– Зато кастую неплохо! – задрала нос волшебница, забрала свой плащ и пошла укладываться у дальней стены, не замечая, что вожак, следя за ней, тщательно скрывает улыбку.

Костерок съежился и залез под остатки углей, будто замерз. Яго задумчиво разглядывал слабое пламя. Если предатель находится среди них – а в это ему не хотелось верить, но он, к сожалению своему, был реалистом! – значит, после выхода на поверхность они быстро столкнутся с преследователями. Он надеялся на сообразительность Дикрая. Надеялся, что оборотень, учуяв их запах, не поспешит навстречу, а затаится, выслеживая того, кто оставлял шайлу тайные знаки, без которых погоня не настигла бы их так скоро у моста! Самого барса вожак и не думал подозревать – и знакомы друг с другом давно, да и не в привычках оборотней так подличать. Вот в бою горло порвать – это да!

Он окинул взглядом спящих гномов и волшебницу, сердито ворочающуюся у стены. Нет, не может быть! Йожа он знает тысячу лет! Виньовинья скорее даст отрубить себе все конечности, чем предаст возлюбленного! Ну не тролль же, в самом деле? Тем более что с ним они познакомились только у моста, а погоня началась раньше! Фарки? Но парень погиб у него на глазах…

Во всем этом были две странности, которые никак не совпадали друг с другом: охота стражников за «хорьками» и погоня шайлу за волшебницей. Как человек, прекрасно знающий Крей‑Лималль, Яго, едва услышав имя жениха Зои, понял, что девушке крупно не повезло. Первый советник асурха был не из тех, кто отказывается от запавшего в душу, а волшебница, к несчастью, относилась к той категории женщин, которые западают если не навсегда, то надолго. Зою хотелось одновременно и оберегать, и злить: ее улыбка заводила так же, как и сердитый блеск глаз… Там, на камне, на Яго накатило предчувствие, которыми была полна его жизнь, но тайну их он не разгадал до сих пор. Они просто появлялись в голове, вспыхивали как свечи в темной комнате, позволяя ему в юности избегать жестоких наказаний отца, а потом, на войне, раз за разом обманывать смерть, спасая однополчан. Предчувствия и нынче не покидали его: благодаря им он уводил своих людей с маршрутов погранцов или стражи, избегал встреч, а значит, стычек с такими же группами контрабандистов, тут и там звериными тропами пересекавших границу.

Предчувствие опасности, предчувствие, заставившее его повалить девушку навзничь и тем самым уберечь от стрелы, появилось позже. А вначале… Вначале свет рысьих глаз запалил для него небо. И с тех самых пор ему все время хотелось находиться рядом с волшебницей, касаться ее, не выпускать из рук. Он уже знал, что рано или поздно искра, проскочившая между ними в ту ночь, воспламенится. Единственное, чего он не мог предсказать, – к чему это приведет обоих!

* * *

На спине мастера Йожевижа, густо поросшей волосом, красовался ярко‑розовый шрам, стянутый нитью. Выдергивать ее Вита не стала – просто развеяла, чтобы не бередить рану, благо нить была короткой и много магических сил не требовалось. К тому же волшебница так и не восстановила свою энергию, отчего ощущала себя опустошенной, бессильной и, как следствие, раздражительной. Без причины нашипела на Ягорая, который наложил Йожу не идеально ровные стежки, споткнулась о ногу Дробуша и отругала его за не к месту брошенные конечности, прочитала строгую отповедь о здоровом образе жизни Йожевижу, который попросил выпить чего‑нибудь покрепче ягодного отвара. Раздражение не распространилось лишь на Виньо. То ли вступила в силу женская солидарность, то ли рыжая гномелла правильно себя вела: ее было не слышно и почти не видно, потому что она пряталась за спиной возлюбленного.

Пока Вителья колдовала над гномом, Ягорай собирал и упаковывал вещи, заранее сожалея о том, что вскоре их опять придется раскладывать и сушить… если позволят обстоятельства. Когда ворчание волшебницы ему надоело – а она к тому времени закончила заниматься с раненым, – он просто взял ее за шкирку и кинул в поток, как кутенка. А затем, нацепив на себя три вещмешка – ее, свой и Йожа, прыгнул следом. Остальные разобрали остатки вещей и сиганули за ним.

Вода заливала Вителье рот и нос. Возмущаться девушка перестала, но жгла Яго таким ядовитым взглядом, что ему стало весело, едва он представил, как использует этот темперамент в своих целях.

Три первых безвоздушных отрезка подземного русла проплыли без труда. Волшебница, наконец позволившая вожаку взять себя за руку и вести, зажмурилась и храбро миновала их с закрытыми глазами. Последний участок перед перекрестком, где русло расходилось на пять коридоров, был самым длинным.

– Слушай меня внимательно, – сказал ей Ягорай. – Если поймешь, что воздуха не хватает, не паникуй. Просто дерни меня за руку!

– И что ты сделаешь? – насмешливо спросила она, отчаянно пытаясь скрыть испуг. – Высосешь воду из русла?

– Поделюсь воздухом с тобой! – сказал Яго и отвернулся, чтобы плыть дальше.

Вителье стало бы стыдно… если бы не было так страшно! В другое время она могла воспользоваться заклинанием «Рыбьи жабры» или «Воздушный колокол», но для этого требовалась Сила, а волшебница сейчас была пуста, как выпитая бутыль вина. Еще остались аромат и несколько капель, однако на полноценный глоток не хватало. Хватило лишь на светляков, которые в воде указывали путь остальным.

Такое случалось с Витой впервые. Лишаясь магии, волшебники ощущали себя как обычные люди, потерявшие конечности. Да, существовала возможность пополнить ману если не за счет источников Силы, то за счет соответствующих зелий, но сейчас у Вительи не было ни того, ни другого. Поэтому она нервничала, изо всех сил пытаясь найти хоть слабенькую линию Силы в окружающей толще камня, и умудрилась упустить момент, когда воздух в легких кончился.

Девушка забилась в воде. Ягорай резко развернулся к ней, обхватил и прижал к себе – словно стальным прутом обвязал. Приник губами к ее губам, с силой раздвинул их языком и вдохнул немного воздуха. Его крепкое объятие привело Виту в чувство. Она на мгновение подалась к Яго – как к берегу после долгого плавания, однако он успел заметить это движение. С трудом оторвавшись от губ девушки, потянул ее дальше.

Дробуш Вырвиглот достиг перекрестка первым и ожидал остальных, попирая дно пещеры широко расставленными ногами. Когда к нему подплыли гномы, он подхватил их, без труда удерживая над поверхностью воды и давая отдохнуть и отдышаться. Под ложной личиной иногда проступали черты тролля: энергии Виты не хватало на постоянное поддержание образа. Хорошо, что гномам сейчас было не до того, чтобы разглядывать спутника!

– Подохнем мы здесь! – проворчал Йожевиж, когда над водой появились головы Ягорая и Вительи. – К Руфусу и Торусу подохнем!

– Предлагаешь плыть назад? – поинтересовался вожак, отпуская руку девушки – вода здесь доходила ей до шеи.

Выглядела волшебница так, будто вернулась в того света.

Синих гор мастер пробормотал нечто такое, от чего щеки Виньо вспыхнули рубиновым.

– Ну? – обратился Яго к Дробушу. – Ты говорил, нам в один из этих коридоров, а там и до выхода на поверхность недалеко. В какой?

Тролль, уронив Виньовинью, сокрушенно почесал в затылке и признался:

– Забыл!

– Пресвятые тапочки, Дробуш! – возмутился черноволосый. – Вспоминай быстрее, иначе мы тут околеем!

Вода подземной реки действительно теплом не отличалась.

Вырвиглот сердито постучал пяткой по дну. Подумал и постучал еще – видимо, ему так легче вспоминалось.

Лицо Ягорая вдруг потемнело. Не говоря ни слова, он схватил Виту и притянул к себе.

Раздался скрежет, словно льдина ударилась о льдину. Пол подземной пещеры дрогнул и обрушился под грохот осыпающихся камней и гул воды, устремившейся по новому пути.

Эхо от визга волшебницы еще долго не затихало под каменными сводами…

* * *

Ягорай в последний раз встряхнул Вителью и поставил на ноги. Она наконец замолчала, но вовсе не от его внушений, а от того, что сорвала голос. Перепуганные магические светляки сгрудились над ней, освещая ее лицо. В их зеленоватом сиянии девушка была похожа на свежевыловленную утопленницу.

– Сейчас ты получишь от нас на орехи, поганый тролль! – раздался рык из‑за спины черноволосого. А потом другой, молодой и звонкий голос торопливо добавил:

– Не ешь его, прошу! Он жесткий! Меня возьми!

– Виньо, что ты несешь? Я его сам уложу и упакую в лучшем виде!

– Ва‑а‑агх?

Услышав последнюю реплику, Ягорай вздохнул и развернулся.

Чары с Дробуша спали окончательно и бесповоротно. Гномы, размахивая один своим молотом, а другая – охотничьим ножом, который как раз пригодился бы троллю в качестве зубочистки, наскакивали на него, как блохи на пса. Нарушитель спокойствия укоризненно качал головой, стоя на груде каменных обломков, которые не так давно были дном верхней пещеры.

– Боги, – сипло произнесла Вита, и от непривычного оттенка ее голоса Ягораю стало жарко… везде. – Виньо, Йож, прекратите!

Гномы, конечно, этого не услышали.

– Упакую, как породу очищенную! – рычал Йож. – Виньо, не путайся под ногами!

– Я тебя не брошу! – кричала ему гномелла, сверкая глазищами почище самых ярких синих сапфиров. – Пусть давит обоих! Жаль только, ты на мне так и не женился! Теперь придется тебя разыскивать невесть сколько времени в чертогах Руфуса и Торуса!

– Ой, не начинай! – взвился Йож, чуть было не попав молотом себе по ноге. – Я уже тыщу раз все объяснял!

– Тебе мастерская дороже семьи! – вдруг всхлипнула Виньовинья и залилась слезами, опуская руки и забывая об обороне.

– Ну хватит! – пробормотал Ягорай и, одним прыжком вскочив на гору камней, рявкнул: – Замолчали! Все!

Когда изумленный Йожевиж опустил молот, Виньо протерла глаза, а Вита, взобравшись на камни, встала рядом с Яго, он сообщил:

– Мастер Йожевиж, Виньо, познакомьтесь с нашим спутником – Дробушем…

– …Вырвиглотом! – подсказал тот.

Яго от него отмахнулся.

– Вырвиглотом! Троллем без моста!

– Без моста! – радостно осклабился тот.

От его улыбки гномы дружно отпрянули назад, попадав друг на друга.

– Мне пришлось наложить чары, – шепотом пояснила волшебница, – чтобы вы не нервничали рядом с таким спутником!

– Это каким таким? – с подозрением поинтересовался спутник.

– Красивым! – в один голос ответили Яго и Вита.

Йож наконец смог подняться и поставить рядом с собой гномеллу.

– Дробуш, значит, – проворчал он, потирая поясницу, – Вырвиглот… А я – Йожевиж, Синих гор мастер! – и с кряхтением поклонился.

– Виньовинья Виньогретская, дочь Цехового старшины Виньогрета Охтинского, Синих гор мастера! – выкрикнула гномелла, уцепившись за рукоять молота Йожа, словно та придавала ей храбрости. И поклонилась.

Тролль оглядел их, будто примериваясь, с кого начать трапезу. Однако вместо этого вежливо склонил голову в знак состоявшегося знакомства.

– Отлично! – Ягорай спрыгнул с камней. – А теперь давайте разбираться, что произошло и где мы сейчас.

– И землеройке понятно! – Йожевиж, задрав голову, посмотрел наверх. – Вот оттуда мы сверзнулись сюда.

«Оттуда» в круглую подземную залу, в которой они оказались, падал водяной поток, стекая в трещины между камнями.

– А что это за порода? – Йож широким шагом направился к одной из стен. – Зоя, можно мне твои огоньки?

Светляки метнулись к гному. Один из них, подлетев к стене вплотную, осветил огромный оранжевый круг с черно‑золотой серединкой.

Синих гор мастер остановился как вкопанный.

– Вы думаете о том же, что и я? – севшим голосом спросил он.

Подкравшаяся к возлюбленному Виньо на всякий случай сунула ему в руки молот, брошенный им у кучи камней.

Вита за ними не следила, потому что ощутила нечто, отдаленно напоминающее источник Силы. Прикрыв веки, она ловила странное излучение, которым был наполнен зал. Его испускало что‑то очень древнее, мощное и, кажется… запретное!