– Что это было? – хихикая спросила она, когда потоки воды прекратились, а люди разошлись.

Они все еще стояли в обнимку. Женя сфокусировался на биении ее сердца, отдающемся ему в грудь, и разглядывал раскрасневшиеся от веселья щеки. Внезапно Кира дернула его за кудряшку. Женя поморщился и выпустил ее, густо краснея. Кира хитро улыбнулась. Она стерла с лица и бедер влагу и потрясла в сторонке руками, чтобы высушить их. Женя пытался заговорить, но от волнения у него перехватило дыхание. Еще никогда он не был так близок к Кире. Он до сих пор чувствовал пульсацию ее сердца на своем теле. Она оказалась в его руках такой же хрупкой и худенькой, как Женя представлял себе уже множество раз.

Кира распустила мокрые волосы и расчесала их пальцами. Они разбежались по маленьким плечам и коснулись лопаток. Одна прядка попала ей в глаз. Кира сдула ее набок, но, не добившись желаемого результата, заправила за ухо. Благодаря стараниям Жени футболка и рюкзак Киры остались сухими, однако шорты и носки промокли.

– Это «Водяная дорога», – придя в себя, промямлил Женя. Кира не сводила с него заинтересованного взгляда. – Фонтан-шутиха. Петр Первый любил пошутить, поэтому сделал несколько фонтанов с сюрпризом. Они настигали гостей в самый непредсказуемый момент.

– И мы тоже попались, – усмехнулась Кира.

– На самом деле нет. – Женя неловко провел пальцами по волосам, уставившись в дерево. – Здесь висит предупреждение. «Водяная дорога» включается только в определенные часы. Я просто задумался и не заметил, куда мы пришли. Прости.

– Да ну, было очень весело! – Кира похлопала его по спине. Промокшая до нитки футболка Жени издала хлюпающий звук. – Не думала, что ты такой рыцарь. Прямо удивляешь сегодня!

Женя посмотрел на Киру. Его подбородок дрогнул от волнения. Она присела на корточки и поочередно дотрагивалась до трубочек «Водяной дороги», из которых недавно хлестала вода. Любопытно, как Кира отнеслась к его «неожиданным» чертам характера? Он изменился в ее глазах в лучшую сторону или стал более нелепым?

– Всего нас поливало триста струй. Кстати говоря, гостям Петра везло меньше, ведь они прогуливались в дорогих нарядах и напудренных париках.

– Же-есть, вот так собираешься несколько часов к роскошному приему, а потом у тебя с прически сползает жидкое тесто.

– Поэтому «Водяную дорогу» быстро убрали.

– А какие еще… как их там… есть? – Кира выпрямилась и смахнула со лба водяные дорожки.

– Фонтаны-шутихи, – подсказал Женя. – Пойдем. – Он двинулся к следующему фонтану. Кира засеменила следом. Они подошли к трем елочкам, из тоненьких веточек которых брызгала вода. – Это «Елочки».

– Довольно интересно. Вроде бы выглядят как обычные деревья, но фонтаны такой формы я еще не встречала. – Кира собрала волосы в руках и выжала их над асфальтом. – Оказывается, и у императоров есть чувство юмора. В школе нам рассказывали только про их политические достижения. Мне казалось, что такие великие люди думали о работе двадцать четыре на семь, но, оказывается, никому не чужды простые человеческие слабости.

Женя хмыкнул.

Они обошли еще несколько шутих и оказались возле одноэтажного дворца, вымощенного красным кирпичом. От главного здания с высокой крышей отходили длинные террасы, оформленные балюстрадой – низким белым ограждением. Они выстраивались буквой П и завершались двумя пристройками. В центре стоял фонтан, вокруг которого расстилался прекрасный сад, разделенный на четыре равные части с одинаковыми цветочными рисунками и фонтанами в форме колокола. Струи главного фонтана напоминали сноп тяжелых колосьев, осыпающихся прозрачными зернами.

– Это «Монплезир» – самый любимый загородный дворец Петра, – объяснил Женя. Кира еще раз потрясла руками и вытащила телефон. Женя улыбнулся краешками губ, когда заметил, что ее рот слегка приоткрылся, а глаза зажглись восхищенным огоньком. – Что тебе нравится в нем больше всего? – поинтересовался он.

– Этот дворец отличается от других построек. – Кира сделала несколько снимков. – Не знаю только, как объяснить, чем именно. – Она пожала плечами и выжидающе посмотрела на Женю.

– Ты верно подметила. Он выполнен в голландском стиле, потому что Петр любил Голландию. Дворец даже называют «Голландским домиком».

– А «Монплезир» – это же французское слово, да? «Мое удовольствие»?

– Верно.

– Хотел бы жить в таком «удовольствии»? – Кира хитро прищурилась.

Позади них появилась огромная экскурсионная группа. Женя и Кира, не сговариваясь, двинулись вперед, чтобы не создавать пробку.

– Думаю, нет. – Женя достал из сумки тканевую салфетку и протер очки, потому что на солнечном свете водяные разводы становились ярче и мешали обзору.

– Почему? – Кира остановилась. Женя вопросительно взглянул на спутницу. Она кивнула на очки. Видимо, дала ему возможность в спокойной обстановке разобраться со своим делом.

Туристы задержались в метре от них и столпились вокруг активно жестикулирующего гида.

– Многовато для меня места. – Женя приподнял очки над собой, повертел разными сторонами и, убедившись в отсутствии пятен, надел их, а потом жестом предложил Кире двигаться вперед. Она не спешила высказывать свое мнение и выжидающе вскинула бровь, поэтому он дополнил: – Мне нравится, когда нужные предметы лежат рядом друг с другом. Так я могу сосредоточиться на важных вещах и не тратить время на бесполезные движения и поиски.

– А на каких вот, например, важных вещах?

Они вышли к террасе, с которой открывался вид на Финский залив. Кира положила руки на белое ограждение, закрыла глаза и приподнялась на носочках, шумно втягивая свежий морской воздух. Ее грудная клетка заметно приподнялась и опустилась. Порыв озорного ветра подхватил влажные волосы девушки и раскидал в стороны, имитируя движение волн. Жене нестерпимо захотелось дотронуться до них и нежно поиграть с ними пальцами. Он оперся спиной о балюстраду в нескольких сантиметрах от Киры и смущенно заговорил:

– Провести время с интересной книгой и чашкой травяного чая. Когда отвлекаешься на беспорядок и кучу мелких дел, не остается сил для этого. Хочется лечь и больше не вставать. Я не люблю убираться, потому что у меня появляется ощущение бессмысленной траты времени, но тем не менее приходится регулярно заниматься уборкой, чтобы не создавать вокруг себя хаос.

– Ты все свое свободное время тратишь на книжки? – Кира развернулась к Жене и убрала волосы с лица. Она была мастером перескакивать с темы на тему.

Хоть ее голос прозвучал нейтрально, без капли насмешки, Жене все равно стало неприятно. Не от ее слов, а от различий, неизбежно отдаляющих их друг от друга. Он ограничился коротким кивком.

– Даже никакие фильмы и сериалы не смотришь? – на этот раз Женя расслышал нотки грусти.

– Нет, смотрю, но обычно с кем-то.

– Отлично. – Кира довольно улыбнулась. – Я тут нашла для нас сериал про Екатерину Вторую. У него очень хорошие отзывы. Никогда не интересовалась исторической тематикой, но раз уж у нас такая атмосфера… Мы же поедем в Екатерининский дворец, да? Вдруг моя глупая голова глубже проникнется этой поездкой? Там три сезона. Думаю, успеем. Днем гуляем, а ночью завариваем твой травяной чай и включаем сериал. Ты же не очень рано ложишься спать?

Кира говорила без остановки. Женя слушал вполуха, потому что зацепился за ее неожиданное предложение и прокручивал его в голове несколько раз. Ну или даже больше, чем несколько. Он боялся показаться ей скучным из-за своего увлечения книгами, а Кира даже не думала об этом и задала свой вопрос, только чтобы выяснить, будет ли он смотреть с ней сериал или нет. Скорее всего, она даже надеялась на положительный ответ.

Женя улыбнулся, но потом тут же поник из-за внезапно всплывшей мысли: если бы на его месте был кто-то другой, скорее всего, Кира с таким же рвением предлагала бы этому человеку совместное времяпровождение.

Женя встряхнул головой, призывая себя успокоиться. Зачем он постоянно занимается самобичеванием? Оно не создает ничего нового, а только убивает части его личности. Сейчас Кира находится рядом с ним, и это единственная из возможных реальностей. Нужно анализировать то, что происходит в данный момент, а не жить в несуществующих сценариях. Откуда ему знать, как Кира относилась бы к другому своему знакомому, оказавшемуся на месте Жени? Все люди разные, поэтому с каждым человеком у нас складываются уникальные отношения. Даже если кажется, что человек относится ко всем одинаково, это может быть лишь поверхностный взгляд на суть вещей. Только сам человек знает правду, а остальные люди могут догадываться о ней со своих высоких колоколен. Когда ты не уверен в себе, то будешь искать в жизни подтверждение своей неполноценности, но упустишь моменты, в которых окружающие по-настоящему ценят тебя. Эти моменты ускользнут как песок сквозь пальцы и даже не оставят после себя никаких следов.

– А ты хотела бы жить в таком доме? – вернулся к прошлой теме обсуждения Женя. Он приехал в Санкт-Петербург, чтобы вспомнить свое детство и наполниться теплыми эмоциями. Это место его силы и вдохновения. Раз он принял решение сопровождать Киру, то должен научиться извлекать из этого положительные эмоции. Отношения между ними не изменятся. Следует принять этот факт и перестать жалеть себя.

– Точно нет. – Кира тоже повернулась спиной к ограждению и отрицательно замахала головой.

Да уж, ей явно не нужны такие огромные дома. Она вечно находится в движении и не может задержаться на одном месте. Скорее всего, в качестве идеального жилища Кире подойдет палатка. Если бы она попала в сказку «Три поросенка», то превратилась бы в Ниф-Нифа, смастерившего домик из соломы.

– Я бы хотела трехкомнатную квартиру или частный дом с двумя этажами.

– Зачем? – удивился Женя.

– В огромном доме я бы не успела уследить за детьми, а в слишком маленьком не поместится вся семья.

– Сколько же народу ты хочешь поселить у себя?

– Я, муж и трое детей. Мне нравится, когда дома шумно и вся семья дружно собирается в гостиной, общается, играет в настолки.

Женя даже слегка приоткрыл рот. Он никак не ожидал, что Кира задумывалась о собственной семье. Да, Женя уже давно заметил, что ей нравится создавать вокруг себя комфортную, дружескую обстановку, но Кира у плиты с малышом на руках вписывалась разве что в его мечты.

– У тебя, кроме старшего брата, есть еще братья и сестры?

– Нет, только брат. А откуда ты про него знаешь? – Кира округлила глаза, запустила пальцы в волосы и перебрала их, чтобы они лучше просушились.

Женя поправил очки.

– Я слышал, как ты часто рассказывала про него в универе.

А не слышать было невозможно. Кира сидела рядом с Женей и громко жаловалась Наде на своего ленивого старшего брата Глеба. Женя даже знал, где он работает и как зовут его жену.

Кира усмехнулась.

– Я бы хотела младших братьев и сестер. Мне нравится о ком-то заботиться, но, видимо, придется ждать до появления собственных детей.

– А когда ты хочешь родить ребенка? – Женя тут же пожалел о сказанном. Наверное, это слишком личный вопрос.

– Ну-у… – Кира задумчиво провела пальцем по губе и замолчала. – Знаешь… – Она нервно постучала носком кроссовка по асфальту. Женя собрался извиниться за неловкий вопрос, но Кира продолжила формулировать ответ: – Наверное, после выпуска из универа. – Она посмотрела на Женю с непривычно смущенной улыбкой и тут же отвела взгляд. – Я пошла учиться на клинического психолога, во многом чтобы знать, как воспитывать своих детей. Психологом я работать не планирую.

– Я думал, что у тебя грандиозные планы на будущее! – не удержался от восклицания Женя и развернулся вполоборота, оказавшись с Кирой лицом к лицу.