Лица детей засияли от радости, слёзы тут же исчезли. «Господи, как мало ребёнку нужно для счастья: пристроить беззащитного зверька в добрые руки», – думала Тамара, глядя на обнимающихся ребят, теперь они весело галдели. Ей тоже достались объятия. Чувствовалось настоящее и искреннее человеческое тепло. Дети поблагодарили её и разбежались, задорно щебеча, и никакой дождь им был нипочём. Тамара вернулась в дом уже не одна, а с маленьким другом, который теперь очень в ней нуждался.

– Ну что, малыш, здравствуй! Какой ты милый!

Она рассматривала смешную мордочку.

– Так, давай-ка сначала тебя молочком напоим. Наверняка голодный.

В коробке из-под лекарств отыскался небольшой шприц без иглы. Тамара развела молоко кипячёной водой и попыталась накормить беспомощного питомца. К счастью, всё удалось, щенок поел и уснул, а хозяйка смотрела на него и умилялась.

– Вот это неожиданно, конечно, но приятно. Теперь я не буду совсем уж одинокой.

Посмотрев в Интернете, как определить пол у только что родившихся собак, Тамара поняла, что у неё появилась подружка.

– Так ты девочка! – с большим теплом в голосе проговорила Тамара, поглаживая мохнатенькое тельце пальцами. – Интересно, когда ты откроешь глазки? И как мне тебя назвать? Ты очень милая, поэтому быть тебе Милой. По-моему, тебе подходит.

Сделав временное гнёздышко из небольшого пледа, она решила спуститься в подвал и найти там какую-нибудь коробку попрочнее или пластмассовый ящик из-под рассады. Тамара открыла дверь в подвал и чуть не расшибла лоб о неожиданно встретившуюся ей вторую дверь, причём с серьёзным кодовым замком.

– Ого, что это за номер?

Она попыталась толкнуть незнакомую дверь. Та совершенно не поддавалась, да ещё оказалась металлической и вмонтированной в массивную конструкцию.

– На славу сделано, в подвал мне не попасть.

Тамара вернулась в комнату.

– Интересно, ты вырастешь большая? – спросила она у спящего щенка.

Тут же её отвлёк звук сообщения в телефоне. Подумав, что это по работе, Тамара взглянула на экран и ахнула от удивления. Послание было от Андрея, но весьма немногословное:

«Тебе лучше вернуться».

– О как! Понятно… Точнее, нет, не понятно. Что это значит? И как мне понять интонацию? Почему это мне лучше вернуться?

Тамара со злостью отбросила телефон на кресло. Отвечать не имело смысла, хотя сердце заколотилось, и как-то снова навалилась тоска. Она легла на диван, прижав к себе собачку.

– Вот так, Мила, мы обе оказались с тобой не нужны. Но зато теперь есть друг у друга. Твоё появление в моём доме – это радость, так и знай, это настоящий праздник, правда! Не смотри, что я такая удручённая, просто меня предали, я и сама здесь только со вчерашнего дня.

Тамара поняла, что щенку можно легко рассказывать всё, что её беспокоит, а он будет благодарным слушателем, который точно ни за что не осудит. Вдруг размышления прервала громкая мелодия. Видимо, не получив ответа на сообщение, Андрей решил позвонить. Ладони тут же взмокли, и Тамара потянулась к гаджету, чтобы ответить.

– Алло…

– Привет, ты чего не отвечаешь мне? – неприветливо сказал её муж.

– На что?

Лёгкие Тамары отказывались дышать в правильном ритме.

– Я писал тебе. Он был раздражён.

– Не видела, – зачем-то соврала она.

– Ясно. Ты где?

– Какая разница?

– Ой, давай вот без этого. В общем, возвращайся, пока я не передумал.

– А зачем?

– Будем, как говорится, поживать да добра наживать. Ты где? Далеко от дома? У Таньки?

– Нет, у Тани меня нет, я уехала.

– В колхоз свой, что ли? – усмехнулся успешный горожанин.

– Именно.

– Ну, так иди на автобус да обратно езжай.

На что ты там существовать-то будешь?

– Спасибо, конечно, за предложение, но нет. Не могу вернуться, простить тебя у меня не получится. Хотя ты, похоже, себя виноватым не считаешь и прощения просить не собираешься.

– Ладно, Тамара, извини, что так вышло. Но давай не будем разводить пустой разговор! Просто возвращайся.

На миг ей захотелось всё забыть и броситься к нему, волоча свою большую сумку обратно, но здравому смыслу удалось вовремя её остановить.

– Не могу, – еле выдавила она из себя.

Андрей, потеряв терпение, просто положил трубку, а Тамара зарыдала, снова погрузившись в свою боль.

– Зачем вообще было звонить?! – крикнула она со всей страстью в пустоту и упала на диван, продолжая лить слёзы.

Это занятие её измотало, поэтому вскоре Тамара уснула. Снова начали мелькать картинки недавнего семейного быта, и в забытьи казалось, что всё по-прежнему хорошо. Пришла в себя она от тонкого писка и копошения щеночка под боком.

– Ты моя хорошая, не бойся, теперь я твоя мама. Опыта, правда, у меня нет, но я научусь. Вот, кормиться у нас уже получается.

Отведав молока, Мила спокойно лежала на руках, и Тамара вместе с ней поспешила к соседке на ужин, как и обещала.

– Ой, боже мой! Что это за чудо у тебя? Когда успела животинкой-то обзавестись? – засмеялась Александра Павловна.

– Тёть Шур, представляете, из магазина пришла, и тут такое. Сама в шоке. Дети несли по улице. Вот, взяла. Милой назвала.

– Ей подходит!

Женщина провела Тамару на кухню.

– Ой, тётя Шура, я тут коробку хотела для пушистика этого в подвале посмотреть, но там образовалась странная дверь, которую я раньше не видела, да ещё и с кодовым замком. Вы, случайно, не знаете, как её открыть?

– С кодовым замком? В подвал? Нет, Тома, не знаю. Да, велись какие-то работы у вас в доме. Может, Владимир как раз дверь эту и устанавливал.

– А зачем такая мощная в подвал-то? Картошку охранять?

– Ой, Том, не могу даже предположить. Наверное, вскрыть надо?

– Ну да. Или код подобрать, или слесаря вызывать. Интересно, что папа там спрятал?

– Теперь и мне интересно, – задумалась соседка. – Вот и дождик закончился, как хорошо после него! – Она открыла окно и вздохнула, наполняясь свежестью.

– Да, здесь воздух особенный, а после дождя так вообще, по-моему, целебным становится!

– О, это точно!

Улыбаясь, тётя Шура хлопотала на кухне, принимая гостью.

– Давайте я вам помогу!

– Нет-нет, отдыхай, мне только в радость, а у тебя вон, ребёнок на руках. – Она кивнула, указывая на собачку.

– Точно! – рассмеялась Тамара вместе с соседкой.

В кармане зазвонил телефон. На этот раз желала разговора свекровь.

– Ну вот, этого ещё не хватало!

Тамара раздражённо смотрела на экран, сомневаясь, отвечать или нет.

– Что такое?

– Это мать Андрея. Сам он мне заявил, что я могу вернуться, пока он не передумал. Именно в такой формулировке.

– Ишь, какой барин!

– Это точно. Маме, наверное, пожаловался.

Алло.

– Тамара, здравствуй, дорогая!

– Добрый вечер, Елена Геннадьевна.

– А ты чего это у нас сбежала? Вернее, от нас?

– Ну, понимаете, как-то рассказывать не хочется. Андрей меня предал, растоптал все мои светлые чувства к нему. Казалось, это невозможно сделать, но он постарался, и у него получилось.

– Тамара, но это же не повод разрушать семейную жизнь, ты же понимаешь! Послушай, такие мужчины, как мой сын, на дороге не валяются. Ими нужно дорожить. Ну а такое-то и простить можно, не трагедия. Подумай, Тома, где ты ещё такого найдёшь-то? Признайся, ведь не простишь себя, всю жизнь будешь мучиться, если разведёшься с ним. Ну, Тома? Ведь так?

– Елена Геннадьевна, спасибо, конечно, что позвонили и выразили беспокойство, но я не смогу простить измену. Для меня Андрей в один миг предстал совсем другим человеком. Наверное, ему тоже следовало ценить свою семью.

– Несомненно, так. Но давай порассуждаем. Ну оступился человек, с кем не бывает? Я тебе по своему опыту скажу: все мужики такие, То-ма! Кто меньше, кто больше, но они все о-ди-на-ко-вы-е!

– Не могу согласиться. Вот, например, мой отец таким не был.

В трубке послышался смех:

– Ну откуда тебе знать? Ты меня, конечно, извини, но вряд ли мама тебе рассказывала подробности семейной жизни. Просто нам нужно прощать друг друга, иначе никак.

– Нет, такого не могло быть.

– Что ж ты такая упрямая, Тома? Андрей сказал, ты в деревню уехала?

– Да.

– Ясно. Ладно, ты хорошенько подумай и возвращайся. Парень переживает, да и мы все тоже. Звони, как остынешь, не стесняйся.

– До свидания!

Тамара положила трубку.

– Ну, вообще! Я прям должна ему простить эту слабость! Совсем, что ли? С какой стати?

– Измена – это дело такое. Случилась раз – жди ещё, – согласилась Александра Павловна.

– Она говорит, что он там переживает! Но когда Андрей звонил, я поняла, что он просто злится на меня. И никакого раскаяния не испытывает на самом деле. А мне очень больно и тяжело.

Тамара погладила щенка, на которого стали падать её слёзы.

– Я вообще не знаю, как это пережить.

– Держись, девочка моя, у тебя ещё вся жизнь впереди!

Соседка присела рядом и обняла Тамару.

– Ой, тёть Шур!

Тамара внезапно спешно отдала ей щенка, неуклюже встала из-за стола, оперлась о стул и низко наклонилась.

– Тома, Тома, ты чего?

Александра Павловна положила Милу на пол и потянулась к Тамаре, а та упала рядом со щенком.

Тем временем Андрей разговаривал со своей матерью у неё в кабинете.

– Что, не мог аккуратнее? Как ты это допустил? Почему она не желает даже слышать о том, чтобы вернуться?

– Мама, я не хочу с ней жить, знаешь же! Устал изображать счастливого мужа! Достала она меня своим хихиканьем, шуточками да прибауточками!

– Весёлая, что ж тут плохого? – съехидничала Елена Геннадьевна.

– Я бы с удовольствием жил только с Кирой. На свадьбу с Тамарой согласился, только поддавшись на твои уговоры.

– Ради всех нас ты согласился, сынок! Мы не только ради себя это всё затеяли, а ради твоего благополучия тоже! Ну, потерпел бы ещё!

– Сколько?

– Я работаю над тем, чтобы всё завершилось поскорее, делаю всё возможное, но быстрее не получается! Будете вы с Кирой вместе. Но позже!

Повисла пауза, после чего Елена Геннадьевна продолжила уже строгим голосом:

– Я не поняла, она вас прямо застукала, что ли?

– Нет, Кира вышла из квартиры как раз вовремя, минут за пятнадцать до возвращения моей горячо любимой жены. – Последние три слова он специально издевательски выделил. – Но Кира посеяла серьгу и почему-то решила, что это случилось именно в подъезде, так уж ей показалось, и начала поиски практически у двери! А серьга запуталась в наволочке. И Тома, разумеется, её там нашла.

– Ну, вы даёте!

Женщина сняла очки, закрыла глаза и взялась пальцами за переносицу. После чего встала с кресла и, резко и нервно оттолкнувшись, подошла к окну.

– Может, это и к лучшему. Парень облегчённо выдохнул.

– Поедешь к ней. Возможно, это как раз нам на руку.

– В смысле? Ты же сказала, что к лучшему?

– К лучшему не то, что твоя, как ты сказал, «горячо любимая жена» сбежала, а то, что она сейчас находится в своём доме!

– А-а-а, я уж обрадоваться успел, что моя миссия закончена.

– Ишь, чего захотел! Мы что, с отцом сами должны всё на себе тянуть, а ты только готовое получать? Нет, сынок, твоя миссия, похоже, сейчас только всерьёз начинается. Вступает, так сказать, в новую фазу!

– Ай!

Андрей закатил глаза и рухнул в кресло.

– Нам надо всем постараться, понял?

– Да понял я, понял!

– Вот молодец. Поедешь, значит, к ней. Прощения просить и всё такое. На правах мужа останься хотя бы на несколько дней, разведай обстановку. Узнай, когда она будет доделывать документы на вступление в наследство. Полгода со смерти отца-то как раз прошли, да?

– Ну, вот, где-то на днях, вроде.

– Ох, всё-таки не вовремя ты опрофанился, дорогой мой. Так что давай, Андрюш, все свои актёрские способности включай, глядишь, быстрее закончим. И все заживём!

Елена Геннадьевна мечтательно прикрыла глаза, усаживаясь обратно в своё кресло.

Андрей сидел по другую сторону стола.

– Поскорее бы, – под нос себе проговорил он. – Когда ехать-то?