– Ну, я не знаю, много ли тут риска. Мы возьмем…

– Херш, по-моему, застрять в межзвездном пространстве – это не очень хорошо.

Я вздохнул.

– Вот почему, прежде чем что-либо предпринимать, мы выключим пластины и сложим их в грузовом отсеке. До 40 Эридана еще несколько лет. Времени на устранение ошибок полно.

– Но если мы подорвем себя, то искать ошибки будет уже поздно.

– Нил, ты, как всегда, наполняешь радостью жизнь всех, кто рядом с тобой.

– Я прибуду через пару секунд, и тогда тебе достанется дополнительная порция радости.

В этот миг на моем дисплее зажегся индикатор; открылся люк, закрывавший вход в пещеру, в которой находился двигатель. Я повернулся к ней и активировал телескопическое зрение. На корабле, диаметр которого равен одному километру, в каждом грузовом отсеке поместится небольшой город – все зависит от того, как поставить стены. В таком огромном пространстве невероятно легко потерять из виду объект размером с человека.

Я заметил уплывающий «мэнни» Нила в тот момент, когда за ним закрылся люк. С тех пор как мы установили в наших андроидах миниатюрные двигатели ВСПЛЕСК, мы гораздо меньше времени проводили в облике космических кораблей внутри «Беллерофонта». Нет, внутри него можно было спокойно летать и на наших кораблях, однако «мэнни» позволяли снова почувствовать себя живыми людьми, да еще и получившими суперспособность – полет.

Нил подлетел ко мне. В пещере двигателя был вакуум, поэтому все разговоры приходилось вести по системе внутренней связи, но для нас это уже стало настолько естественным, что я даже не видел разницы.

– У меня новость, – сказал Нил.

Подобная фраза не предвещала ничего хорошего. Нил говорил так, если думал, что от новостей моя голова взорвется. Вот почему он прибыл «лично»: ему хотелось увидеть мою реакцию.

Иногда Нил вел себя как козел.

– И?

– Ты знаешь, что ВЕРА на Ромуле выставила список своих кандидатов для участия в следующих выборах.

– Да, но ее шансы… – Я умолк, поняв, какую именно голововзрывательную новость, скорее всего, принес Нил. – Их результаты лучше, чем ожидалось?

– Боюсь, что да, брат мой. Гораздо лучше. Первые поселенцы, прибывшие на Ромул, в основном были сторонниками ВЕРЫ, и даже сейчас, несколько поколений спустя, их потомки каким-то образом сохранили часть тех же самых моральных норм.

– А в чем там дело? В генетике?

Нил расхохотался.

– Нет, так далеко в своих утверждениях я не зайду, но, возможно, кто-то сохранил семейные традиции. Думаю, «Звездный флот» приложил немало усилий, чтобы поссориться с сообществом, которое и так прохладно относилось к науке.

– Нельзя сказать, что они во всем неправы, – заметил я.

– Что?

Я улыбнулся, увидев выражение шока на лице Нила.

– Слушай, я не пытаюсь завербовать тебя в какую-то секту. Просто… – я помолчал, собираясь с мыслями, – с того момента, когда все человечество едва не погибло, прошло всего лет двести, и наша численность до сих пор относительно невелика. Если учесть наследственную травму и необходимость адаптироваться к новой, чужой среде, то становится ясно, почему люди опасаются изменений техники и культуры, которые не являются крайне необходимыми. ВЕРЕ не обязательно агитировать за возвращение в доиндустриальную эпоху. Возможно, этим людям хочется, чтобы в их жизни было чуть меньше «Звездного пути», понимаешь?

– Ты такой просветленный, Херш. Но ведь они все равно считают нас чудовищами.

– Ну, мы по традиции не были в числе их фаворитов, но мне кажется, что мы заслужили немного уважения – хотя бы за то, что вывезли их с Земли. – Я помедлил. – А Уилл об этом знает?

– Шутишь? Он первым узнает обо всем. Для человека, который заявляет о том, что выписался из рядов человечества, у него явно огромное количество каналов информации.

– Хм. Ну ладно, не будем его донимать. Если он захочет поговорить с нами, он это сделает.

– И значит, работы у нас, скорее всего, прибавится.

– Даже не сомневайся.

8
«Червоточины»

Икар. Сентябрь 2320 г. Звездная система инопланетян

Мой беспилотник дрейфовал в полукилометре от «червоточины», наблюдая, а тем временем другой беспилотник, поменьше, плыл к объекту на минимальной тяге. Очевидным решением было бы отправить что-то в «червоточину», но это не означало, что мы собирались просто ждать, когда наша машина взорвется. Мы с Дедалом расположились в сотне километров от каждой «червоточины». Его беспилотник наблюдал за второй «червоточиной», чтобы выяснить, выйдет ли мой дрон в целости и сохранности или превратится в поток свободных кварков.

Моя теория заключалась в том, что беспилотник вылетит из второй «червоточины», сохраняя инерциальный вектор, с которым он зашел с моей стороны. Разгонится ли он до орбитальной скорости в точке назначения, я не знал. Мы рассчитали вектор на выходе для обоих случаев, и Дедал был готов его встретить.

Наконец, беспилотник зашел в «червоточину». Мне казалось, что он просто двинулся дальше; я все еще хорошо видел его на фоне слегка смещенного звездного неба.

– Похоже, он выжил, – сказал я. – Подберешь его?

– Э-э… Икар, его здесь нет. Наружу ничего не вышло.

– Что? Я четко его вижу. Он на твоей стороне, и он прямо… – Я резко умолк. – Эй… э-э… Дедал. Может, разместишь свой беспилотник на одной линии с моим? Наверняка мы сможем визуально подтвердить связь.

– Секунду… Готово. Икар, здесь ничего нет. Твой дрон я не вижу.

Я посмотрел на изображение, которое поступало с камеры моего беспилотника, и тоже ничего не увидел.

– Кажется, наше исходное предположение было неверным.

– О том, что эти «червоточины» соединены друг с другом?

– Ага. Сейчас я прикажу дрону вернуться… а, черт.

– В чем дело?

Я покачал головой, злясь на себя за бестолковость.

– Я только что заметил. Связи нет. Беспилотник в автономном режиме и ждет приказа.

– То есть через «червоточину» сигнал УППСа не проходит?

– Ага, еще раз. Сейчас я поручу дрону-наблюдателю притащить первый обратно. Оставайся на связи.

На маневр ушла минута или две, и наконец дроны снова оказались на моей стороне.

– Вот отстой, – буркнул я. – У радио недостаточно частотного диапазона для полного сканирования.

– Просто прикажи ему сделать целую сферу изображений, а затем лететь обратно. Звездное небо меняется не сильно, и поэтому я уверен, что другой конец недалеко.

– Ладно, дай мне пару минут.

* * *

Времени ушло чуть больше: мы хотели получить хорошие изображения, и поэтому мне пришлось установить на дрон камеру получше. Одновременно я добавил мазерную систему связи, которая позволит мне в случае необходимости отправить дрону дополнительные инструкции.

Сама операция в целом заняла около часа, и в результате в моей ВР появилось полное сферическое изображение звездного покрова. Дедал зашел ко мне, осмотрелся и сел в шезлонг.

– Есть что-нибудь?

– Угу. – Я торжествующе шлепнул по консоли и откинулся на спинку кресла. – Это соседняя система. Она в одиннадцати световых годах отсюда, ближе к центру галактики. Рано или поздно мы бы обнаружили ее излучение в микроволновом диапазоне, если бы уже не сфокусировались на этой системе.

– То есть «червоточины» позволяли им перемещаться между системами – этой и двумя другими. Интересно, были ли у них двигатели ВСПЛЕСК?

Я нахмурился, собираясь с мыслями.

– Дедал, я не понимаю, как можно соединить две системы с помощью «червоточины», если сначала кто-то не принес туда одну из конечных точек.

– Ты хочешь сказать, что второй конец «червоточины» они доставили в другую систему старым, проверенным методом?

– Думаю, да. Но, оказавшись там, они, разумеется, могли сразу прыгнуть обратно.

– Хм… – Дедал задумался. – Одному из нас нужно пройти на другую сторону и осмотреться.

– Ты спятил?! – воскликнул я. – Это ничем не оправданный риск!

– Да ну? Если что-то пойдет не так, ты точно будешь знать, где я…

– Когда мы успели решить, что в «червоточину» отправишься ты?

– Неважно. Об этом можно поспорить позже. Но если я пройду и сломаюсь там, тебе понадобится менее двенадцати лет на то, чтобы долететь до системы длинным путем и починить меня. Кроме того, дрон же вернулся, так что особых проблем я не предвижу.

– Да, он вернулся. Так зачем туда лететь тебе?

– Чтобы исследовать систему, которая находится на той стороне, и поискать другие «червоточины». А что, если это какая-то сеть из «червоточин»? Кроме того, нужно узнать, поселилась ли там местная цивилизация. Возможно, они все еще там…

– Маловероятно.

– Да, но давай сначала проверим. Может, там мы выясним, куда они отправились.

– Мы еще не изучили другую «червоточину», – заметил я.

– Икар, не будем распыляться. Давай сначала разберемся с этой.

– Ладно, – зарычал я.

* * *

Я встревоженно следил за тем, как корабль Дедала медленно проплывает через «червоточину». Он не исчез, превратившись в горстку элементарных частиц, разлетающихся во все стороны, и тогда я решил, что можно дышать дальше.

На другой стороне дрон сбросил буек, который немедленно установил связь со своим партнером на моей стороне с помощью мазера. Теперь у нас появился канал связи через «червоточину». Для ВР его не хватало, но он позволял передавать звук и видео.

Передо мной появилось окно, и я увидел Дедала – он сидел в капитанском кресле, сделанном в стиле «Звездного пути». Такая у него была привычка, и я уже давно перестал подкалывать его на эту тему.

– Сканирую область, – рассеянно сказал он, вглядываясь в экраны с информацией. – Я запустил несколько беспилотников, оснащенных дальнобойными УППСами. Маскироваться я не собираюсь. На данный момент я бы с удовольствием столкнулся с какой-нибудь опасностью.

– Я тебя понимаю, – усмехнулся я. – Следов червя там не видно?

Дедал бросил на меня взгляд, говоривший: «Я вижу, к чему ты клонишь», но не поддался на провокацию.

– Нет, если не считать огромного следа, который прямо передо мной. Значит, если это сеть, то здесь – ее листовой узел. Я прикажу дронам отправлять отчеты через буй, чтобы не нужно было сидеть и ждать их. Хочу заняться другой «червоточиной», которая на твоей стороне.

– Ну уж нет, приятель. Моя очередь быть Индианой Джонсом. Но схема будет такой же.

– Ну ладно. Пара буйков у тебя есть?

– Они почти готовы. Еще час, и я отправлюсь на другую сторону.

На то, чтобы долететь до «червоточины», понадобилось больше времени, чем на создание буйков, но вскоре я уже стоял перед конечной точкой маршрута. Ну, то есть слово «перед» не имело никакого смысла, поскольку, с какого угла ты ни смотрел на «червоточину», она казалась тебе диском с видом на какой-то новый звездный покров. Кстати…

– Ты провел поиск по звездному покрову?

– И да, и нет, – немедленно ответил Дедал. – Совпадений я не нашел. Тут есть пара достопримечательностей – таких как Магеллановы Облака и галактика Андромеды, но планка погрешностей на этой стороне слишком велика, чтобы делать какие-то выводы. Скорее всего, точную настройку придется делать по цефеидам и пульсарам. Дай мне знать, когда окажешься на той стороне, ладно?

– Не вопрос.

С этими словами я выпустил один из буйков и устремился в «червоточину».

У меня не возникло ощущения дезориентации, и я не закувыркался по тоннелю, словно в «Звездных вратах» или «Глубоком космосе 9». Я просто прошел через плоскость диска и оказался в каком-то другом месте. Мои датчики на корпусе все-таки зафиксировали небольшое давление, направленное внутрь, словно я ненадолго попал в атмосферу, но ничего существенного не произошло.

Я выпустил второй буек, и, в соответствии со своей программой, он установил связь со своим напарником. Передо мной сразу же возникло окно с Дедалом.