Нинель говорила громко, но не кричала. Она не могла себе позволить заорать в общественном месте. Как-никак звезда! Бусинку постоянно кто-то исподтишка снимал, выкладывал видео в Сеть и позорил ее, потому что подгадывались неприятные моменты, ракурсы выбирались ужасные, а уж комментарии, которыми все сопровождалось, ранимого человека привели бы к депрессии. Бусинка не знала своего главного хейтера в лицо (бесстыжую рожу), но была уверена: он живет с ней в одном городе. Скорее всего, это женщина. Никчемная завистница! Но, возможно, мужик, что хуже бабы. Одно время Нинель даже своего второго мужа, гражданского, подозревала. Этот жалкий человечишка обиделся на то, что Бусинка не дала ему погреться в лучах своей славы, за это мстит, а заодно самоутверждается. Но оказалось, он сидит в тюрьме за мошенничество и никак не может преследовать ее с камерой.

– Я все улажу, – процедила Камилла. – Но придется немного подождать.

– Пять минут, – напомнила Нинель и постучала пальцем по циферблату часов. Как раз столько оставалось до семи вечера.

Она прошла в зал и заняла первый попавшийся столик. Будет ожидать за ним.

– Вам что-нибудь принести? – подскочила к ней официантка. Она слышала перепалку и хотела угодить недовольной гостье.

– Воду с лимоном, – буркнула Нинель. Настроение ее резко испортилось, но она старалась держать себя в руках. – И влажную салфетку.

Она вспотела не столько от жары, сколько от возмущения. А все потому, что увидела СМС от Жени: «Опоздаю на пять-десять минут. Заблудился!».

– В нашем-то городишке? – мысленно рыкнула на него Нинель. – Это постараться нужно, чтоб заплутать! Ресторан на главной улице!

Она пыхтела и потела, пока не увидела, как освобождают ее столик. Тут еще воды принесли, и простой, и огненной, если можно так сказать. От заведения прислали комплимент: стопочку шоколадного ликера. Нинель не стала отказываться от него, махнула. Потом воды попила и наконец выдохнула. Хорошо, что Женя задерживается. Когда он прибудет, она уже будет умиротворенной и займет-таки свой столик.

– Какая же ты… коза! – услышала она над ухом. Подняла глаза и увидела девушку. Не сразу, но все же узнала в ней дочь маминой подруги. Та была младше Нинель и когда-то ходила за ней хвостом. Но с тех пор прошло лет пятнадцать.

– Дашка, отстань от Бусыгиной! – прикрикнул на нее Константин. – Несчастная одинокая баба, что с нее взять?

– Вот именно, что одинокая! Могла бы и за этим столом остаться…

Тут Нинель все поняла: Дашка и Костик вместе. Выходит, дочка маминой подруги не только за ней хвостом ходила, но и за ее мужем. Но тогда Дашке было лет четырнадцать, и ее никто не воспринимал всерьез, а теперь, как поется в песне, девочка созрела.

Ответить хамке Бусинка не успела, Костя уволок подругу за барную стойку. Там сидела другая парочка, но не влюбленная. Двое мужчин лет сорока, одетые в костюмы, пили пивко, расслаблялись и были похожи на командировочных. На них с интересом поглядывала Людмила Шальнова, она же Шальная императрица. Эту женщину в городке знали все, и когда-то именно она была местной звездой.

Людмила в девяностые по дешевке скупила несколько квартир на первых этажах, переделала их в магазины, сдала в аренду и стала богатой. Но не этим она прославилась, а тем, что привезла в город чернокожего парня по имени Марсель. Был он ниже ее, младше лет на десять, совсем не говорил по-русски, но это не помешало их браку. Люда женила на себе симпатичного африканца, родила от него сына и дочь, но выгнала вон, когда узнала о многочисленных изменах супруга. После этого будто с цепи сорвалась, начала менять мужиков как перчатки, но ни один не смог сравниться с ее Марселем. Сейчас Шальная разменяла седьмой десяток, немного успокоилась, но совсем не угомонилась. Она неплохо выглядела благодаря подтяжке и липосакции, одевалась во все лучшее и стреляла глазами направо и налево. Предпочитала мужчин приличных, хотя бы на свои нужды зарабатывающих, моложе ее, но не юнцов. Оба командировочных, в принципе, Шальной подходили, поэтому она к ним присматривалась перед тем, как пойти в атаку.

Еще они заинтересовали трех учительниц. Нинель знала их по своей школе. Две еще у нее преподавали природоведение и физику, а третья лаборанткой подрабатывала во время учебы в педе. Сейчас всем дамам было за… Сорок самой молодой, средней за пятьдесят, а взрослой – шестьдесят. Ее звали Эммой Дмитриевной, она пыталась обучать Нинель физике. Училка была примерной ровесницей Шальной императрицы, но насколько иначе выглядела: серый костюм-тройка, водолазка, очки, лодочки без каблука, а не стразы и леопарды. Волосы седые, в пучке. На губах гигиеничка, и они сухие, а не надутые гелем. Серая мышь, да, но подкрась такую и переодень, пусть и в тот же костюм-тройку, но современную, будет выглядеть лучше и моложе Шальной. Эмма Дмитриевна, в отличие от Людмилы, уже тридцать лет состояла в счастливом браке с трудовиком, глуповатым, попивающим, но добрым дядькой. Еще и рукастым: всю мебель в доме сам сделал по итальянским каталогам на глазок.

Дамы из школы в ресторане, судя по тостам, отмечали День учителя, взяв на троих самую дешевую бутылку вина. Такое же пил последний посетитель, мужчина, внешность которого ни Бусинка, ни другие представительницы слабого пола не могли рассмотреть, – он сидел ко всем спиной и смотрел в телевизор, прикрепленный к стене. По нему транслировали футбольный матч, но без звука. Мужчина был в толстовке и бейсболке, и то, что он не снял головной убор в помещении, возмущало Эмму Дмитриевну.

Нинель хотела подойти к дамам, чтобы поздравить с профессиональным праздником, как в зал зашел он…

Джеймс Бонд! Статный брюнет в идеально сидящем костюме. На лице легкая усмешка, в глазах искорки, на волосах гель, в руке чемоданчик из матовой кожи. Такие в ее детстве называли «дипломатами», позже переименовали в кейсы.

– Бондарев? – не поверила своим глазам Нинель. На его аватарке был именно Джеймс Бонд, и она просила прислать настоящее фото, но тот уверял, что оно реальное. Она не верила, а, выходит, зря!

– Бондарев. Женя Бондарев, – в стиле агента 007 ответил ей он.

– Наш столик еще не готов…

– Сойдет и этот. Главное – за ним ты! – Женя подошел, взял ее за руку, все еще потную, с легкой сыпью, появившейся после того, как Нинель зараз слопала коробку конфет, и поцеловал.

Он опустился на стул, кейс поставил на соседний.

– Ты надолго к нам? – спросила Нинель. Она немного оробела при виде Жени и задала самый безопасный вопрос.

– Все зависит от тебя, Бусинка.

«Если так, ты тут поселишься!» – мысленно ответила ему она. С первого взгляда до этого не влюблялась, но и столь блестящих мужчин не встречала. Вслух же Нинель сказала:

– Если тебе не нужно срочно отправляться в командировку, я бы посоветовала задержаться в наших краях. Места у нас красивые, а я неплохой гид.

– Места у вас – да… Красивые! – Он уткнулся взглядом в ее декольте. Это Нинель не особо понравилось, но она решила, что парень поддерживает образ сексиста Джеймса Бонда.

– Могу я спросить, чем ты занимаешься? Столько командировок за год…

– Скажем, я служу родине.

– Ты военный?

Он покачал своей красивой головой. И тут Нинель осенило:

– Агент национальной безопасности? – Ох, как она любила когда-то Михаила Пореченкова, играющего эту роль в сериале. Замуж за него собиралась!

– Тшшш… – Женя приложил палец к ее губам. – Я еще не закончил одно серьезное дело, и если кто-то меня рассекретит, оно будет провалено.

– Ты поэтому плутал? Заметал следы?

Женя не ответил. А все потому, что заметил мужчину в бейсболке.

– Кто это? – спросил он у Нинель.

– Без понятия.

– Не ваш, значит?

– Не знаю, он спиной сидит. Да я и в лицо не всех помню, у нас же не деревня, а пусть маленький, но город.

– Подозрительный тип.

– Разве?

– Похоже, у него в кармане пистолет – он оттянут.

– Или связка ключей? – предположила Бусинка.

– Сейчас я уроню вилку. Звук привлечет всех, и они посмотрят в нашу сторону. Когда обернется мужик в бейсболке, запоминай его лицо. – И, не дав ей вставить хоть слово, скомандовал: – Раз, два, три, погнали!

Вилка полетела на пол. Когда она ударилась о гранит (ресторан располагался в бывшем здании Дома пионеров), раздался звон. Все, как и планировал Женя, оглянулись. Точнее, трое мужчин и Костик со своей самой удачной третьей женой. Шальная же и три училки и так не сводили глаз с Жени-Джеймса. Командировочные померкли на его фоне!

Мужик в бейсболке был точно не местным. Как Нинель поняла это? Да очень просто: в их городке не было никого с татуировками на лице.

– Запомнила? – спросил Женя спустя пять секунд, – ровно настолько они привлекли внимание незнакомца.

– Сломанный нос, седая щетина, карие глаза, – отрапортовала Нинель. – На скулах татуировки.

Женя напрягся, услышав о них.

– Какие? – уточнил он.

– Какие-то письмена. Будто арабские.

– Ацтекские.

– Ты знаешь этого типа?

– Я знаю, из какой он банды. – Женя наклонился, чтобы Нинель смогла услышать его шепот: – Она называется Шолотль. В ацтекской мифологии это бог грозы и смерти.

– И чем эта банда занимается?

– Заказными убийствами важных политиков и бизнесменов. Мы год пытаемся накрыть ее, и я руковожу этой операцией.

Нинель ахнула. Значит, бандит в кепке по Женину душу!

– Не пугайся, Бусинка, – тепло улыбнулся ей Бондарев. – С тобой ничего не случится, как и с остальными посетителями кафе.

– А с тобой?

– Тоже. Пока я тут, мне нечего бояться. Банда Шолотль никогда не применяет насилие на людях, поэтому ее так трудно поймать.

– Но ты когда-нибудь выйдешь из ресторана… И что тогда?

Он проигнорировал ее вопрос, но задал свой:

– Где в этом заведении туалет?

– Выходишь из зала и налево.

– Я сейчас пойду туда, чтобы отправить сообщение коллегам. Пока не вернусь, приглядывай за моим кейсом, он очень ценен.

Он тут же вскочил, чтобы покинуть зал. Нинель опять не успела ничего сказать или сделать.

– Почему ты не сказала, что у тебя свидание? – услышала она голос Камиллы. Та покинула свой пост только ради того, чтобы удовлетворить любопытство. – Столик готов, можешь пересаживаться.

– Я пока тут останусь.

– Иди, дура, за занавеску. С таким красавцем целоваться надо начинать после первого же фужера.

– Завидуешь? – елейным голоском протянула Нинель. Беспокойство за Женю не мешало радоваться тому, что она смогла утереть нос заклятой подружке. Та, как она слышала, после развода сидит на сайте знакомств, но безрезультатно.

– Тебе никто никогда не завидовал, – процедила Мамаева. – Ты, Бусыгина, жалкая! Некрасивая и бездарная. Ты посмешище.

– Не ты ли, бывшая подруженька, мой главный хейтер? Тот, кто меняет ники, но не контент? Опозорить меня хочешь? Унизить? Доказать всем, что я жалкое посмешище? Да только после твоих роликов у меня подписчиков больше становится. Плохая реклама тоже реклама!

– Не понимаю, о чем ты. Я в интернете только фильмы смотрю.

– Еще мужиков ищешь! Или забыла о своем профиле на сайте знакомств?

– Девочки, а вы все дружите? – Этот вопрос застал обеих врасплох. Исходил он от Эммы Дмитриевны. Физичка встала из-за стола и подошла к ним. – Помню, в школе были неразлейвода.

– С праздником, Эмма Дмитриевна! – поздравила ту Нинель. – День учителя сегодня, не так ли?

– Спасибо, дорогая. А ты что отмечаешь?

– А мне повод для похода в ресторан не нужен…

– Кто это с тобой? – выглянула из-за плеча физички «лаборантка». Хорошо они с одной бутылки захмелели. Или еще в школе приняли на грудь?

– Это мой поклонник.

– Такой красавчик, как из кино. Он артист?

– Да, – зачем-то ляпнула Нинель. – Мы с ним в «Останкино» познакомились.

– Где снимался? Лицо такое знакомое…

– Марина Игоревна, отстаньте от Нинель, – одернула коллегу Эмма Дмитриевна. Эти чудачки и вне работы друг к другу по имени-отчеству обращались. – Пойдемте носики пудрить, как и планировали.