Открывая глаза, пытаюсь отстегнуть себя от сидения, что удается не сразу, но достигаю результата, замечая пару ног возле машины через разбитое окно. Не успев попросить помощи, вижу ледяной пустой взгляд голубых глаз и те самые красные губы. Девушка улыбается мне, обнажая свои белоснежные зубы, подобны цвету фарфорового унитаза.

– Привет, сучка!

Хватая меня за волосы, она тянет из машины наружу, я шиплю от боли.

Вцепившись в запястье, чтобы облегчить боль, выбираясь из машины, касаясь холодного асфальта. Хватка не ослабевает, из салона доносится звонок мобильного, на который я не смогу ответить. Голова кружится, но я нахожу в себе силы, чтобы сопротивляться своим преследователям. Дергая изо всех сил, что оставались, девушка падает на меня, придавливая телом. Сделав захват, перекидывая свою ногу, чтобы обездвижить руки, но она оказывается слишком быстрой. Бьет локтем под ребра, и я задыхаюсь, сворачиваясь калачиком.

– Нам пора, оставь свои бестолковые игры! – раздраженный мужской голос доносится сверху, но я не вижу лица, лишь черные ботинки.

Склонившись надо мной, подхватывая под руки, поднимая на ноги, но все еще придерживая. Моя голова запрокидывается, встречаясь с глазами, наполненные жаждой заморозить этот мир однажды, разбивая на тысячи осколков.

– Вот мы и встретились, vendetta.

И кажется, он определенно знает, как сделать это. И делает.

Погружая меня в темноту, к которой мне следует привыкнуть, чтобы спастись.

2 глава

Кристиано

Двумя неделями ранее

– Думаю, мы сможем порадовать американцев еще одной партией в этом месяце, – просматривая показатели за последние полтора месяца, согласился отец.

Канада являлась основным источником по производству синтетических веществ, главные потребители были соседи из Соединенных Штатов, а также Новая Зеландия и Австралия. В то время США являлась основным транзитом для контрабанды в Канаду.

– Не перестаю восхищаться вашей сплоченной работой, ребята.

В очередной раз он хвалил нас с братом за проделанную работу. Отец никогда не был скуп на внимание к результату. Каким бы он ни был, всегда мог сгладить ситуацию и направить нас, мотивировав на победу, чего бы мы ни коснулись в жизни. И это работало, возвращая ему удачу в двойном размере.

– Все идет гладко, потому что у вас есть я, – Антонио любил перетаскивать на себя одеяло. – Из-за того, что у меня красивое личико, нам многое сходит с рук.

– Мы с мамой никого не обделили красотой.

– Этот ребенок с детства переполнен, – отвечаю я, оплачивая букет для Витэлии, чтобы забрать по пути к дому.

– Я надрал твою задницу пару раз. Не забывай про это, – указывая на меня пальцем, вспоминая дни, когда мне пришлось поддаваться по просьбе отца.

– Хочешь повторить?

Зная, что брат откажется, просто играю на его самолюбии, которое заканчивается, когда дело доходит до спарринга. Он все еще хороший стрелок, возможно, даже лучше меня, но ему не обязательно знать всех откровений, иначе его эго подпрыгнет и ударится о небеса и точно разобьет чью-то голову.

– Прости, но я боюсь гнева твоей жены. Что она сделает, если испорчу твое лицо? – Отмахнувшись, Антонио достал ключи от своей Ламборгини. – Папа выбрал себе в жены ангела, а ты…

– Аккуратней! – обрывая на полуслове, пока брат снова не придумал очередную кличку моему ангелу.

Отца забавляли наши разговоры, похлопав Антонио по плечу, вышел из кабинета, бросив на выходе:

– Антонио, купи цветы своему ангелу, а то однажды он может превратиться в демона.

– Моей малышке не нужны цветы, потому что она наслаждается мной, – подмигивая мне, он вышел следом за отцом.

Это все еще было невероятно раздражающим для меня, мы были абсолютной противоположностью друг другу. Джина же унаследовала гены нашей бабушки, она любила лезть в пекло, раздувая на приближенных, не упуская возможности задеть всех без остатка.

Пара Лиа и Антонио с подросткового возраста была для меня ужасной идеей, но наш отец верил в этот союз, направляя интерес сына, создавая мыльный пузырь, что его счастье именно с девушкой семьи Гарофало. Мне не известно, о чем договаривались старые друзья, но они поставили все на их союз, как на младших в семье.

Закончив с работой, я спешил домой к своим любимым девочкам, которые создавали атмосферу наполненного дома. Каждый раз стремительно желая вернуться. В моем случае мне не хотелось покидать его, каждый день я боролся, словно маленький мальчишка, расставаясь с любимой игрушкой. Ведь благодаря Витэлии дом находился в ее улыбке и голубых глазах, которые становились синими, когда она злилась. Холодный оттенок прекрасных глаз согревал больше, чем солнце в пустыне Деште-Лут.

Она была моим законом, справедливостью и прямым доказательством верности нашего грязного мира. Ее имя – моя мотивация во всех отношениях. Черт, я готов был держать на плечах весь небесный свод, сменив Атланта, лишь бы никогда не расставаться с ней, наслаждаясь ее силуэтом.

Проходя в дом, чувствую аромат пирога с мясным рагу – «Мурседду». Отец любит набивать живот маминой стряпней, каждое её блюдо – его любимое. Мама рассказывала, что когда приехала в дом после свадьбы, то совсем не умела готовить, но отец опровергал это, каждый раз нахваливал, целуя ей руки, не оставляя и куска в тарелке. На самом деле, если бы мама подсыпала ему слабительное, для него оно стало деликатесом.

– Уже вернулся?

Витэлия сидела в гостиной, что превратилась в игровую для Эйми, мы с отцом накупили ей слишком много игрушек, которым не хватало места в нашей спальне.

– Ваша компания мне нравится больше, нежели куча роботов, желающих от меня лишь денег, – отвечаю я, целуя жену в губы, вручая букет.

Вкус ее сладких губ, манящий аромат тела, смешиваясь с парфюмом, раскрывается союзом граната и деликатным оттенком цветов. Витэлия была благородной и изысканной женщиной. Моей женщиной.

– Эйми, милая, папа вернулся, – отвлекая ребенка от игр, обращая на нас внимание.

Дочь повернулась, поднимаясь на ноги в своем теплом вельветовом костюме, сморщив нос, поспешив ко мне. Я присел на корточки, чтобы обнять нашу маленькую звездочку.

– Папа. Играть, – маленькие ручки вцепились в мою руку, разглядывая золотые запонки.

– Мы изучали цвета, – объяснила Витэлия.

– Правда? Какой тебе больше всего нравится? – касаясь пухлых щек Эйми.

– Желтый! Солнце – желтый, – она все еще плохо говорила, проглатывая несколько слов, но очень старалась донести суть.

– Очень красивый цвет. Звезды тоже желтые, и когда солнце уходит спать, они охраняют его и указывают нам дорогу к дому.

– Правда? – ее большие голубые глаза с восхищением посмотрели на меня.

Это было невероятно, с самого первого дня мне не хотелось верить, что она не наша биологическая дочь. Эйми – копия Витэлия, и чем старше она становилась, тем все больше перенимала ее жесты и манеру общения. Вначале мне было сложно представить, как я смогу подарить чужому ребенку достаточно тепла и заботы? Обременять себя на всю жизнь виной, что сделал что-то недостаточно идеально. Эйми просто разрушила все стены, не только сближая нас с Витэлией, но и открыла мое сердце, устраняя все сомнения.

Но я все еще грезил о том, чтобы однажды увидеть жену с большим животом, вынашивая наших детей. Блядь, я был злодеем, играя в законопослушного и примерного гражданина, контролируя целую страну.

Покормив Эйми ужином и обсуждая предстоящую поездку родителей в Италию, я украл любимую женщину, чтобы снова насладиться нашим одиночеством.

Дорога к секретному месту заняла не более пятнадцати минут, остановив седан напротив электронных ворот, отворяя двери, заезжая внутрь. Все было готово к нашему приезду, красиво освещая двор. Витэлия не отлипала от окна, рассматривая элитный дом, приходя в нетерпение заглянуть внутрь.

– Кристиано, что мы тут делаем? – спросила она, даже не взглянув на меня, хватая под руку.

– Наслаждаемся очередным свиданием, – подталкивая ее к входу, открывая дверь.

Сделав шаг, она замирает, увидев зажжённые свечи, освещающие холл, и дорожку из красных и белых лепестков роз. Касаясь ее пальто, аккуратно помогаю раздеться, мое сердце замирает, увидев платье, что обтягивает ее идеальные формы, заставляя мой член тесниться в брюках. Аккуратно продвигаясь вперед, стуча каблуками, она требует жестом руки взяться за нее, и я подчиняюсь ее приказу. Мы проходим в гостиную с камином, что освещает еще больше пространства, помогая свечам, расставленным в хаотичном порядке по всей комнате. Полена немного трещат, создавая приятный звук в полной тишине, но мое сердце безумно стучит, отдавая в уши. На столе стоит бутылка любимого вина и фрукты, Витэлия оборачивается, встречаясь со мной взглядом, и без слов тянется к моим губам.

– Тут очень красиво, мистер Ринальди, – отстраняясь от моих губ, говорит она в своей игривой манере.

– Есть еще небольшой подарок.

Взяв пакет, который она не заметила, и протягиваю ей. Заглянув, она сразу догадалась, что внутри. На днях мы выбирали новую одежду для Эйми, и Витэлия увидела на витрине сумку, остановившись на несколько секунд, чтобы рассмотреть ее ближе.

– Что за повод для таких дорогих подарков?

Прищурившись, ища подвох. Моя маленькая, не избалованная девочка.

– Для тебя не существует поводов, – склоняя голову, положив руку на талию, любуясь своим прекрасным. – Если ты этого хочешь, оно будет.

– Как насчет тебя? – возвращая пакет на диван, тянется к воротнику моей рубашки. – Так случилось, что я очень сильно тебя хочу.

Врываясь в ее пространство, соприкасаясь губами в страстном поцелуе, она стонет мне в губы, когда я сжимаю ягодицы, и этот звук превращает меня в одержимого. Она торопливо расстегивает пуговицы на моей рубашке, желая поскорее быть ближе, не отрываясь от моих губ. Мои пальцы находят застежку на платье, молния издает приятный скрежет, и я провожу пальцами вдоль позвоночника, касаясь подушечками пальцев ее бархатной кожи.

Разрывая сладкий поцелуй, оставляя легкий на линии челюсти, спускаясь ниже до ключиц, медленно высвобождая ее прекрасное тело. Остановившись у ключиц, проводя по ним кончиком языка, оставляя влажную дорожку, вдыхая аромат ее тела, от которого кружится голова. Витэлия зарылась своими пальцами в мои волосы, запрокидывая голову назад, томно вздыхая, ее тело реагировало на мои прикосновения, что делало меня гребанным собственником, напоминая о моем пороке тщеславия.

Избавив супругу от платья, на ней не было нижнего белья. Она никогда его не надевала, когда мы устраивали свидания. Ее розовые соски на белоснежной коже сразу же затвердели, покраснев от жажды прикосновения. Вдохнув носом воздух, чувствуя, как обжигает легкие. Моя жена была прекрасна, она была итальянкой, что проявлялось в ее характере, стиле и манере общения, но ее белоснежная кожа и черты лица русской женщины добавляли аристократичности и выделяли из толпы одинаковых женщин. Моя Венера.

– Рядом с тобой я теряю рассудок, и это так прекрасно, mon ame. – говорю я, оставляя дорожку из поцелуев, опускаясь на колени. – Такая влажная и только моя.

Проводя указательным и средним пальцем, собирая влагу, что собралась между ее ног.

– Кристиано, прошу, – мое имя срывается с ее губ, я резко выдыхаю от того, насколько был красив ее голос.

Взяв за бедро, закинув одну ногу мне на плечо, открывая вид на ее истосковавшуюся по моему языку киску. Она все еще была в туфлях, что прибавляло ей роста, упрощая мое положение.

– Держись крепче! Сегодня я намерен устроить парад планет в твою честь, – прохрипел я, облизывая пересохшие губы.

Опираясь на мои плечи, ее щеки покрылись румянцем от моих грязных фраз, но в ту же минуту комната наполнилась мелодичными стонами, когда я вылизывал ее, словно она леденец на палочке, который никогда не закончится для меня. Меня возбуждало в ней все: запах, вкус, то, как она наслаждалась нашим сексом, но ничто не возбуждало сильнее ее преданности ко мне, любви и веры. В мире слишком много красивых женщин, но они не сравнятся с той, что говорит на языке твоей души.