Как не вовремя он вспомнил о том, что у меня как бы девушка есть. Я встречался с подругой сестры почти полгода. Если учесть, что это самые длительные отношения за мою жизнь, то можно подумать, что у нас с Кариной всё серьёзно.

Она как утренний кофе: привычная, тёплая, уютная, всегда под рукой, когда нужно. Мы никогда не говорили о серьёзном, не строили планов на будущее. Просто тусили вместе, и этого хватало. Она любит меня, понимает, принимает таким, какой я есть. Но в последнее время я стал замечать, что её присутствие больше не вызывает во мне того трепета, который был раньше. Она стала… обычной, ничем не отличающейся от других девушек.

Иначе с чего я так легко увлёкся Клубничкой?

Завидовал сейчас Артуру, который был совершенно свободен. Отношения и мой брат – понятия несовместимые. Артур слишком влюблён в себя и свой член, чтобы обратить всерьёз своё внимание на кого-то ещё.

Да, ещё он обожал деньги. Брат был гораздо амбициознее меня. Если я тёр шкуру в компании отца для галочки, Артур всерьёз был настроен возглавить компанию предка или открыть свой бизнес, на который он упорно откладывал деньги.

Я же проматывал своё бабло, стоило ему только появиться на моём кармане.

Поэтому мы до сих пор жили с отцом, а не в собственных квартирах.

– С Кариной я сам разберусь, тебя это ебать не должно, – ответил я брату.

– Да мне похуй на твою Карину. Отец обмолвился о том, что собирается с тётей Олей в путешествие. Это хороший шанс, чтобы расколоть Клубничку и выяснить, что они с мамашей на самом деле замышляют.

О, да! Я уже представлял, как сладко и пошло мы будем пытать нашу милашку. Она будет часами стонать в наших объятиях. Во всём сознается. Мы ей просто не оставим другого шанса.

5. Виктория

Я бежала по коридору, не разбирая дороги из-за слёз, застилавших глаза. Сердце колотилось так сильно, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Губы горели, словно обожжённые, а в голове крутились одни и те же слова: "Что я наделала? Что я наделала?"

Артур и Артём. Их имена теперь звучали как приговор. Их смех, их взгляды, их руки, которые так нагло касались меня… Всё это смешалось в голове в один огромный ком стыда и отвращения. Я чувствовала себя грязной, словно они оставили на мне след, который невозможно смыть.

Я почти добралась до своей комнаты, когда услышала голос мамы.

– Вика? Что случилось? – её голос был спокойным, но в нём чувствовалась тревога.

Я остановилась, не поворачиваясь. Мне хотелось кричать, плакать, выплеснуть всё, что накопилось внутри. Но я не могла. Не могла рассказать ей правду.

Мама с Борисом Петровичем только поженились. Они были так счастливы, но их отношения были всё ещё хрупкими, неустоявшимися. Разве я могла вносить раздор в их брак?

Если мама и отчим узнают, что случилось между мной и сводными братьями, скандала не избежать – это же очевидно?

– Всё нормально, мам, – прошептала я, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Просто устала.

– Ты вся дрожишь, – мама подошла ближе, и я почувствовала её руку на своём плече. – Что-то случилось?

Я закрыла глаза, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. Нет, мама, ты не должна знать. Ты не должна знать, что твои новые "сыновья" такие… такие…

– Вика, – мама повернула меня к себе, и я не смогла избежать её взгляда. Её глаза были полны беспокойства. – Скажи мне правду. Ты не заболела?

Я хотела рассказать ей всё. Каждое слово, каждый взгляд, каждое грязное прикосновение.

Но как? Как я могу разрушить то, что у неё есть? Она счастлива с Борисом Петровичем. Она наконец-то нашла человека, который делает её счастливой. И я… я не могу быть той, кто разрушит это.

– Просто… – я сглотнула ком в горле. – Просто устала. И, может, немного переволновалась из-за ужина. Новая семья и всё такое…

Мама смотрела на меня с сомнением, но, к счастью, не стала настаивать.

– Хорошо, – она обняла меня, и я почувствовала, как её тепло на мгновение успокаивает меня. – Постарайся больше отдыхать, солнышко. Не засиживайся больше допоздна.

Когда мама ушла, я заперлась в своей комнате и упала на кровать, чувствуя, как слёзы, наконец, вырываются наружу. Я плакала, пока не почувствовала, что горло стало болеть, а глаза опухли.

Серёжа. Мысль о нём заставила меня сжаться от стыда. Как я могу смотреть ему в глаза после того, что произошло? Он такой добрый, такой честный… А я…

Я взяла телефон, порываясь что-то написать ему, но пальцы дрожали так сильно, что я не могла набрать ни одного слова. Вместо этого я просто смотрела на его фотографию на экране, чувствуя, как сердце разрывается от боли.

Артур и Артём. Они знали, что делают. Они знали, что я не смогу никому рассказать. Они играли на моём страхе, на моём стыде. И я… я позволила им.

Я схватила подушку и прижала её к лицу, пытаясь заглушить рыдания. Нет, я не позволю им сломать меня. Я не позволю им разрушить всё, что у меня есть.

Но как? Как я могу остановить их, если даже не могу рассказать правду?

Я лежала в темноте, чувствуя, как страх и стыд сжимают мою грудь. В голове крутились мысли, одна страшнее другой. Что, если они сделают это снова? Что, если они расскажут кому-то? Что, если Серёжа узнает?

Но пока я лежала в темноте, чувствуя, как слёзы снова подступают к глазам, я понимала, что это только начало. И что самое страшное ещё впереди.

В голове снова всплыли их лица – Артура и Артёма. Их улыбки, которые раньше казались безобидными, теперь выглядели зловеще.

Между ног до сих пор было мокро и сладко сжималось от одного только воспоминания о том, как Артур ласкал меня там рукой. Соски болезненно ныли от поцелуев Артёма.

Боже, я стонала, как шлюха и кончила как шлюха. Мой первый оргазм с парнем. С двумя парнями сразу.

Какой стыд, мамочки!

Ничего подобного с Серёжей я не испытывала, потому что не позволяла ему ничего, кроме поцелуев.

А этим двое сделали со мной что-то ужасное, словно им дозволено было всё.

Повертевшись на кровати, я поняла, что не могу сомкнуть глаз от переживаний. Вздохнув, отправилась в душ. Может быть, если я смою с себя запахи этих сексуальных извращенцев и следы прикосновения их рук и губ, мне станет легче?

Включив довольно горячую воду, я принялась яростно тереть своё тело вспененной губкой. Вместо расслабленности я вновь почувствовала возбуждение и руки своих мучителей на себе.

Вот Артём гладит мою грудь, чуть сжимая холмики пальцами, а Артур…

Рука непроизвольно скользнула вниз к припухшим складочкам, и я осторожно коснулась своего розового узелка клитора пальчиками.

– М-м-м… – вырвалось у меня, когда я чуть надавила на него.

Закрыв глаза, некоторое время массировала возбуждённую мякоть своей киски рукой, а потом направила туда лейку от душа. Тугие струи воды быстро сделали своё дело.

Я затряслась от оргазма, жадно хватая воздух ртом, представляя, что это не лейка, а губы Артёма. Или Артура…

Не Серёжи.

Осознание этого факта заставило меня вздрогнуть от испуга, как будто парни сейчас здесь со мной в душевой кабине.

После водных процедур я почувствовала себя лучше. Второй оргазм и горячая вода расслабили меня, и я быстро вырубилась, едва моя голова коснулась подушки.

6. Вика

Утро началось с громкого объявления, которое ввергло меня в ещё большую растерянность. За завтраком, где снова собралась вся наша семья, отчим рассказал о сюрпризе, который приготовил для моей мамы.

– Мы с Оленькой на днях уезжаем в путешествие, – будничным тоном произнёс Борис Петрович, размазывая масло по тосту с таким видом, будто сообщал о прогнозе погоды.

Мама восприняла эту новость более эмоционально, потому что для неё путешествия не были чем-то обычным. Она буквально сияла, её глаза блестели, как у девочки перед первым свиданием. С восторженным криком она бросилась на шею мужу, а у меня в груди сжалось что-то холодное и тяжёлое.

Я до сих пор не пришла в себя после вчерашнего, а тут такое…

– А я? – разочарованно воскликнула Алина.

– С тобой мы вчера всё обсудили, доченька, – напомнил отчим. – Исправляй оценки, и тогда поговорим снова. Артур и Артём присмотрят за тобой и Викой. Я же могу на вас рассчитывать?

– Конечно, пап. Само собой, – заверил отца Артур. – Отдыхайте и ни о чём не волнуйтесь.

Мои сводные братья перестали жевать и уставились на меня. Артём медленно облизнул губы, а Артур прищурился, будто высчитывал, сколько шагов отделяет его от моей комнаты. Их взгляды были такими голодными, такими красноречивыми.

Как будто я не сводная сестра, а кусок мяса, брошенный в клетку к львам.

Я чуть не поперхнулась апельсиновым соком.

Три недели. С ними. Практически наедине в этом доме.

Мама что-то болтала про билеты и чемоданы, но я уже не слушала. В ушах гудело. Я встала из-за стола так резко, что едва не опрокинула стул.

– Мне пора в университет, – бросила я и схватила рюкзак.

– Тебя подбросить? – предложил Артём, заставив меня занервничать ещё сильнее.

– Нет, не нужно. Спасибо. Меня Серёжа довезёт, – соврала я, потому что планировала добраться до универа на автобусе.

– Кто такой Серёжа? – насторожился Артур.

– Парень Вики, – объяснила мама, опередив меня.

Братья переглянулись, явно недовольные тем, что у меня есть молодой человек.

– До вечера, сестрёнка! – с улыбкой произнёс Артём.

Я выбежала из дома не оглядываясь.

Автобус трясся по дороге, а я прижалась лбом к холодному стеклу. В голове крутились обрывки воспоминаний.

Поцелуи братьев, их бесстыжие прикосновения к моему телу в интимных местечках…

Только от этого бросало в жар. Их шёпот, их мужественный запах, горячие губы на моей коже – мурашки бежали по телу, отдаваясь спазмами возбуждения внизу живота.

Снова стало совестно перед Серёжей. Я не хотела его обманывать, но так получилось. Чувствовала себя предательницей, подлой изменщицей, которая позволила немыслимое сразу двоим парням.

Серёжа не мог об этом знать, да и вряд ли об этом когда-либо узнает вообще, но мне захотелось как-то извиниться за содеянное. Сделать что-то для успокоения своей совести.

Может, я готова перейти к более близким отношениям со своим парнем?

Пока была на парах, списалась с Серёжей и попросила его забрать меня из универа. Парень с радостью согласился и в назначенный час ждал меня на своей машине.

У Серёжи была простенькая иномарка, до навороченных тачек Артура и Артёма ему было как до неба, но и такого крутого папочки, как Борис Петрович, у парня не было. Он всего добивался сам, чем очень гордился.

И я им тоже гордилась.

Серёжа только пришёл из армии и работал в автосервисе своего дяди. Я не знала, сколько он зарабатывает, да мне было и неинтересно. На милые подарки и обычные молодёжные развлечения он тратился с удовольствием, а большего я и не требовала.

Мы пообедали в небольшом кафе, а потом Серёжа отвёз меня домой.

– Ни хрена себе! – присвистнул парень, увидев коттедж Морозовых. – Ты теперь здесь живёшь?

– Ага, – безразлично пожала плечами.

– Да это самый настоящий дворец!

– Хочешь, зайдём? – предложила я.

– А можно? Твой отчим не будет против?

– Думаю, что нет, – уверенно заявила я.

Мне хотелось, чтобы Артур и Артём в первую очередь увидели нас с Серёжей вместе, чтобы они поняли, что я не одна, что за меня есть кому заступиться. К своему сожалению, я не увидела их машин во дворе, а это означало, что дома их нет. Машина Бориса Петровича тоже отсутствовала.

Может, и к лучшему, что дома никого нет? Мы можем побыть с Серёжей наедине и подождать членов моей новой семьи.

Дома было тихо, словно и вправду никого нет. Я с удовольствием показала своему парню дом. Сама ещё не везде была, поэтому экскурсия пошла на пользу нам обоим.

После этого я проводила Серёжу в свою комнату, где мы решили посмотреть фильм. Пока он настраивал огромную плазму, висевшую на стене, я сгоняла в душ и переоделась в домашнее.