– Как-то мне это совсем не нравится, – встревожился Сётаро, до сих пор совершенно невозмутимый.

Толчки прекратились. Бункер, похоже, выдержал – однако на лице Сётаро никакого облегчения не отразилось. Пинком распахнув плохо прилегавшую дверь, он поспешил к выходу.

Из комнат в глубине коридора показались и другие. Скоро семеро наших собрались у лестницы.

– О, Хана! Ты в порядке? – спросил Юя. Девушку поддерживала за спину Саяка.

– Головой сильно ударилась. Больно очень.

Все, похоже, спали и проснулись от толчков, а теперь моргали глазами, тщетно пытаясь осознать произошедшее – и то, что находились мы в странном подземном бункере, делу не помогало.

Из комнаты 103, расположенной наискосок от столовой, показалось семейство Ядзаки.

– Слышали грохот? Никто не пострадал? Надо бы выбираться отсюда, – крикнул нам Ядзаки-отец. Жена и сын были с рюкзаками – видно, они и правда собирались уходить.

– Выбираться надо, и поскорее, – ответил Сётаро. – Если сможем.

«Если сможем?..»

При этих словах до моего полусонного мозга наконец дошло, что это за гул, похожий на удар гигантского гонга, мы слышали.

В похожем на пещеру проходе за металлической дверью был огромный камень – вероятно, предназначенный для того, чтобы забаррикадировать дверь в случае опасности. Что, если землетрясение его сдвинуло? Что, если гул раздался, когда камень ударился о железную дверь?

Сётаро бросился к выходу, и все, понимая серьезность ситуации, поспешили за ним.

Он повернул ручку и с силой толкнул железную дверь, а когда она не открылась, нажал плечом. Дверь подалась лишь на несколько миллиметров – похоже, камень снаружи прилегал к ней практически вплотную.

– Давай я попробую.

Рюхэй схватился за ручку и со стоном навалился на дверь. Следующим присоединился я, и мы втроем принялись толкать и бить металлическую поверхность, будто боксерскую грушу на тренировке.

Бесполезно. По тому, как дверь сопротивлялась всем нашим попыткам, стало понятно: вручную мы ее сдвинуть не сможем. В конце концов мы сдались. Все обескураженно уставились на нас.

Десять человек оказались заперты в бункере, как в ловушке.

– И что теперь? Мы вообще отсюда не выберемся? Серьезно? – язвительно пробормотала Хана.

– Давайте сначала спустимся вниз. Может, оттуда получится что-то сделать.

Во главе с Сётаро мы двинулись к лестнице, ведущей на минус второй этаж.

2.

Мало-помалу до сознания доходило, в какую передрягу мы попали. Потом, вслед за пониманием, пришел страх.

Мы под землей, глубоко в горах. Никто не знает, что мы здесь. Телефоны, разумеется, вне зоны доступа.

Что, если убрать камень не получится? Мы так и умрем здесь, запертые в «Ковчеге».

Как-то в детстве я нечаянно убил богомола – забыл коробку с ним в ящике стола. Найдя трупик, я был настолько потрясен этой страшной смертью, что похоронил беднягу в парке. Но богомол, как ни крути, всего лишь насекомое, поэтому уже через несколько дней я стал о нем забывать.

Зато теперь воспоминания вернулись. Наверняка и мои товарищи, шагая по коридорам бункера, невольно проигрывали в голове события собственной жизни – и неизбежно находили среди них то, что подогревало страх.

Мы подошли к железной двери на минус втором этаже, располагавшейся точно под входом и ведущей в небольшую, похожую на пещеру комнату – слишком маленькую, чтобы вместить нас всех. Первым переступил порог Сётаро, за ним последовали я, Рюхэй и Ядзаки.

Потолок теперь выглядел иначе – это сразу бросилось мне в глаза, как только я оказался внутри.

Низкий навес сразу за железной дверью представлял собой каркас из металлических прутьев, обитый досками, но огромный камень их продавил; сквозь отверстия виднелась его поверхность. Каркас тоже был деформирован.

– Ого! Он там все перегородил… – Рюхэй, подтянувшись на прутьях, заглянул наверх.

Между треснувшими досками было видно, что железная дверь этажом выше полностью заблокирована: камень, обвитый цепью, прижался к ней очень плотно.

– Может, получится вынуть каркас, чтобы камень упал сюда? Тогда дверь наверху откроется, – заметил Ядзаки, внимательно разглядывая потолок.

Разобрать потолок и уронить камень? Болты, удерживавшие тонкую стальную раму, торчали наружу – головками вниз, точно их и впрямь можно было вывернуть.

– Вынуть каркас недостаточно, – возразил Сётаро. – Камень входит между стеной, где дверь, и полом пещеры очень плотно. Чтобы он выпал, нужно сильно его тянуть – иначе никак.

Сильно тянуть камень вниз.

Но ведь здесь есть устройство, которое как раз для этого подходит. Камень обернут цепью, соединенной с лебедкой. Нужно просто крутить ручку.

Дойдя до этой мысли, я вдруг осознал, что имеется одна проблема. Я посмотрел вглубь комнаты, и Сётаро, перехвативший мой взгляд, молча кивнул.

– Говоря коротко: да, надо покрутить лебедку, чтобы камень упал, – продолжал он. – Но тогда тот, кто это сделает, окажется в ловушке.

Упавший с верхнего этажа камень полностью перегородит выход из этой каморки. Дверь здесь узкая, места мало, и камень застрянет. А лебедка – у противоположной стены.

Значит, чтобы мы смогли выбраться из подземного бункера, кто-то должен остаться на минус втором этаже.

– Так и есть, – криво усмехнулся Сётаро. – Экстремисты, которые все здесь построили, наверняка спланировали это нарочно. Уж слишком точно подогнан камень.

Другими словами, камень, перегораживающий вход в подземелье, упав вниз, отрезает минус второй этаж от минус третьего. От входной двери камень можно отодвинуть – но не сразу. Значит, закроем проход, насколько сможем, а тем временем все, кто внутри, эвакуируются на самый низ. Теперь можно уронить камень – отсюда его убрать куда сложнее… В сущности, вполне подходящая система безопасности для подземного сооружения, построенного полоумными фанатиками.

В маленьком отсеке находилась единственная лестница, ведущая на минус третий этаж. По изначальной задумке туда и предполагалось уходить – но сейчас все внизу было затоплено. Таким образом, человек, который будет крутить лебедку, останется замурованным в тесном каменном мешке.

Осознав, в каком положении оказались, мы вышли обратно в коридор.

– И что делать? – застонал Рюхэй. – Кому-то придется остаться и повернуть рычаг? А другие выберутся и побегут за помощью?

Все вздрогнули. Ждать спасения взаперти, в тесной каморке… В этой роли никому оказываться не хотелось.

– Не будем паниковать, – с наигранной бодростью произнес Юя. – По крайней мере, мы знаем, как выбраться. Надо обдумать все хорошенько, без спешки.

В бункере имелся большой запас консервов – и, конечно же, вода. На две-три недели припасов точно хватит.

– Давайте сначала осмотрим здание. Может, найдутся какие-нибудь инструменты, чтобы опустить камень без лебедки. Конечно, лучше бы никого здесь не оставлять… И потом, нам ведь все равно нужен гаечный ключ, правда? Без него мы каркас не разберем. Так что начнем с ключа.

Юя говорил разумные вещи. Ключ понадобится в любом случае. Все согласились отправиться на поиски – желая насколько возможно отложить размышления о том, кому предстоит остаться под землей.

Комната номер 207 напоминала склад инструментов – множество пил, молотков и прочих вещей было разложено на металлических полках. Казалось бы, здесь самое место и гаечному ключу. Сперва мы все искали его там, одновременно приводя склад в порядок после землетрясения.

Ключ, однако, так и не нашелся.

Кладовых в бункере имелось несколько – и не сказать, что там царил полный порядок; ключ вполне мог обнаружиться и совсем в другом помещении. Мы решили разделиться: десять человек рассыпались по разным комнатам. Только Хана не участвовала, сославшись на то, что сильно болит голова. В комнате, которую она занимала, после землетрясения все было вверх дном, поэтому она решила, что посидит пока в столовой.

Мы с Сётаро начали с номера 205, рядом со складом инструментов. Там были сложены стройматериалы – утеплитель да всякая металлическая фурнитура.

– А если гаечный ключ не найдется? – спросил я. – Мы ведь эти болты руками не вывернем.

– Да уж… Но ключ наверняка здесь где-то есть. Они же его использовали, когда бункер строили.

Может, они потом строили что-нибудь еще – и унесли ключ туда?

– Что, интересно, имел в виду Юя, когда говорил, что могут найтись инструменты, которые позволят обойтись без лебедки? Как еще такой камень опустишь?

– Понятия не имею…

– Мне только взрывчатка в голову приходит. Может, здесь и динамит имеется?

– С динамитом шутки плохи. От него все вообще может рухнуть.

Сётаро был прав.

– Тогда кому-то придется остаться. И как мы будем решать – кому?

Что кто-нибудь вызовется добровольно, я не ожидал. Значит – тянуть жребий? Согласится ли семья Ядзаки? Будет ли их сын-старшеклассник участвовать в жеребьевке вместе со всеми?

Сётаро нахмурился.

– Нет смысла сейчас беспокоиться. Момент еще не настал. Так или иначе, но что-то решать придется.

Он закрыл картонную коробку, в которой рылся, – она была наполнена изолентой и скотчем.

– Здесь, кажется, ничего нет. Сюити, нам обязательно вдвоем этим заниматься? В здании полно мест, где можно поискать. Если разделиться, будет быстрее.

– Ну… да, наверное.

Меня тревожила предстоящая лотерея и хотелось с кем-нибудь об этом поговорить, но Сётаро с полнейшим равнодушием вышел из комнаты. Я остался один.

Какое-то время я бесцельно бродил по одной из жилых комнат между койками.

Кажется, все помещения, где мог бы находиться пресловутый гаечный ключ, уже расхватали другие. Чувствуя себя немного виноватым за то, что не делаю ничего полезного, я решил попробовать заглянуть под кровать: вдруг что-то обнаружится. Но там не было ничего, кроме старой, пустой сигаретной пачки.

Выйдя в коридор, я, раздумывая, куда пойти дальше, поднялся по лестнице и подошел к двери машинного отделения. Тут меня вдруг пронзила одна мысль – и я со всех ног бросился внутрь.

Что там наверху? Если камеры наблюдения не повреждены, можно посмотреть.

Я взглянул на экран телефона. Время – 6:13 утра. Солнце уже взошло.

Я включил оба монитора. После мучительного ожидания наконец появилось изображение. Ого! Как бы нам не влипнуть…

Камеры возле основного и аварийного выходов остались целы. У основного выхода, похоже, все было в порядке – у крышки люка валялось несколько камней, но других последствий землетрясения я не увидел.

Камера возле аварийного выхода, однако, показывала совсем иную картину. Поросшая сухой травой поляна теперь была погребена под грудами земли, всюду громоздились упавшие деревья и огромными камни. Стало совершенно очевидно, что расчистить это человеческими силами невозможно. Люк запасного выхода завалило.

Конечно, выйти через него все равно нельзя – ведь внизу все затоплено; тем не менее такие разрушения тревожили. Мы проходили там, чтобы попасть в этот бункер. Если на дороге завалы – то как выбираться обратно? Мост наверняка тоже разрушен – а ведь, чтобы спуститься с горы, нужно перейти через него.

К тому же мобильный в этих местах не ловит, так что сразу вызвать помощь не получится. А значит, даже если мы выберемся на поверхность, тот, кто останется под землей, может застрять в тесной коморке надолго.

Чем дальше, тем меньше хотелось участвовать в этой лотерее.

Как бы то ни было, обо все этом надо было поскорее сообщить остальным.

Едва выйдя в коридор, я услышал издалека вопль – то ли горестный, то ли раздосадованный.

– Эй! Сюда, скорее! Поглядите, что творится!

Это был голос Рюхэя, и доносился он с минус второго этажа, откуда-то со стороны комнаты с лебедкой.

Все бросились туда из разных концов здания и вскоре снова собрались у металлической двери.