– Думаешь, я не смогу украсить виллу твоими внутренностями? Как думаешь, будет ли это красиво?

Мои глаза заглядывали в его растерянный взгляд и широко раскрытые губы в немом молчании.

– Вам не выбраться отсюда живыми, – наконец он ответил.

– Уверен? – указывая на красную точку, что горела в области сердца, – Ндрангета была слишком долго милосердна к вам.

Теодоро не соврал, наши люди, которых отправил Франческо Барбаро из Калабрии и личный состав Алонзо, превосходили в численности, окружив гектары частных владений Гаэтано Казалеси.

– Договорились, – прошипел мужчина, так чтобы никто из его солдат не услышал.

Отталкивая его тело обратно на стул, направляясь к выходу.

– Отличная встреча, Гаэтано. Вино было вкусным.

Допивая из бокала, отец попрощался, но Теодоро все еще оставался на месте. Обернувшись, лишь догадываясь, что выкинет эта бестолочь.

– Говоря о сучках. Передавайте привет Людовике. Она прекрасно выполняет команды, стоя на коленях, заглатывая член, – убрав прядь волос со лба. – Наследники, наше все.

Выдохнув, я не мог подобрать приличных слов для этого ребенка. Выехав из Флоренции, направляясь в Рим, находиться во владениях Казалеси было небезопасно, не тогда, когда босс принимает решение о стороне, что будет более удачной для бизнеса.

– Старшая дочь, серьезно, Тео? – проводя рукой по лицу, мне следовало побриться.

– Дядя, перешедший к врагам, серьезно?

– Это так важно?

–Да! Все, кто работает на Каморру, психи, твоя семья косвенно относится к их синдикату, а ты спокойно принимаешь это? – Теодоро поерзал на сидении, раздраженный новостью.

–Хочешь, чтобы я нашел дядю, которого никогда не видел, и убил? – предлагая, как вариант.

–Было бы славно изначально от него избавиться, – пробубнил парень.

–Как сделал Валерио?

Повисло неловкое молчание, Теодоро поджал губы. Возможно, он осуждал себя за мысль избавиться от члена семьи, но именно так большинство в Ндрангете и поступали с предателями.

–Давай проясним сейчас, – избавив от тишины, продолжив. – Мой отец с помощью своего положения просто сделал то, что делают обычно братья, предоставил выбор. Тебе хорошо известно, что мафия давно практикует переход от одного союза к другому.

–Большинство из них считаются без вести пропавшими, – добавил он.

–Большинство. Ндрангета становится милосерднее с годами.

Мне мало известно о дяде и что произошло между двумя братьями Ринальди. В юношеском возрасте Чиро был лучшим бойцом в Канаде, имея внушительный список заказных убийств. Отец был старше, сдержаннее, умел совладать с гневом и обратить в слова, которые сработают. Дядя понимал, что всегда будет на порядок ниже старшего брата, он хотел равной власти.

После смерти деда, когда отец занял место в высшем совете как приемник, Чиро отклонил предложение быть боссом в Ванкувере.

Жестокость, восполняемая заказными убийствами, была не единственной проблемой ссор между братьями. Чиро Ринальди был патриотом своей страны, каждый раз ища предлог, чтобы вернуться на земли предков, в одну из таких поездок он исчез. Солдаты Ндрангеты по просьбе отца нашли Чиро в восточной части Неаполя с людьми из Каморры. Заключая прочный пакт с Альянсом Секондильяно, получая монополию на продажу запрещенных веществ, образуя новый клан Ринальди.

–Ндрангета милосердна, когда знает, что дело не принесет ущерба. Прекрати внушать себе эти сказки. Во все века политики и бизнесмены шли за справедливостью к мафии, устав от красивых речей. Если бы люди умели разговаривать, были бы войны?

Теодоро раскрылся для меня с другой стороны, на мгновение я задумался, чтобы воспитать этого парня. Внуки семьи Конделло не перестают меня удивлять.

–Тебе стоит научиться разговаривать, чтобы не сокращать количество солдат, которое имеешь. – останавливаясь возле заправки, заглушая мотор. – Люди и знание – твое оружие против многих войн.

–Не беспокойся, я уже убедился, что ваша семья любит болтать, – открывая дверь, выходя из машины. – Мне нужно отлить, тебе нужно что-то купить?

–Ценю твою заботу, но нет, – наше резкое сближение напрягало меня.

–Ничего личного, просто хотел побаловать своего водителя, – подмигивая мне, он направился в магазин.

Телефон зазвонил, номер не определился, и это означало, что Волларо прибыли в Лос-Анджелес. Ответив на звонок, он продлился минут шесть, но я смог уловить гнев в голосах, что доставило мне определенное удовольствие. Они будут страдать, на этот раз все, без исключения.

Спустя десять минут мне пришло видео, как раз в этот момент Теодоро возвращался к машине.

Отключив видео на середине, я сжал руль так, что костяшки побелели. Если бы было возможно силой мысли взорвать пространство, заправка определенно горела в эту минуту.

–Тебе стоит попробовать эти конфеты… – Теодоро осекся, как только я повернулся. – Что?

–Позвони Алонзо, для него есть работа, – прорычал я, срываясь с места.

7 глава

Кристиано

Последние события за ближайшие сутки. Во Флоренции этой ночью воспламенилась мусорная свалка, что привело к загрязнению окружающей среды. Позже эко-полиция города обнаружила ядовитые вещества, которые привозили специально из разных областей Италии. Ранее с такой проблемой сталкивались в Неаполе, множество свалок относится к мафии, приводят страну к экологическому бедствию.

Закрывая планшет, прослушав новости в интернете, что закрепило удачную работу людей Алонзо.

– Уверен, что это не разозлит Гаэтано еще больше? – спросил Теодоро, поглощая вторую банку с энергетиком.

Из Рима мы сразу же отправились обратно в Канаду, не теряя времени, длительные перелеты максимально изнуряли, учитывая, что никто из нас не мог нормально поспать. Как только я закрывал глаза, образ раненной Витэлии являлся, меня пробирали мурашки, ладони тут же начинали гореть, мечтая прильнуть к шее одного из Волларо и душить до тех пор, пока мои уши не услышат хруст шейных позвонков.

Алонзо Павези остался в Италии, чтоб добраться до Реджи-ди-Калабрии к своей семье.

– Я организовал ему проблему, в которую он погрузится с головой, вместе с крысами, что скрываются от решетки. У него не будет времени, – ответил я, открывая дверь в дом.

В нос ударил запах маминой стряпни, мой организм положительно отозвался, напоминая о том, что я должен поесть нормальную еду. Не привлекая внимание, поднимаясь сразу же в комнату, чтобы привести себя в порядок и принять душ.

Выходя из душа, в глаза бросилась совместная фотография, которую Витэлия сделала, когда мы отдыхали в Мексике. Она всегда улыбалась, даже когда слезы жгли ей глаза, моя девочка улыбалась. Целых семь лет разницы между нами, но Витэлия стояла рядом со мной, превосходя многих женщин, говоря и делая взрослые вещи. Моя жена слишком рано стала взрослой, но никогда не жаловалась на жизнь, вместо этого надевала доспехи и шла сражаться с трудностями.

Капли с волос упали на стекло фоторамки, поставив фото обратно, одевшись, спускаясь вниз.

Отец сидел в центре стола, держа на руках Эйми, восхищаясь розовыми бантиками, которые заплела мама, улыбаясь, пока Эйми что-то рассказывала ему. Лиа сидела рядом, прижавшись к брату, который поглаживал девушку по плечу в утешении. Розабелла просто сидела, уставившись в пустую тарелку, обернувшись, невзначай взглянув на меня, поджав губы.

– Папа! – Эйми заметила меня и тут же поспешила в мою сторону.

Подхватив ребенка на руки, поцеловав, натягивая улыбку.

– Mon amour. Я так сильно скучал.

– Папа, – повторяя, обнимая меня за шею. – Секрет. Один.

Она показала мне указательный палец, имитируя шепот, но все присутствующие за столом слышали.

– Поделишься с папой? – сев за стол, внимательно слушая, утопая в голубых глазах дочери.

Посмотрев на Антонио, она притянула меня за шею, чтобы рассказать:

– Конфеты.Вкусно, папа.

Мама и папа засмеялись, я покосился на Антонио, брат был инициатором подобного.

– Мими, ты не должна рассказывать все папе. Это был наш секрет. – Антонио был раздавлен детским предательством.

Лиа взглянула на брата, выгнув одну бровь, определенно это был секрет. Эйми прижалась ко мне в смущении на слова брата, я погладил ее по спине, обнимая.

– Милая, давай мы будем кушать конфеты после завтрака, хорошо? – я надеялся на сотрудничество с ребенком, которому только исполнится два.

– Ладно.

К счастью, Эйми была мирным ребенком, соглашаясь на условия, не имея функции капризничать по любой прихоти, обычно дети любят манипулировать взрослыми. Моя сестра тому пример, с годами все только усугубилось.

Джина спустилась к столу вместе с Теодоро, что-то обсуждая, расходясь в разные стороны у стола. Когда эти двое сблизились?

– Моя сладкая принцесса. Прошло десять минут, дядя хочет снова поцелуй.

Теодоро плюхнулся на стул рядом, разделяя нас с Розабеллой своим огромным накаченным телом. От него исходил запах шампуня и зубной пасты.

Эйми протянула руку, касаясь его лица, но не подняла голову с моей груди.

– Смотри в тарелку, Теодоро, – фыркнув, прижимая ребенка ближе к себе.

– Она моя, ровно столько же, сколько и твоя.

Развернувшись к столу, он посмотрел на сестру, поглаживая ее по голове. У Тео была зависимость к женщинам Конделло, когда он их видел, в нем просыпалась нежность и забота. В остальном он был безрассудным мальчишкой.

– Она моя дочь, а не пирог, который можно поделить.

Нам подали равиоли, Эйми заинтересовалась блюдом.

– Все верно. Моя племянница, – отправляя первую порцию в рот.

– Хочешь попробовать? – спросив дочь, подув на кусок.

Взяв кусок в рот, ее лицо сморщилось, выплюнув, попадая мне на штаны.

– Фу, – грибы это то, что мы отнесем в список нелюбимых продуктов.

– Маленькие дети и их пищевые привычки, то, с чем сталкивается каждый родитель, – засмеялся отец.

– Девочки более чувствительны, с мальчиками проблем меньше, – ответила мама, улыбнувшись мне.

Послышался громкий всхлип, за столом повисла тишина.

– О, извините… Я просто… – извиняющийся голос Розабеллы донесся до меня.

Я не мог видеть ее полностью, девушка смахнула слезы с щек, бросив взгляд вниз, заметив, как Теодоро сжал ее руку под столом.

– Ничего, милая, – папа протянул ей салфетку.

– Боги, твои слезы утомляют, – пробубнила Джина, закатив глаза.

– Прости?

Розабелла переспросила сестру, тон ее голоса был недружелюбный.

– Говорю, твои слезы раздражают.

– Джина, это невежливо, каждый переживает эмоции по-разному, – отец сделал замечание.

– Может быть, но какие эмоции сейчас переживает Витэлия? Из вас кто-нибудь задумывался? Она вообще может проживать хоть одни? – оглядев наш стол, поинтересовалась сестра. – Если бы от слез решались все проблемы, то я бы поплакала вместе с тобой. Мы бы все так поступили, но нам стоит переживать такие дни и продолжать есть, спать и разговаривать на отстраненные темы.

– Джина, пожалуйста, – папа был требовательнее обычного.

Я просто продолжал смотреть на Эйми, которая непринужденно ела свою еду вместе с Антонио. Брат умел абстрагироваться от всего негативного вокруг, принимая лишь нужную ему информацию.

– Она не умерла, Розабелла. Больше того, Витэлия сейчас отстаивает свои права за всех нас, перед кучкой идиотов, которые возомнили о себе слишком много. Утри свои сопли и не заставляй других переживать об этом.

Джина продолжила есть как ни в чем не бывало, брови Антонио взлетели вверх, покосившись на меня в ожидании, что я что-то скажу.

– Милая, твои слова были грубыми. Но… – покосившись в сторону Розабеллы, которая ковыряла кожу на пальцах. – Розабелла, дай нам время, обещаю, никто из причастных не останется безнаказанным. Хорошо?