Дальше я с ней не миндальничал, и, покуда Светлова, отшатнувшись, потеряла концентрацию, моё колено с силой впечаталось в её солнечное сплетение, заставив старшекурсницу согнуться от боли и закашляться. Ведь, чтобы пробить укрепление тела, я целенаправленно выпустил прямо в неё сгусток огня. Что было результатом моих тренировок с тёткой Марфой и, по сути, первым шагом к освоению того, что я называл «Смазанным пламенем», мощными внутренними атаками эго, которые использовала одноглазая Бажова для быстрого и эффективного уничтожения монстров.

Против человека и его энергетической системы в доступном мне виде атака была относительно безопасной для здоровья, пусть и неприятной. Но вот поверхностную живицу из тела выжигала на ура. А так как на силу удара я не поскупился, среагировала девушка на него как вполне обычный человек при поражении солнечного сплетения. Согнувшись, не в силах сделать вдох.

– Это тебе за Дашку. Сучка, – тихо сказал я, так чтобы только она меня услышала, а затем просто и без эго ударил ее кулаком в ухо, мгновенно отправляя в полноценный нокаут.

– Светлана Светлова не может продолжать бой! – тут же раздался голос из динамиков голос распорядителя, в то время как бригада госпитальных кудесников уже выбежала с носилками на арену. – Смена противника!

Вперёд от старшекурсников выступил довольно большой и очень хмурый парень. Впрочем, все четверо оставшихся студентов двести семьдесят четвёртой руки, явно сильно разозлились за то, что я «обидел» из товарища. Тогда как, по их мнению, должен был быть избит и поставлен на место в соответствии с традицией посвящения.

Я же улыбнулся максимально неприятно и, активировав свои зелёные глаза, а также заставив пламя эго кружиться по земле вокруг моих ног, издевательски поманил к себе здоровяка.

Глава 2

Я совершенно не ожидал от здоровяка внезапного удара, когда он, словно разъярённый зверь, рванул на меня на скорости, сравнимой с моим бажовским «Пушечным выстрелом». А в следующую секунду я, словно мяч аэробола, вращаясь, отскакивал от утрамбованного песка арены, не понимая, что произошло, но чувствуя сильную боль в правой стороне лица.

Ещё мгновение, я не успел ни очухаться, ни тем более обрести контроль над своим полётом, а он уже догнал меня и даже оказался впереди, тут же широким ударом ноги отправив меня вертикально верх, в потолку. От боли, чувствуя, как под его голенью рёбра мои хрустят, я только и мог, что сдавленно квакнуть и постараться максимально защитить тело, накачав его живицей. Однако сознания не потерял, так что заметил, как верзила, чуть присев и буквально взорвав под собой пол арены, взмыл высоко в воздух, вновь быстро приближаясь, да ещё в последний момент закрутив сальто телом.

Уже более-менее очухавшись, примерно представляя себе, что именно произойдёт дальше, я вовсе не горел желанием дать здоровяку закончить эту его простенькую, но, как говорится, «призовую» комбинацию. Скрутившись в талии так, словно делал обычную зарядку их школы для простецов, я резко дёрнул в обратную сторону плечевым поясом, тут же эффективно закручивая прямо в воздухе корпус и окутывая себя быстрыми выплесками огненной живицы.

Вообще, подобному в клане меня ещё не учили, всё-таки практика ведения рукопашного боя прямо в воздухе – это настолько неестественное для людей действие, что умеющих и склонных к подобной акробатике мастеров раз, два – и обчёлся. Всё же это нестабильная стихия. Однако я пару раз видел, как Гаврила наставлял на эту тему старших ребят, в первую очередь показывая им, почему особо много и высоко прыгать, размахивая ногами и руками, в противостоянии с другим человеком не особо хорошая идея. Если у тебя нет в кармане особых чар или техник, завязанных на «эго», которые позволяя либо избежать оппонента, либо самому нанести ему максимальный урон.

Вот, не видя другого варианта, кроме как оказаться в итоге на земле с разбитой головой, я и решился, пусть и без практики, скопировать действия нашего рукопашного мастера. Так что, когда на меня сверху вниз со всей дури словно топор обрушилась нога вышедшего из сальто верзилы-старшекурсника, я не принял удар на тело или на жёсткий блок, а, пользуясь моментом вращения, сумел кое-как ухватиться за его сапог одной рукой, а за штанину другой и потянул за собой.

Благодаря моему вращению и инерции его удара, мы разок, так вот сцепившись, крутанулись вокруг моей оси, а затем я разжал пальцы, и мы фактически разлетелись в разные стороны. Он почти вертикально к земле, а я, так как был банально легче, – чуть в верх и в сторону. И тут, когда я глянул вниз, откровенно засосало под ложечкой! Всё-таки я сейчас пусть и контролируемо, но падал с почти полутора десятков метров… что было для меня в новинку.

«Этот гад либо убить меня хотел, либо сильно изувечить», – мелькнула в голове запоздалая испуганная мысль, когда я, максимально напитав ноги, позвоночник и вообще тело живицей, встретился таки с поверхностью и тут же, свернувшись, кувырком покатился по песочному покрытию арены, максимально гася как удар, так и остаточную инерцию.

Более-менее остановившись, тут же вскочил на ноги и вновь принял клановую стойку, быстро найдя взглядом противника. Учитывая, что его предыдущая комбинация была явно наработанной, падений с такой вот высоты парень явно не боялся. Однако, одно дело, когда сам высоко прыгаешь и контролируешь весь процесс вплоть до приземления, и другое – когда тебя фактически швыряют вниз головой прямо на пол арены, чего верзила от меня явно не ожидал.

Бошку он себе, надо сказать, рассадил знатно, всё лицо было залито кровью, в то время как сам старшекурсник, всё же кряхтя и покачиваясь, медленно вставал сейчас на ноги, помогая себе одной рукой. Другая же безвольно болталась вдоль тела, то ли сломанная, то ли выбитая из сустава. Что ж… мне было его не жаль, потому как я, получись у него всё так, как он задумывал, явно был бы в худшем состоянии!

А так как бой мы прекращать не торопились, на весь анализ ситуации я позволил себе потратить всего какие-то доли секунды, после чего просто метнул себя «Пушечным выстрелом» прямо в противника. Правда, не так, как раньше делал, а так, как этот сломанный клановый «Рывок», получившийся у меня по незнанию, обычно использовал в бою мастер Гаврила, называя это «очень длинный пинок».

В результате я со всей мощью техники врезался стопой ударной ноги прямо в грудь старшекурсника, только в её «замедленном времени», наконец-то рассмотрев клановую тамгу своего оппонента. Который оказался из клана Топтыгиных, что, в общем-то, объясняло как скорость и явную дикость первой атаки, так и ту силу, с которой он одним пинком подбросил меня на такую верхотуру.

Топтыгины, вообще-то, Московский клан пользователей стихии «Земли», был одним из тех древних и редких образований, которые ещё называли тотемными или анималистическими. В своих способностях и манере ведения боя они обычно опирались на подражание повадкам какого-либо животного. В данном случае лютого медведя, испокон веков развиваясь в соответствии с этим образом, и даже их клановые чары были жёстко специализированными на тотемном образе. Поговаривали ещё, что во времена Святогора Топтыгины приручали этих лесных чудовищ и даже сражались верхом на них, как простецы на своих лошадях, но я, честно говоря, в «медвежью кавалерию» как-то не верил. Трудно себе представить, зачем чародеям, даже древним, вообще могла понадобиться такая вещь, как скакун…

И ничего удивительного, что с такими завихрениями в мозгах и воспитанием парень вдруг надумал меня жёстко покалечить, после того, как я уработал чародейку из его команды. Или вообще подругу! Вот правда, я подобной безжалостностью не страдал, даже если сам хотел наказать этих говнюков со старших курсов за то, как они измордовали наших! А потому, зная силу удара, приправленного «Выстрелом», целился всё же ему в грудь, причём на всякий случай подальше от сердца. А не в уже и без того отшибленную голову или тем более шею. Всё же помнил, что это в первую очередь просто высокомерные идиоты, а не враги, которых нужно уничтожить!

Топтыгин ухнул и, отлетев от удара метров на десять, уже не поднялся, и именно в этот момент распорядитель объявил о смене противника, а от оставшейся у стены тройки медленно отделился тот самый парень, которого ранее уже сумела победить Машка. Он шёл на меня осторожным, крадущимся шагом, слегка виляя змейкой, что, если я не ошибаюсь, было признаком базового рукопашного стиля, преподававшегося дополнительным уроком в нашей академии тем студентам, которые не имели семейных или клановых знаний в данной области.

Причём можно было предположить, что он, как и я, учился в нашей Тимирязевской Школе, перед тем как стать студентом, и был довольно выдающимся учеником, раз добрался до финального курса. К тому же эти мысли подтверждало то, что с Сердцезаровой он дрался в совершенно другом, более агрессивном стиле, а сейчас, видя меня, перешёл на вроде бы простой и «стандартный», что только заставляло насторожиться. Тем более что тамги у парня на форме не было, а это значило, что он бесклановый…

Я не обучался ни дня по стандартной программе «Ивы», потому как Мак'Прохор, который вроде уже должен был вернуться из своего отпуска, сразу же выбрал для меня некий таинственный шао-ляо. Которому и обучал, несмотря на возмущение Ольги Васильевны. Но все же я был далёк от того, чтобы недооценивать базовый рукопашный стиль нашей академии. В конце концов, его на заре становления нашего учебного заведения придумывали далеко не глупые люди и, скорее всего, не для того, чтобы показать через адептов общую ущербность своей программы обучения. Ведь те же Морозовы, с чьим учебным заведением мы уже которое столетие соревнуемся, не делая особого секрета, учат своих студентов собственной клановой, чуть упрощённой «Льдинке», которой очень гордятся. Даже при учёте того, что наша «Ива» ей не уступает.

Это был гибкий и хлёсткий стиль, позволяющий пользователю в любой момент буквально взорваться сериями комбинаций приёмов или мощных чар, а также удобный для пользователей почти любого аспектного эго. Он мог стать очень опасным, если недооценивать владеющего им противника. И тем более мне нужно было действовать аккуратнее, потому как в практикуемом мною бажовском «Малахите» я всё ещё был практически новичком и не дотягивал до стандартов клана для моего возраста. Всё же я в своей практике до посещения Тайного Посада куда больше полагался на мощные смертоносные чары вроде «Мисахики» или бомбардировки противника «Огненными шарами», а по-настоящему обучаться клановому бою стал только с Гаврилой.

А учитывая, что нас предупредили, особенно меня, что калечить противников запрещено, и, если что, будут последствия… У меня вообще сложилось впечатление, что «Посвящение», которое, по словам Ефимовой, было не более чем студенческой традицией – по какой-то причине целенаправленно поддерживается администрацией академии.

Встретил своего противника я, смещаясь в бок по дуге от его одногруппника, которого споро укладывали на носилки дежурные чаровники. Первая стычка явно была пробной. Он атаковал меня, не вкладываясь в удары, стремясь разбить защиту, связки искусно обходящих ее ударов следовали одна за другой, меня же от быстрого проигрыша спасало, в первую очередь, эго, буквально кипящее вокруг протуберанцами обжигающего пламени, куда сильнее мешающее противнику, нежели мои не шибко-то эффективные атаки руками и ногами.

«Подтягивать надо рукопашный бой…» – мысленно отметил я сам для себя, выдернув «Рывком» своё тело из-под мощного удара ногой, а потом потянув его в обратную сторону, прямиком на противника.

Это обмануло старшекурсника, парень явно подумал, что сейчас, я атакую его тем же приёмом, которым вырубил его товарища, и постарался увернуться, из-за чего, собственно, открылся, и я, вновь обретя под ногами твёрдую землю, этим воспользовался. Вообще, обычно «борьба», считается уделом простецов, а не чародейским искусством и очень редко используется на поле боя. Это сделано и из-за чародейских скоростей и разнообразных чар, и в связи с общей крепостью и силой наших напитанных живицей тел.