– У тебя алгебра? – они, обнявшись, направились по знакомому маршруту.

– Угу, – поникшим голосом отозвалась Ника.

– Ну хочешь, наушник тебе поставим, и я помогу решить, – предложил Денис, потряхивая ее немного за плечо и пытаясь растормошить.

– Придумаешь тоже. Это пока что не ЕГЭ, так что уж справлюсь как-нибудь. Хотелось, конечно, получить высокий балл, но, видимо, не в этот раз.

– Ладно, еще есть несколько недель.

– Три всего, – они свернули на проспект, который вел прямо к морю.

– Это не всего. Целых три недели.

– Ладно, давай не об этом сейчас. Только настроение от этих мыслей портится. У тебя там чего?

– Да ничего особо. Устроился на работу новую.

– В смысле? Ты же вот недавно начал в этом магазе скейтерском работать.

– Меня уволили.

– Почему это?!

– Да не получалось о нормальном графике договориться, чтобы я после пар успевал или по выхам работал, в итоге я опаздывал. Хотя бы выплатили че-то за отработанные дни, так что ладно.

– А новая работа где? – Ника смахнула пряди, спадавшие на глаза.

– В баре, – довольным голосом ответил Денис.

– Ни фига себе, тебе так ок вообще? Это же ночью работать.

– Так как раз, ночью-то у меня времени много.

– Ну такое…

– Да все нормально, я энергетиков больше пью и ничего.

– Очень полезно, – Ника с укоризной на него посмотрела.

– Ой, ну ладно уж, не наркотики же, просто энергетик.

– Ну уж спасибо, что не наркотики. Ну, дело твое.

Они замолчали. Денис достал телефон, нашел в нем нужную песню и протянул Нике наушник. У них так было принято: когда нужно было оставить тему, которую никто не хотел обсуждать, и не ругаться, то они слушали вместе любимые песни. Заиграл трек «Давай сбежим», один из тех, что больше нравился Нике, Денис хотел поднять ей настроение.

На галечном пляже было полно местных и туристов. Гости города отличались более бледной или, наоборот, обгоревшей коже.

– Фу, как много народу, – расстроено заметила Ника.

– Ну на нашем-то не будет, – поспешил успокоить ее Денис, – А так ничего удивительного, майские же.

– Идем туда скорее.

До дикого пляжа нужно было идти несколько километров. Сначала по «главному» берегу, потом через небольшой лесок с бамбуковыми зарослями и устье реки, впадающей в море. Многим местным и тем более туристам, было просто лень сюда добираться, поэтому большую часть дня пляж пустовал.

Денис сбросил джинсовую куртку, и они легли на нее.

– Ай, – Ника вздрогнула.

– Что такое?

– Ногу больно, слишком долго шли, – потирая лодыжку, ответила она.

– Чего не сказала-то, отдохнули бы или вообще не пошли сюда.

– Я хотела сюда. И я все-таки не инвалид, так что не надо меня жалеть.

– Никто тебя и не жалеет, ты же сама сказала, что больно.

– То есть тебе меня не жалко? Как всегда, никакого сочувствия.

– Ника, я тебя уже перестаю понимать, – нахмурился Денис – Ты сама что хочешь от меня?

– Не знаю я, – она спрятала лицо в колени, – я устала, ясно?

– От меня тоже?

Морские волны с грохотом обрушивались на гальку. Не было слышно ни музыки из колонок отдыхающих, ни машин. Только ветер, чайки и море. Ника тяжело вздохнула.

– От тебя нет. Только оттого, что мы ругаемся постоянно. Прямо как мама с папой. А мне их ругань во, – она провела большим пальцем над головой. – Хватает.

– Да, мне тоже не нравится, что мы ссоримся больше, чем нормально общаемся. Я сначала думал, может у тебя просто пмс затянулся, но, видимо, это не он.

– Какой пмс, дурак, – Ника пихнула его в плечо, – просто на мне слишком всего висит. Учеба, родители, нога.

Она легла и стала рассматривать стремительно несущиеся облака. Денис лег рядом и принялся накручивать кончик одной из ее кос на палец.

– И что делать с этим всем?

– Не знаю. Моя бы воля, я бы уже переехала к бабушке в Москву. Не то чтобы она меня зовет сильно, но…

– Подожди-ка. Какая Москва? Ты ничего не говорила, что переезжать собираешься.

– Ну, потому что я пока никуда не собираюсь. Это фантазии. Она живет одна, там никто не орет по вечерам, и это Москва. Но меня никто никуда не отпустит, пока школу не закончу.

– То есть после школы ты сюда не будешь поступать? – Денис приподнялся и сел напротив нее.

– Ну. я про это недавно думала, но раз остается один год. – неуверенно пролепетала Ника, отводя взгляд. – Ну сам подумай, не оставаться же в этой дыре.

– Я остался. – он мрачно посмотрел ей в глаза.

– Да, ты. у тебя были причины. А меня что здесь ждет? Я бы могла в Москве уже преподавать гимнастику и зарабатывать, тут это нафиг никому не надо. Ну и учиться там лучше.

– Спасибо, конечно, что раньше об этом не сказала, – Денис взял горячий камешек и со всей силы швырнул его в сторону моря.

– Так я и не так давно об этом вообще думать начала. Ну что ты, обижаться будешь?

– Нет, я что тебе девчонка обижаться.

Ника закатила глаза.

– Окей. Так, а что меняет мое решение? Все, расстаемся?

– Я этого не говорил, – раздраженно ответил Денис, – Просто получается, что у нас максимум год остался.

– Ну ты и раньше можешь себе в универе найти кого-нибудь, – ехидно ответила Ника.

– Ты что опять Лесю вспоминать будешь? Она ко мне приставала, не я.

– По фотографиям этого не определить.

– Ник, не беси меня. Я сто раз уже объяснял, – взгляд Дениса окончательно стал строгим, напомнив Нике то, как друг на друга смотрят родители во время ссоры.

– Да, поэтому можешь сейчас время не тратить. И вообще, я пошла, – она резко поднялась.

– Куда?

– К экзаменам готовиться. Потом поговорим, – махнув ему рукой, она захромала обратно.

– Ты серьезно вот так уйдешь сейчас? – крикнул Денис.

– Да. А ты посиди, подумай.

Не поворачиваясь в его сторону, Ника ускорила шаг. Денис остался сидеть на пляже. Хотя он и понимал, что на его девушку много чего свалилось, внутри у него разгоралась злость. Ему не хотелось, чтобы внешние обстоятельства за них решали, продолжать встречаться или нет. Но что-то начало ему подсказывать, что это уже было неизбежно.

* * *

Каждый день, примерно с восьми утра, любая школа наполняется совершенно особенной атмосферой. Детские и юношеские голоса, смех и радостные возгласы – какофония звуков, которая стихает после пронзительной трели звонка. Но пройдет каких-то сорок пять минут и шум-гам снова разлетится по коридорам.

Евгения Викторовна работала в школе № 14 больше двадцати лет и больше всего любила именно это ощущение жизни, которое врывалось в школьные двери и гудело в ней до конца дня. Она любила прийти на работу чуть раньше, чтобы успеть выпить чашку кофе в учительской, в относительной тишине и спокойствии, а потом слушать, как с каждой минутой голосов становится больше, и звучат они все громче и громче. Крики и смех напоминали ей о времени, когда и она была в нежном возрасте шестнадцати-семнадцати лет. Первая влюбленность, огонек в глазах и непередаваемое ощущение, что «только небо, только ветер, только радость впереди…» – это было прошлое, которое она давно отпустила, но с которым любила соприкасаться.

Ну а если она видела ученика, который искренне начинал интересоваться миром животных и цветов, как она когда-то влюбилась в них, то внутри появлялось теплое ощущение, что она все сделала правильно и все так, как должно быть.

Евгения Викторовна закончила свой утренний ритуал и пошла на первый урок. Для 10 «Б» она приготовила небольшую проверочную работу, практику к итоговой контрольной за год. Пока учительница открывала окна, в кабинет вошла Ника – одна из самых прилежных ее учениц.

– Здравствуйте, Евгения Викторовна.

– Доброе утро.

Ника прошла к третьему ряду и села за ближайшую к окну парту. Евгения Викторовна, поравнявшись с ней, обратила внимание на желто-бледное лицо девушки и темные круги под глазами.

– Ника, у тебя все в порядке? – Евгения Викторовна была классным руководителем 10 «Б» и ощущала, что их настроение и ее ответственность тоже.

– Да, Евгения Викторовна, просто устала немного. Не выспалась.

– Только сегодня? Или в последние дни?

– Ну пару ночей может быть. – уклончиво ответила Ника, делая вид, что роется в сумке, – это из-за жары, спать невозможно.

– Да жарко, правда. Ну ты все равно постарайся пораньше ложиться и высыпаться, для организма, особенно такого молодого, это очень важно.

– А я думала, молодой организм все может выдержать, – Ника слабо улыбнулась и, наконец, посмотрела в глаза учительнице.

– Может, но ему это не полезно, – Евгения Викторовна открыла последнее окно и начала поливать стоявшие по всему периметру класса растения.

Один за другим стали появляться ученики. Когда прозвенел звонок и дети расселись по своим привычным местам, Евгения Викторовна объявила, что будет проверочная работа.

– Опять? – расстроенно спросил парень за последней партой.

– Как это опять, Олег? Предыдущая была пару недель назад.

– Ну да, это много!

– Ну так у вас почти выпускной класс и конец учебного года на носу. Пора бы уже и к экзаменам готовиться. Особенно к тем, кто планирует сдавать ЕГЭ по биологии.

– Мы еще о таком не думаем, – делая вид, что зевает от скуки, ответил Олег.

– А зря. Если хотите высокий балл, надо начинать пораньше.

По классу пронеслись звуки перешептываний.

– Ну не расстраивайтесь, эта проверочная всего лишь тренировка. Через неделю у вас будет итоговая контрольная за весь год, вот там можно уже расстраиваться.

– Через неделю уже?

– Да, Максим.

Когда все получили свои задания, учительница сказала:

– Подглядывать нельзя, консультироваться с соседом тоже. Если что-то совсем непонятно, тихонечко ко мне подходите, и я вам подскажу.

С учительского места, которое находилось на небольшом подиуме, было хорошо видно весь класс. Евгении Викторовне не составляло особого труда увидеть, как кто-то положил шпаргалку на стул или пытается заглядывать в учебник. Заметив подобное, она могла дать ученику пару секунд, а иногда сразу пресекала жульничество.

– Олег, я все вижу, – строгим, но не холодным голосом сказала она. Пробежав глазами по классу, увидела, как от замечания одному встрепенулось еще несколько учеников. Один закрыл учебник, другой убрал шпаргалку в сумку. Снисходительно улыбнувшись, она уже было вернулась к своим конспектам к следующим урокам, но тут ее внимание привлекла Ника. Ученица была еще белее, чем когда зашла в класс. Она держалась руками за виски и свесила голову, точно почти провалилась в сон.

Евгения Викторовна решила пройтись по рядам, начав с крайнего, за которым сидела Ника, чтобы проверить ее состояние. Лист проверочной работы был чистым. Учительница услышала сбивчивое дыхание девушки.

– Ника, – тихо позвала она.

– А? – ученица испуганно вздрогнула.

– Ты как себя чувствуешь?

– Не знаю, голова что-то кружится и дышать тяжело…

– Пойдем в коридор, там прохладнее.

– А проверочная?

– Ничего страшного, допишешь, если что после звонка, идем.

Выходя из класса, она обернулась.

– Лена, побудь за старшую, посмотри, чтобы никто не списывал.

В коридоре они с Никой дошли до фонтанчика, и девушка с жадностью выпила воды.

– Ника, я обеспокоена твоим состоянием, у тебя случайно не паническая атака?

– Не знаю, что это такое… – вытирая капли воды с лица, ответила она.

– Что ты сейчас ощущала, почему сидела так и не писала?

– Просто тело как будто сковало все, особенно легкие, каждый вдох очень тяжело было делать. Я подумала, что от жары и потому что не выспалась.

– Это очень похоже на паническую атаку. Она случается непроизвольно, когда у нас накопилось много стресса. Ты переживала из-за чего-то в последнее время?