Поэтому Мэй терпела и порой мстила: могла и сама Самюэля снежками закидать при подходящем случае.

Глава 5. Шаг, шаг, поворот

Зима во Франкии прекрасна. В дворцовом парке все занесено снегом, лишь дорожки расчищенны. На вечернюю прогулку вышел весь двор. Где-то на балконе играют скрипки. В парке горят разноцветные фонари, раскрашивая белоснежные кусты в розовый, голубой и зелёный. Мэй сделала вид, что поправляет меховую шапку, а потом отряхивает подол юбки, и отстала от толпы придворных. Задрала голову, с восторгом наблюдая, как кружатся крупные хлопья снега в свете фонаря, высунула язык и принялась их ловить губами, а потом расхохоталась от счастья. Жизнь была прекрасна. Огляделась, не видит ли кто, и свернула на боковую дорожку в сторону от главной аллеи. Ей хотелось в одиночестве насладиться этим чудным вечером. Но долго наслаждаться не получилось: мужские руки обхватили ее за талию и дернули в темноту кустов.

– Мэ-э-эй, – прошептал Таймэн протяжно. – Красавица…

Он был без шапки, и доха меховая распахнута.

– Опять ты? – взвизгнула девушка. – Да почему ж ты такой тупой? Слушай, мальчик! Ты мне не интересен, понимаешь? Оставь меня в покое!

– Не могу, – как-то грустно и растерянно произнёс он. – Ты мне нужна.

– Зачем? – против воли заинтересовалась Мэй.

– Хочу тебя.

– Перехочешь, – она даже не могла оскорбиться, ей было просто смешно.

– Мэй, поверь, я опытный любовник. Я могу доставить тебе удовольствие.

– Рада за тебя, но нет.

– Ты девственница?

– Ты идиот?

– Мэй… – голос Таймэна стал вкрадчиво-нежным. – Первый раз для женщины – больно и страшно. Со мной ты можешь не бояться.

– Почему? – насмешливо спросила девушка. – У тебя настолько маленький член?

Он вздохнул, поймал ее ладонь и положил на пах. Мэй гневно засопела, но руку выдернуть не смогла. Твердый бугор под ладонью маленьким не ощущался, хотя она понятия не имела, сколько это – маленький.

– Я так и думала, – она вложила в голос все презрение к нему. – Не впечатлил.

– Да? – ничуть не расстроился Тай. – Ну что ж. У меня есть еще пальцы и язык.

Мэй побагровела словно свёкла, задыхаясь от его наглости, открыла рот, чтобы высказать все, что давно было пора, но он воспользовался этим моментом и прильнул губами к ее губам, нагло просовывая ей в рот свой язык. Самое ужасное и отвратительное в этой ситуации было то, что у нее колени от этого задрожали, а низ живота словно молния пронзила. Если бы это был не Тай – любой другой мужчина, но только не этот говнюк – она бы позволила себе ответить на поцелуй, но сейчас отпрянула и изо всех сил ударила его по лицу.

– Что ж, это того стоило, – улыбнулся он, держась за щеку. – Все равно моей будешь.

– И не мечтай! – вскинула голову Мэй.

– Буду мечтать, – он прищурился, глядя ей в глаза. – Как ты извиваешься в моих руках. Как я спускаюсь поцелуями по твоей шее… как ловлю губами сосок…

Мэй молча развернулась и ушла прочь, почти убежала. От его бесстыжих слов мурашки бежали по рукам. Она ненавидела его… но отчего-то сейчас хотела, чтобы он воплотил все свои фантазии. С ней.

А ведь он совсем мальчишка, даже младше нее! Красивый мальчишка, но и только! Почему он вцепился именно в нее? Выбрал бы себе другую жертву!

– Мэй, – окликнул ее Раиль, который тоже предпочитал гулять в одиночестве. – Ты в порядке? Опять Тай приставал?

– Нет, что вы, – тут же соврала девушка. – Просто устала. Да и Сэм куда-то запропастился, точно гадость готовит. Не удивлюсь, если у какой-нибудь дамы оживёт манто.

Раиль хмыкнул и покачал головой: Маркус, по его мнению, давал старшему сыну слишком много воли. Пожалуй, действительно, нужно его разыскать. Они неторопливо пошли по белым дорожкам, беседуя обо всем и ни о чем.

Раилю нравилась эта девочка. Своей дочки у него пока не было, и к Мэй он испытывал отцовские чувства, иногда с усмешкой понимая, что она и в самом деле могла быть его дочерью – если бы Оюми была не так расчетлива.

Никаких чувств, кроме небольшого стыда и мимолетной нежности, Раиль к бывшей куртизанке не испытывал. Благодаря ей он встретил свою Шессу. Благодаря ей же понял, что любит жену. Не было ни злости, ни обиды на прошлое. В конце концов, его ошибки – это только его ошибки. Без них он не стал бы тем, кем есть сейчас. Конечно, забавно вышло, что Мэй стала им с Шессой практически родной. Это к Шессе Мэй когда-то пришла с женскими неприятностями, это Шесса объясняла неуклюжему длинному подростку, как устроен женский организм.

Раиль не понимал жену, которая отчего-то привязалась к одинокой девочке – как так, она ведь дочь Оюми! – но был уверен, что у Шессы своя голова на плечах. Он вообще считал, что с женой они, скорее, партнеры, чем влюбленная пара, и это ему нравилось. Любовь любовью, но когда ты можешь абсолютно положиться на свою жену – это очень важно. И если Шесса привечает чужую дочку – что ж, с чего бы ему возражать? К тому же целитель быстро понял, что Мэй по характеру скорее галлийка – спокойная, умная и склонная к самосозерцанию. К тому же она была внимательна к деталям и стремилась все довести до совершенства, а оттого ей можно было поручить готовить лекарства – она не ошибается. В общем, он назначил Мэй своей помощницей в лаборатории, а потом рекомендовал ее Маркусу в качестве учителя языков для детей, и ни капли не жалел об этом.

Засранца племянника он тоже понимал – тот клюнул сначала на хорошенькое личико, потом был заинтригован отказом. Не исключено, что парень и вовсе потеряет от Мэй голову – и Раиль тогда будет долго смеяться. Пока же н с любопытством наблюдал за происходящим – и следил, чтобы Таймэн не переходил черту.

Раиль ни беса не понимал в танцах, но видел происходящее между Мэй и Таем как танец: шаг, шаг, шаг, поворот. Подошел к партнерше вплотную, отступил. Пара разошлась, наблюдая друг за другом издалека. Потом снова шаг, шаг, шаг, поворот…

В каком-то углу парка вдруг раздались истошные визги.

– Вот и Самюэль нашелся, – задумчиво сказала Мэй, подбирая юбки. – Ну, я побежала.

Раиль побежал следом: ему было очень интересно, что натворил наследник на этот раз. И он не подвел его ожиданий.

На одной из лавочек обнаружились две пронзительно кричащие девицы. Вокруг лавки прыгало непонятная тварь, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся весьма мертвой собачонкой. От твари воняло, полусгнившая шерсть висела клочьями, из горла вырывалось сипение. И где только Самюэль откопал эту гадость?

Мэй отважно тыкала тварь палкой, не забывая выкрикивать ругательства в сторону маленьких мерзких мальчишек. При виде целителя одна из дам позволила себе грохнуться в обморок, рискуя сломать шею при падении с лавочки. Пришлось ловить и приводить в чувство – сломанную шею лечить сложно. Впрочем, холодный снег за шиворот – очень действенное, хотя и жестокое средство. А кто сказал, что целитель должен быть нежным с пациентами? Сработало? Вот и отлично. Вторая дама при виде столь радикальных методов лечения благоразумно прекратила истерику самостоятельно.

Тварь, повинуясь удару крепкой мужской ноги, улетела куда-то в кусты, а Мэй уже вытаскивала за воротник из сугроба кудрявого темноглазого мальчишку, который отчаянно сопротивлялся.

– Самюэль ди Гриньон, – орала она. – На этот раз вы перешли все границы! Я буду вынуждена рассказать о вашем поведении отцу!

– Ябеда, – злобно рычал мальчишка. – Дура и ябеда! Я тебе за это отомщу! Ты у меня еще попляшешь!

– Посмотрим, как вы заговорите, когда Его Величество посадит вас под домашний арест, – мстительно ухмыльнулась девушка. – Я специально попрошу короля увеличить количество уроков катайского на это время!

Наказание было слишком жестоким даже на взгляд Раиля, и он поспешил вмешаться.

– Самюэль, а собака откуда? – спросил он мирно.

– Так это Тоби!

– Ясно.

Тоби, пес одного из придворных, и при жизни не отличался покладистым характером. Мерзкая была собачонка, попортившая немало крови всем. После его кончины все вздохнули с облегчением. Видимо, рано. Что ж, тело следовало сжечь, а не хоронить. Сами виноваты. Надо будет разыскать бывших хозяев покойника и заставить произвести кремацию.

А пока Раиль вызвался сопровождать нынешнего преступника к отцу, как свидетель – а то Мэй наговорит лишнего. Целитель не видел в поступке парня ничего криминального, шутка, конечно, получилась злая, но веселая. Никто не пострадал, кроме горла трех дам. Все три, включая Мэй, точно придут в ближайшее время за микстурой от кашля.

Глава 6. Уроки политики

Король Франкии Таймэну Таймэну нравился. Спокойный высокий мужчина с умным лицом как-то сразу показался катайцу настолько похожим на его отца, Кьяна Ли, что он моментально проникся к нему симпатией. Внешне два правителя стран были не так уж и похожи, разве что ростом, но внутреннее достоинство их роднило. Маркус, впрочем, был более резок и язвителен, а еще он любил спать до обеда, и это Таймэну особенно в нем нравилось, потому что катаец уснул под утро.

Сегодня Таймэна пригласили на совет министров, где как раз планировали пересмотреть пару торговых договоров Франкии и Катая. Тай даже вполне понимал, о чем речь и вставил пару умных фраз. Ведь Шань Тайлин несколько раз рассказывал будущему Императору о том, почему цены на шёлк нужно поднимать.

Таймэн все честно пересказал: и про то, что сады тутовые в связи с непогодой последних лет гибнут, и про увеличение пахотных земель, и про мастеров, которые вынуждены кормить семьи. Намекнул на галлийскую моду на шёлковые обои – а ведь, чтобы до Галлии добраться, корабли не нужны. Достаточно через перевал пройти, а там на грузовом аэростате переправить шелк в столицу.

Торговались долго, Таймэн даже вспотел. Катайскому недоимператору было очень стыдно, что он не знал, какая цена будет выгодна его стране, и он до последнего убеждал министра финансов, как мало они выпускают шелка. В конце концов, когда министр заявил, что им теперь выгоднее перекупить ткань в Галлии, чем переправлять через море, согласился на их условия. Все равно его слово пока значит не так уж и много – настоящим Императором он станет в двадцать пять – в возрасте второго совершеннолетия. Именно в двадцать пять юношей допускали до серьёзных дел. Все бумаги утверждал обычно Кьян Ли или Шань Тайлин.

Быть Императором Таю внезапно понравилось, хотя и показалось утомительным. Зато из возражений министра торговли он узнал, что в той же Галлии шелк не раскрашивают вручную, а печатают на нем, и ему сразу же захотелось попробовать сделать нечто подобное дома. Книги же они печатают – так отчего не сделать гравюры и оттиски на шелке? Можно производить шёлковые обои с национальными элементами.

Таймэн внезапно понял, как много опыта он может подчерпнуть у франксого короля и буквально вцепился в него, требуя, чтобы тот взял его с собой на верфи, а потом и вовсе попросился присутствовать на уроках юных принцев – хотел посмотреть, чему их учат. Король смотрел на него, как на идиота. На верфи не взял – нечего там делать катайцам. А к урокам допустил: все-таки старшему принцу всего десять лет, никаких государственных тайн на этих уроках не оглашали.

Таймэну и не нужны были тайны – только Мэй. Он-то знал, что она учит наследника катайскому и галлийскому языкам.

––

Парты в классной комнате были Таймэну маловаты: колени упирались в стол. Но он не жаловался. Сам придумал такую глупость. Или не глупость, это с какой стороны посмотреть.