– Сначала я хочу, чтобы вы познакомились. А потом, когда убедимся, что ты ей понравилась, мы сможем ей об этом сообщить. Аннабел будет молчать – я ей так сказал.

Что, интересно, он имел в виду? Если я не понравлюсь Алексе, то мы не сможем пожениться? Нам требуется ее разрешение? Разрешение девочки, которой еще не исполнилось и трех лет? И с какой стати Аннабел будет делать то, что он сказал?

По-моему, я становлюсь слишком раздражительной. Предсвадебное волнение и все такое. Хьюго – самый добрый человек, какого я встречала. Он щедрый, внимательный, у него безупречные манеры. Он безумно привлекательный. И он меня уважает. Он всегда звонит точно в то время, когда обещал. И в следующем месяце он представит меня обществу как «свою прекрасную будущую жену», выражаясь его словами.

Я подумала, что раз мы собираемся познакомиться с Алексой, то можно надавить на Хьюго насчет моего визита в Оксфордшир. Его ответ был вполне ожидаемым, так что мне самой непонятно, почему я так неприятно поразилась.

– Я думал на эту тему, дорогая. И мне кажется, лучше всего будет, если ты не увидишь дом до самого дня свадьбы. Свадьбу мы отпразднуем здесь, разумеется. Я с такой радостью введу тебя в этот дом в качестве леди Флетчер.

Я понятия не имела, что свадьба будет в доме. Мы назначили приблизительную дату на сентябрь, но Хьюго сказал, что всю организацию торжества он возьмет на себя. Сначала я даже не поняла, что он имеет в виду. В доме пройдет непосредственно свадебная церемония? Там есть собственная часовня?

– Нет, конечно нет. Но в деревне есть очаровательная церковь. Очень красивая. Мне придется поговорить с викарием, потому что я уже был женат однажды и могут возникнуть некоторые трудности. Но нет ничего невозможного, особенно если церкви требуется новая крыша или что-нибудь в этом роде. Полагаю, ты согласна с тем, чтобы прием был устроен в Эшбери-парке?

Конечно, это звучало просто великолепно… но я слабо представляла себе, как такое возможно. И кроме того, мама с папой не смогли бы позволить себе очень уж роскошное торжество. Хьюго усмехнулся:

– Не глупи, дорогая. Эшбери-парк – огромная усадьба. Она идеально подойдет и для свадебного приема, и для нашей с тобой жизни. Но тебе не нужно будет ни о чем волноваться. И твоим родителям, разумеется, тоже. Я сам обо всем позабочусь и все устрою, как только мы назначим точную дату. Все, что тебе нужно будет сделать, – это приехать в церковь!

Я не знала, что сказать. Хьюго такой заботливый. Но мне бы тоже хотелось участвовать! И мои родители, я уверена, хотели бы внести свой вклад в свадьбу единственной дочери. Но как я могла заявить ему это, не задев его чувств?

– Знаешь, Хьюго… мне очень и очень приятно, что ты готов взять все заботы на себя, но для меня было бы огромным удовольствием разделить их с тобой. Это ведь принято делать вместе, правда?

– Абсолютно не согласен. Тебе не о чем беспокоиться, дорогая. Ты должна всего лишь появиться и выглядеть великолепно. Пусть это будет моим сюрпризом! Даже не желаю слышать никаких возражений. Я хочу сделать это для тебя.

Таким образом, битва была проиграна, хотя, надо признаться, я не очень-то и сражалась. Он намерен сделать мою жизнь настолько беззаботной, насколько это возможно, и дать мне все на свете. Это очень мило, и мне не стоит все портить глупыми спорами.

Потом мы вернулись к теме нашего знакомства с Алексой. Было решено, что мы встретимся в следующие выходные. Хьюго привезет ее в Лондон.

Я очень хотела ей понравиться. Но никак не ожидала, что смогу влюбиться во второй раз за шесть месяцев!

Хьюго, как всегда, формально (но совершенно очаровательно) представил меня своей дочери:

– Алекса, я хочу, чтобы ты познакомилась с моей хорошей подругой. Это Лора.

Передо мной стояла самая красивая девочка, которую мне только приходилось видеть. Изящнейшее, прелестнейшее создание! У нее очень светлые волосы, почти белые, мягкие и волнистые, а оттенок ее глаз просто завораживает – нечто среднее между зеленым и карим. Она такая хрупкая, что мне все время хочется осторожно, очень осторожно взять ее на руки и нежно прижать к себе это маленькое тельце. Она смотрела на меня немного настороженно, и я постаралась растопить лед.

– Привет, Алекса. А у меня есть для тебя маленький подарочек. Хочешь открыть его и посмотреть, что внутри?

Я нашла для нее чудесную тряпичную куколку, одетую в бледно-розовое полосатое платьице и панамку. Она очень мягкая, то, что надо для маленького ребенка, и ее так удобно брать с собой в кроватку, если захочется.

Я никогда в жизни не видела, чтобы ребенок разворачивал подарок так, как Алекса. Она не стала нетерпеливо рвать бумагу, как всегда делали мы с тобой (я и до сих пор так делаю, если Хьюго нет рядом; при нем я стараюсь вести себя приличнее). Алекса аккуратно развернула обертку, а затем сложила бумагу и положила ее на стол. Явно не импульсивный ребенок! А потом она подняла голову, посмотрела на меня и улыбнулась. Ее лицо сияло от удовольствия, а улыбка была совершенно ангельской.

– Спасибо, Лора, – сказала она, без всякой отцовской подсказки. Невероятно!

Меня захлестнула нежность. Это была любовь с первого взгляда. Я точно знаю, что буду заботиться об этой крошке всю свою жизнь, как будто она моя собственная дочь.

С любовью,

Лора.

P. S. Вы все еще не познакомились с Хьюго! Поэтому я и продолжаю писать эти письма. Мы прочитаем их все вместе, потом, когда все уладится. Это будет так весело.

Глава 10

Дверь в кабинет босса была слегка приоткрыта, и Том заглянул внутрь. Они оба присутствовали при вскрытии, но через некоторое время суперинтендент ушел под предлогом того, что у него назначена встреча. Никто не любит вскрытия, подумал Том.

– У вас есть минутка, Джеймс?

– Входите, Том. Я как раз освободился. Расскажите, что у нас новенького.

Джеймс Синклер отодвинул в сторону ворох бумаг и расчистил немного места на столе. Дело Флетчера было далеко не единственным, над которым он работал, но оно, несомненно, являлось самым важным. Том присел.

– Боюсь, пока особенно докладывать не о чем. Приезжала леди Флетчер и опознала тело. Она рассказала нам о благотворительном фонде Хьюго, и это было довольно интересно. Кстати, она попросила, чтобы мы называли ее просто Лора, а ее мужа просто Хьюго. Надеюсь, вы это переживете.

– Как вам известно, Том, я не большой сторонник панибратства в таких случаях. Если обращаться ко всем одинаково – к жертвам, подозреваемым, потерпевшим, – границы несколько стираются. И хотя Лора Флетчер, возможно, ничем себя не запятнала, мы не можем совсем вычеркнуть ее из списка подозреваемых.

– Вас понял. Дело в том, что она сейчас очень уязвима, и если мы будем настаивать на соблюдении формальностей вроде этой, она может окончательно замкнуться в себе.

– Хмм. Ну хорошо. Действуйте на свое усмотрение. Причина смерти уже известна?

– Да. Только что эксперты подтвердили, что ему ввели раствор никотина. Огромную дозу, в пах. А точнее, прямо в бедренную вену. Инъекции в эту область довольно популярны среди наркоманов. Так что здесь, несомненно, есть связь. Проституция плюс наркотики? Хотя я не совсем понимаю, что это нам дает.

– И кроме того, вряд ли наркоманы используют раствор никотина, – заметил Синклер. – Какова смертельная доза?

– Всего-навсего шестьдесят миллиграммов. А ему вкатили гораздо больше. Эксперты сказали, смерть должна была наступить очень быстро.

– Как можно раздобыть это вещество?

– Мы пока не знаем. Я немного порылся в Google – наверное, любой человек начал бы именно с этого, – но ничего полезного пока не нащупал. Говорят, что никотин можно растворить в водке и дать кому-нибудь выпить, но это не наш случай. Сейчас вопросом занимается один из наших ребят.

Синклер слегка улыбнулся – его позабавило выражение «порылся в Google».

– Что еще мы имеем? Как насчет шарфов?

– Скорее всего, отсюда ничего вытянуть не удастся. Они из «Тай Рэк», а магазины этой сети чуть ли не на каждой улице и в каждом аэропорту. Они, конечно, проверят базы данных по продажам, но такие шарфы продаются тысячами, так что вряд ли нам повезет.

Синклер набрал воздуха в грудь и медленно выдохнул:

– Ладно. Какие новости по женщине, которую видел сосед?

Том с сожалением подумал, что новости могли бы быть и получше. Ему было очень важно получить хорошие результаты по этому делу.

– Противоречивые. Эксперты исследовали рыжий волос, обнаруженный на месте преступления. Он настоящий, но выпал из парика. В этом они уверены. Волосы в парике вплетаются в своего рода шапочку-сетку, сделанную специально по мерке заказчика – во всяком случае, у дорогих париков. Так вот, этот волос как раз был вплетен в такую шапочку, на нем остались ее мельчайшие волокна.

Том перевел дыхание. Он подошел к самой неприятной части.

– Это означает, что о женщине, выходившей из дома, мы знаем только то, что она среднего роста и стройная. Поскольку она была в парике, поиски рыжеволосой леди в окружении Хьюго можно прекращать. Однако в этом есть и небольшой положительный момент. Парик был сделан из натуральных волос, из чего можно сделать вывод, что он дорогой. Возможно, он был изготовлен по индивидуальному заказу. Можно отработать всех изготовителей париков – возможно, тут есть зацепка. Думаю, кстати, что их не так уж и много.

– Как насчет отпечатков? Вы сняли отпечатки у леди Флетчер сегодня утром?

– Да. К счастью, Берил недавно очень тщательно убрала дом и протерла все поверхности. Она называет это «большой осенней уборкой», а еще существует «большая весенняя уборка». Так что все, что мы нашли, было оставлено в предыдущие десять дней. Но здесь ничего особенно интересного. В спальне мы обнаружили отпечатки Берил, Хьюго и несколько – Лоры; хотя немного странно, отпечатки Лоры были только на двери в спальню и на дверце гардероба. Надо будет побеседовать с ней об этом. В гостиной тоже были отпечатки Хьюго, Берил и Лоры плюс отпечатки Джссики Армстронг, личного помощника Хьюго. Больше ничего.

Синклер постучал ручкой по столу.

– Я понимаю, что преступление было совершено меньше чем двадцать четыре часа назад, но нам все же нужно показать результаты. У нас все еще нет четкого мотива и нет настоящих подозреваемых. И взято из дома ничего не было, так?

– Абсолютно ничего. Там находилось несколько очень неплохих вещиц, которые можно легко продать, – их бы обязательно прихватили, если бы мотивом преступления было ограбление. Всякие штучки из серебра плюс несколько очень хороших картин. Сейчас там наши ребята вместе с домработницей – сегодня она, кстати, намного бодрее, чем вчера, – и она считает, что все на месте. Мы еще перепроверим все с Лорой, но пока никакой очевидной пропажи не выявлено. Через несколько минут мы выезжаем, чтобы поговорить с сотрудниками фонда, а затем направимся в Оксфордшир. Еще в планах на сегодня встреча с бывшей супругой Хьюго.

Вдобавок Том послал одного из своих ребят побеседовать с охранным агентством. Было вполне очевидно, почему Хьюго не захотел, чтобы телохранители находились рядом, пока он дома, но зачем вообще ему понадобились телохранители? Вероятно, он думал, что ему угрожает опасность – но от кого?

– Как вы думаете, Джеймс, зачем ему телохранители? У меня только одна версия – деятельность его фонда. Наверное, он разозлил парочку серьезных ребят. Нужно будет узнать, может быть, кого-нибудь он особенно сильно вывел из терпения? Настолько, что этот человек захотел его убрать или нанять кого-нибудь для этих целей. Не думаю, что это может быть связано с делами компании, управляющей недвижимостью. Хьюго в достаточной степени от нее дистанцировался, и там все, кажется, честно и открыто.

Синклер подпер подбородок рукой, уставился в пространство и задумался.