– Ты присягнул хаосу, смертный. Но до тебя никто не давал свою душу в дар, просто так. Биллионы тех, кто желают силы и власти. Бессчётное множество получают их в дар, и лишь единицы становятся достойными даров смеющихся богов! И все ставят свои души, что потоком текут в глотки голодных тварей ада!

В ответ даже не получилось ничего подумать, потому я вежливо внимал.

– У роковых сил всегда были чемпионы, но не было святых! Нет тех страстей, которые хаос не мог бы исполнить. Но ты и так порочен. Ты принял в себя страсть, но в твоей душе осталось место для всего остального. Ты коснулся хаоса, но он не опалил тебя!

О, а вот и манию подвезли! Как домой вернусь, обязательно обсужу это со своим психотерапевтом. Нарциссизм – это не плохо, особенно если его контролировать. Но вот скатиться в манию из-за сверхценных идей на свой счёт было бы не слишком круто. Придётся пить нормотимики, а они исключают любое ширево. О здоровье надо заботиться. И всё же не хотелось бы…

– Потому решено дать тебе испытание! Дорога могущества открыта для тебя, смертный, и ты сможешь вознестись к престолам владык. Оно же и будет наградой: исполнение детской мечты. То, о чём ты истово мечтал, чего ждал, о чём молился…

– Я могу есть эйфоретики каждый день, не будет серотониновой ямы, не будет нагрузки на сердце и…

– Нет, другая мечта. Кем ты хотел стать в детстве? – в голосе проскользнули очень знакомые нотки. Так со мной общались друзья, когда занимали мне денег, после того как меня третий раз подряд обокрали на пляже в Барселоне.

– Водителем большегрузных фур? Ты серьёзно? Я не хочу быть водителем большегрузных…

– Волшебником! Ты хотел стать волшебником. Повелевать тайными силами, учиться в школе магии и колдовства!

Я попытался зафиксировать слова незримого собеседника на подкорке. Если я смогу понять, когда именно мне пришло в голову, что я маг и волшебник, то это состояние не станет навязчивым. Первое правило психонавта – отслеживай, что у тебя в голове. Это позволит тебе оставаться вменяемым, хоть и с ебанцой. Ну, и сильно сэкономит денег на лечении. Хотя, в ближайшее время лучше обойтись без психоделиков.

– Ты отправишься в мир, где у тебя будут все шансы. Ты получишь силы, о которых мечтал. И если и там ты сохранишь себя в целостности, то мы встретимся вновь. Здесь, в самых жутких глубинах варпа!

О, прям хорошие новости, значит, сейчас будет интересный мультик для моей головы. Если я правильно себя знаю, то это говорит о том, что я засыпаю. И значит, меня откачали! Ура!

– Иди, смертный, и будь достоин своей клятвы!

В следующий момент меня закрутило и потянуло куда-то вниз. Я летел всё быстрее и быстрее, пока не…

– ААААААА! – я орал дурным голосом, когда ощущения собственного тела вернулись ко мне и ударили по мозгам кувалдой.

– ААААААА! – продолжал вопить я, осознавая, что тело-то, в общем, и не моё, и вытянутые руки никак не могут принадлежать могучему жлобу в центнер весом.

– Гарри, Гарри, успокойся, у тебя что-то болит? – раздался женский голос.

– АААААА! – продолжал вопить я. В голове была простая мысль:

«СУКА! ЭТО БЫЛО НЕ ЭКСТЕЗИ!»

Думаете, быть ребёнком сложно?

Ответственно вам заявляю: при наличии жизненного опыта, детство – это огромный плюс. Время от времени я со смехом вспоминаю те многочисленные истории, когда очередной взрослый дядя попадал в тело Гарри Поттера и карал бедных Дурслей за скотское поведение.

Начнём, пожалуй, с того факта, что жил я в своей комнате. Вполне себе просторной и уютной.

Ну а что вы хотели? Как-никак, а Гарри Поттер – победитель всех и всяческих интеллектуальных игрищ и олимпиад. Системный поиск информации, вежливая тихая речь и умение говорить людям то, что они хотят услышать, сделали из меня всеобщего любимца.

Вежливого разговора с Мистером Сандерсом, нашим классным руководителем, хватило для того, чтобы дядя Вернон начал со страшной силой уважать чужие границы. Короткий ликбез насчёт прав детей, а также демонстрация визитных карточек местной администрации, сделали наше общение сугубо вежливым. Притом, что я не просил особого отношения, а лишь играл отведённую мне роль немного замкнутого, но крайне умного приёмного ребёнка.

А постоянные поводы для гордости в виде многочисленных учебных грамот, статьи в газете и даже короткого ролика на местном телевидении практически влюбили в меня Дурслей. Ну, право слово, кто же будет обижаться на мальчика, который приносит тебе столько славы?

К слову, с Дадли у нас были почти дружеские отношения, несмотря на то, что он меня периодически пытался поколотить. Но не всерьёз (достаточно было демонстрации половинки кирпича и рассказа, как именно я обставлю несчастный случай). К тому же, я снабжал сводного брата последними новинками музыкального рынка.

Откуда деньги, спросите вы?

О, это отдельная история.

Когда мне было восемь, Дурслям пришло письмо без обратного адреса. Принесла его не сова, просто в один прекрасный день оно оказалось в почтовом ящике. Я его туда положил, если кто не понял.

Письмо было от некого Л. С. Дональда. Он представлялся моим дальним родственником и сейчас проживал в южной Колумбии. В силу своих проблем с законом, он не может участвовать в жизни Гарри, как того требует его родственный долг, но с радостью поможет семье его опекунов ни в чём не нуждаться. К письму прилагался пакет налички и краткая инструкция, как эти деньги можно обелить перед налоговой.

Аналогичное письмо пришло в один из местных фондов, который занимался помощью детям-сиротам, с просьбой приглядеть за мальчиком, который очень дорог неизвестному меценату. Деньги, разумеется, были в большом объёме, с наказом истратить половину на стипендию доброму мальчику Гарри.

Откуда деньги, спросите вы? Неужели я ограбил банк, сыграл на бирже, используя свои уникальные знания английского рынка фондовых бумаг, или, может, магия?

Ну, в каком-то роде, да.

Я торговал травой.

Моя маленькая империя началась довольно прозаично. Для начала я купил марихуану у местного барыги (ревел, трясся и говорил, что отец меня убьёт, если не принесу ему коробушку), выковырял семена из бошек, и посадил кусты сразу в десятке мест. Заброшенных садов в Уэльсе много, а лето достаточно тёплое для созревания. Что-то находила полиция, но оставшегося объёма мне вполне хватало для того, чтобы снабжать ганжубасом весь город. Травку я толкал в местном кампусе, со временем даже появилась система оптовых поставок через тайники. Когда появились деньги, заросли марихуаны превратились в аккуратные боксы в заброшенных домах.

Ещё я состоял в переписке с Александром Шульгиным и строил планы насчёт глобализации рынка веществ на двадцать лет раньше нашей истории.

А через Дурслей и фонд я легализовал доходы. Не слишком выгодно (уходило много заработанных денег), но практически без рисков.

Правда, в этом мире были и отличия от канонической истории. Шрам у меня был не в виде молнии, а какой-то уродливой звезды, словно мне сделали прививку от натуральной оспы на лоб. Дядя был не толст, а имел разряд по гиревому спорту, и хранил дома целый арсенал. Хранил легально, как отставной сержант. Дадли, в связи с этим, тоже не был изнеженным ребёнком, скорее типичным сыном военного. Большой, сильный и туповатый. А среди соседей не оказалось старушки-кошатницы.

Нужно ли говорить, что ни в какой Хогвартс я не собирался?

У меня тут было всё. Хорошая одежда, качественное питание, забота, уважение, мощная акустическая система и один из первых персональных компьютеров.

Змей я избегал, в зоопарки не ходил, с тётушкой был кроток и вежлив. Короче, идеальный ребёнок.

А ещё у меня было ружьё – мелкокалиберная винтовка, и хороший запас патронов. В такой маленькой радости приёмные родители не стали мне отказывать, к тому же, помните, я не хулиганил.

Так, незаметно, и наступил мой одиннадцатый день рождения.

Утро этого дня я встретил на крыше, внимательно изучая окрестности на предмет появления сов. Обзор был хоть не круговой, но изрядная часть неба просматривалась через окошки, так что я крутил головой в поисках незваных почтальонов.

Знал бы я, чем закончится…

Огромную уродливую тварь, что когда-то была совой, я увидел ещё издали. Рваная траектория этой гадости вела аккурат к нашему дому. И когда до больного животного осталось метров тридцать, я нажал на курок. Сова крутым штопором ушла в асфальт дороги. На всякий случай я всадил ещё три пули в тушу, и полез с крыши.

На выстрелы из гаража вышел дядя, и я ему молча указал на тушку совы у дороги.

К жертве стрелковых навыков я подходил с ружьём наизготовку. Дядя, видя такую опаску, захватил монтировку.

Тварь была мертва. И да, именно тварь. Нет, безусловно, совой оно было изначально. Крылья разной длины, по всему телу какие-то наросты, и две пары когтистых лап. Мои выстрелы попали в тушу, и из ран вытекали густая кровь и какая-то белёсая жидкость. То ли гной, то ли ещё что-то. Нюхать это я не стал. Эта жидкость залила небольшой бумажный конверт и тот расползся отвратительным комком.

От падения об асфальт голая бугристая голова твари раскололась, глаз вытек. А клюв широко раскрылся. Кстати, о клюве, он был вытянут и изогнут вбок, и в нём были видны длинные игольчатые зубы.

Я на всякий случай ещё раз выстрелил.

– Что за срань господня? – только и смог вымолвить я.

– Я не орнитолог, но кажется, это сова. Может, болеет? – дядя был хмур и бледен. И как всегда в стрессовых ситуациях, он пытался шутить.

– Ну и вонь! – я отступил на пару шагов назад. Сова смердела гнилью и какой-то едкой химией.

– Надо позвонить в полицию. И в службу отлова животных. Наверно, где-то разлили токсичные отходы. Ты вообще как заметил?

– Да я это, на крыше сидел, по банкам в саду хотел пострелять, – легенду я заготовил заранее. – А тут… Это.

– Иди в дом. Винтовку с собой возьми, но если спросят, сову убил я. Понятно?

– Да, дядя!

В доме я кратко обрисовал ситуацию тёте и Дадли, тётя заварила всем чай и накапала дяде стопку бренди.

Вскоре приехала полиция. Они хмуро изучили тушу, расставили флажки и перекрыли дорогу. Вслед за ними приехал фургон, из которого вышли люди в костюмах полной химической защиты. Тушу загрузили в герметичный контейнер.

Дядю опросили полицейские. Вслед за ними пришли люди в противочумных костюмах. Они опросили Дурслей на предмет самочувствия, взяли пробы воды из-под крана и оставили номер телефона с наказом звонить в случае любых изменений в самочувствии.

Потом приехала ещё одна машина, похожая на пожарную, но камуфляжной расцветки, и залила асфальт какой-то едкой химией, отчего трава у дороги мгновенно пожухла.

Но и этого оказалось мало. Когда уехали машины тревожных служб, приехали дорожники и содрали верхний слой асфальта!

Тисовая улица затаилась в тревожном ожидании.

Вторая сова показалась на горизонте ближе к вечеру. Уродливое создание тяжело махало крыльями, двигаясь к дому Дурслей. Видимо, происшествие днём обеспокоило многих, и сова получила заряд картечи из соседнего дома и в облаке перьев рухнула во двор Стефансанам.

Я взял винтовку и прильнул к окну. Дядя мрачно глянул на улицу и ушёл куда-то в дом.

На горизонте показалась ещё одна точка. И этот мутант пал жертвой меткой стрельбы. И ещё одна…

На небе появились тяжёлые тучи. Кто-то прикоснулся к моему плечу, отчего я едва не нажал на курок.

Дядя стоял рядом и протягивал мне винтовку, одну из тех, что хранил в сейфе.

Не то чтобы я разбирался в оружии, но калаш от М16 отличить в состоянии. А вот происхождение данного оружия определить затруднился.

– Бери, бери. Тут компенсатор отдачи, только не пытайся с рук стрелять. Падение пули – полметра на сто. Так что проблем возникнуть не должно.

Сам дядя взял аналогичный агрегат, а Дадли получил дробовик. Тётя Петунья обзавелась тяжёлым пистолетом.