– Подстроили эту практику. Еще и командировки. Ведь меня не случайно распределили на практику именно в «Вектор», так?

Влад с шумом вдыхает воздух и чуть прикрывает глаза. В уголках твердых, чувственных губ играет едва уловимая усмешка.

И я отлично помню, какое удовольствие могут доставить эти губы…

Ох, не о том ты сейчас думаешь, Алиса…

– Алиса, я очень не люблю, когда со мной играют в игры. И ты знаешь, о чем я.

Опускаю взгляд. Знаю. И да, мне стыдно.

Очень.

Я всей душой надеялась, что после того поцелуя наши пути с горячим незнакомцем не пересекутся. Кто ж знал, что он – отец моей лучшей подруги. Лара рассказывала, что её отец не живет с ними. После развода, она переехала к матери, а потом и вовсе стала жить отдельно.

Поэтому я и понятия не имела о том, как выглядит отец Лары.

– Владислав Олегович… – робко начинаю я, но мысли разбегаются, стоит вдохнуть поглубже его запах.

И дело вовсе не в парфюме. Я безошибочно улавливаю его личный запах – хищника, привыкшего получать от этой жизни всё.

Инстинктивно облизываю губы, пересохшие от волнения.

– Продолжай…

– Вы теперь превратите мою практику в ад?

Снова усмешка.

– Ты меня за озабоченного подростка принимаешь? У меня нет желания испортить тебе жизнь. Ты проходишь стажировку в моей компании, вместе с Ларой. И не пытаешься больше играть со мной в свои игры.

Наши губы близко. Очень близко.

Влад заправляет мне за ухо непослушную прядь волос и я млею от его прикосновений к моей коже.

Ему откровенно нравится нарушать мои границы и я ненавижу себя за то, что позволяю ему это.

Внизу живота все наливается совершенно незнакомыми ощущениями, словно разливается горячая, тягучая патока.

Так приятно и сладко…

Прикрываю глаза, надеясь на повторение того поцелуя. Но в этот момент Влад резко нажимает на кнопку первого этажа и лифт плавно опускается вниз.

Меня словно окатывают ледяной водой.

– Это всего лишь стажировка, Алиса. Часть твоей учебы.

Голос Влада сейчас звучит холодно, словно между нами ничего не было. А может и в самом деле, мне одной только показалось?

Едва сдерживаю слезы.

Лифт останавливается на первом этаже.

– Ненавижу, – шиплю сквозь зубы и первая выскакиваю из лифта.

Скорее на улицу.

Завтра начнется мой двухмесячный ад, но сегодня еще почти целый день моей личной свободы.

И сейчас я точно знаю, как ею с толком распорядиться.

Глава 3.

Выбегаю из здания главного корпуса университета и машинально ежусь от налетевшего порыва ветра. Промозглого, по-осеннему холодного.

Странно, ведь утром еще было тепло и солнечно. Но за какие-то пару часов погода успела стремительно испортиться. И это очень печально. Денег на осеннюю обувь и теплую куртку у меня банально нет.

Вернее, прямо сейчас нет.

Стипендия только через три недели.

А на мои подработки сильно не разгуляешься. На продукты кое-как хватает. И даже немного удается отослать маме, с ее вечным ремонтом в доме.

Обхватываю себя руками, пытаясь хоть как-то согреться в ожидании автобуса.

Его долго нет и плюнув на бесполезное ожидание, решаю пройти три остановки пешком. Как раз сэкономлю на булочку с шоколадной глазурью.

В клубе, где выступает наша музыкальная группа, сегодня непривычно тихо. Что-то с проводкой, так что несколько дней будут ремонтные работы. А значит, мы не выступаем и на чаевые рассчитывать не приходится.

Начинается дождь и до клуба я добегаю изрядно промокшая.

– Лиска, – радостно скалится Денчик, наш басист.

Морщусь. Терпеть не могу, когда меня так называют.

Словно собачонку кличут.

– Я же просила…

– Да ладно, ну чего ты, я ж по доброму, – пожимает плечами Денчик и придвигается ближе, – тут такое дело, Лис. Ты с нами?

Инстинктивно понимаю, что никуда не хочу с ребятами. Я промокла, а мне еще до общежития добираться. И судя по усиливающейся непогоде, на автобус можно не рассчитывать.

– Дэн, я как раз хотела сказать, что скорее всего не смогу участвовать в репетициях. Вам придется искать другую вокалистку. Маша вроде порывалась. Думаю, вам надо ее попробовать.

Остальные ребята не слышат, возятся с настройкой инструментов.

Дэн хмурится и тяжело вздыхает.

– Ты нас бросаешь? Опять впряглась во что–то в своем универе? Лис, настоящая жизнь – вот она. И эта жизнь проходит мимо, пока ты торчишь за своими книжками.

Понятно. На понимание я и не особо рассчитывала.

Улыбнувшись какой–то своей мысли, Дэн мгновенно меняется в лице.

– Слушай, а может мы с тобой … это, по пиву, а?

Оторопело таращусь на басиста. Ему точно пить нельзя, его заносит даже от малых доз. Он моментально становится мерзко-приставучим и сально намекает на то, что мы могли бы быть отличной парой.

– Нет, Дэн. И кстати, верни мне три тысячи, которые я тебе занимала на прошлой неделе.

На узком, худощавом лице появляется гримаса неуверенности.

– Лиска, ну нет сейчас таких денег. Ну зай, я на следующей неделе верну все. Честно.

Не дослушиваю его.

Разворачиваюсь и твердой походкой выхожу из клуба через техническую дверь.

Понимаю, что даже когда клуб снова откроют, я в него не вернусь. И клуб не причем. Да и петь мне нравилось. Просто душит обида. Я очень рассчитывала на эти идиотские три тысячи. Да, куртку на них не купить. Но хотя бы недорогие осенние ботиночки…

Вместо промокших летних туфель…

От досады готова разреветься…

Очень некстати вспоминается Влад. Хорошо, что сейчас он меня не видит. Прохожу мимо витрины магазина и мельком гляжу на свое отражение. Промокший курчонок, одетый совершенно не по сезону.

Чертова погода. Утром же еще тепло было…

Хотя, даже если бы и был дождь, у меня не нашлось бы теплой одежды и обуви по сезону.

За квартал до общежития сворачиваю в боковой проулок, а оттуда – на прогулочный бульвар. Ноги сами несут к торговому центру. Там тепло и хоть немного можно побыть в уютной, безмятежной атмосфере.

А еще там отличная музыка. И недорогое кафе. Прикидываю оставшиеся деньги и понимаю, что сегодня я вполне смогу потратиться на булочку с шоколадом и чашку горячего кофе.

На оставшиеся крохи куплю пару пакетиков жаропонижающего. На тот случай, если все-таки разболеюсь из-за непогоды. Не хватало еще, чтоб Влад подумал, что я избегаю его…

Не дождется.

Выпив кофе с булочкой, решаю немного побродить по торговому центру. Практически нет надежды на то, что за это время уймется непогода. Скорее, она наберет еще больший размах.

Но выходить на мокрый, промозглый ветер совершенно не хочется. И я малодушно оттягиваю этот мерзкий момент. Прохожу мимо витрины магазина верхней одежды и заглядываюсь на манекен.

Идеальная осенняя кожаная курточка, с меховой оторочкой. Модная и … невероятно дорогая. О такой даже и мечтать не стоит. Ну или если только сложить десяток моих повышенных стипендий.

Опускаю взгляд вниз. Ботильоны на высоком, устойчивом каблуке. Явно из натуральной кожи. С меховой оторочкой в тон курточке.

Мысленно прощаюсь с еще десятком повышенных стипендий и, набрав воздуха поглубже, двигаюсь к выходу.

Заскакиваю в аптеку рядом с общагой и покупаю на оставшиеся крохи пару пакетов с жаропонижающим. Надо выпить, как только доберусь до дома. Тем более, что в комнате наверняка холодно – окно я не догадалась закрыть. А отопление дадут только через три недели. Если не позже.

Накатывает приступ злости на Дэна. Ненавижу, неужели за неделю не смог найти способ вернуть мне эти злосчастные три тысячи?

Как быть с Владом я еще не решила, но одно ясно. Про поцелуй он не забыл.

В комнате конечно же холодно и сыро. Закрываю окно и быстро стягиваю с себя мокрое платье. Одеваюсь в сухую маечку и шортики.

Вспомнив о том, что надо срочно выпить жаропонижающее, включаю чайник. И вздрагиваю от стука в дверь.

– Кто?

Гостей не жду.

– Курьер из магазина «Шарлиз», – отвечает незнакомый мужской голос.

С несколько секунд обалдело таращусь на дверь. Но быстро беру себя в руки. В этой комнате брать-то нечего. К тому же, как-то он прошел через нашу комендантшу… Может и вправду курьер?

Открываю дверь и вижу на пороге улыбающегося парня в толстовке с фирменным логотипом бутика. Того самого, перед витриной которого я разглядывала курточку и ботинки.

– Алиса Соболева?

– Да… – растерянно киваю и машинально расписываюсь на каком-то листе.

Курьер быстро уходит, оставляя на пороге моей комнаты три больших пакета.

Обалдело ныряю в них и чувствую, как слезы катятся по щекам.

В первом пакете оказываются те самые ботиночки. Моего размера. Теплые, на тонкой меховой подкладке. Такие уютные, что… хочется плакать от непонятного, щемящего чувства.

Из второго пакета извлекаю ту самую курточку с витрины. И тут уже не сдерживаю слез. Божечки, до чего же она теплая. И такая красивая.

В третьем оказывается платье из тонкой шерсти. Облегающий силуэт, с высоким горлом. Бежевое. Оно тоже висело на том манекене. Но я даже не стала обращать внимание на него.

Слишком дорогое.

Боюсь дышать. Словно в комнату сейчас кто-то войдет и отберет у меня эти теплые, уютные обновки.

– Это ведь какая-то ошибка… – бормочу себе под нос и громко чихаю.

Все-таки простудилась.

Нет-нет, пожалуйста, только не это. Мне надо на практику, я хочу на практику. Не хочу болеть. Я должна пройти практику с отличием.

Вытираю слезы и шмыгаю носом, раздумывая о том, как эти пакеты с вещами вообще оказались в моей комнате.

В этот момент оживает экран моего старенького мобильника.

«Не хочу, чтоб ты разболелась и нашла причину пропустить практику. Влад»

Глава 4.

Утро начинается не с кофе. Просыпаюсь от звука уведомления на смартфоне. Краем глаза кошусь на будильник.

– Не-е–ет, – страдальчески выстанываю и переворачиваюсь на другой бок.

У меня еще законные сорок минут для того, чтоб досмотреть сон… Про Влада.

Но сообщения на смартфоне продолжают противно тренькать. Едва разлепив глаза, включаю экран. Куча сообщений от Лары.

Пролистываю те простыни, которые она умудрилась накатать за какие–то пять минут.

Так, по ходу нас отправляют в разные отделы. Интересно, ей это Влад сообщил?

Перезваниваю и Лара мгновенно принимает звонок.

– Нет, ну папа вообще перешел все границы, – возмущенно тараторит Лара.

Понимаю, что вставляться сейчас бесполезно.

– Мало того, что мы с тобой оказываемся в разных отделах, так еще и в разные смены. У тебя с девяти утра, а я с часу дня только. Черт, я же раньше девяти вечера из папиного офиса не выйду. Вернее, даже не из папиного. Додумался определить меня вообще, к чертям на кулички.

Пауза.

Удачный момент ответить хоть что-то на гневную тираду подруги.

– Лар, ну может не все так плохо? А в какой отдел тебя отец определил?

– Маркетинга, – злобно цедит Лара, – а тебя в информационную безопасность.

Прыскаю со смеху.

– Что такого? – мгновенно заводится подруга.

– Так все ж верно. Как раз те направления, которые мы указывали в предпочтениях. Помнишь, ту дополнительную анкету?

Лара с несколько секунд возмущенно сопит в трубку.

– Слушай, Лар, я вес понимаю, ты рассчитывала оказаться в одной компании вместе с Васей. Ну не вышло. Ничего страшного.

Говорю и сомневаюсь. Лара очевидного не замечает. Василий у нас – первый бабник на курсе. И не только на курсе. Угораздило ж лучшую подругу…

– Ничего страшного? Я по вечерам буду занята, я только в половине десятого буду домой приезжать. А у Васи – спортивный режим. Ему в десять спать ложиться надо.

Вовремя затыкаюсь.