Сергей Савинов: Японская война. 1904

Глава 1

Тайное правило попаданцев: при появлении в другом времени погибший получает часть сил и умений того, кто его убил.

Санкт-Петербург, Россия, сегодня

Сегодня пятница, 9 февраля, а значит, мы снова собирались. Взрослые мужики, в бане, но без алкоголя, сидели и играли в реконструкцию сражений по правилам «Подземелий и Драконов». А что, очень ведь удобно! Показатели тех или иных отрядов сейчас не так уж и сложно оцифровать, мастер следит за общим ходом войны, ну а кубики добавляют элемент неожиданности, без которого никуда.

Сегодня у нас Первая мировая. Не в первый раз уже, но так только интереснее.

– Слава, твоя очередь, – позвал меня Мастер, и я выдвинул корпуса Самсонова и Ренненкампфа в Восточную Пруссию.

Да, в оригинале это не сработало, но сама идея-то хороша. Почти как е2-е4, которые ставят под удар центр поля и заставляют противника открываться, чтобы не допустить этого. Ну а дальше главное не зазеваться и не получить в ответ детский мат.

– Германия отвечает укреплением позиций у Гумбиненна и подготовкой 8-й армии Гинденбурга. – Сегодня за немцев играл Сашка Стрелков, только-только вернувшийся из Китая.

Десять лет его не было, с тех самых пор, как нас, еще совсем зеленых выпускников Военно-медицинской, накрыло «Градом» в Латакии. Помню, как пережимал ему руку и откачивал воздух из груди. Орал, что не дам сдохнуть – мы ведь с ним еще с садика вместе. Даже не сразу заметил, что самому досталось и… Так глупо вышло: небольшой осколок, все вытащили и обработали в тот же день, но где-то повредило нервы. В итоге руки дрожат, скальпель держать не получается – так и закончилась моя медицинская карьера.

– Франция все. Кто там дальше? – Гера предпочел скрыть свои действия за туманом войны. Он, кстати, не наш, не медицинский, а обычный армейский офицер. Таких со временем немало оказалось в компании, жаль, что нечасто получается собраться полным составом.

Боевые действия тем временем шли с переменным успехом. Я не смог закрепить успех в Пруссии, но и разбить себя не дал. Все-таки годы тренировок! Остальные тоже сохранили основные силы и пока не сильно отошли от оригинала, как это обычно и бывало в первый час. Ничего, скоро начнут раскрываться заготовленные сюрпризы, и станет интереснее. Вон, уже все передали Мастеру свои карточки с планами, пришла и моя очередь.

– Начинаю наступление на Австрийском фронте… – На самом деле я хотел не атаковать, а выманить армию Гинденбурга, и все зависело от того, купится Сашка или нет.

– Кстати, Слав, – пока повисла пауза, Гера вскинул свою чашку с чаем. – Слышали, что сегодня тебя официально взяли в Академию. Все пьем за нового профессора!

Меня принялись поздравлять.

– За профессора!

– За свою кафедру до сорока!

– За 5 лет в учаге, которые открыли двери в заведение получше!

– За парня, который никогда не бросал своих!

– За новые встречи в Африке!

Я слушал ребят, и в эти мгновения мне показалось, что даже вечно дрожащие пальцы начали меня слушаться. Только показалось.

– Спасибо, – я тоже поднял чашку. – Я, правда, еще не профессор и до своей кафедры, как до Китая, но… Обязательно прослежу, чтобы это изменилось!

– Обязательно! – Сашка присоединился последним, и его голос единственный прозвучал как будто фальшиво…

Когда мы закончили игру и начали расходиться, я ненадолго задержался, прихватив Сашку за рукав пальто. Да, мы очень давно не виделись, но что-то точно случилось, а так давно дружим… Если он рассчитывал, что я ничего не замечу и промолчу, то зря.

– Рассказывай, – приказал я, когда в предбаннике не осталось никого кроме нас.

– 90 баллов по TAS, проверялся в Бехтеревке на той неделе. На два больше, чем в прошлом месяце.

– Ты же писал в декабре, говорил, что держишься на границе 72! – выругался я. – Слишком быстро!

Сашка просто пожал плечами. Мол, да, у него алекситимия, но что такого. Единственный плюс болезни, из-за которой не испытываешь эмоций, в том, что она тебя не особо беспокоит. Мы так раньше шутили, но в глубине души всегда хотелось верить, что пронесет, получится разминуться. Но нет.

– Это из-за твоей работы в Китае? – спросил я. – Чем ты таким таинственным занимаешься, что даже намекнуть не можешь?

Сашка снова не успел ответить. Дверь в предбанник вылетела, словно пробка, и в небольшую комнату ворвались два боевика в шлемах, бронежилетах и без каких-либо опознавательных знаков. Короткие автоматы быстро начали поворачиваться в нашу сторону, но Сашка оказался еще быстрее. Из широкого рукава пальто выскочил пистолет, и четыре пули вонзились каждому из чужаков прямо в стык между шейной пластиной и шлемом.

Черт! Черт! Черт! Да что это творится!

– Ты спросил, чем я занимаюсь… Работаю наемным убийцей, – голос Сашки звучал все так же ровно, как и всегда. – Раньше не было поводов рассказывать. А теперь…

С улицы донесся топот множества ног. Сашка быстро склонился к ближайшему трупу, рядом с которым уже натекла красная липкая лужа, и бросил мне автомат. На нем тоже была кровь, но я никогда ее не боялся. Врач же, пусть и неудавшийся… Руки сами передернули затвор и проверили магазин. Словно мы снова на войне.

На самом деле у меня было много вопросов, но, когда к тебе врываются с оружием, даже дураку понятно, что сейчас не до них. Вдох-выдох, я вышел в центр комнаты, и в этот самый момент чужаки на машине снесли деревянный угол предбанника. В появившуюся дыру под прикрытием облака пыли ворвались новые боевики. Я успел увидеть, как еще два ствола начали поворачиваться в мою сторону, но так и не дошли до конца. Сашка оказался в разы быстрее: еще четыре выстрела, еще два трупа.

Кажется, он был очень хорошим наемным убийцей.

– Что дальше? – Мысленно я надеялся, что остальные наши не успели далеко уехать. А значит, и помощь позовут, и сами могут вмешаться.

– Дальше они уже будут знать, что их ждут. Значит, больше никакой спешки. Скорее всего, зальют все помещение газом и уже наверняка нас возьмут, – Сашка сменил обойму в пистолете и решительно двинулся ко мне.

– Связи нет… – Я проверил телефон: на нем не то что не было делений сети, он вообще не подавал признаков жизни. Действительно очень серьезные ребята.

– Прости, – я только услышал это слово и сразу дернулся, но Сашка оказался быстрее и успел воткнуть мне в шею шприц. Тело сразу повело.

– Что это?

– Поможет тебе заменить меня, – Сашка смотрел прямо перед собой.

– Где? – само вырвалось. Как будто это сейчас самый важный вопрос.

– В прошлом. Эти люди хотели отправить туда убийцу, меня, но я сбежал. Они считали, что смогут управлять мной словно роботом, вложить в голову свои мысли, но не учли кое-что важное. Да, я больше не могу чувствовать, но я всегда помнил – за мной должок. Да и в целом, разве это не смешно будет: в нужном месте и в нужное время окажется не убийца, а ты.

И это смешно? Я бы сейчас много чего мог сказать своему сошедшему с ума другу, но из-за вколотой гадости уже даже язык не шевелился. А тот пользовался случаем на полную.

– Доктор, наемник, учитель – мне показалось, что ты точно сломаешь все, что бы они ни хотели провернуть. Жаль, что из-за сыворотки ты не вспомнишь последний час, можно было бы дать тебе пару советов…

Сашка замер на полуслове, прислушиваясь к новым звукам с улицы, а потом быстро вскинул пистолет и разрядил его мне прямо в сердце. Подло… Лучше бы в голову бил, тогда я хотя бы ничего не почувствовал. А так тяжесть от невозможности пошевелиться сменилась болью, а потом сквозь темное марево я увидел, как к нам снова ворвались. На этот раз Сашка не успел выстрелить первым и упал прямо рядом со мной.

Темнота.

* * *

Два тела лежали на полу без движения, когда в серьезно пострадавшее помещение зашли два неприметных человека. Они как раз успели надеть специальные очки и увидеть, как серая дымка вырвалась из одного тела и начала затягиваться куда-то в пустоту.

– Доктора переносит, – заметил один из незнакомцев.

– Не только его, – добавил другой, вглядываясь в три ледяные искры, поднявшиеся из груди второго мертвеца. – Кажется, убийца решил не только сбежать от нас, но и расплатиться со старым другом.

Мгновение, и искры впитались в серую дымку и растворились вместе с ней.

– Значит, доктор окажется на месте с подарком. Даже с тремя подарками. Интересно, что именно ему досталось, и когда он об этом догадается?

Незнакомцы выждали еще минуту, а потом так же незаметно, как и пришли, исчезли из дома 9 дробь 2 по улице 1904 года.

* * *

– Вячеслав Григорьевич!

Молчу.

– Вячеслав Григорьевич!

Хотя чего молчу? Мое же имя.

– Вячеслав Григорьевич! Ну хватит, я же знаю, что вы бы не заснули в такой момент.

Открываю глаза. Неожиданно я оказался на лавочке в каком-то незнакомом коридоре, а надо мной склонилась дама в платье. Именно дама – такая монументальная, но при этом так ловко справляющаяся с каждым граммом своего тела, что ей это даже шло. Чуть позади офицер. Нет! Я каким-то образом опознал мундир – не военный, а гражданский. Я даже знаю имя этого молчуна: доктор Стелин.

Откуда?

– Вячеслав Григорьевич, – дама убедилась, что я открыл глаза, и продолжила ворковать: – Понимаю, что неправильно говорить подобные вещи офицеру после начала войны, но и молчать будет еще неправильнее. Я решила, что пора нам объясниться. Вам не стоит мне больше писать. Через два месяца мы с Виктором Семеновичем поженимся, и это станет совсем неприлично.

– Виктор Семенович? – на автомате переспросил я, а потом понял, что это тот самый доктор, который все так же молча следил за разговором со стороны.

– Да, его пригласили стать начальником одного из госпиталей Красного креста. Впрочем, вам это же неинтересно…

Дама упорхнула, скрипнув парой досок по пути, а до меня донесся новый голос.

– Тюфяк и тряпка!

Кажется, это в мой адрес… Обернулся. На меня с презрением смотрел хмурый офицер лет пятидесяти – кажется, штабс-капитан, если верить погонам. Наверно, оба разговора должны были меня задеть, но вместо этого я только пытался понять: что, черт подери, вообще происходит?

Почему тут все так странно одеты?! Почему я так странно одет?! О какой войне речь? Как я здесь очутился? И почему я больше не я – в огромном зеркале напротив отражалась совершенно чужая фигура. Лицо, мундир, движения – все было не моим. Я потер лоб, пытаясь сосредоточиться. Помню баню, как мы играли и… Дальше темнота, и вот я уже здесь.

– Вячеслав Григорьевич, заходите. Георгий Карлович ждет. – В раскрывшихся дубовых створках показался веснушчатый нос помощника командующего 1-м Сибирским корпусом генерала Штакельберга.

Информация всплывала постепенно, словно собравшиеся было упорхнуть воспоминания, которые неожиданно обнаружили, что еще кому-то нужны.

Я поднялся… Пока еще было ничего не понятно, но здравый смысл подсказывал, что кричать о странности ситуации было бы совершенно неуместно. Так что… Попробую делать то, что от меня ждут, а там разберемся… В кабинете у генерала стоял запах сигаретного дыма, и за этими облаками я не сразу заметил сидящего за столом крупного пожилого мужчину с щегольским пробором чуть ближе к правому виску.

– Ну что, Вячеслав Григорьевич, готовы снова послужить Отечеству? Помню вас, вы хорошо показали себя во время Боксерского восстания. Уверен, и сейчас проявите себя не хуже.

Комплимент? Кажется, не искренний. Но я все равно кивнул.