Кстати, про Леонида. Очень странный человек, конечно. Тут настоящее светопреставление творится, а ему хоть бы хны. Я уже понял, что вмешивается он в тех случаях, когда мне грозит реальная опасность. Но… Имеется вопрос. Молчание некроманта конкретно в данный момент как можно расценивать? Это он так сильно в меня верит или ситуация настолько хреновая, что можно не рыпаться?

А вот насчет смерти Леонид снова оказался прав. Что интересно, он говорит: «Смерть» и следом появляется Палач. Любопытное совпадение.

– Уходите! – Снова выкрикнул Палач, метнувшись молнией мимо Сероглазого. Судя по гневному воплю мага, убийца ухитрился его ранить.

– Она не сможет идти! Она умирает! – ответил я Палачу, который как раз увернулся от небольшой каменной глыбы, едва не размазавшей его по стене.

– Прекратите! – Снова попробовала вмешаться Катрин.

Причем делала она это из-под стола, куда ее утащил Клим в самом начале схватки. Затем, поняв, что срать хотели присутствующие на ее драгоценный бордель, дамочка переключилась на меня.

– Ну ты хоть что-то сделай! Унеси ее! Увези! Хоть по полу, но утащи отсюда! И спаси! Слышишь? Если спасешь – я перед тобой в долгу. До конца своей жизни!

– Да как?! – Я в отчаянии попробовал подхватить Лору на руки.

Идея оказалась так себе. Несмотря на то, что девчонка была худой, росту в ней чуть больше моего. Максимум куда я дотащу ее на руках – это до коридора. И все. Дальше просто не осилю.

– Примени сам знаешь что, идиот! – прорычал Палач, отбиваясь от водяного хлыста, который стеганул его по плечу, оставляя мокрый след на черной ткани.

На месте удара тут же появилась кровь. Обильно так появилась. Можно сказать, потекла.

– Пусть сама идет! Иначе мы тут все поляжем! – Крикнул он.

Я завис, бестолково глядя на Лору. Примени сам знаешь, что… Он говорит о некромантии? Намекает, чтоб я воспользовался знаниями Леонида. Сейчас? Здесь?

– Давай, делай что-то, Малёк! – Крикнула Катрин, – Вся надежда на тебя!

А потом, вырвавшись из цепких объятий Клима, выползла из-под стола, подбежала к трехногой вешалке, стоявшей с углу, схватила ее наперес и с громким криком бросилась прямо на мага Земли, который увлеченно долбил Палача острыми пиками, падающими прямо с потолка. Коричневый использовал их как самые настоящие копья.

Все-таки, что не говори, но Гончие есть Гончие. Да, Палач скорее всего убил рыжую девку, вряд ли она выживет с перерезанным горлом, но Псов еще было трое. И сейчас, используя совместные силы, они начали прижимать убийцу.

Катрин с ходу, не останавливаясь, даже наоборот взяв разбег, со всей дури лупанула Коричневого вешалкой прямо по спине. Тот взвыл и удивлённо обернулся, упустив контроль над своими пиками.

– Иди сюда, придурок! – Рявкнула тетка Лоры ему прямо в лицо, а потом вообще взяла и натуральным образом плюнула магу в физиономию.

Я охренел, если честно. Маг тоже. С ним, наверное, никогда так не обращались.

– Она хочет увести их из кабинета… – Флегматично высказался Клим, наблюдая за приступом безумного сумасшествия своей хозяйки. – Ну что ж… Значит, так…

Карлик вылез из-под стола, а потом, раскинув руки, с ревом бросился к Коричневому. Со стороны казалось, будто он хочет обнять мага. Но так как рост Клима, естественно, был раза этак с два меньше, то с разбегу он просто врезался в Коричневого и охаляпил его ноги. Тот, от неожиданности, покачнулся, и чуть не плюхнулся на пол.

– Отличная идея! – Выкрикнул Палач.

Видимо, его слова относились к решению Катрин выманить Гончих из кабинета, чтоб я спокойно мог что-то придумать насчет девчонки, увести ее отсюда.

Убийца снова проскользнул через тени и вынырнул рядом с Сероглазым. Затем, не останавливаясь, вытащил оружие, которое чисто внешне напоминало тонкую рапиру, но с загнутым концом, и вонзил его прямо Гончему под лопатку.

Маг воздуха выматерился, попытаясь вытащить странный клинок. Однако Палач крутанул его, вгоняя тонкий крюк еще глубже. А потом метнулся к выходу из кабинета, увлекая за собой Коричневого, который оказался нанизан на оружие убийцы, как сосиска на вертел.

Через минуту Палач, трое Гончих, Катрин и Клим оказались уже где-то за пределами кабинета. Псы, взбешенные возможной смертью своей подруги, вмешательством жалких смертных в лице хозяйки борделя и карлика, а так же упорством наёмного убийцы, уже по-моему, забыли о своей главной цели. Обо мне и кольце. Вернее, не забыли, конечно. Но несомненно задались целью уничтожить все помехи, которые им сейчас то по спине вешалками лупят, то на крючок насаживают, то пытаются завалить на пол.

«Он прав, мальчишка», – голос Леонида был напряженным, но твердым.

– О-о-о-о-о… Добрый вечер. Давненько вы к нам не заходили! – Рявкнул я вслух, продолжая бестолково топтаться возле Лоры.

Вернее, не совсем бестолково. Тряпку я все же вытащил и приложил ее к плечу девчонки. Самое интересное, как только ткань, пропитанная слюной Охотника, прикоснулась к ране, Лора дёрнулась и застонала. Не знаю, хороший это признак или плохой, но несомненно тряпочка как-то начала влиять на состояние Лисы. Другой вопрос – оставаться здесь нельзя. Мне кровь из носу нужно придумать, как унести девчонку из борделя, при этом, ускользнув от тех Гончих, которые караулят на улице.

«Не ёрничай, мальчишка. Я всегда рядом, наблюдаю. Говорил же, проявлять активность из Безмирья очень сложно. Послушай меня внимательно. Палач прав. Другого выхода нет. Ты должен воспользоваться силой Серой Госпожи. Но это – ходьба по лезвию бритвы. Твоя подружка еще жива, понимаешь? Едва-едва, но жива. Чтобы заставить ее двигаться… нам придется сделать то, что порождает неупокоенных. Это почти как Лича создать, но только из живого человека. Вернее… Дьявол! Как же сложно объяснять тебе все на пальцах!»

Леонид помолчал несколько минут. Мне кажется, он пытался в срочном порядке заняться аутотренингом. Возможно, считал до десяти. Не знаю.

«В общем… Твоя подружка сейчас находится между жизнью и смертью. С нормальным, здоровым человеком не провернешь того, что мы задумали. Он просто умрет. Но состояние Лоры позволяет сделать ее кем-то, похожим на Лича. Не до конца, конечно… Главное, что ее душа еще цепляется за тело, и в этом наш шанс и наш главный риск».

– Что значит «не до конца»?! Как это сделать?! – натурально взвыл я, чувствуя, как паника ледяными пальцами сжимает горло.

«Ее душа еще в теле, хоть и готова отлететь, как испуганная птица», – продолжал Леонид, его голос стал почти гипнотическим. – «Ты должен будешь влить в нее частицу силы Безмирья, не просто энергию, саму суть Пустоты. Эта сила станет временным каркасом для ее угасающего естества. Ты должен будешь вплести в ее ауру эфирные нити Безмирья, каждая из которых – застывший шепот небытия. Этими нитями ты заменишь ее отказавшие нервы, заставишь тело подчиняться твоей воле, но при этом обязан сохранить ту тончайшую, почти невидимую паутинку света, что связывает ее душу с оболочкой. Одно неверное движение – и эта нить оборвется. Тогда она либо умрет окончательно, либо станет настоящей нежитью, бездумной тварью, жаждущей лишь чужой жизни. И то, и другое – провал. Сосредоточься! Ты смог подчинить Охотника, это было грубее, примитивнее, как взять кувалду, чтобы вскрыть шкатулку. Здесь нужна точность ювелира, вживляющего настоящее, человеческое сердце в механизм!»

Я посмотрел на Лору. Ее лицо было безмятежно, словно она уже парила над суетой этого мира. В груди что-то болезненно оборвалось. Нет. Я не дам ей умереть. И в нежить она тоже не превратиться. Я спасу ее, потому что могу.

Глава 3

Стиснув зубы с такой силой, что потемнело в глазах, я встал на колени перед диваном, где лежала Лора, и положил ладонь ей на лоб. По крайней мере, сделать так мне велел Леонид.

«Да, все верно. Теперь нужна концентрация» – продолжил некромант диктовать инструкцию по созданию почти Личей.

Особенно сильно пугало это «почти». Естественно, я боялся, что ни черта у меня не получится, но еще сильнее – что получится слишком хорошо. Что я превращу Лору в самую настоящую нежить. И как тогда быть? У меня будет мой собственный Лич? Люди заводят себе кошечек, собачек, попугайчиков. А я, блин, заведу Лича. Она будет ходить за мной следом и смотреть с укором. Как совесть.

«Концентрация!» – Рявкнул Леонид так громко, что у меня заложило одно ухо. – «Хватит думать всякую чушь! Ты забыл, что я ее тоже слышу!»

А вот с концентрацией, как раз, было не очень. Моя рука мелко дрожала, мысли действительно походили на бред и я ничего не мог с этим поделать.

К тому же, скажем прямо, обстановка совсем не располагала к экспериментам в области некромантии. Грохот боя, развернувшегося в коридоре усилился: треск ломаемой мебели, шипение враждебной магии, яростные выкрики Гончих – «Держи его!», «Водой гаси его, водой!» – и короткие, резкие, почти звериные рыки Палача.

Внезапно в оглушительный шум вплелись новые звуки – звонкий женский крик, полный ярости, и следом – сухой треск, сопровождаемый мужским ревом боли. Удивительное дело, но Катрин и Клим, а голоса принадлежали именно им, упорно продолжали помогать Палачу справляться с Гончими. Люди, обычные, ничем не отличающиеся от остальных, бились плечо к плечу рядом с наемным убийцей, чтоб дать мне шанс спасти Лору.

А я тут, блин… С целым некромантом в башке, с Охотником под боком и некромантшей, запертой в горностае, не могу толком сосредоточиться.

«Не тупи! Они вот-вот вызовут подмогу! Ты тратишь драгоценное время впустую!» – Снова прикрикнул Леонид.

– Иди ты! – Взвился я. – Между прочим, это не так просто, если что! Ясно?! И хватит уже орать в моей башке. Я так оглохну к чертовой матери!

«Все. Достаточно препираться! Как же много от тебя шума… Приступаем к делу. Итак… Вспомни Безмирье! Пепел! Вязкий, удушающий воздух! Абсолютное послушание Охотника! Тот ледяной, могильный холод, который ты почувствовал от духа! Это он! Чистая эссенция подчинения! Втяни его в себя! Но не дай ему поглотить твою собственную волю! Ты – проводник, а не сосуд!»

Я закрыл глаза и судорожно вздохнул, пытаясь ухватиться за эти ощущения. Холод… да, я помнил его. Пронизывающий, чужеродный, абсолютный. Такое чувство, будто он внутри вымораживает каждую частичку тела.

С трудом, но заставил себя мысленно потянуться к этому воспоминанию, к этой мертвой, могущественной силе. И она откликнулась!

Ледяной сквозняк Безмирья, резкий, обжигающий, словно прикосновение самой смерти, ворвался в меня, пробирая до самых костей. Будто кто-то резко приоткрыл дверь между мирами.

Казалось, по моим венам потек жидкий лед, а на языке появился привкус могильной земли. Не то, чтоб мне часто приходилось жевать могильную землю, но я точно знал, что это она сейчас ощущается во рту. Жесть, конечно…

«Есть!» – голос Леонида звучал с примесью… уважения? – «Теперь осторожно, мальчишка! Направь этот поток в нее, в свою подружку. Но смотри, не затопи волной! Пусти тонкий ручеек. Почувствуй ее жизнь… она как тонкая паутинка на ветру, как догорающая свеча в склепе. Ты должен укрепить фитиль этой свечи ледяным пламенем Безмирья, а не залить его воском Пустоты! Ощути ее мышцы, сухожилия, кости… Представь, что это нити марионетки, и ты продергиваешь сквозь них свои, новые – из застывшей тьмы. Твоя воля – руки кукловода, энергия Безмирья – нити!»

– А можно выражаться обычными, простыми словами, а не вот этой литературно-художественной хернёй? – Процедил я сквозь сцепленные зубы, не открывая при этом глаз. Боялся упустить ниточку из Безмирья, которую чудом ухватил.

«Хм… Мне показалось так будет более понятно. Образные сравнения помогают придавать Силе форму.»

– Тебе показалось! Все, помолчи. Пошло дело…

Я сосредоточенно, стараясь не переборщить и не окунуть Лору в поток Силы, льющейся из Безмирья, с головой, принялся осторожненько наполнять ее тело холодом.