность не поставил. Так что всю первую половину дня его телефон разрывался от звонков – а теперь он сам выплескивал все свое негодование в мобильник. Он заорал, демонстрируя во всей красе немалую мощь своих легких:

– Ты совсем рехнулся?! Ты же госслужащий на зарплате, ума не хватило предупредить?! И дня без фокусов прожить не можешь!

Ван Цзэ положил себе два яичных тарта и с аппетитом их уплетал. Услышав, что Сюань Цзи снова погрузил мир в хаос, он обхватил кулак одной руки ладонью другой и слегка поклонился, выражая восхищение. Но на лице директора Сюаня отражалось такое замешательство, словно под чудовищным весом возведенной на него напраслины он заработает позвоночную грыжу, а то и не одну.

– Погоди, дай я объясню…

– В письменном виде объяснишь! – рявкнул Сяо Чжэн. – Твой дух меча среди ночи вломился ко мне в палату, руки распускал! Вы что вообще творите?!

Сюань Цзи потерял дар речи.

003

Выяснив кое-как у разгневанного директора Сяо, что стряслось, Сюань Цзи тяжело вздохнул про себя. Ох уж этот старина Сяо с его элитарным воспитанием! Характер у него, конечно, дрянной, просто хуже некуда, но в критических ситуациях он остается справедлив и головы не теряет.

О шаманских чарах Сюань Цзи имел лишь поверхностные представления, но по какому-то наитию он почти сразу понял замысел Шэн Линъюаня.

– Послушай-ка меня, старина Сяо. Никаких заявлений не делай, ничего не объясняй…

– Что ты несешь?! Я сам, твою мать, ни хрена не понимаю, что я буду объяснять?!

– В деле о Зеркальных бабочках наш противник держится в тени, зато мы всегда на виду. Неизвестно, как долго длится эта порочная практика, насколько она распространена и кто в нее вовлечен, верно? – Сюань Цзи понимал, что от оправданий толку не будет, а потому, не заикнувшись о Шэн Линъюане, мужественно принял на себя весь груз ответственности и прикинулся, будто это действительно была его идея. – Я знал, что ты достаточно импульсивен, чтобы выкинуть нечто подобное. Ты хоть на минуту задумался, можно ли вообще использовать эти чары в расследовании? Одобрит ли начальство их применение? Да о них никто никогда даже не слышал – разве может эта штуковина служить в суде доказательством?

Пока Сяо Чжэн слушал, как Сюань Цзи жонглирует словами, изо всех сил пытаясь выкрутиться, у Сяо Чжэна на языке так и вертелось:

– Твою ма…

– Не забывайте о диатезе^[12], директор! – пустился увещевать своего друга Сюань Цзи. – Вы и так облысели, а если будете в гневе рвать и метать, другие наверняка решат, что у вас ранний климакс!

Сяо Чжэн подумал, что ранний климакс ему, положим, не грозит – а вот по поводу ранней смерти он уже не был так уверен.

– Сам подумай: предположим, те чары оставляли бы на подозреваемых какую-то метку. Тогда каков был бы твой следующий шаг? Арестовать все «колючие огурцы с цветочками»^[13]? А если они станут отпираться, что тогда? К тому же, как говорится, начнешь косить траву – вспугнешь змею. Ты можешь спровоцировать противника на то, чтобы уничтожить улики. А если на его стороне больше людей? В крайности и собака бросается на стену: поднимут против тебя бунт – что будешь делать?

Помолчав, Сяо Чжэн немного успокоился и поинтересовался:

– Тогда что ты предлагаешь?

– Немного погодя сделай еще одну рассылку, – закатил глаза Сюань Цзи, выдвигая очередную сомнительную идею. – Напиши, что вчера вечером неизвестный проник к тебе в палату и похитил мобильник, разослав письма с проклятием. Может, системы мониторинга его и не зафиксировали, однако он наверняка оставил после себя следы, поэтому Бюро в срочном порядке организует расследование, всем рекомендовано соблюдать меры предосторожности. Затем под предлогом карантина, чтобы предотвратить распространение заразы, изолируй всех, кто попался на удочку и потерял сознание, открыв файл. Таким образом ты разделишь подозреваемых и возьмешь их под стражу. Понимаешь, о чем я?

Сяо Чжэн вдруг понял, к чему тот клонит, его взгляд метнулся к сгоревшим детектору и ноутбуку.

– Ты имеешь в виду, что для публики мы будем расследовать так называемое проклятие, а втайне займемся теми, кого изолируем?

– Умница, настоящий вундеркинд! Сто один балл тебе – от лишнего балла, поди, не зазнаешься, – откликнулся Сюань Цзи.

– Иди ты!

Ван Цзэ тем временем принялся за пирожное с кремом. Он соскреб вилкой весь крем, но услышав этот обмен любезностями, приостановился, смерил Сюань Цзи взглядом, а затем запихал пирожное в рот целиком, сделавшись похожим на задумчивого иглобрюха.

– Раз уж ты все-таки решился расследовать, то будем расследовать, – медленно проговорил Сюань Цзи. – Предлагаю с этого момента разделить усилия и действовать сразу по двум направлениям. Ты тайно возвращаешься в Главное управление, а мы пока останемся здесь, чтобы закончить все дела в Дунчуане. Во втором Темном жертвоприношении до сих пор много неясного – вспомни, Би Чуньшэн умертвила тысячу человек, чтобы призвать первого жэньмо. Тебе не кажется, что по сравнению с этим плата за второе жертвоприношение как-то низковата?

Сяо Чжэн ненадолго в задумчивости замолчал, потом уклончиво ответил:

– «Фэншэнь» можно доверять.

Сяо Чжэн сам доверял «Фэншэнь» – потому и велел Ван Цзэ позвонить ему, что не видел смысла что-то от них вскрывать. Сюань Цзи же, с улыбкой взглянув на Ван Цзэ, вспомнил тот загадочный звонок в лесопарке и подумал, что ему-то «Фэншэнь» не кажутся столь уж надежными. Но спорить с директором не стал, просто хмыкнул в знак согласия и ответил:

– Как скажешь.

Сяо Чжэн дал ему еще несколько распоряжений, затем добавил:

– Насчет твоего духа меча мы с тобой еще поговорим, – после чего поспешно повесил трубку.

Услышав в динамике короткие гудки, Сюань Цзи не мог понять, плакать ему или смеяться. Про себя он подумал: «Я и сам не знаю, как теперь расплачиваться с этим „духом меча“».

Мысли его вновь раздвоились и унеслись к Шэн Линъюаню: зачем он среди ночи явился в палату к старине Сяо? Решил загладить вину, помочь залечить раны? В конце концов, ведь под гром и молнию Сяо Чжэн попал из-за него.

Впрочем – нет, невозможно. Будь у древнего демона совесть, он уже давным-давно бы переквалифицировался и направил свои силы на спасение всего живого.

Тщательно все обдумав, Сюань Цзи вдруг испытал запоздалый страх: шаманское заклинание, которое он отдал Сяо Чжэну, было написано Шэн Линъюанем, превосходнейшим знатоком чар такого рода. Тогда Сюань Цзи счел, что в нем нет ничего опасного, вот и отдал его без раздумий, но, вспоминая все сейчас, понимал, что поступил опрометчиво. Он никак не ожидал, что его величество сумеет отследить по чарам местонахождение их обладателя и нанесет тому ночной визит.

А если бы накануне вечером Сяо Чжэн оказался не столь прямодушен и предпочел втайне уничтожить шаманские чары? Какой «подарок» он бы получил? Вряд ли на этот раз он бы отделался ласковым, заботливым «очищением костного мозга»^[14].

– Оперативники групп «Фэншэнь–1» и «Фэншэнь–2» уже на позициях. Они только что взяли под контроль Дунчуаньское отделение. Директор Сяо передал нас в твое подчинение, так что говори, как нам действовать, и мы… – понизив голос, начал Ван Цзэ, но вдруг заметил, что Сюань Цзи прямо на глазах посерьезнел. Невольно он тоже перешел на серьезный тон:

– Директор Сюань, что случилось?

Взвешивая каждое слово, Сюань Цзи ответил:

– Есть некто опасный – чрезвычайно опасный, настолько, что любая ошибка в обращении с ним может привести к гибели.

– Хм, и кто это? – спросил Ван Цзэ.

– Неважно, кто, – отмахнулся Сюань Цзи. – Проблема в том, что ты всегда смотришь на него будто сквозь фильтр и невольно игнорируешь степень его опасности, забываешь держать ухо востро… Командир Ван, ты когда-нибудь слышал о подобной духовной технике?

Ван Цзэ задумался и кивнул.

– Ага, слышал.

Сюань Цзи спросил просто так, не рассчитывая на ответ. Но оказалось, что командир «Фэншэнь» действительно сведущ и многоопытен, так что Сюань Цзи, как школьник, сел ровненько, прочистил уши и приготовился почтительно внимать.

Ван Цзэ хлопнул себя по бедру.

– Ты же говоришь о любви!

Сюань Цзи на миг словно языка лишился.

– Пойдем, – наконец сказал он. – Пора за работу.

Часом позже Сюань Цзи, приведя себя в порядок как физически, так и душевно, вместе с Ван Цзэ прибыл в Дунчуаньское отделение Бюро по контролю над аномалиями. Сотрудники Отдела ликвидации последствий, а также Гу Юэси с Чжан Чжао уже ждали на месте. Оперативники отряда специального назначения «Фэншэнь» как раз допрашивали учеников и последователей господина Юэдэ.

– Это так называемый «последний ученик» господина Юэдэ, – пояснила Гу Юэси, провожая Сюань Цзи в допросную.

Через зеркало Гезелла он увидел мужчину средних лет, с лысиной на макушке, разодетого в пух и прах. Логотип известного бренда на его кожаном ремне прямо бросался в глаза, на шее болталась жадеитовая подвеска величиной с детский кулак – страх, что бремя богатства обернется шейным спондилезом, ему был явно неведом.

– Согласно признательным показаниям, полученным директором Сюанем в кургане шаманов, подозреваемый… а также жертва Цзи Цинчэнь контактировали с этим человеком.

Случайно наткнувшись на Зеркальных бабочек на черном рынке, Цзи Цинчэнь уже не смог остановиться, и, когда яйца бабочек закончились, он бросился всеми правдами и неправдами искать тех, кто помог бы ему достать еще. Со слов бородача, допрошенного Сюань Цзи, он устроил ловушку, подослав красотку к последнему ученику господина Юэдэ, тот проглотил наживку, и так Цзи Цинчэнь сумел разузнать местонахождение кургана шаманов.

Сюань Цзи подался вперед.

– Он обычный человек?

– Да. Ученики господина Юэдэ всегда смотрели на других свысока, – начал Чжан Чжао. – Большинство из них – «особенные», ведут себя так, словно они небожители, с обычными людьми попросту не контактируют. Цзи Цинчэню повезло, что последний ученик оказался не из их братии, а иначе ему ни за что бы не свести с ним знакомство.

– Но почему господин Юэдэ принял в ученики обычного человека? Какой в этом смысл? – удивился Сюань Цзи. – Что у него за прошлое?