– Мама! Смотри! Бабушка Барсика принесла! – воскликнула она, держа в руках полосатое чудо с надкушенным ухом. Кот, успевший наесться и разомлевший от непривычной обстановки, выглядел очень довольным. – Это же Катькин! Они уже вернулись с дачи? Бабушка меня не отпустила к ней. Сказала, что не знает никакой Кати, а кота она у подъезда подобрала.

Света тяжело облокотилась о дверь, не зная, что ответить, но тут из кухни выглянула Зинаида Филипповна и поманила её.

– Я же только с работы, – Света почесала за ухом кота, который всё ещё был в руках дочери, и направилась на кухню. – Давай попозже разберёмся.

Там аромат ещё усилился, и Света увидела то, что не укладывалось в её голове, но было очень красиво уложено в большое блюдо. Небольшая горка пирожков.

– Ба, можно нам уже с Барсиком по пирожку? – следом за Светой появилась Машка.

– Вот, – Зинаида Филипповна положила на тарелку два пирожка и протянула внучке. – Иди в комнату. Только не спеши есть. Ещё горячие.

Закрыв за Машкой дверь, она повернулась к Светлане.

– Знаю я всё про Катьку и семью её, – начала свекровь. – И про то, что сказать вы ничего не можете до сих пор. Кот этот у подъезда прибился ко мне. Вот и взяла домой. А то отощал уже без пригляда. Ты не против?

Света не знала, что ответить. Ещё утром они разошлись со свекровью как кошка с собакой, а теперь вот пирожки и в придачу к ним кот. Как будто подменили Зинаиду Филипповну за один рабочий день.

– Конечно, не против, – Света присела на край табуретки. – Только что про Катю сказать? Откуда кот этот появился?

– Так и скажи, – учила её свекровь. – Что, мол, нет, не приехали ещё. А Барсик мог и с дачи сбежать, и до дома дойти. Они, коты, такие. Могут с того света дорогу назад найти.

Зинаида Филипповна посмотрела вверх и перекрестилась.

– Вот пусть теперь Машка и заботится о нём. А там что-нибудь придумаем. Я не знаю, ешь ли ты с капустой, – подвинула она чуть ближе к Свете блюдо. – Сашке нравились.

– Спасибо, – Света взяла один пирожок и откусила. – Очень вкусно.

– Ну и слава богу, – Зинаида Филипповна смахнула со стола невидимые крошки. – Борщ в кастрюле. Ну и там, на второе, в сковороде, – махнула она рукой в сторону плиты. – Я пойду полежу. Отдохну. Мы с Машкой уже поели.

Света, всё ещё пытаясь прийти в себя, проводила взглядом свекровь.

– Спасибо большое, – спохватилась она.

Чуть позже удивление удвоилось. С работы вернулся Александр и, увидев на кухне изобилие, принялся нахваливать Светлану.

– Это мама твоя всё приготовила, – шёпотом пояснила она.

– Вот как? – настала очередь удивляться Сашке.

Света рассказала ему всё, что знала сама. Про кота Барсика и про то, что Зинаида Филипповна его домой принесла, и ещё она откуда-то в курсе про Катьку и её родителей.

Ну и про пирожки с борщом.

– Ну, главное, что напряжение в доме спало, – заключил Сашка. – А за котом этим одноухим присмотрим теперь, конечно. Куда деваться. А что сказать про Катю, потом придумаем. Мама права.

Машку такое объяснение, что Барсик сбежал с дачи и вернулся домой, очень даже устроило. Она пообещала заботиться о нём столько, сколько потребуется. Правда, просила передать Катьке на дачу, что с ним всё в порядке и он в надёжных руках до возвращения хозяйки. На том и порешили.

Утром Света по привычке встала пораньше, чтобы приготовить всем завтрак, но на кухне её ждало очередное удивление в виде горки блинов на тарелке и Зинаиды Филипповны возле плиты.

– Доброе утро, – поприветствовала её свекровь. – Я вот блинчиков вам на завтрак напекла.

Свете хотелось себя ущипнуть, но она вспомнила, что разительные перемены начались уже вчера.

– Давайте я вам помогу, – спохватилась она. – Зачем так рано проснулись? Я бы сама всё сделала. Но спасибо, конечно. Это приятно.

– Я и так слишком поздно проснулась, – не отворачиваясь от плиты, ответила Зинаида Филипповна, ловко управляясь со сковородкой.

– Ну не скажите. Судя по горке блинов, вы встали уже давно.

– Как минимум позже на семь лет, – как будто оправдывалась свекровь. – Ты прости меня, Света, за всё. Дура была. Всё детство внучки проспала и деду не дала.

Света подошла к Зинаиде Филипповне и осторожно обняла её за плечи, которые чуть вздрагивали, и прислонилась щекой к её спине. Тёплая рука свекрови легла поверх её руки.

– Садись завтракать. И Сашку зови. Зинаида Филипповна полотенцем вытерла просочившиеся слёзы. – Машу я накормлю, как проснётся.

Проводив сына со снохой на работу и накормив Машку и Барсика, Зинаида Филипповна собралась на улицу.

– Я пойду до магазина. Вискаса твоему Барсику куплю, а чуть позже вернусь, и вместе погулять сходим. А вы пока дома поиграйтесь.

Машка подбежала к бабушке и обняла её, а кот, услышав про Вискас, путался в ногах, тёрся и, судя по всему, тоже был рад.

– Ты самая лучшая бабушка, – прижималась к ней Машка. Кот промурчал что-то на своём.

Вернувшись из магазина, Зинаида Филипповна, перед тем как подняться в квартиру, присела на лавочку возле подъезда. Голуби, как будто только и ждали её, тут же приземлились на асфальт перед ней.

– Да не забыла я про вас, – по-доброму проворчала она и достала пакет с семечками.

Высыпав часть перед собой, она сидела и наблюдала, как те быстро поглощают их. Вспомнив про вчерашний день, посмотрела на домофон.

– Да ну, – как будто ответила она сама себе. – Даже не пытайся. Два раза такое не случается.

Но тем не менее она не могла отвести от него взгляда.

Промучившись ещё несколько минут, всё-таки встала и подошла к домофону.

Простояв ещё немного, наконец решилась. Набрала три цифры: 245.

С замиранием сердца она слушала его трель, пока домофон не перестал звонить и сам не отключился.

– Говорила же я тебе, что не выйдет. Размечталась, – Зинаида Филипповна вернулась на лавку и подбросила добавки голубям.

По улице туда-сюда сновали по своим делам люди. На детской площадке гуляли мамы с малышами, и оттуда доносился задорный детский смех. Кто-то входил в подъезд, а кто-то, наоборот, выходил из него. Со всеми проходящими мимо Зинаида Филипповна здоровалась. Она обратила внимание на то, что это делать гораздо приятнее, чем пускать вслед проклятья и колкости. Люди в ответ улыбались и желали ей хорошего дня. Зинаида Филипповна ещё раз посмотрела на домофон.

– Да что ж тебе неймётся-то? – упрекнула она сама себя. Но тем не менее снова встала и подошла. Непреодолимая сила тянула её к домофону.

Домофон долго звонил, но никто не отвечал. Зинаида Филипповна уже развернулась и, ругая себя за излишнюю надежду, пошла обратно к лавочке. В тот момент, когда она сделала пару шагов от домофона, мир вокруг вдруг подёрнулся пеленой и замер. Пропали все звуки. Только в домофоне позади неё раздалось потрескивание и пощёлкивание. Как будто кто-то налаживал связь, крутя ручку настройки.

– Здравствуйте, Зинаида Филипповна, – раздался знакомый и бодрый девчачий голосок. – Я тут занята немного была и не успела в первый раз подойти.

Зинаида Филипповна на секунду поверила, что девочка Катя действительно оторвалась от дел на звонок домофона и сейчас стоит там, в своей квартире, в прихожей с трубкой возле двери.

– Катенька, – только и смогла она вымолвить из себя.

– А я знаю, что Барсик у Машки, – как ни в чём не бывало продолжил голос. – Ему очень нравится, и он передаёт вам спасибо. Он бы погиб без вас.

– Кать, – продолжила Зинаида Филипповна. – Я что подумала, – замялась на секунду она. – Может… ну… как-то с дедом Борей можно поговорить? А с Барсиком всё в порядке, – спохватилась она. – Не переживай. Я вот за Вискасом сейчас ходила для него. – Зинаида Филипповна даже зачем-то сумку приподняла и показала её в домофон. С той стороны раздался звонкий смех.

– Да я знаю, – весело ответил голос. – Я всё знаю. И про пирожки, и про то, что с тётей Светой вы подружились. Всё-всё-всё.

– Так что там про деда Борю, – в нетерпении, боясь, что разговор оборвётся, как и в прошлый раз, поинтересовалась Зинаида Филипповна.

– Подождите. Я спрошу, – послышалась какая-то возня, как будто Катя слезает со стула, а трубка болтается и качается на проводе вдоль стены.

Время растянулось в бесконечное ожидание. Зинаида Филипповна иногда прижималась ухом к домофону, чтобы удостовериться, что связь не пропала. Но вроде всё было в порядке. С той стороны слышались слабые звуки, смысл которых было не разобрать.

– У аппарата! – внезапно прозвучало из домофона. Зинаида Филипповна даже отпрянула от неожиданности.

– Что? Напугал? – раздался знакомый смех. – Ну извини. Не удержался.

– Тьфу на тебя! – Зинаида Филипповна, казалось, забыла о странности и нереальности этого разговора. Всё происходило как будто по-настоящему. Она вот здесь, а дед где-то там, на том конце провода. В её осязаемом мире.

– Зин, – начал дед Боря. – Нам это… – он замялся. – Ну нельзя нам вот так с вами связываться. Но я догадываюсь, чьих рук это дело. Раз Петров написал так, то не вырубить уже топором. В соучастники меня приплёл.

– Борь, я на минутку, – поспешила Зинаида Филипповна. – Я прощения попросить хотела. Машка ведь наша внучка. Прости меня.

– Да я и так знаю. Я и тогда знал. Просто с тобою спорить-то себе дороже. Я иногда тайком ездил к ним. Жалко, что нечасто получалось.

– Прости, что не давала общаться. И теперь не сможешь увидеть, как она растёт, – причитала Зинаида Филипповна.

– Да с чего ты взяла, что не смогу? Теперь могу. И дальше, думаю, что смогу. Пока ты помнишь меня и думаешь обо мне, я всё могу. Я – глаза твои и душа твоя. Я – руки твои и сердце твоё. Я смотрю на внучку твоими глазами, обнимаю твоими руками, люблю твоим сердцем и переживаю за неё всей твоей душой.

Зинаида Филипповна стояла возле домофона, и по её щекам текли слёзы. Она подняла руку и провела ею по щеке, вытирая их. В ту же секунду она почувствовала тепло знакомой руки.

– Зин, – снова раздался голос деда Бори. – Мне пора. У нас тут дел тоже хватает. Я тебя попрошу, только не расстраивайся и не злись понапрасну. Помни, что если тебе плохо, то мне ещё хуже. Люби и заботься о внучке. Не забывай про Сашку со Светкой. Я ведь и в их глазах и сердцах. Я везде, где помнят обо мне. Я смеюсь вместе с вами и плачу, когда у вас боль на душе. А я уж здесь постараюсь со своей стороны присмотреть за вами. Благо помощник появился. Люблю вас.

Зинаида Филипповна хотела что-то сказать в ответ, но ком в горле не давал даже выдохнуть. Она представила, сколько пришлось пережить там её мужу Боре, пока она не осознала, что живёт не по-людски. Ведь в последние годы она и не вспомнит, когда радовалась или смеялась не со зла, а по-доброму. Оттого что хорошо на сердце.

– Баб Зин, – раздался в домофоне голос Кати. – Мне тоже пора прощаться с вами. Обнимите Машку за меня. И Барсика погладьте.

Зинаида Филипповна наконец-то выдохнула и вытерла слёзы.

– Катенька. Ты тоже в моём сердце теперь навсегда. Я никогда тебя не забуду. Спасибо тебе. Вот только Маше не понять твоего ухода. Слишком рано. Не знаем, как ей всё объяснить.

– Не переживайте. Я что-нибудь придумаю. До свидания, баб Зин, – домофон щёлкнул, и город с шумом вернулся и ожил.

Зинаида Филипповна ещё некоторое время сидела на лавочке, приводя в порядок свои мысли и чувства. Затем она покормила голубей остатками семечек и отправилась домой. Вероятно, Машка уже заждалась её. Ведь она обещала выйти с ней на прогулку.

Жизнь в семье наладилась. Казалось, что и не было тех дней, когда Зинаида Филипповна с недоверием смотрела на внучку и с презрением на Свету. Машка была счастлива, что у неё появилась настоящая бабушка, которая умеет печь пирожки и перед сном читает ей сказки.