Я хмыкнула. Ну что же. Буду вместе с Терминатором развлекать толстосумов и ждать спасения. Трофим позаботится о нас. Я опустила лицо в ладони и разрыдалась. Известие, что ни я, ни мои подруги больше не увидим родителей, потрясло. Но было еще страшнее, что нас разлучат.

– Посмотрите на меня, Норма Ли, – попросил робот.

Я подняла на него заплаканное лицо и получила дозу распыленного успокаивающего. Не только медицинский однорукий бандит владеет мастерством приводить в чувство. Мой личный робот тоже.

Челнок вздрогнул. Прилетели. Чмокнули стыковочные механизмы. Терминатор открыл шлюз.

– Что тебе сказал робот?

Меня подцепила под локоть Зира. Мы стояли у дверей лифта. Как и на Земле, он вывозил нас на чужую планету партиями.

– Мы видели, как вы шептались, – поддержала Зиру Алеля. Она пристроилась с другой от меня стороны.

Я находилась под воздействием успокоительного, и живущий во мне ужас уже не вызывал слез и нервной дрожи. Я не хотела, чтобы Терминатор применил к моим подругам такое же отупляющее средство. Стоило рассказать им, что нас хитростью оторвали от родителей, как случится массовая истерика. Не сделаю ли я хуже, открыв страшную действительность? Может, лучше, чтобы мои попутчики сами разобрались, что ждет впереди?

Во всей этой истории меня беспокоила роль Лавровых. Создавалось впечатление, что младшего сына мэра целенаправленно вывезли с Земли. Иначе откуда у Трофима такая власть? Кто из нас мог бы договориться с командиром корабля и выкупить робота? Почему бы тогда Трофиму не выкупить заодно и меня?

Или есть силы, которым молодой мужчина не готов противостоять? Нетрудно догадаться, что людей везли, уже зная, для каких работ и кому они предназначены. Не зря же нам на запястья надели проклятые браслеты. Они собирали информацию, прежде чем принять решение.

– Нас расселят на разных планетах. Там, где понадобятся наши силы и способности, – буркнула я, косясь на равнодушного робота.

– Поэтому ты плакала? – Алеля участливо обняла меня за плечи. – Я догадывалась, что произойдет нечто подобное. Трудно расселить толпы эмигрантов в одном месте. Правда, я не ожидала, что наши найдут несколько пригодных для жизни экзопланет. Думала, нас раскидают по континентам одного шарика.

Зира вздохнула и погладила меня по руке.

– Конечно, я хотела бы, чтобы мы попали в один город. Или как здесь называют поселения? А раз нет, переживем и это. Правда, девочки? Главное, наши родные тоже скоро будут рядом. И помните, мы поклялись не терять связь. Как обустроимся, пошлем весточку с точным адресом. Может, еще в гости друг к другу наведаемся.

– Я уверена, здесь существует организация, отвечающая за переселенцев. Люди с Земли захотят воссоединиться с семьями, – Алеля была полна оптимизма. – Через нее и свяжемся.

– Как вы думаете, какие работы нас ждут? – Зира первая шагнула в кабину лифта.

Эта кабина была просторнее и более основательной, чем та, которая забирала нас с Земли. Было похоже, что лифт являлся стационарным и был установлен где–то на космодроме.

– Я хотела бы, чтобы моя семья попала в деревню, где солнце, свежий воздух и много зелени, – Алеля улыбалась, хотя я видела, что и ей страшно.

– Да, мы все соскучились по жизни на поверхности планеты, – поддержала ее Зира. – А ты Норма Ли, где бы хотела жить?

– Не думаю, что над предоставят выбор, – буркнула я.

Последним в лифт зашел Терминатор. Он неотрывно смотрел на меня. Будто готовился заткнуть, если я начну выдавать секреты. Я не могла произнести ни слова. Меня душили слезы. Подруги надеялись, что попали в цивилизованное общество, я же ощущала себя в семнадцатом веке, где рабов по прихоти чужаков разлучали с детьми и родителями.

– Как называется планета, куда мы прилетели? – Алеля бойко обратилась к Терминатору. Она всегда была самой любознательной из нас.

– Персерона, – коротко ответил робот.

– А как называется эта планетарная система?

– Солнечная Система Два. Хотя в звездном атласе у местного солнца есть свой порядковый номер.

– А сколько в системе планет?

– Пять планет, где произошло терраформирование, – робот отвечал терпеливо. – И еще два газовых гиганта, непригодных для жизни.

– Терраформирование, – восхищенно произнесла Зира. – Это что за слово?

– Мероприятия для приведения планеты в состояние, пригодное для жизни человека. Длительный и трудоемкий процесс, еще не везде окончившийся. Только три из всех планет, расположенных в жизненном поясе, соответствуют стандартам. Это Персерона, Софра и Верлакс.

– А Лагерта?

– На ней жарко. Для человека в воздухе недостаточно кислорода, поэтому жизнь протекает под защитными куполами. Если вы окажетесь на поверхности, очень быстро почувствуете головокружение и испытаете нечто вроде эйфории.

Глава 7. Персерона

– На какой планете высадили остальных наших соотечественников? – вопрос задал парень, потерявший сестру.

Мы все воззрились на Терминатора. В глазах парня горела решимость воссоединиться с сестрой. Он, скорее всего, уже понял, что девочка может оказаться на одной из тех планет, куда летали со звездолета челноки.

– Нескольких человек спустили на Верлакс, большую часть, чей индекс полезности без меньше 50, оставили на Софре. Есть еще такая планета, как Крагнатум, но звездолет обошел ее стороной. Она плохо обжита, – Терминатор говорил безэмоциональным голосом, хотя вопрос был о судьбах людей. – Туда отправляют только тех, чей индекс полезности близок к нулю. Как сказал бы командир нашего корабля, на Крагнатуме живет одно отребье. У них нет денег, чтобы заказать дешевую рабочую силу.

– Это мы дешевая рабочая сила? – до Зиры дошло, о ком так грубо выражается робот.

– Среди вас есть ученые? Архитекторы? Кораблестроители? – просто спросил робот. – Нет? Тогда вам место среди аденцев.

– Кто такие аденцы? – у меня заболело в животе. Я чувствовала, что это определение не несет ничего хорошего.

– Обслуживающий класс.

– И кого мы будем обслуживать? – Зира сощурила свои прекрасные глаза.

– Правящий класс. Их называют далатами. На Персероне соблюдаются законы главенства одних людей над другими по кастовому признаку. На самой низшей ступени стоят вахи – это племена аборигенов. С ними запрещено вступать в близкие отношения. Они считаются человекоподобными, хотя выглядят, как люди. Они сильны, выносливы и по человеческим меркам красивы.

– Тогда за что их так?

– Вахи воинственно настроены и сопротивляются внедрению культуры развитой цивилизации.

– Я бы тоже сопротивлялся, если бы на Земле появились инопланетные захватчики и начали диктовать свои условия, – откликнулся кто–то из парней.

– Вам следует пересмотреть свой речевой арсенал и понятия о справедливости, – Терминатор обернулся на мальчика, вступившего в спор. – Иначе очень быстро окажетесь на Крагнатуме.

– Ого! – откликнулась Зира. – Да здесь развилось несправедливое общество!

– Можно подумать ты жила в справедливом обществе, – оборвала ее Алеля. – Вспомни про наши сектора. В секторе «А» жили такие же далаты, как и здесь. Правящая верхушка, которая беззастенчиво пользовалась услугами секторов «Б» и «В». А жители сектора «Г» – это те же вахи, самые бесправные из всех нас. Ничего оригинального человечество не придумало. Просто перенесло на новые планеты старые законы.

– А нам дадут одежду?

– И покормят? А то мы так долго не ели.

– А сколько длился полет?

– И когда мы увидим наших родителей?

Терминатора забросали вопросами, но он ловко вывернулся, объявив, что все объяснят в Координационном совете, куда нас отвезут для распределения.

Выйдя из лифта, мы попали в такую же гофрированную трубу, которая привела нас к машине, напоминающей автобус, но без водителя. Мы тут же прилипли к стеклам. Удивительно, как можно так быстро создать настолько красивый город.

Нет, я понимала, что это с момента последнего звездолета, отправившегося с Земли к чужим звездам, прошло больше ста лет, а первые улетели задолго до него. У человечества была возможность освоить территории и обустроиться. Это же не мы, которые столько лет сидели в подземелье.

Я втянула воздух через зубы, вспомнив, что мои родные, как и родители Зиры и Алели, никогда не покинут Северный предел. Если, конечно, у робота были верные данные. Его как–то слишком легко продали Трофиму, отчего складывалось впечатление, что он не был посвящен в детали дела капитана Кей Зет 144. Но другого источника информации у нас не было, поэтому приходилось верить услышанному.

Я оглянулась. За моим сиденьем, как часовой на посту, застыл Терминатор. Я с трудом представляла, как сложатся наши судьбы, и что решит Координационный совет, но мне было легче хотя бы потому, что я, не ожидая того, обрела железного товарища. Он зажег во мне лучик надежды, что Трофим, уже совершивший невозможное, привязав ко мне робота, сумеет отыскать меня.

Я закрыла глаза, вспоминая, как, прощаясь, целовались с сыном мэра. Хорошо, что я упросила его произнести слова, которые говорить было рано. Нам не хватило времени, чтобы проснулись настоящие чувства, но вполне достаточно, чтобы появилась вера.

«Я люблю тебя, Норма Ли».

Я недолго провела в плену своих воспоминаний. Восторженные возгласы попутчиков заставили обратить внимание на происходящее за окном. Не помню, кто из великих сказал, что желание выжить заставляет человечество делать качественный скачок в своем развитии, но именно его я сейчас наблюдала.

Когда–то наши предки – прямоходящие обезьяны, сделали из камня орудие труда, сейчас же я видела высшую ступень развития: чудо–город. Небоскребы и автомобили, парящие в воздухе крылатые такси и идущие вдоль витрин магазинов красиво одетые люди. А еще настоящие деревья и трава, что мы, жители Северного предела, видели только в теплицах под искусственным солнцем. Здесь было столько красок и света, что рябило в глазах.

Многие девочки плакали от восторга. Мальчишки то хмурили лица, то радостно толкали друг друга, показывая на рекламу, вырастающую прямо посередине дороги. Сначала наш автобус плыл по реке из коричневого пенящегося напитка, и мы все ощущали его яркий аромат. Прямо перед нашими лицами лопались его сладкие пузырьки.

Чуть погодя мы въехали в горящее горнило печи, и многие из нас с визгом закрыли лица, боясь опалиться. Но почувствовав приятный запах печеного, мы увидели, что наш автобус едет по дорожке, выложенной из огромных круглых пирогов, на которых плавился и пузырился сыр. И везде была своя начинка, о чем сообщал приятный голос.

– Пицца! – крикнул кто–то из мальчишек. – Это же пицца! Она здесь тоже есть!

– Я никогда не ел, а только видел в кино, а ты?

– Надеюсь, нас все же покормят. Хоть чем–то, – Зира сделала плаксивый голос.

– О, а вот реклама какого–то курорта! Эйдор–Эп!

Волна захлестнула наш автобус, и мы оказались в голубом море с пляжем из белого песка. Конечно же, все вокруг – и девушки в купальниках, и загорелые мужчины на яхтах, являлось иллюзий. Но подобное развлечение было для нас в новинку, и мы радостно принимали потрясающую рекламу, на время забыв о тревогах.

Наконец, нас привезли к высокому серому зданию, полностью сделанному из стекла. На нем тоже плыла реклама, из–за чего случилась толкучка. Первые вышедшие застыли, задрав головы, а задние напирали с упорством трактора. Кто–то даже упал.

На нас начали оборачиваться прохожие. В отличие от них, мы все были в нижнем белье и носочках. Я чувствовала себя неловко. Словно на экскурсию в город вывели крупу детсадовцев, которые с восторгом уставились на пробегающую мимо кошечку. Нам бы еще чепчики выдали.

Молодец Терминатор – он быстро нас построил и повел внутрь прохладного холла. Здесь нас встретила красивая леди. В ее руках был флажок. Она помахала им, чтобы мы перестали разговаривать. Девчонки с жадностью уставились на ее одежду. Все в персеронке казалось нам верхом совершенства.

– Мы тоже будем такими? – шепотом спросила Зира.

– Ага. Только тебе вместо флажка дадут в руки лопату, – Алеля быстро опустила ее на землю.