Чтобы прогнать неприятные мысли, Шэрон занялась материалами, присланными из полиции Лонг-Бич. У Питера Мэтьюза была вполне обычная внешность: круглые щеки, коротко стриженные черные волосы. Один из множества американцев. Темные глаза не излучают угрозы, уголки губ опущены, но не кривятся. Нос с горбинкой тоже не признак агрессивной натуры. И только выступающий вперед квадратный подбородок свидетельствует о железной решимости. Шэрон, впрочем, не питала иллюзий, зная, как обманчива бывает внешность.

Патологоанатом установил, что обоих детей задушили, но Майкла Истеса – руками, а Тима Мастерсона – прочной веревкой.

Улики указывали на виновность клиента Шэрон, но тот отрицал причастность к убийствам и похищению. Можно не мучиться совестью: будущий подзащитный – убийца, отпетый негодяй. Ее задачей будет добиться меньшего срока, убедив Мэтьюза сказать правду, а не вязнуть в бессмысленном запирательстве.

…Командир корабля объявил о посадке в аэропорту Лос-Анджелеса, и Шэрон Соренсен почувствовала небывалое возбуждение.

3

Воскресенье, 25 апреля 2021 года, 14:30

Кэрол Дженкинс, подруга задержанного Питера Мэтьюза, стояла, облокотившись о балюстраду своего голубого, со светло-коричневыми ставнями дома, провожая усталым взглядом редких прохожих. Получив сообщение адвоката, она настояла на том, чтобы встретить ее в аэропорту: хотелось сбежать из дома, где они восемь лет были так счастливы с Питером. Из дома, в котором его вчера арестовали. Вечность назад.

Грозная тень, вооруженная секатором, двигалась вдоль стены. По другую сторону палисадника ее сосед стриг кусты. Он въехал в дом на Дейзи-авеню три года назад после бурного развода, спровоцированного его многочисленными изменами. Кэрол ужасно раздражал вкрадчивый тон записного обольстителя. «Человек не то чтобы дрянной, но болван» – такую характеристику она ему выдала давным-давно.

Кэрол затаила дыхание в надежде, что ее не окликнут, но надежда не оправдалась: сосед узнал, что Питер арестован. Конечно, а как же иначе? Полицейские вывели Питера в наручниках на глазах у всей улицы. Ее добил подлый выпад, замаскированный под участливость: «Как вы себя чувствуете?» Четыре удара невидимого хлыста. Дурнота подступила к горлу. Не утрудившись ответом, Кэрол ушла в дом и едва успела добежать до унитаза. Болван? Не злобный? У нее возникли сомнения.

Холодная вода освежила лицо. Кэрол никогда не была ни красивой, ни даже хорошенькой – черты лица слишком крупные, тело слишком худое, – но сверкающие глаза и улыбка придавали ей неотразимое обаяние. Так считал Питер. Она чувствовала себя любимой в его объятиях.

Сегодня зеркало отражало круги под глазами, мелкие морщины и печальный взгляд. Кэрол не собиралась отвечать на вопрос соседа. Она должна выжить. Перетерпеть. Но сейчас она заперта в воспоминаниях об исчезнувшем счастье…

Кэрол тяжело опустилась на диван в гостиной. Близкие тревожатся о ней – звонят, присылают голосовые сообщения, засыпают эсэмэсками.

Две ее лучшие подруги.

Друзья брата Пола.

Брат всегда рядом. Как двадцать лет назад, когда разбилась ее мечта стать пианисткой. Двенадцать лет, посвященных музыке, улетучились в один момент.

Студенческая пирушка. Разбитые стаканы. Осколок, перерезавший нерв. Пол, заканчивавший медицинскую интернатуру, оказал ей первую помощь, но ситуация была безнадежной. Благодаря стараниям брата подвижность к руке вернулась. Но не быстрота движений. Это испытание еще больше сблизило их.

Кэрол ни с кем не хотела разговаривать, но любопытство победило, когда на экране телефона высветился неизвестный номер. Адвокат предупредила о прилете. Почему Питер выбрал именно ее? Они никогда не имели дела с юристами, не были знакомы ни с одним адвокатом. Кэрол прочла в интернете, что Шэрон Соренсен специализировалась в основном на разводах. Так почему же Питер решил доверить этой женщине защиту своей жизни? Другой звонок сделал некий Марк Уолбейн, тоже aдвокат, «соловей» судебных слушаний, заявивший, что дело его очень заинтересовало и что спасти Питера сумеет только знаменитость.

Слишком поздно. Питер сделал свой выбор. Слишком поздно… Кэрол больше за него не сражалась. Все было кончено – вчера, когда она увидела фотографии. Сегодня утром – в тот момент, когда нашли бедняжку Клайва. Связанный, с кляпом во рту, он лежал в багажнике ее машины.

Кэрол пробрала дрожь. Ее снова затошнило. Она прогнала из памяти лицо мальчика. Это было слишком мучительно.

Снимки обнаружились на жестком диске лэптопа Питера. Того самого, с которым он не расставался ни дома, ни в магазине. Полицейские настояли, чтобы она просмотрела их все, и задавали один и тот же вопрос: «Узнаёте кого-нибудь?»

Ее сразили не сами фотографии, в них не было ничего непристойного. Тревогу, ощущение дискомфорта внушало одно обстоятельство: снятые люди не позировали.

Питер снимал на уроках музыки. Майкла. Тима. Других. Крупные планы сосредоточенных детских лиц с поджатыми губами или недовольно глядящих в ноты. Съемки семейных пикников на пляже. Молодая женщина рядом с машиной сердито смотрит на девочек-близняшек. Парочка откусывает от одного мороженого в ресторане. Ее сосед – с багровым потным лицом и голым торсом – делает зарядку на террасе, надеясь вернуть прошедшую молодость. Еще семьи… Кэрол узнала только своих учеников и соседа.

Изумление сменилось яростью. Питер никогда не говорил ей об этих снимках. Она не чувствовала, что за ней наблюдают. Следят. Зачем он их делал? Что за нелепая фантазия?

Воскресенье, 25 апреля 2021 года, 16:30

Шэрон стояла в зале прилетов, ища на табличках встречающих фамилию «Соренсен» и вдруг заметила темноволосую женщину с усталым лицом и печальными глазами. Ее взгляд скользнул по Шэрон и задержался на седовласой женщине лет пятидесяти в старомодной одежде. Очевидно, Кэрол Дженкинс думала увидеть опытного юриста. Они разговаривали только по телефону: Шэрон сообщила, что представляет Питера Мэтьюза, Кэрол сказала, что встретит ее в аэропорту.

– Добрый день, мисс Дженкинс!

Помимо изумления, даже разочарования, лицо Кэрол выражало неприкрытую враждебность. Она вроде как не заметила протянутую руку и несколько долгих секунд смотрела на хорошенькую тридцатилетнюю шатенку со стрижкой каре, одетую в черный брючный костюм и белую рубашку. Недоумевающая Шэрон представилась.

– Я уже поняла, – сквозь зубы процедила Кэрол. – Я… Я не думала, что вы так… молоды.

Они молча дошли до парковки. В машине адвокат задала подруге Питера Мэтьюза первый вопрос:

– Вы считаете его виновным?

– Не знаю, – буркнула та, глядя на дорогу.

Шэрон не ожидала такого ответа. Она и сама была уверена в виновности клиента, но ведь Кэрол не читала полицейского досье. Что же ей наговорили?

– Почему вы в нем сомневаетесь?

Кэрол тяжело вздохнула.

– Он повез Майкла в Дрейк-парк в день его смерти. Почему я ничего об этом не знала, если он не сделал ничего плохого? Вы наверняка знаете, что исчезнувшего подростка нашли в багажнике моей машины. Кроме того, я обнаружила кое-что еще, о чем и понятия не имела.

– Что именно вы узнали?

– Он фотографировал меня. С учениками. А я этого не замечала. Если уж он со мной так поступил, то…

Ответ удивил Шэрон. В полученных ею документах ни о каких фотографиях речи не было.

– Жертвы фигурируют на снимках?

Кэрол кивнула. Машина направилась в сторону Лонг-Бич.

– Где вы остановились?

– Отвезите меня в участок.

– Вас там ждут? В воскресенье?

– Когда ведется уголовное расследование, воскресенья отменяются. Допрос Питера отложили до моего появления. Еще далеко?

– Через четверть часа доберемся. Почему он выбрал вас?

Кэрол не сумела скрыть раздражения, и от Шэрон это не укрылось, но она не огорчилась. Грубое столкновение с судебной системой неизменно злит близких задержанных.

– Я и сама намерена задать ему этот вопрос.

– Вы не знакомы с Питером? – недоверчиво спросила Кэрол.

– Нет.

Дженкинс сосредоточилась на дороге.

– Можете рассказать о нем?

– Я ведь уже говорила. Сомневаюсь, что знаю его по-настоящему.

Шэрон отступила. У нее еще будет возможность разговорить эту женщину. Потом. Позже.

Машина остановилась у внушительного здания из красного кирпича.

– Я вас подожду.

– Я могу задержаться.

– Я все равно подожду и отвезу вас в отель.

Шэрон пошла к дверям участка.

4

Воскресенье, 25 апреля 2021 года,17:00

Кругленькая энергичная женщина стремительной походкой подошла к Шэрон и крепко пожала ей руку.

– Здравствуйте, мэм, я…

Она не договорила и подчеркнуто внимательно оглядела адвоката. Шэрон кивнула, и ее собеседница продолжила:

– …лейтенант Кейт Хоулен.

– С вами я говорила по телефону? Вы ведете это дело?

Хоулен кивнула, все так же пристально глядя на Соренсен.

– У вас есть полчаса. Потом мы продолжим допрос вашего клиента.

Шэрон проследовала за лейтенантом по лабиринтам коридоров до допросной.

– Вы можете подтвердить, что микрофоны выключены и никто не будет наблюдать из-за «зеркала»^[2]?

– Я не нарушаю законов. Гарантирую конфиденциальность вашего разговора с клиентом.

Хоулен открыла дверь и пригласила адвоката в ярко освещенную комнату. Клиент Шэрон сидел, положив ладони на бедра. Она представилась и протянула ему руку.

– Здравствуйте, господин Мэтьюз. Я – Шэрон Соренсен.

Небритый осунувшийся мужчина не отреагировал. Впечатление, сложившееся у адвоката после изучения дела, подтверждалось: неприметный тип с тусклым взглядом, съежившийся на стуле, даже головы не поднял. Поза тела говорила о покорности судьбе. Он словно уже проиграл. Шэрон обратилась к нему серьезным тоном, которым обычно разговаривала с молодыми правонарушителями, задержанными за употребление наркотиков или мелкие кражи:

– Времени у нас мало, всего полчаса. Давайте проясним сразу: я буду защищать вас, что бы вы ни совершили. Вы должны сказать мне правду, чтобы я определила стратегию защиты и как можно успешнее представляла ваши интересы. Вы убили Майкла Истеса и Тима Мастерсона?

– Я никого не убивал, – равнодушно ответил Питер.

– Что насчет Клайва Морриса?

– Я его не похищал. Этот парень ходит в мой магазин уже два года. Зачем бы я стал причинять ему зло?

Шэрон села за стол напротив Мэтьюза. Разговор с ним внушил ей некоторую уверенность. Питер еще не сдался.

– Вы должны будете убедить не меня, господин Мэтьюз, а присяжных. Но они скорее поверят доказательствам обвинения, а не вашим словам. Советую признаться, чтобы избежать смертного приговора.

– Я никого не убивал, – повторил Питер.

Шэрон хотела бы услышать правду и решила надавить, чтобы он открылся и между ними возникло доверие.

– И тем не менее Клайва Морриса нашли в багажнике машины вашей подруги – там, где вы указали…

Задержанный вздохнул.

– Я его туда не засовывал.

– Откуда вы узнали, что мальчик там? Полицейские обязательно зададут вам этот вопрос.

Питер не ответил. Ну что ж… Доверие не устанавливается по заказу, оно строится. Шэрон поменяла тему.

– Буду откровенна: я не специалист по уголовному праву. Вам лучше выбрать для защиты более опытного адвоката.

Питер впервые поднял глаза и посмотрел на нее с тревогой и одновременно с решимостью.

– Мне нужны вы.

Шэрон считала, что попала в Лонг-Бич по недоразумению, но поведение клиента это опровергало, хотя… Возможно, он ошибся? Она решила все прояснить.

– Почему я?

– В прошлом году я прочел статью о вас и вашем муже…

«Скорее о Лиаме, чем обо мне», – подумала Шэрон.