– Вы знаете, а ведь наша драгоценная гостья права. – Прекрасно поняв мой посыл, Аммиталь ухмыляется, но в его глазах я вижу проблеск уважения. – Во всей этой истории есть некая недосказанность. – Император разворачивается к своей пастве, по-другому назвать присутствующих я не могу. – И раз мы делаем шаг к новой жизни, раз строим иное будущее для вас, наши дети, я хочу раскрыть для вас главную тайну древней легенды. Камалисс была беременна от Аштара. Той самой Искрой был их долгожданный ребёнок.

Словно в ответ на его слова кристалл за нашими спинами выпускает особенно сильный импульс магии. Он наполняет магический резерв так, что, кажется, ещё чуть-чуть – и я начну светиться, как гирлянда.

– Счастье было близко, – продолжает Аммиталь, снова играя голосом, снова распространяя вокруг свой флёр. Только в этот раз я не поддаюсь этому воздействию. – Но наш предок совершил ошибку. Доверился не тому дракону. Рауфор Маврилик, алмазный дракон, обманул как Аштара, так и драгоценную Камалисс. Стравил их, заставив альву поверить в то, что её возлюбленный превратился в чудовище. Битва была долгой, но в итоге Аштар пал, попав в искусно расставленную ловушку.

Я ушам своим не верю. Конечно, часть правды в словах Аммиталя есть. Но он всё равно вывернул всё так, что проклятые драконы в этой истории выглядят жертвами.

Делаю шаг, чтобы спуститься с пьедестала, и в этот момент что-то внутри кристалла с оглушительным грохотом шевелится. А в следующее мгновение в глянцевую грань врезается чёрная драконья лапа. У меня волосы дыбом встают от этой картины. Я всматриваюсь вглубь кристалла, но не вижу обладателя конечности.

По галереям проходится гомон, в котором я слышу крики восхищения. Студенты в восторге от явления, которое напугало меня до икоты.

– Как видите, наш предок подтверждает мои слова, – возвышенным голосом произносит Аммиталь.

Слышу шорох одежды, а затем ощущаю присутствие императора за спиной. Он стоит так близко, что его дыхание касается моей шеи.

– Что вы хотите от меня? – Не удаётся скрыть дрожь. Она пробивается в голосе, выказывая мою уязвимость.

Но у меня просто не остаётся моральных сил. Я слишком оглушена как похищением, так и увиденным. В кристалле демонов скрыт целый дракон?!

– Ты дитя Аштара, Миррали. Ты несёшь Искру, которой так не хватает нашему народу, – тихо произносит Аммиталь, но я уверена: все в этом зале слышат его слова. – Рауфор заключил нашего правителя в кристалл, оставил на вечные муки. И только ты можешь разрушить эту клетку. Завершить ритуал и снять с моего народа проклятье. Верни Искру Аштару и сделай нас совершенными, излечи от необходимости забирать чужие жизни.

С каждым словом, произнесённым императором, сердце стучит всё чаще. Под конец его речи оно и вовсе стучит где-то в горле. Значит, этого они хотят? Просто освободить своего древнего правителя и жить со всеми в мире? Он меня за дурочку держит?

– Сомнительно, но хорошо, – отвечаю я.

Разворачиваюсь к Аммиталю и в первую секунду теряюсь. Он стоит так близко, что наши дыхания смешиваются. Только если в присутствии Итана я ощущала странное томление, то сейчас мне хочется сбежать. Лишь усилием воли удерживаю себя на месте.

– Что нужно сделать? – храбро спрашиваю я. – Коснуться кристалла?

Протягиваю руку назад и по расширившимся от испуга глазам императора понимаю, что действую вразрез с его планом.

– Погодите! – это уже возглас Итана.

Но уже поздно. Я не рассчитала расстояние до реликвии, и мои пальцы касаются её гладкой грани.

Всё тело пронзают тысячи молний. Они разбегаются по телу ошеломляющим разрядом, прожигают магические каналы. Я дёргаюсь от боли, хочу убрать руку, но у меня ничего не получается. Пальцы, как приклеенные, зафиксированы на кристальной грани. Вокруг поднимается шум, кто-то отталкивает Аммиталя, но в следующий момент меня будто вытесняет из тела. Сознание застывает, а перед глазами пролетает странное видение. Темноволосая девушка, молодая и прекрасная, зависает передо мной. Её невесомые одежды развеваются под действием неосязаемого ветра. Бирюзовые глаза, в которых танцует золотистая пыльца, смотрят на меня с горькой надеждой.

– Сердце, – шепчет она. Касается моей груди и поднимает на меня уставший взгляд. – Впусти в сердце.

Видение меркнет так же быстро, как и пришло. А я обнаруживаю себя сидящей на коленях Итана. Устроившись на ступенях к постаменту, он с тревогой осматривает меня. Ощупывает запястья, касается висков и, кажется, совсем не замечает, что я изучаю его самого. Хмурая морщинка пересекает его лоб, и мне хочется поднять руку, чтобы разгладить её. Звуки прорываются ровно в тот момент, когда янтарные глаза Итана впиваются в мои. Вокруг гомон, крики страха и, как ни странно, предвкушения. А я вижу и слышу только ректора. Его расширившиеся зрачки, его учащённое дыхание.

– Видите! Она жива!

С трудом различаю голос императора – настолько поглощена нашим с ректором безмолвным общением. Дурацкое сердце совсем не хочет слушаться: прыгает, замирает в сладком томлении и снова отправляется исполнять странный танец. Нечто похожее я чувствовала, когда ещё в академии мне понравился сокурсник. Но не могу же я влюбиться в похитителя?!

Дурацкое сердце! И дурацкая сердечная ритмика!

– Отпустите меня, – тихо прошу, прежде чем встать с колен Итана.

В последнее мгновение замечаю в его глазах сожаление. Будто он и не против наших посиделок. Но не успеваю переварить это наблюдение: меня за плечи обхватывает Аммиталь.

– Она истинная Искра! – объявляет император. – Никого ранее кристалл не оставлял в живых! Кому ещё нужны доказательства?

В зале повисает молчание – единодушное, ожидающее. Среди студентов я замечаю новые действующие лица. Богато одетые мужчины и женщины. Судя по глазам, все из высшей касты.

– Дабы ритуал состоялся, нам остался ещё один шаг! Далила! – Аммиталь зовёт кого-то, всё это время скрывающегося за кристаллом. – Внеси дар.

В установившейся тишине шорох одежды кажется громогласным. К нам выходит ошеломляюще красивая девушка. Черноволосая, с пухлыми губами и пугающими, но одновременно притягивающими взгляд глазами. Они жёлтые, с вертикальным, как у змеи, зрачком. И это просто не оставляет выбора – на неё хочется смотреть.

Под сотнями взглядов девушка плывёт к нам с вызывающей зависть грацией. Я не лишена изящества, но эта незнакомка заставляет меня чувствовать себя неуклюжей и угловатой. Это чувство усиливается, когда она, ни на кого не глядя, присаживается перед Аммиталем и подаёт ему свою ношу – стеклянный ларец с чёрным яйцом внутри. Все движения девушки настолько плавные, что кажется, она плывёт в пространстве.

– Традиционный дар любого проклятого дракона для своей наречённой – яйцо фракиса, – тем временем произносит император.

Он открывает крышку сундучка и достаёт подарок. Далила плавно выпрямляется и бросает на меня косой взгляд, в котором, я клянусь, сквозит не то злоба, не то пренебрежение. Что ж, спасибо, буду знать: в этой стороне мне помощников не сыскать.

– Фракисы несут в себе силу рода, – произносит Аммиталь, вроде как для меня, но говорит громко, чтобы слышали все. Очевидно, это тоже часть представления. – Когда Аштар создал первых высших, каждому из своих последователей он даровал фракис, частицу магического кристалла.

Держа на руках яйцо, император направляется ко мне. Я в панике оглядываюсь на Итана, который с невозмутимым видом смотрит куда-то в сторону. Ищу поддержки у Дейдара, но тот и вовсе пропал из виду, смешавшись с подступившей толпой.

– Как только в роду высшего дракона появляется наследник, фракис создаёт вот такое яйцо. – Аммиталь протягивает ко мне дар. – Через них мы находим своих истинных, тех, чья магия созвучна нашей. Тех, кто будет всю жизнь рядом, подарит нам сильных наследников. Прими же мой фракис, Миррали Ди-Амориас, наследная принцесса Алерата и Истинная Искра империи Демастат.

Я в шоке смотрю на императора и не смею шелохнуться. Я его истинная?! Да не может быть! Сердце в присутствии Аммиталя, конечно, ёкает, но скорее истерично, чем влюблённо.

– Бери яйцо, – шипит император.

Скорее машинально, чем искренне того желая, я тяну руку. Но останавливаюсь на полпути.

– Иначе королевству не жить, – обещает Аммиталь.

И я по глазам его вижу, что это не пустая угроза. В янтарно-красных глазах столько злости, что я хватаю яйцо и прижимаю к себе. Твёрдые, угольно-чёрные чешуйки на его поверхности врезаются в кожу рук, заставляя поморщиться. Но в следующее мгновение я понимаю, что все снова смотрят на меня. И взгляды эти полны недоумения.

– Итан, что происходит? – тихо интересуется Аммиталь, наконец-то переключив внимание с меня на генерала. – Почему фракис не отозвался?

Итан молниеносно оказывается возле меня. Осторожно, я бы даже сказала, нежно перехватывает у меня яйцо. Рассматривает его, потом – мои ладони. Я ощущаю невесомое касание магии. Не лечебной. Не могу понять какой. Словно что-то впилось в мои магические каналы. Это не неприятно, просто странно.

– Возможно, принцесса ещё недостаточно впитала энергии Аштара, – делает предположение Итан, возвращая мне яйцо. – Её каналы недостаточно перестроились. Сами понимаете, провести двадцать два года вдали от родного источника – чудо, что Миррали вовсе выжила без подпитки от Аштара.

Я не совсем понимаю, о чём говорит ректор. Но отчётливо осознаю, что представление Аммиталя пошло не по плану. Вокруг снова поднимается гомон. Взбудораженные, все обсуждают произошедшее. Урывками слышу слова о каком-то шансе. А ещё замечаю, что Далила, отошедшая к кристаллу, смотрит на меня с триумфом. Она-то как раз очень довольна, что это странное яйцо не отреагировало на меня.

– Тишина!

По залу проходит волна давящей магии. Она отзывается болью в груди, но, в отличие от остальных присутствующих, тут же припавших на колено, я остаюсь стоять ровно. Как, впрочем, и Итан. Но и ректор вскоре следует примеру императорских подданных. Только почему-то мне кажется, что его послушание притворное.

– Как подсказал мой дорогой лорд Райнхарт, инициация откладывается, – возвещает Аммиталь. В его голосе умиротворение, звучащее вразрез с тем давлением, которое он оказывает на присутствующих. – Моей драгоценной Миррали требуется адаптация. Дадим нашей Искре немного времени и окажем ей достойный приём.

Почему-то на этих словах я вздрагиваю. Но Аммиталь на меня не смотрит. Он выходит вперёд, воздевает руки и торжественно произносит:

– Возлюбленные мои подданные, осталось совсем немного, и скоро мы будем свободны.

Ему отвечает одобрительный гул. Магия императора стихает, драконы поднимаются с колен и начинают расходиться. Аммиталь резко оказывается рядом и, схватив за подбородок, заставляет заглянуть ему в глаза.

– Постарайся адаптироваться, моя дорогая принцесса, – шипит император. – Через неделю мы попробуем снова. И лучше бы тебе открыться мне.

– Недели может быть мало, – вставляет подошедший Итан. – Ваше Величество, вы сами понимаете, что её каналы слишком долго были заблокированы. По-другому она бы не выжила в Алерате. Эти блоки за неделю не спадут.

Аммиталь в раздражении сжимает губы, смотрит то на меня, то на ректора и наконец-то цедит:

– Отведи её в спальню. Потом поднимись ко мне.

Больше не говоря ни слова, он разворачивается. Кивает Далиле и уходит к лестнице, которая располагается с обратной стороны кристалла.

– Пойдёмте, Ваше Высочество. – Итан трогает меня за локоть. – Вам нужно отдохнуть.

Я киваю и только сейчас, спохватившись, приподнимаю яйцо. Кажется, за время нашего контакта оно нагрелось.

– А с этим что делать?

– Оставить его себе. Оно теперь ваше, и только в ваших силах заставить его проклюнуться. – Итан тянет меня обратно, в сторону женского крыла. – Миррали, я обязан вас предупредить.

– О чём?

Ректор не отвечает. Всю дорогу до комнаты, теперь официально моей, мы идём молча. Чувствую себя потерянной и опустошённой. Да ещё и магический резерв беснуется, принося в душу ещё больше раздрая. Сила во мне будто сходит с ума, пытаясь вырваться наружу и в то же время остаться внутри.