– Не здесь. Поговорим с тобой позже, – снимаю авто с сигнализации.

– Ты сегодня злючка такая. Огонь в чистом виде. Мне нравится, – не унимаясь, Ник не дает мне открыть водительскую дверь. – Это из-за моего подчиненного? Создал тебе проблемы.

– Проблемы он создал тебе, – премило ему улыбаюсь. – Напишу докладную, – лукавлю. Никогда в жизни мне не приходилось ябедничать.

– Я готов договориться с тобой в частном порядке. Приедешь сегодня вечером ко мне? – неожиданно тему меняет и именно в тот момент, когда мимо нас проходят два сотрудника патрульно-постовой службы.

– Я тебя укушу, если ещё раз так сделаешь, – оттолкнув его от себя, забираюсь в авто. Дожидаюсь, когда Ник скроется на участке, и только после этого расслабляюсь немного.

Сжав ладони между коленями, долго сижу и размышляю над тем, как я умудрилась так вляпаться. Неужели уже привязалась к нему?!

И зачем?

Год назад я не просто так выбрала этот город для своего проживания. Именно здесь в последний раз моего отца живым видели, это было за день до того, как он бесследно исчез.

И хотя его дело федералы расследовали, местным такой масштаб не доверили, я точно знаю, что когда-нибудь смогу найти зацепки, а может быть, и его самого.

Путь до города занимает почти час. Круглогодичный ремонт дорожного полотна делает свое дело – приходится постоять в небольших пробочках.

Приоткрыв окно, я проветриваю свои мысли. В этот момент они заняты рабочими моментами…

Двадцать ножевых.

Признаться, испытываю дежавю небольшое.

Именно такое количество ударов ножом я насчитала на жертве при своем первом в карьере вскрытии. Было страшно немного… Кому рассказать – засмеют. Я не боюсь смерти. Но жутко волновалась сделать больно или излишне сильно изуродовать труп. Человека, которому и так досталось с лихвой…

Мой дед запретил сотрудникам бюро и на пушечный выстрел подходить к секционному залу, в котором я работала. Надеялся, что увиденное заставит меня передумать и сменить профессию.

Всё, что связано с правосудием и криминалом, как и моя специальность, его не устраивало.

Но итогу ему пришлось смириться.

Преступление то, к слову сказать, на почве ревности было совершено. Такие дела…

Когда я приезжаю в Бюро, охранник на входе сообщает, что меня ждут.

– В Вашем кабинете, Елена Вахтанговна, – хмыкает дяденька лет шестидесяти. Добродушный мужчина, которого с первых дней веселит мое отчество.

– В кабинете? И кто же пустил туда посторонних? Вы точно не могли такой грех на душу взять, – усмехаюсь.

– Ой, я то что… Это всё… – он возводит глаза к потолку, намекая на нашего главного.

Очень интересно.

И кого же принесла к нам нечистая?

Лучше бы, как говорится, не спрашивала…

Оказавшись в своем кабинете, наблюдаю занятную для себя картину.

За моим столом сидит огромный мужик. Немного за тридцать. Высокий (в силу специальности размеры тела умею определять и по его отдельным частям), спортивный и очень брутальный.

Глядя на него, ловлю себя на мысли, что даже небольшая щетина, кою я не люблю, ему несказанно идет.

«Лена, очнись! – отрезвляю себя. – В твоем кабинете три мужика посторонних».

Только сейчас замечаю двух прихвостней, стоящих у окна.

– Явилась, – поднимает на меня глаза главный. – Проходи. Мы тебя уже заждались…

Глава 2

Олег

– Вы – это кто?

Мазнув по мне взглядом и не дожидаясь ответа, девчонка – женщиной эту коротышку язык не повернётся назвать – скидывает с плеч куртку и направляется к шкафу, стоящему в углу, куда преспокойно убирает её.

Серьёзно? Настолько нервы крепки?

Я порядком охреневаю. Не такой я реакции на свое появление ожидал.

Это всё? Равнодушный взгляд, спокойные интонации…

Мне, конечно, говорили, что девица будет нестандартная, но чтобы настолько?!

А что ты, Олежа, хотел? Что значит «обычные» в твоем представлении? Это те, кто спустя пять минут после знакомства выпрыгивают из трусов?

Рутина в последнее время зажрала настолько, что даже на философию тянуть начало.

Наблюдаю за девицей, не скрывая своего интереса. Давно такие занятные экземпляры мне не попадались. Да и попадались ли вообще?

Не сказать, что внешность у нее выдающаяся. Небольшого роста, щуплая на вид, хотя за объемной одеждой фигуру разобрать тяжело. Ещё гулька эта смешная…

Но что-то цепляет.

Девушка разворачивается на каблучках и впивается в меня своими огромными черными глазищами.

Чувствую, как из меня дух вышибает, и понять не могу, что за чертовщина со мной происходит.

– Вы наш новый стажер? – выдает на голубом глазу, подойдя к своему рабочему столу. – А где халат, сапоги, перчатки резиновые? Полотняная шапочка, в конце концов? Голову, знаете ли, защищать нужно, если в ней, конечно, есть что-то ценное.

Парни, стоящие за моей спиной, ещё немного и задохнутся, так усиленно стараются смешки подавить.

А я… Торможу люто.

Это она со мной, с Олегом Ястребовым, базарит так?!

Если до этого момента я не собирался запугивать её, то сейчас испытываю дикую потребность поставить зарвавшуюся бабу на место.

Поднявшись с кресла, опираюсь костяшками пальцев о столешницу и вперед подаюсь. Несмотря на то что нас разделяет стол, значительная разница в росте позволяет мне смотреть на нее сверху вниз и выглядеть при этом внушительно.

Вздернув свой немного курносый нос, букашка окидывает меня пренебрежительным взглядом.

– Да сидите Вы, что уж там, – усмехается. – Мне не жалко.

Сама опускается на стул для посетителей. Плавно закинув ногу на ногу, покачивает носком туфли из стороны в сторону.

Понимаю, что девчонка не так проста, как хочет казаться. Уже интересно.

– Где? – задает вопрос.

– Кто где? – продолжаю тупить.

– Резюме, рекомендации, характеристика с прошлого места роботы, – продолжает строить из себя тупую овцу и заодно дебилом меня выставлять.

– Я Ястребов Олег Викторович, – произношу строго.

Пора заканчивать этот цирк. Меня в городе каждая собака знает, однако…

– Адамия Елена Вахтанговна, – девчонка скучающим жестом протягивает свою тонкую ручку.

До меня только сейчас доходит, как глупо выгляжу со стороны. Она расселась вольготно, а я стою поблизости, словно ландорик.

Ястребов, ты, часом, крышей не засвистел?

Это же баба, ничем от других не отличающаяся! Бери себя в руки! Реагируешь на нее словно подросток, впервые оставшийся наедине с телкой понравившейся!

– Ястребов, – повторяю зачем-то.

– Я услышала с первого раза. Ястребов, Вы можете приземлиться, – стреляет глазами на свое кресло.

Охренеть!

Вместо того чтобы осадить мерзавку, я оборачиваюсь к своим уже красным от сдерживаемого смеха парням и рявкаю:

– Вон отсюда пошли!

Они, на счастье, всё ещё помнят, что бывает, когда я теряю контроль над собой. За несколько секунд, не задавая лишних вопросов, скрываются за дверью.

– Зачем Вы так? – уточняет по-прежнему ровно. – Они тоже на собеседование пришли?

– Перестань строить из себя дуру! Какое, к черту, собеседование?

Взяв в руки тонкую папку, в которой лежит образец заключения, подготовленный моим человеком, кидаю её на стол перед этой оборзевшей Еленой.

Она продолжает сидеть, даже не притронувшись к папке.

– Что это? – красноречиво окинув меня с головы до ног пренебрежительным взглядом, устанавливает зрительный контакт.

– Наши пожелания.

В ответ она вопросительно приподнимает бровь.

– Указания к тому, что ты должна написать в заключении. Генрихов Тимур Размикович. Тебе сегодня его привезет труповозка.

Девчонка морщит свои пухлые ярко-красные губки.

Сам не понимаю, зачем так долго пялюсь на её рот.

У нее светлая, на вид очень нежная кожа. Ни грамма косметики, не считая помады этого блядского цвета. Нахрена вымазалась?

– О, ну тогда прошу идти за мной. Секционный зал находится на первом этаже, – поднявшись на ноги, делает приглашающий жест. Думает, я пойду в её преисподнюю? – Если сам проведешь вскрытие, разрешу написать заключение. А если нет, то проваливай…

Медленно выдыхаю, стараясь взять себя в руки. Впервые в жизни со мной так девка общается.

Хотел, Ястреб, избавиться от застоя? Получи – распишись.

– Милая, ты, верно, что-то не поняла. Со мной не стоит так разговаривать, и ругаться тоже не стоит. Если я захочу, тебя завтра же здесь не будет. Нигде не будет, – произношу таким тоном, чтоб наверняка дошло: шуточки кончились. – Поэтому сделай, как тебя просят, и не высовывайся.

– Очень страшно. Но вынуждена… – сделав паузу, поднимается на ноги и расправляет плечи. – Вас на хрен послать. Таких, желающих правду за бабки купить – великое множество. И знаете что? – усмехается. – Как бы избито ни звучало, в гробу я вас видела. Так что шагайте отсюда, голубчик. При даче заключений я руководствуюсь исключительно своими знаниями, правовыми нормами и законом.

– Не боишься? – смотрю на нее угрожающе.

Проигнорировав мой вопрос, она к двери направляется. Распахивает её.

– Если деньги девать некуда, то можете следствие подкупить. С удовольствием посмотрю, как вы все после этого сядете дружно. – А пока что – проваливай. У меня много работы.

«Зря ты так, девочка. Я обязательно найду способ укоротить твой длинный и острый язык», – с такими мыслями, закипая от злости, я уезжал из бюро.

Поручив своим людям собрать на нее информацию, был уверен, что с легкостью – по щелчку пальцев, смогу поставить её на место. Но оказалось, что Адамия и здесь стала моим разочарованием.

– Ничего, Олег! Пусто, – Дубовицкий – начальник охраны – разводит руками. – Её личное дело имеет высший гриф секретности, но и в нем нет ничего существенного. Наши люди в СК не знают откуда она появилась.

Глава 3

– А кто это был? – в кабинет заглядывает реальная стажерка, приставленная ко мне ещё две недели назад. До сих пор не понимаю, как так вышло, что я не смогла отбиться от роли наставника. – Такой мужчина симпатичный… И такой злой, – хохотнув, она прикрывает за собой дверь.

Хорошая девочка. И теоретик прекрасный – всё знает, всё понимает, но как практик – пока отстает.

Дело не в том, что она трупов или крови боится, нет. В судебную медицину люди случайные не попадают. Будущие эксперты ещё на стадии обучения осознают, с чем и как им придется работать. Никаких «ах, так тут трупы…», я ни разу не слышала ни от кого из коллег.

У девушки другой недостаток. Она слишком болтлива.

Кто-то скажет, что я слишком строга, но, когда Лида начинает при вскрытии зависать, вспоминая истории из жизни, мне очень хочется ее придушить.

Возможно, всё дело во мне, я интроверт, как и многие в нашей профессии. У нервной системы есть стандартные защитные функции, и это одна из них.

– Дурачок какой-то, – отмахиваюсь.

Заняв свое рабочее место, регулирую высоту кресла. Этот парнокопытный, судя по всему, так долго ждал, что даже обживаться начал. Козел.

– А я думала, бандит! – Лида выглядит взбудораженной. Словно птичка на жердочке, встрепенувшись, распушает свои перышки.

Я морщусь.

Он ей понравился, что ли?!

Не верю своим ушам.

Нет, я в курсе, что многих девушек прельщают, так сказать, опасные элементы. Но в отличие от многих никогда о последствиях не забываю. Там, где есть смерть, нет места романтике. Мы не в сказке живем.

– Лена, он Вам не понравился? – не унимается Лида.

– Он не на свидание меня звать приходил, – откинувшись на спинку кресла, разглядываю Лиду.

Блондинка, рост средний. Черты лица приятные, я бы даже сказала – миловидные. Рядом с Олежкой она бы смотрелась неплохо, но лучше не стоит. Я ведь злопамятная, могу и подпортить ей стажировку.