Для убедительности сопровождаю слова многозначительным взглядом. Осколками во всех странах, чьё население обладает магией, называют кристаллы, которые и даровали нам силу. И вот в этом разрезе название гостиницы становится ещё более странным.

– Альков готов, можем поговорить с мэром без лишних ушей, – почему-то шёпотом произносит Талири, подойдя ближе.

Встаёт за шаг от меня, чем вызывает виток раздражения. Сокращаю расстояние между нами, подхватываю жену за талию. Она кажется такой хрупкой и невесомой в моих руках, что хочется утащить её в родовое поместье и никуда не выпускать. Держать взаперти и в безопасности.

Вздрогнув, Талири поднимает на меня невероятные глаза. Синие сапфиры, в которых горят и страх, и решимость. Удивительный коктейль, от которого меня ведёт ещё больше.

– Ну пошли, – склонившись к её губам, прошу я.

Слышу довольное улюлюканье со стороны моих бойцов и в то же время получаю удар в грудь. Талири, покраснев и насупившись, пытается выбраться из моей хватки.

– Спокойно, парни. – Широко улыбаюсь воинам и закатываю рукава рубашки. – Это жена – моя.

Ловлю дрожь, которая прокатывается по телу Талири. Дракон во мне удовлетворённо урчит, довольный реакцией нашей истинной. Она может ершиться, выказывать независимость, но тело никогда не врёт. Талири ко мне тянет, и это хоть немного, но усмиряет мою подозрительность.

Улюлюканья затихают, чтобы потом взорваться криками одобрения. Отовсюду слышатся поздравления, причём не только от моих людей. Постояльцы тоже присоединяются, и я принимаю их пожелания с благородным снисхождением. И триумф мой был бы полным, если бы и Талири была рада. Но жена почему-то прячет взгляд, а затем и вовсе хватает меня за руку и тянет к небольшим комнаткам, которые от общего зала отгорожены непроницаемыми зелёными портьерами. Ноки следует за нами по пятам, гордо задрав голову. Будто то, что драконица – наша судьба, чисто его заслуга.

– Драконы обожают представления, да? – бубнит Талири.

– Драконы обожают демонстрировать обладание, – поправляю я. – Ты – моя жена, теперь об этом знают все. И никто не посмеет тебе навредить, если не хочет проблем от меня. – Разворачиваю её, не дав откинуть шторку. – Ты поняла, Талири?

– Да поняла я вас, – сморщив идеальный носик, ворчит жёнушка и тихо-тихо добавляет: – Ревнивец какой попался.

– Предпочитаю именоваться рьяным защитником семьи, – довольно улыбнувшись, парирую я. – И не «вас», а «тебя». Талири, привыкай.

Мне так нравится её имя, что не отказываю себе в удовольствии произносить его чаще. Как перезвон горного ручья. От одного его звука окатывает прохладой и умиротворением.

– Да уж постараюсь, – хмуро отвечает жена, наконец открыв проход в небольшую комнатушку.

– Ноки, охраняй, – бросаю я недовольно надувшемуся фракису и шагаю внутрь.

Без окон, комната тем не менее заполнена мягким светом свечей. Полукруглый диван, овальный стол, множество растений и диковинных фигурок на полочках – вот и весь интерьер. Но всё здесь дышит уютом и любовным подбором деталей. Не знаю, кто занимался обустройством гостиницы, но даже по тому, что я успел увидеть, могу заключить: хозяева очень любят своё детище.

– Лорд Расмус, леди Морвейн! – приветствует нас мэр, вскочив с дивана.

Рядом с ним сидит какой-то плюгавый коротышка настолько непримечательной внешности, что я поначалу принимаю его за мэрский чемодан – уродский и громоздкий.

– Леди Расмус, – поправляю я лорда Жабшто и усаживаюсь напротив него.

Талири остаётся стоять, бросая напряжённые взгляды то на меня, то на ехидно улыбающегося мэра. Протягиваю ладонь, приглашая её присоединиться ко мне. Всего секунды хватает, чтобы Талири приняла верное решение. Но этой же секунды достаточно, чтобы мэр уловил колебания в её поступке.

– По законам Квалиона леди всё ещё Морвейн.

Старик скалится, отчего я мигом ловлю ассоциацию со стервятником. И Талири, получается, его добыча, от которой он отказываться не намерен. Ну-ну, это мы ещё посмотрим.

– По законам Демастата Талири стала моей женой ровно в тот момент, когда на наших руках проступили метки. – Протягиваю вперёд руку, демонстрируя чешуйки на ней.

Плюгавый «чемодан» моментально оживляется и, достав из поясной сумки какие-то документы, принимается активно в них строчить.

– Получается, леди Морвейн у нас драконица? – прищурившись на мою жену, уточняет лорд Жабшто.

– Да, – холодно подтверждает Талири.

Она сидит так близко, что я вижу, как нервно бьётся жилка на её точёной шейке. Алебастровая кожа такая прозрачная, что кажется: от малейшего прикосновения проступит синяк. Таких, как моя жена, хочется беречь – даже ценой собственной жизни.

И насколько хрупкой выглядит Талири, настолько же железной кажется внутри. Это её холодное «да», прямая спина и твёрдый взгляд – всё говорит о том, что за своё она будет биться до конца. А жертву твою ещё и в глотку обратно запихает. Независимая – вот какая она. И всеми силами будет отстаивать свою свободу.

Что ж, моя истинная и не могла быть кроткой овечкой. И не отправь император меня в эту разведывательную миссию – мы бы не встретились. Одна эта мысль заставляет всё внутри сжаться от неприятия. Мы знакомы от силы сутки, а я уже не вижу жизни без неё.

– Тогда, полагаю, я обязан сопроводить леди Морвейн в тюрьму, где она будет ожидать смертного приговора. – Мэр снова улыбается, обнажая жёлтые зубы.

Будь я рубиновым драконом, здесь всё уже тлело бы от чёрного пламени. Но и мой дар приходится сдерживать, иначе это посчитают нападением на официальное лицо республики.

– Ты сейчас угрожаешь моей жене, лорд Жабшто? – цежу я, с удовлетворением отмечая и испуганно забегавшие глазки гада, и судорожный ик его подчинённого.

Портьера приподнимается, являя нам грозно набычившегося Ноки. Фракис надвигается на мерзкую парочку. И в этот же момент моего запястья касается прохладная рука Талири. С трудом сдерживая ярость, я смотрю на жену. Не хочу, чтобы ей досталась и капелька моего гнева. Даже во взгляде.

– Не надо, – шепчет Талири, умоляюще глядя на меня. – Я обманывала местные власти, вот к чему клонит лорд Жабшто.

– Брак со мной снимает все твои прегрешения, – отрезаю я, возвращая внимание побледневшему старику. – Согласен выплатить штраф.

– Боюсь, это не решит проблему, – блеет старикашка, но я же вижу, что это всё наносное. Он боится меня, но у него, очевидно, какой-то козырь в рукаве, раз продолжает гнуть свою линию. – Фигис, что говорится в догмате о частной собственности?

– Только граждане республики, не имеющие магических даров и кровных связей с магическим отродьем, имеют право обладать частной собственностью, – живо подтверждает «чемодан» и тут же утыкается в свои записи.

А меня аж передёргивает от этого «отродья». Если республиканцы хотят и дальше поддерживать с нами союзнические отношения, им стоит пересмотреть некоторые термины в своих законах.

– А человеческий супруг магического отродья? – подсказывает ему мэр.

– Может.

– Видите? – Жабшто приподнимает бровь. – Талири не может владеть гостиницей. Брак по традициям Демастата избавляет её только от казни, но гостиницу я обязан конфисковать.

Слышу прерывистый вздох сбоку, и сердце сжимается от испуга, который льётся со стороны жены. Ноки тоже это ощущает, а потому, игнорируя любые препятствия, лезет к Талири. Сворачивает кадку с каким-то лопухом, почти переворачивает стол, когда протискивается между его ножек. И успокаивается, только когда утыкается головой в колени жены. Вздрогнув, она нерешительно кладёт руки на его рога. Через секунду на лице Талири появляется грустная улыбка, с которой она поглаживает мерно урчащего Ноки.

– Если брак будет заключён по традициям Квалиона, гостиница останется за леди Расмус? – спрашиваю я, не отводя взгляда от умиротворяющей картинки.

– Что? – поперхнувшись напитком, уточняет мэр, а я понимаю, что задал верный вопрос.

Гадёныш в любом случае планировал отжать гостиницу: или через брак, или конфискацией. Но соврать он не может: я же проверю. И тогда проблемы у лорда Жабшто будут уже не только от драконов, но и от верхушки республиканского совета, с которым я более-менее наладил контакт. Не со всеми, но всё же.

– В случае если супругом магического отродья становится житель союзного государства, то официально заключённый брак по правилам Квалиона гарантирует семье леди Расмус сохранение права на гостиницу, – под скрип зубов старикашки докладывает «чемодан».

– Вот и отлично. – Хлопаю в ладони, подводя итог нашему разговору. – Значит, свадьбу проведём завтра на закате. И драконы будут довольны, и люди не обижены.

Глава 5. Да не хочу я замуж!

Талири Морвейн

– Талири, детка, ну куда ты? Давай всё обсудим.

Бархатный голос мужа бесит реакцией, которую вызывает у меня. А ещё тем, что преследует меня всюду. И тем, что его не хватает, когда я скрываюсь в туалетной комнате на первом этаже. В общем, бесит он меня в любом случае!

А-а-а! Сжимаю губы, чтобы не заорать вслух. Я не понимаю саму себя. Никогда в жизни не испытывала такого раздрая, когда разум противоречит сердцу. Я всегда знала, что и как делать. Моя жизнь крутилась вокруг гостиницы, её работников и постояльцев. Дядюшка всегда говорил, что наше предназначение – спасать тех, кто приходит к нам за помощью.

И сейчас всё это готово рухнуть под натиском одного дико самоуверенного дракона. Просто потому, что он меня не слышит. Вбил себе в голову, что я обязана ехать с ним в Демастат.

Да с какого перепуга?

– Уф, – выдыхаю я, опираясь на раковину.

Смотрю на себя в маленьком зеркальце на стене и не узнаю. Где моё спокойствие? Где благодушие? Я похожа на взъерошенную розовокрылую синицу, которая угодила в чан с водой. И так же, как эта пичуга, я должна сейчас быстро придумать, куда грести. С одной стороны – мэр, брак с которым не просто смерти подобен, а ею и является. С другой – дракон, один вид которого лишает меня самообладания. Прикосновения и голос Дерека заставляют сердце скакать как оголтелое. Бабочки в животе и вовсе устраивают парад восхищения – настолько они впечатлены генералом. Но этот же дракон давит своей волей и не слышит моего желания остаться в гостинице.

Выбор простой, и я его сделала, когда разрисовала наши с Дереком запястья. Но почему в душе растёт протест? Потому что всё пошло не по плану?

Слышу, как Ноки сиротливо скребётся в дверь. Вот ещё удача. Почему этот милаш на меня так реагирует? Я, конечно, не против такого охранника. Фракис милый, и от одного его вида у меня улыбка появляется, а настроение улучшается. Но можно мне его без драконистого хозяина, пожалуйста?

– Что?! – резко дёрнув дверь, выпаливаю я в лицо генерала, стоящего прямо за порогом.

Коридор за его спиной пуст, а на выходе я замечаю помощника мужа в компании Яйи. Этот момент меня тоже тревожит: уж больно много внимания подруга уделяет громиле.

– Ты чего такая взъерошенная? – вместо ответа интересуется Дерек. – Волнуешься из-за свадьбы? Не переживай, мои люди непривередливы в еде, да и развлечений им не надо.

Вижу же, что подтрунивает надо мной, но внутри всё полыхает от раздражения. Смотрю в смеющиеся янтарные глаза и внезапно понимаю, почему он меня так бесит. Он меня не слушает! Я хозяйка гостиницы и привыкла, что все вокруг слышат и выполняют мои просьбы. А тут появился достойный оппонент.

– Тогда, полагаю, овсяная каша на воде и без соли подойдёт для свадебного стола? Раз церемония – чистая формальность, не вижу смысла тратить на неё и без того скудные ресурсы гостиницы, – проговариваю я, с ехидным удовлетворением отмечая, как брезгливо морщится лицо муженька.

Фракис реагирует более эмоционально.

– Бе-а, – выдаёт малыш, даже вывалив язык для наглядности своего отношения к каше.