Камера переехала на благообразного, чуть слащавого господина синьора продюсера. Благодаря Машке Александра знала, что этот итальянец отвечает за новый совместный с российскими телевизионщиками сериал про великого певца и согласился прийти на программу только ради пиара будущего проекта. Как известно, любой скандал всегда на руку.

На плохом, нет, даже чудовищном русском, а затем с помощью переводчика-синхрониста он начал объяснять, что кастинг-команда сериала «Робертино» выбрала более подходящего актера – русского мальчика из многодетной семьи.

– Роберто, как вы знаете, был пятым из восьми детей в семье штукатура Орландо Лоретти. И этим наш исполнитель тоже схож с его героем. Так же, как и Роберто, он с детства имеет очень неплохие вокальные данные, но его родители из-за бедности не могли их развивать. Вместо того чтобы учиться в музыкальной школе, мальчик, как и Роберто, вынужден подрабатывать. Он вытирал столики в кафе в качестве помощника официанта, но однажды заменил заболевшего певца и моментально прославился. Так получилось, что я был в тот момент в том кафе и, услышав его голос, сразу понял, что это тот самый мальчик, которого уже несколько месяцев безуспешно искали мои кастинг-продюсеры. Этот мальчик поцелован богом, как и Робертино. И, разумеется, прослушав его, мы остановили поиски и утвердили главного исполнителя роли в нашем сериале.

История казалась невероятной. Практически мыльная опера. Талантливый ребенок из бедной семьи вынужден работать, чтобы помогать семье, но волей случая его замечает знаменитый продюсер, и жизнь мальчишки в одночасье меняется. Он становится звездой. И, правда, почти как у самого Робертино Лоретти, которого, впрочем, совершенно случайно услышал не кто-нибудь, а сам папа римский. На папу римского Джулио Ренци не тянул, конечно, хоть и был итальянцем.

Сашка представила, как бы понравилась эта история ее тетке Наталье. Та была страстной почитательницей слезливых сериалов, в которых долгие мытарства бедных, но положительных героев всегда заканчивались их победой и возвышением. Сама она подобное «мыло» терпеть не могла, но знала, что «пипл хавает», а потому продолжала стримить, отмечая, что аудитория ее сегодняшнего выпуска растет как на дрожжах. В данный момент его смотрели почти триста тысяч человек. Права Машка, ох как права.

– Мой Борюсик тоже прекрасно поет. Мы брали уроки вокала, когда поняли, что у него великолепные голосовые данные! – возопила мамаша толстяка. Тот икнул и сунул в рот еще одну конфету. – Мы, в отличие от этой нищеты, имеем возможность вкладываться в развитие своего ребенка. Борюсик, иди сюда. Покажи, как ты поешь. Возьми ноту «ля».

– Ля-а-а-а-а, – затянул толстяк, все-таки пуская сладкие коричневые пузыри. – Соля мия…

– Мама мия, – схватился за голову Джулио Ренци, зал опять покатился с хохоту.

– Гениальный ребенок, – не очень искренне восхитился Антон Халатов. – Какое превосходное исполнение. На, возьми шоколадку.

Мальчик подскочил к ведущему со скоростью, к которой его тучность совсем не располагала, схватил протянутый шоколад похожими на сосиски пальцами и засунул ее в карман. Бездонный он у него, что ли?

– Борюсик, тебе нельзя сладкое! – взвизгнула мамаша и коршуном налетела на сына, норовя отнять полученный трофей.

Мальчик изловчился и пнул ее, двумя руками зажимая карман.

– Борюсик! Тебе нельзя сладкое! Ни в коем случае! Ты на диете. Вспомни, это все ради роли.

Зал уже просто катался от смеха, впрочем, как и Сашка, которая двумя руками держалась за живот, который уже болел. Стоящий на треноге телефон бесстрастно продолжал передавать в интернет веселые картинки. Число комментариев под стримом уже перевалило за тысячу. Да-а-а, такого успешного эфира у нее не было уже давно. Спасибо Антону Халатову и его шоу.

Второй телефон, поставленный на беззвучный режим – не тот, с которого она вела прямой эфир, затрясся, показывая входящий звонок. Натка. Неужели тоже эфир смотрит?

– Да, Наташа. – Сашка сделала шаг в сторону и ответила тетке приглушенным голосом. Ее комментарии в прямом эфире стрима сейчас были излишни. – У тебя что-то срочное?

– Вопрос жизни и смерти, – заверила ее тетка.

– Слушаю, – подбодрила ее Сашка, наблюдая, как Борюсик с его мамой продолжают потасовку за шоколадку, а итальянец картинно разводит руками, показывая, что его выбор не подлежит изменению.

– Сань, ты у нас на телевидение вхожа и вообще все знаешь. Как попасть на кастинг, чтобы Настя получила роль в кино?

– Что? – Сашка удивилась так сильно, что даже смеяться перестала. – Наташа, это ты мой стрим смотришь? Тоже хочешь, чтобы Настена унижалась за шоколадку?

– За какую шоколадку? – не поняла Натка. – Не смотрю я твой стрим. У меня дел невпроворот. Я на работе, между прочим. Мне нужно знать, куда обратиться, чтобы Настю взяли сниматься. Для начала хотя бы в рекламу, но лучше сразу в какой-нибудь сериал.

Александра осознала, что тетка спрашивает серьезно и ее интерес не связан с безобразной сценой в студии Халатова, разворачивающейся сейчас на ее глазах.

– Ёклмн! Натусь! Что ты такое опять придумала? То были коньки, теперь кино. Не лишай ты Настену детства. Девчонке надо учиться читать и писать, к школе готовиться, а не бегать по кастингам ради сомнительного удовольствия сниматься в кино.

– Почему же сомнительного. Это и слава, и деньги. Что плохого в том, что я хочу, чтобы мой ребенок разносторонне развивался?

Сашка краем глаза продолжала следить за еще одним разносторонне развивающимся ребенком, который победил-таки мать и теперь жадно доедал подаренную ему шоколадку на глазах у благодарной публики. Мать, раскрасневшаяся и вспотевшая, оттирала шоколадное пятно с малиновой шелковой юбки, размазывая его все больше, не забывая при этом наступать на итальянца.

– Вы не можете так с нами поступить. Я подам в суд на вашу студию. Вы нанесли моему ребенку психологическую травму. Видите? Он заедает стресс. У него проблемы со здоровьем. И это все из-за вас. Я буду судиться. Так и знайте. Я отсужу у вас главную роль для моего сына. Он рожден для нее. Лоретти – его кумир. У них даже имена одинаковые.

– Это как? – не понял Халатов.

– Лоретти же Робертино. Сокращенно Роб. А мой сын Борис. Сокращенно Бор. Те же три буквы, только наоборот.

Халатов, потрясенный этой логикой, замолчал, будучи не в силах ничего сказать. Повисла пауза, вообще-то не красящая ни один эфир, но тут Борюсик проглотил липкую сладкую массу, откашлялся и запел.

«Джама-а-а-айка-а-а-а-а», – понеслось под сводами студии, и зал снова грохнул, будучи не в силах сдерживаться.

– Что у вас там происходит? – спросила у Сашки Натка, до которой тоже донесся этот странный звук, больше похожий на вой, чем на пение. – Ты где?

– В студии у Антона Халатова. Как раз смотрю на мамашу, нездоровые амбиции которой довели ее ребенка до обжорства. Женщина, типа тебя, в погоне за тем, чтобы сделать из своего сына звезду, выставляет его на посмешище. Ты тоже так хочешь? Натка, это унизительно и вообще издевательство над ребенком. Я не позволю так обращаться с Настеной. У тебя чудесная дочь, она такого позора не заслуживает.

Из всего сказанного Натка уловила, разумеется, только одно. То, что Сашка в данный момент находится в студии Антона Халатова. Она вообще, надо отдать ей должное, умела вычленять главное.

– Вот видишь! – возликовала она. – Тебе даже не надо никуда ехать и никому звонить. Ты можешь прямо сегодня взять контакты продюсеров, которые работают с детьми.

– Я прямо сейчас смотрю на такого продюсера, – мрачно сказала Сашка. – Его зовут Джулио Ренци. Он итальянец и приехал в Россию для совместного производства сериала про Робертино Лоретти.

– Иностранец? Прекрасно. Если Настино имя прогремит на международном уровне, я буду только рада. Это гораздо лучше, чем я рассчитывала. Глядишь, через пару лет Настя в Голливуд поедет. Подойди к нему после съемок и расскажи про свою двоюродную сестру. Слышишь?

– Наташа, Робертино Лоретти – мальчик. Ты хочешь, чтобы Настя исполнила мужскую роль? Прочишь ей лавры Сары Бернар?

Иронии в голосе племянницы Натка, разумеется, предпочла не услышать:

– Я не говорю, что она должна сыграть Робертино. Наверняка в этом сериале есть и другие роли. А если нет, то для Насти можно прописать отдельную. Какая-нибудь подружка детства, с которой они росли в одном дворе. Ах, это так чудесно.

– Натка, спускайся с небес и выключай фантазию. – Сашка начала сердиться, да и к стриму уже пора возвращаться. Пока тетка витает в эмпиреях, у нее идет реальная работа, приносящая неплохие деньги. Сейчас ее смотрели четыреста двадцать тысяч человек. Что ж, рекламодатели будут довольны. – Оставь Настю в покое. И учти, что я тебе помогать точно не буду. Не собираюсь ни просить о чем-либо господина Ренци, ни искать какие-то киностудии и списки кастингов. Все, пока. Потом договорим.

Она отключилась и вернулась к перипетиям шоу, в котором Антон Халатов завершал сегодняшнюю программу, прощаясь с героями и зрителями и обещая обязательно вернуться к освещению судебного процесса по иску матери Борюсика к продюсеру, если таковой будет подан.

– Даже не сомневайтесь, – заверила всех присутствующих мамаша несостоявшейся звезды.

Мальчик икнул и громко поинтересовался, а дадут ли ему конфет после завершения программы. Сашка тоже мило попрощалась со своими подписчиками, предложила им высказываться в комментариях по поводу детского кино и завершила стрим.

Сегодня ее пригласили сразу на два свидания, и ей было нужно решить, на какое из них она пойдет. Инициатором первой встречи был ее новый молодой человек Антон Соколов, с которым она встречалась уже несколько месяцев. Их отношения успели уже превратиться в рутину. Дело в том, что оканчивающий медицинский факультет университета Антон был весьма загруженным молодым человеком.

После Нового года у него началась пора госэкзаменов, так что в его плотном расписании, включающем работу в одной из частных клиник, спорт и занятия иностранными языками, для Александры Кузнецовой оставалось все меньше места. На календаре уже начало марта, а за последние два месяца они виделись не больше четырех раз.

Очередная встреча как раз была запланирована Антоном на сегодня. Они планировали встретиться у его работы, поужинать в ближайшем кафе, а потом отправиться к парню в общежитие на ночь. Сашке, как обладательнице отдельной двухкомнатной квартиры, было невдомек, почему она должна ночевать в общежитии, но Антону так было удобнее. Утром не нужно тратить лишнее время на дорогу. Ведь у Сашки машина, а у него нет. Странное обоснование, если честно.

Впрочем, на Антона она не сердилась, принимая его таким, какой он есть. Серьезный, ответственный, твердо стоящий на ногах и готовый неукоснительно следовать собственному расписанию, чтобы выстроить то будущее, которое он для себя запланировал. Мама говорила, что этими качествами Антон очень напоминает Виталия Миронова: тот в молодости, получая медицинский диплом, тоже четко выстроил прямую своей жизни, с которой ни разу не свернул, став тем, кем он был сейчас. Успешным врачом-косметологом, владельцем собственной клиники пластической хирургии.

Сашка такой основательный подход понимала и уважала, только ей все больше становилось скучно рядом с таким предсказуемым человеком. Быть на вторых ролях? Это не для нее. Она звезда и заслуживает большего внимания, чем четыре встречи за два с лишним месяца.

На второе свидание Сашку пригласил бывший парень Фома Горохов, который не оставлял надежды ее вернуть. На изменившего ей со звездой фигурного катания Фому она тоже больше не сердилась. У них было общее детство, схожие интересы, и вообще они знали друг друга как облупленных. С Фомой можно не стараться, что называется, держать спину, а быть такой, какая она есть. Подобная легкость в общении подкупала. Да и виноватый вид Фомы, признаться, грел самолюбие. И куда, спрашивается, пойти?

– Простите, можно с вами познакомиться?