– Только чай, пожалуйста, – сказала я. Есть не хотелось совершенно. Горло сжималось от напряжения, а желудок скрутило в тугой узел.

Когда официант удалился, Алексей наклонился ко мне через стол. От его дорогого парфюма, который раньше мне нравился, теперь почему-то затошнило.

– Послушай, Анна, – его голос был тихим, но в нём слышались стальные нотки. – Нам нужно кое-что прояснить. То, что ты видела вчера…

– Твою любовницу? – я удивилась собственному спокойствию. Внутри всё кипело, но голос звучал почти безразлично.

– Олеся не любовница. Она перспективный специалист, работает со мной над новым проектом, – уверенно проговорил муж, но его взгляд на мгновение метнулся в сторону, и это стало для меня подтверждением – он лжет.

– И поэтому ты не пришёл домой ночевать? – спросила я, глядя ему прямо в глаза. Странное ощущение силы наполнило меня, когда я увидела, как он на секунду смутился.

– Она из Москвы. Я показывал ей город, – он сделал паузу. – Но дело не в этом. Дело в тебе, Анна.

– Во мне? – Внутри что-то оборвалось. Всегда так. Всегда виновата я.

– Да. Посмотри на себя, – он обвёл меня взглядом, как товар на витрине. В его глазах читалось такое отвращение, что я невольно съежилась. – Ты совсем перестала за собой следить. Эти вечные джинсы, отсутствие макияжа, неухоженные волосы… Как я могу появляться с тобой в обществе? Мне с тобой стыдно, понимаешь?

Каждое слово било, как хлыст. Я почувствовала, как к щекам приливает кровь, как горят уши от унижения.

– Мне некогда заниматься своей внешностью. У меня бизнес, если ты забыл, – сказала я, с трудом сдерживая дрожь в голосе. Даже когда я вставала утром раньше его, наносила макияж, укладывала волосы в элегантную прическу, я всегда была недостаточно хороша.

Алексей презрительно фыркнул. И от этого звука в груди что-то сжалось, словно он наступил на самое дорогое, что у меня было.

– Бизнес? Твой магазинчик? Не смеши меня, Анна. Это не бизнес, это блажь. Хобби домохозяйки. Настоящий бизнес – это то, чем занимаюсь я. Многомиллионные контракты, серьёзные партнёры, перспективы.

Принесли чай. Я смотрела, как тонкая струйка пара поднимается над чашкой, и пыталась справиться с эмоциями. Глаза жгло от непролитых слез, но я не могла, не хотела плакать перед ним. Только не сейчас.

– Знаешь, почему я до сих пор с тобой? – продолжил Алексей, понизив голос. – Из жалости. Мне тебя жалко, Анна. Кому ты нужна кроме меня? Сорок три года, никаких перспектив, увядающая внешность…

Я подняла глаза и вдруг увидела его по-новому. Красивое лицо, дорогой костюм, безупречная причёска – и абсолютная пустота внутри. Как я могла не замечать этого двадцать лет? Мгновение ясности, острое как лезвие, прорезало пелену самообмана, в которой я жила всё это время.

– Если тебе так тяжело со мной, – сказала я ровным голосом, удивляясь внутреннему спокойствию, которое вдруг снизошло на меня, – мы можем развестись.

Он рассмеялся – резко, неприятно. Звук его смеха царапал слух, словно ногтем по стеклу.

– Развестись? А как же твой магазинчик? Чем будешь платить поставщикам?

– Магазин приносит прибыль, а те деньги, что я у тебя взяла, если ты вдруг забыл, я тебе вернула, – возразила я, чувствуя, как внутри разгорается огонек гнева.

– Не смеши меня, – он сделал пренебрежительный жест. – Ты существуешь только благодаря мне. Без моей поддержки ты никто.

Я молчала, глядя в свою чашку. Несмотря на все оскорбления, где-то глубоко внутри меня росло странное чувство… освобождения? Словно с каждым его жестоким словом рвалась невидимая нить, привязывавшая меня к нему все эти годы. Каждый удар, который он наносил, словно разбивал невидимые кандалы.

– К нам на следующей неделе приезжают важные партнёры, – вдруг сменил тему Алексей. – Нужно устроить ужин дома. Приготовь что-нибудь особенное. Олег любит французскую кухню.

Я моргнула, не веря своим ушам. Меня затрясло от возмущения.

– Ты пришёл сюда, чтобы оскорбить меня, а теперь просишь приготовить ужин для твоих партнёров?

– Не прошу, а говорю, что нужно сделать, – отрезал он. Его голос снова стал ледяным. – Ты моя жена, в конце концов. У тебя есть обязанности.

– А у тебя, как у мужа, обязанностей нет? – тихо спросила я, но внутри всё дрожало от еле сдерживаемого гнева.

– Я обеспечиваю тебя всем необходимым. Крыша над головой, еда, одежда – всё это благодаря мне. А ты даже не можешь выглядеть прилично и приготовить нормальный ужин. – Алексей посмотрел на меня с насмешкой. И в его глазах я увидела отражение всех тех лет, когда чувствовала себя ничтожеством рядом с ним.

В этот момент я заметила, как за соседним столиком сидящая пара украдкой наблюдает за нами. Элегантный мужчина в дорогом костюме отчитывает уставшую женщину, которая выглядит так, словно всю ночь не спала. Классическая сцена. Интересно, сколько раз я сама была свидетелем подобного? Ощущение стыда и публичного унижения обожгло меня.

И вдруг меня осенило: вот как выглядит со стороны наш брак. Он – успешный, уверенный в себе бизнесмен. Я – его бледная тень, уставшая женщина с красными от недосыпа глазами, которая должна быть благодарна за то, что он её терпит. Эта мысль была как пощечина, возвращающая к реальности.

– Я не буду готовить ужин для твоих партнёров, – сказала я, поднимаясь из-за стола. Сердце колотилось так, что я боялась, он услышит. – И вообще, думаю, нам лучше пожить отдельно. Мне нужно время, чтобы всё обдумать.

– Сядь на место, – приказал он. Его лицо исказилось от гнева – глаза сузились, челюсти сжались. Я никогда не видела его таким – его безупречная маска слетела, обнажив истинное лицо.

– Нет, – я взяла сумку. Руки дрожали, но решимость крепла с каждой секундой. – Разговор окончен. Я ухожу.

– Если ты сейчас уйдёшь, – прошипел он, – можешь не возвращаться.

Я посмотрела на него – красивого, холодного, чужого – и внезапно почувствовала странное спокойствие. Словно пелена спала с глаз, и я, наконец, увидела его таким, какой он есть.

– Хорошо, – ответила я. И вышла из кафе не оглядываясь. Каждый шаг давался с трудом, ноги словно налились свинцом, но я шла, выпрямив спину, чувствуя на себе взгляды посетителей.

Глава 3+

Всю дорогу до магазина меня трясло. Адреналин схлынул, оставив после себя опустошение и слабость. Пальцы с трудом удерживали руль, в висках стучало. Я припарковалась во дворе, где держала машину, и долго сидела, глядя в никуда, пытаясь осознать произошедшее.

Что я наделала? Куда пойду? Как буду жить дальше? Волна паники накрыла меня с головой, стало трудно дышать.

Мой телефон зазвонил. Алексей. Я сбросила вызов, чувствуя, как бешено колотится сердце. Через минуту пришло сообщение: «Не дури. Возвращайся домой. Поговорим спокойно».

Я не ответила. Перед глазами стояло его лицо, искажённое презрением. «Из жалости» – так он сказал. Все эти годы он был со мной из жалости. От этой мысли к горлу подкатила тошнота, а в глазах защипало.

Дрожащими руками закрыв машину и подхватив с заднего сиденья сумку, я направилась в магазин. Там было тихо и спокойно. Я прошла в заднюю комнату, где стояли швейные машинки, и рухнула как подкошенная на стул. Силы разом покинули меня…

Спустя несколько минут, я пришла в себя и огляделась. Маленькая комнатка, примыкающая к магазину, служила мне складом и мастерской. Здесь хранились образцы ткани, фурнитура, готовые изделия. Узкая кушетка в углу была предназначена для короткого отдыха в особенно загруженные дни. «Здесь я и буду жить», – решила я, впервые рассматривая это место не как мастерскую, а как временное пристанище.

Снова зазвонил телефон. На этот раз Света. От ее звонка не хотелось прятаться – наоборот, он принес странное ощущение тепла и поддержки.

– Анна Сергеевна, вы как? Я видела машину во дворе, решила позвонить. – В ее голосе звучало искреннее беспокойство.

– Всё нормально, Света, – я старалась, чтобы голос звучал спокойно, но предательская дрожь выдавала меня. – Просто задержалась на работе.

– Может, чаю принести? Я всё равно задержалась, отчёты доделываю. – Эта простая человеческая доброта неожиданно тронула меня до глубины души.

– Не стоит, спасибо, – поблагодарила я, с трудом сдерживая слезы благодарности. – Иди домой, уже поздно.

Положив трубку, я легла на узкую кушетку, укрывшись старым пледом, который держала для холодных дней. А в голове не переставая крутились обрывки сегодняшнего разговора. «Мне с тобой стыдно…», «Из жалости…», «Кому ты нужна кроме меня?». Каждая фраза жгла, словно раскаленное клеймо, горечью оседая на языке.

Телефон снова зазвонил. Алексей. Я выключила звук и положила аппарат экраном вниз. Пусть мучается неизвестностью, как мучилась я, когда ждала его вчера всю ночь…

На следующее утро я проснулась от звонка в дверь магазина. Было ещё рано, около семи утра. Кто мог прийти в такой час? Сердце ёкнуло: неужели Алексей? По телу пробежала волна страха и стыда – как он увидит меня здесь, в мятой одежде, без косметики, спящую на кушетке?

Я поспешно оделась, стараясь привести себя в порядок, и подошла к двери. Но на пороге стояла Света с пакетом в руках. Облегчение было таким сильным, что колени чуть не подогнулись.

– Анна Сергеевна, простите за беспокойство, – девушка смущённо улыбнулась. – Я подумала, что вы, наверное, не успели позавтракать. Принесла пирожки, сама пекла.

– Спасибо, Света, но как ты узнала… – я растерялась от такой заботы.

– У вас машина с вечера стоит, а свет в окне допоздна горел, – объяснила она. – Я живу в доме напротив, всё видно.

– Ах да… – натянуто улыбнулась, пригласив ее войти.

Через пять минут мы пили чай с пирожками в маленькой комнатке, и я неожиданно для себя, не выдержала – рассказала ей всё. О вчерашнем разговоре с Алексеем, о его оскорблениях, о том, что решила уйти от него. Слова лились потоком, словно прорвало плотину. Я не могла остановиться, как будто говорила впервые за двадцать лет.

Света слушала молча, лишь изредка качая головой. В ее глазах я видела не жалость, а искреннее сопереживание, и это давало силы.

– Знаете, Анна Сергеевна, – сказала она, когда я закончила, – я вас всегда уважала. За то, что вы сами, без чьей-то помощи, всё это создали, – она обвела рукой помещение. – И за то, как вы с нами обращаетесь. Никогда не кричите, всегда выслушаете. А муж ваш… простите, конечно, но не заслуживает он вас.

Её простые слова неожиданно тронули меня до глубины души. Что-то внутри дрогнуло и расправилось, как помятый цветок, попавший под дождь. Впервые за много лет кто-то оценил меня – не как жену известного бизнесмена, не как придаток к Алексею, а как самостоятельного человека.

– Спасибо, Света, – я с трудом сдерживала слёзы.

– А насчёт жилья, – продолжила она, – у моей сестры квартира пустует. Она в Москву переехала, а продавать, пока не хочет. Я ей позвоню, может, вы договоритесь. Недорого, думаю.

– Было бы отлично, – вымученно улыбнулась, запивая остывшим чаем ком в горле.

После её ухода я долго сидела, обдумывая наш разговор. В душе разливалось странное чувство – смесь благодарности, надежды и страха перед будущим. Неужели моя жизнь действительно меняется? Неужели я смогу начать всё с чистого листа?

Телефон завибрировал, показывая очередное сообщение от Алексея: «Ты пожалеешь об этом. Без меня ты никто». Слова ударили больно, но уже не так, как раньше.

Я удалила сообщение не отвечая. А в голове всплыли его вчерашние слова: «Кому ты нужна кроме меня?»

Может быть, я и правда никому не нужна. Может быть, мне действительно будет тяжело одной. Может быть, в сорок три года слишком поздно начинать новую жизнь. Страх холодной змеей свернулся в животе… но впервые за долгие годы я почувствовала, что у меня есть выбор. И это ощущение было сильнее любого страха.