– А что это такое ты рисуешь? – женщина подошла ближе, чтобы разглядеть рисунок. На картине была изображена красивая пара. Держась за руки, мужчина и женщина стояли перед страшным зверем, за которым расстилался красивый пейзаж.

– Страсти какие, – фыркнула Валентина Ивановна. – Зачем это страшилище сзади надо было рисовать?

– Это страшилище сзади олицетворяет трудности и испытания, выпадающие на долю двух людей, которые любят друг друга. И только вместе они могут дать им решительный отпор и шагнуть в лучшее будущее. Только если они любят, ценят и уважают друг друга, – ответила Тамара.

– «Олицетворяет»… Слова-то ты какие знаешь… А где ты училась на художника?

– Я самоучка. Рисую с пяти лет, – Тамара макнула кисточку в краску и бросила взгляд на женщину, которая нависла над ней, словно страшилище с ее картины.

– И что… Эти рисунки кто-то покупает? – презрительно спросила Валентина Ивановна.

– Не жалуюсь.

– Еще бы ты жаловалась. Живешь на всем готовом в квартире моего сына. Он там батрачит, а ты тут картиночки рисуешь. Напомни мне, из какого ты города?

– Из того же города, что и ваш сын, Валентина Ивановна, – Тамара отложила кисточку и встала напротив женщины. – Зачем этот допрос с пристрастием? Я вижу, что вам что-то не нравится во мне и вы все думаете, к чему придраться. Давайте на чистоту, в чем дело?

Валентина Ивановна не ожидала такого ответа и инстинктивно отступила к окну.

– Да все мне в тебе не нравится, – выпалила она, заняв безопасную дистанцию. – Ты же уродина! Ты себя в зеркало видела? Испоганила свою внешность. На тебя смотреть противно.

Тамара молча наблюдала за тем, как Валентину Ивановну начало трясти от злости.

– Ни образования, ни нормальных родителей, непонятно чем занимаешься… Охмурила моего Антошу и сидишь у него на шее. Вениамин Карлович в гробу перевернулся бы, если бы узнал, кого его сын к себе в дом притащил.

– Вы закончили или есть что-то еще? – спокойно спросила Тамара.

– Я решительно против того, чтобы ты встречалась с моим сыном. О свадьбе я вообще не говорю. Если вы распишитесь, я тебя прокляну и каждый день буду молиться в храме, чтобы ты подохла, – злобно прошипела женщина. – Рядом с моим сыном должна быть интеллигентная умница и красавица из приличной семьи. Не для того я его рожала и воспитывала, чтобы так запятнать свою семью.

Гордо задрав голову, Валентина Ивановна направилась к выходу из спальни. Проходя мимо Тамары, она добавила:

– Чтобы к следующему моему приезду духу твоего здесь не было!

– Стоять! – решительно сказала Тамара.

Свекровь замерла. Чувствуя себя выше по статусу, она не ожидала, что Тамара посмеет ей возразить.

– Во-первых, я не живу за счет вашего сына. Каждая моя картина стоит больше, чем он зарабатывает в месяц. Во-вторых, не вам судить о моей привлекательности. У меня больше миллиона подписчиков, и я каждый день получаю тысячи восторженных отзывов по поводу своей внешности. В-третьих, ваше мнение в моей системе координат находится где-то между гражданским кодексом Джибути и проблемой миграции галапагосских черепах.

Свекровь с изумлением смотрела на Тамару. А девушка даже и не думала останавливаться:

– Если вы мне будете желать гадости, они к вам вернутся втройне. Через мои руки действуют высшие силы, и они никогда не дадут меня в обиду таким ничтожным людям, как вы. И еще кое-что.

Тамара презрительно посмотрела на женщину, с которой мгновенно сбила всю спесь.

– Что касается моих отношений с Антоном и вашего присутствия в его и моей жизни… Один из нас сегодня отсюда уедет, и это точно буду не я. Я поставлю Антону вопрос ребром. Такой мерзкой тетки, как вы, в нашей жизни не будет!

– Да как ты смеешь? – взвизгнула женщина.

– Прекрасно смею. Вы считаете, что я дно, но на самом деле… Дно – это вы. Вы навешиваете на людей ярлыки и считаете, что Антон ваша собственность, – Тамара с сожалением усмехнулась. – Вам кажется, что вы будете за него решать, как ему жить, кого любить. Но это не так.

Свекровь растерянно смотрела на девушку, а Тамара в том же спокойном и невозмутимом тоне продолжила:

– И дело не в том, что благодаря моим нежным поцелуям, благодаря моей ласке и заботе ваш сын полностью в моей женской власти. Дело в правде жизни. Вы не имеете права вмешиваться в жизнь двух взрослых людей и указывать им, что делать. Даже если речь идет о вашем сыне. И сейчас я предлагаю вам сохранить лицо, пока он вечером не выставил вас за дверь.

– Что ты такое говоришь? – прошипела Валентина Ивановна.

Тамара открыла свою сумку и, достав кошелек, вынула пачку денег. Затем она спокойно подошла к женщине, которая опешила от изумления и никак не могла понять, что с ней кто-то смеет так разговаривать. Тамара вложила ей в руку купюры и быстро сказала:

– Вот вам деньги на гостиницу. Здесь даже больше, чем нужно. Поживете месяц там. Антону скажете, что вам не понравилась раскладушка.

Тамара почти вплотную приблизилась к женщине:

– И больше никогда, слышите, никогда вы не будете вмешиваться в нашу жизнь. И не будете обсуждать с Антоном меня и наши отношения. Иначе я сделаю так, что вы вообще никогда не будете общаться!

Валентина Ивановна покраснела от злости. Она что-то хотела добавить, но Тамара решила закончить разговор.

– Ни слова больше! Или я уже не буду такой спокойной. Я чувствую, как в комнате заканчивается свежий воздух. Предлагаю вам украсить ее своим отсутствием. Посидите на кухне и подумайте над своим решением, – Тамара открыла окно.

– Ну ты и гадюка… – Валентина Ивановна сжала деньги в руке, ее глаза налились кровью.

– Вон из моей спальни, – заорала Тамара, схватив вазу и всем видом показывая, что она в любой момент готова ее использовать, защищая свое пространство.

Женщина выбежала из спальни, громко хлопнув дверью. Через полчаса она уехала. Но не в гостиницу, а обратно в свой город. Антону она сказала, что у нее появились срочные дела и что она приедет в другой раз.

С того момента прошло три года, но другой раз так и не наступил. Валентина Ивановна так больше и не приехала. Ни в гости, ни на свадьбу. Деньги Тамаре она тоже не вернула. С Антоном она почти не общается. Сосредоточила все свое внимание на втором сыне Алексее.

– Антоша у меня пропащий, – смахивая слезу, обычно говорит Валентина Ивановна. – А вот Алешенька, Алешенька мой… Такой молодец! А жена его умница, красавица. Дай Бог им здоровья…

Недавно Антон и Тамара переехали в новую уютную квартиру. Тамара с удовольствием оплатила половину ее стоимости: «Детям нужен простор».

В спальне, где уже уютно расположилась красивая детская кроватка, над постелью Тамары и Антона висит картина. Единственная картина, которую Тамара решила никому не продавать. Мужчина держит за руку женщину, а перед ними страшный зверь, который в страхе убегает. За зверем, который преграждал дорогу, открывается удивительный живописный пейзаж. А сверху, на ярко-синем небе, безмятежно светит красивое и гордое солнце. Солнце, что всегда одинаково светит как всем хорошим, так и всем плохим людям.

Комментарии для читателей

Эта история – прекрасный пример того, как важно отстаивать свои границы в отношениях. Даже в условиях давления со стороны самых близких людей. И о том, что нельзя позволять другим унижать нас, обесценивать, принижать нашу значимость. А еще о том, что нельзя жить в стереотипах.

Совершенно неважно, как выглядит человек и что нарисовано у него на коже. Важно, каков его внутренний мир. Важно, что у него в голове и каковы его поступки.

Тамара продемонстрировала силу духа и не позволила Валентине Ивановне стереотипами и ловушками мышления ограничить свою свободу. И дело совсем не в татуировках. Не важно, как вы к ним относитесь, потому что это лишь частный пример.

А еще эта история напоминает нам о том, как важно уважать выбор наших близких. Мать Антона, пытаясь протолкнуть свою точку зрения, на самом деле лишила себя общения с сыном. Большая ошибка в том, что, когда наши ожидания не совпадают с действительностью, мы начинаем навязывать людям свою картину мира. Это только вредит отношениям. Убеждать – да, предлагать лучший вариант – тоже да. Но навязывать, да еще в грубой или ультимативной форме – категорически нет.

Наши отношения всегда становятся счастливее, когда мы выбираем уважение и принятие, а не контроль и критику.

История 2

– Я невеста Павла. Пришла увидеть дом, который мы у вас заберем! – невозмутимо заявила незнакомка.

– Что вы сейчас сказали? – Люся удивленно посмотрела на молодую элегантную девушку, которую она впервые видела. – Что значит «дом заберем»?

– А все просто, Людмила… Вас же так зовут? – Оксана высокомерно рассматривала Люсю, которая подошла к воротам уютного загородного коттеджа в Павловской Слободе. – Вы после развода по закону получили машину как часть нажитого имущества и справедливые алименты. А дом… Дом мой Пашенька дал вам в качестве бонуса… Пожить на время… И вот пришло время его забрать.

– Что вы такое говорите? – Люся опешила и совершенно не знала, как себя вести.

– Говорю как есть. У вас есть месяц, чтобы найти себе новое жилье, – Оксана улыбнулась, не скрывая злорадства.

Она просто обожала вежливо унижать людей. Забрать дом у бывшей жены Павла раньше совершеннолетия детей было ее идеей.

– Подождите, – Люся собрала наконец мысли в кучу, – у меня с отцом моих детей договоренность, что мы здесь живем, пока дети не окончат школу и не поступят в институт. У нас тут учеба, кружки´… Мы никуда не уедем!

– А это уже не вам решать, – нараспев протянула Оксана. – У нас скоро свадьба, а потом вы собираете вещи и дружно уезжаете. Как раз учебный год закончится, и у вас будет целое лето, чтобы устроить детей в новое место.

– Бред какой-то… Так, я немедленно звоню Паше! – Люся не верила своим ушам. Она достала из кармана телефон и позвонила бывшему мужу. Павел сбросил.

– Сбросил… – растерянно произнесла она. И набрала еще раз. Но Павел снова сбросил ее вызов.

– Конечно, сбросил. Пашенька сейчас очень занят на работе, а вы его отвлекаете разными глупостями.

Люся хотела возразить Оксане, но элегантная девушка, приехавшая на шикарном красном кабриолете, ее перебила.

– Я, собственно, что приехала… Дом покажите. Хочу внимательно рассмотреть свои будущие владения.

– Что? – выдавила Люся, не переставая удивляться наглости незнакомки. – Так, пошла вон отсюда. Разворачивайся и проваливай!

– А вот голос повышать я вам не советую! А то я поговорю с Пашей, когда он освободится, и у вас вместо месяца на сбор вещей будет только один день, – ледяным голосом отчеканила Оксана.

– Уезжайте.

– Я сюда приехала не на вас посмотреть, ворота открывайте, – потребовала Оксана.

Люся растерялась и впустила девушку. Оксана сначала прошлась по всем лужайкам и сделала несколько фотографий.

– Нормально, сойдет. А теперь показывайте, что внутри.

Люся неохотно пустила Оксану в дом.

– Обувь снимите, – попросила Люся, но Оксана ее не услышала или не захотела услышать. Она расхаживала по комнатам, словно Наполеон по Петровскому дворцу. Люся с трудом за ней поспевала.

– Мам, а кто это? – спросил старший сын Илья, когда Оксана зашла в его комнату со словами: «Не сильно он на отца похож, а он точно от Паши?»

– Никто, знакомая отца, делай уроки, сынок, не отвлекайся, – Люся встала между сыном и Оксаной. – Все посмотрели?! – от обиды у нее внутри все сжалось.

– Я не просто знакомая твоего отца, мальчик, я его будущая жена. И я та, кто заберет ваш дом. Потому что ваш папа меня больше любит. Да, я увидела все, что мне нужно. Провожать не надо, выход найду сама.

– Мамочка, что она такое говорит? – испуганно спросил Илья.