– А что твои родители? Одна нога там, другая тут. Тупой пиломеч – это, знаешь ли… Их поймали, когда они удирали в сторону Северной Америки. Грамотно удирали, оставили после себя куклы, которые играли роль твоих родных, что грудью защищали бедного малыша Гарри! – мутант довольно хрюкнул. – Загнали как бешеных псов, заблокировали им связь с варпом, среди десантников был «пустой», а потом разделали. Ну, а потом мы нагнули десантников. Я, кстати, взял левую сиську твоей мамы. И иногда на неё передёргиваю. Если хочешь, могу показать! А, кстати, за тобой три фрага!

– Три фрага? – я не понял связи между сказанным.

– Ну да. Мы сначала не поверили, что от тебя отрикошетил болт. А потом провели натурные испытания. На стенку тебя повесили, ты так смешно пищал… И стрелять стали. Из всего, что было. Ну, кроме мельты. Двум бойцам конечности оторвало, а одному – голову!

Я заталкивал воспоминания о добром леснике себе глубоко в ментальную задницу. Шло легко.

– А след у меня на башке – это след от болта?

– Не, это я косяк затушил! – отмахнулся от меня монстр. – Но тебе к лицу!

Я несколько раз глубоко вздохнул. А потом внезапно понял, почему нет попаданцев в Вархаммер, а есть только оттуда.

– Ладно, допустим. И что, я после этого «мальчик, который выжил»?

– Не, после этого ты «Гарри хер прошибёшь»! А, да, тебе письмо из Хогвартса. Это зверинец такой, туда собирают всех маленьких псайкеров и помогают принять свою суть. Самые лучшие становятся чемпионами. А те, кто зайдёт дальше всех остальных, могут стать демонами-принцами. Миры лягут к твоим ногам, юный псайкер!

Я испуганно икнул.

На это Хагрид только ухмыльнулся, став ещё отвратнее, и выразительно посмотрел на кончик своей самокрутки.

Ага, значит, об меня просто затушили сигару.

– Мы в итоге хотели в тебя из танка пальнуть. Но пришёл начальник и всех разогнал. Сказал отправлять тебя к родне, а то ещё рванёшь. Ну мы тебя и припёрли. Так что в сентябре едешь в Хогвартс. Там место для таких как ты! РЯДОВОЙ, ТЕБЕ ПОВЕСТКА! – неожиданно рявкнул мутант.

Под ноги упал небольшой конверт. Подбирать я его, разумеется, не стал.

– Но я не хочу в Хогвартс! Никуда не поеду! Уходите!

– Да как тебе угодно. Только тебя ж распидорит, – гигант достал из кармана ведёрную флягу и присосался к ней.

– В смысле «распидорит»? – я надеялся малость на иной ответ.

– В буквальном! Как от прямого попадания из танка! Бумк! И воронка, метров десять в глубину. Хотя нет, это не танк, это орбитальное орудие! Вот! – гигант утёр лицо.

Неожиданно грянул выстрел.

Дадли всё идеально рассчитал. Он медленно подкрадывался со спины. Да так ловко, что даже я не понял, чем он там занят. Дождался, пока гигант отвлечётся больше чем на пару мгновений, сделал шаг, упёр дробовик мутанту в висок и выжал спусковой крючок.

Выстрелом Хагриду сорвало часть головы. Макушка повисла в районе груди на волосах. На шее остались торчать только челюсть и часть лица. Огромный глаз свисал на тонкой нитке. Второй улетел в ворохе ошмётков куда-то в сторону потолка. Тело с грохотом рухнуло.

На пол вывалились белёсые личинки и мгновенно принялись расползаться в стороны. Меня вырвало. Тело на полу дёргалось.

Дадли спустил штаны и помочился на труп.

Тётя петунья беззвучно плакала, закусив руку.

– На выход! Надо отсюда убраться! А то вдруг у этого были ещё подельники!

Я быстро сориентировался и подошёл к дяде. Тот был без сознания, на лице его наливался кровью огромный бланш. Ещё и сотрясение наверняка. Но он был жив. Мы все втроём сделали попытку оттащить дядю к машине. Правда, весил он больше центнера, так что некрупная женщина и два ребёнка с трудом стронули Вернона с места.

В итоге мы перекатили его на плед, и в таком виде потащили во двор. Тётя завела машину, и мы попытались затащить дядю в салон. В доме что-то грохнуло. Мы уронили бессознательного Вернона в лужу, а я рванул в салон за оружием. Но было поздно. Хагрид вышел из двери, не став в этот раз пригибаться. Стена рухнула на землю, а за ней начал разрушаться и остальной дом.

Я успел выстрелить дважды, пока винтовку не вырвало из моей руки, едва не поломав мне пальцы.

Хагрид схватил Дадли за шею и поднял его к своему лицу. Его башка стремительно регенерировала. В ране, что быстро затягивалась белёсой плотью, копошились отвратительные личинки, пожирающие друг друга и куски нарастающей плоти. Глаз, что успел отрастить десяток тонких лапок, устраивался в глазнице и пристально смотрел на Дадли, который хватал сжимающую горло руку и открывал рот в беззвучном крике.

Тётя Петунья налетела откуда-то сбоку, в руке она сжимала топор. Лесник лишь слегка махнул рукой – и женщина покатилась по грязи.

Мутант раскрыл пасть. И стало ясно, что туда явно попадёт большая часть ребёнка.

– Не трогай его! Пожалуйста! – кажется, сейчас Дадли откусят голову. Гигант повернул зарастающую голову ко мне, уставившись единственным глазом, и так же молча отвернул её обратно, продолжая разглядывать Дадли. Короткие соломенные волосы слиплись и облепляли голову. Лицо краснело. Ноги дёргались, силясь найти опору.

– Ты лишь за малым не отправил меня на свидание с повелителем, сопляк! – пророкотал Хагрид. – Тебе хватило хитрости, смелости и воли выйти со мной на битву и победить! Лишь за малым ты не справился, нужно было полностью уничтожить мозг и вырвать сердце. Запомни это мальчик, запомни и не ошибись в следующий раз! А пока, прими в награду дар моего господина!

А дальше произошло то, что я так и не смог развидеть. Хагрид поднёс Дадли к лицу и впился в него поцелуем. Огромные губы пришли в движение, охватывая лицо ребёнка. Мутант странно дёрнулся и отстранил от себя свою жертву. И стало видно, как из уродливого рта выползают щупальца, которые устремляются в приоткрытый рот Дадли. Гигант затрясся, словно в пароксизме оргазма, и по щупальцам прошло утолщение, словно что-то крупное двигалось по обнажённым кишкам.

И ещё один комок, и ещё один. Дадли посинел и обмяк. Живот его надулся, словно барабан. Щупальце снова пришло в движение и вырвалось из травмированного рта, ломая зубы. Оно повисло, пачкая грудь гиганта белым, и начало втягиваться обратно. Хагрид разжал ладонь, и мальчик рухнул в лужу. Его вырвало кровью и какой-то мерзкой белой слизью.

– Обрети силу, и Апостолы Разложения примут тебя в свои ряды как брата! Ты сможешь стоять у престола Владыки и петь осанну его деяниям! Открой своё сердце, и ты больше никогда не будешь один. Жизнь есть смерть и смерть есть жизнь! Ты забудешь, что такое боль! Ты воцаришься в веках! Во славу твою!

А дальше гигант потерял интерес к своей жертве и сделал пару шагов ко мне. Я сильно расстроился, что у меня с собой нет винтовки. Не то, чтобы я всерьёз планировал справиться с мутантом. Просто я ведь мог выбить себе мозги? После всего увиденного мысль о самоубийстве выглядела скорее радостной.

А Хагрид встал на одно колено и заглянул мне в глаза.

– Ты мне задолжал, Гарри Поттер. Крупно задолжал. Или я встречу тебя на перроне, откуда идёт поезд в Хогвартс, или этот мальчик умрёт. И поверь, смерти страшнее ты не вообразишь. Умрёт его мать, его отец и так по цепочке. Умрут все те, кто им был дорог. И каждая, каждая смерть прозвучит в твоих ушах гимном Хаоса!

Я лишь кивнул.

Капитан Хаоса, предавший Императора, поднялся на ноги и зашагал сквозь дождь.

– Да, совсем забыл. На случай, если соберёшься убить себя. Ты ведь не думаешь, что смерть укроет тебя? А Хаос не любит предателей. С днём рождения, сучара!

Ночной гость растворился в пелене дождя. Я рухнул на землю и разрыдался.

Ёб вашу маму, как детская сказка превратилась в такое?

Прошла неделя.

Я сидел на кухне и ковырял тарелку под немигающим взглядом дяди Вернона. Тётя Петунья звенела посудой в раковине. Тишина была далека от понятия «уютная».

Дадли был в больнице. На удивление – с ним всё было хорошо. За исключением нервного срыва и жутких, полных шёпотов кошмаров и фантомных болей. А ещё у него внезапно начали отрастать выбитые зубы. Врачи сказали, что для детей это нормальный, хоть и не слишком частый процесс. Я о таком за свою нормальную жизнь не слышал, но поверил на слово.

Происшествие в доме списали на взрыв бытового газа. Явление мутировавшего великана – на плесень в доме, что покрывала все стены. Якобы, мы ею надышались, и у нас случился индуцированный психоз. Это такая штука, когда люди бредят одинаково. А ещё я был готов поклясться (и Дурсли в полном составе), что никакой плесени там не было и в помине.

Появление сов пресса объяснила разливом на местном заводе, что стоял в полусотне миль на восток.

Попытка использовать в качестве доказательства макушку Хагрида, которую я подобрал в разрушенном доме, тоже не принесла результатов. Остатки плоти стекли с куска черепа за пару часов, а саму кость, при всём желании, нельзя было назвать человеческой.

Дядя использовал её как пепельницу. Человек с железными нервами.

Нам никто не поверил.

– Гарри, у тебя нет другого выхода, – дядя за последние дни сильно сдал. Плечи его поникли. Под глазами появились чёрные круги. Лицо было бледным и осунувшимся.

Никто кроме меня не мог открыть чёртово письмо. Эта ублюдская бумага обнаружилась на третий день, аккурат на обеденном столе. Без сов и прочего ужаса. Просто появилось ночью, пока все спали. А ещё Дурсли откуда-то узнали последние слова Хагрида. Насчёт того, что Дадли умрёт, если я не исполню волю тёмных сил.

– У нас нет другого выхода, понимаешь? – глухо проговорил Вернон.

И я его понимал, прекрасно понимал. Мальчик десяти лет не понял бы. А вот взрослый мужик, который разменял третий десяток (а с учётом текущей жизни, так и вообще четвёртый), понимал прекрасно. Так что я не думал. Я просто тянул время.

– Дядя, а налей мне виски?

– Тебе десять.

– Одиннадцать.

– И с чего ты взял, что алкоголь тебе поможет?

– Варп нашептал! – неожиданно окрысился я.

В полной тишине предо мной поставили стакан и налили туда виски. Грамм тридцать.

Алкоголь огненным комом прокатился по пищеводу, и я зажал рот руками, силясь побороть приступ тошноты. Получилось. Полегчало. Спиртное кувалдой дало в голову, и мир поплыл, накренился.

Я развернул конверт.

В первое мгновение я даже как-то облегчённо выдохнул. Вместо букв на бумаге были нанесены непонятные символы, которые при всём желании нельзя было соотнести с обычными буквами, и я уж было хотел отложить конверт и признать, что там написана откровенна белиберда. Но понял, что не могу отвести взгляд. Внимание словно затянуло в лабиринт из символов, перескакивая с одной закорючки на другую, погружая меня всё глубже и глубже.

Пропал звук льющейся воды. Потускнел свет. А потом пришёл шёпот. Он молил. Звал. Умолял и плакал. В голову словно вонзили штопор и медленно вворачивали его. Куда-то в район затылка.

Я заорал, но глаз от бумаги так и не отвёл. Шёпот превратился в крик. Меня кто-то хватал, мне на лицо лили воду, но символы горели, словно выжженные у меня в мозгу. А потом…

ШКОЛА ОБУЗДАНИЯ ГУБИТЕЛЬНЫХ СИЛ «ХОГВАРТС»

Дорогой мистер Поттер!

Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе обуздания губительных сил «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов.

Занятия начинаются 1 сентября. Ждём вашу сову не позднее 31 июля.

Ответ также можно прислать на e-mail .

P.S. Не пытайтесь покинуть Великобританию.

Заместитель директора, декан факультета Кхорна, Минерва Макгонагол.

Я наконец смог оторвать глаза от куска бумаги и оглядеться. Я лежал на полу, на чём-то мягком. Мягким оказались колени тёти Петуньи. Она прижимала мою голову к себе. Дядя прижимал мои ноги к полу. Вытянутая правая рука, в которой я сжимал клочок смятой бумаги, болела, словно после судорог.

На лице было что-то тёплое. Я провёл левой рукой по щекам и уставился на алые пятна.