Его вены на руках надулись, Вито сжал его руку, отрицательно покачав головой.

– Успокой своих щенков Ринальди, иначе за каждое оскорбление в наш адрес будет извиняться твоя жена, – голос женщины был спокоен, но ее высокомерие от моего присутствия рядом пробивало потолок этой комнаты.

Марко стоял напротив меня у монитора, не попадая в камеру, разглядывая хирургический скальпель в руках.

– Мартина, с каких пор Бернардо позволяет тебе открывать рот? Когда вы успели переписать правила вашей чокнутой семейки? – Антонио заступился за Тео, что удивило меня.

– Хватит!

Кристиано наконец-то собрался с силами, его голос заставил мой пульс подскочить, когда он подошел ближе. Вито встал, уступая место боссу, но он, лишь оттолкнув его в сторону с грохотом.

– В вашей комнате мне приятен разговор лишь с одним человеком. Моя жена, – его челюсть напряглась, он смотрел только на меня, а я не могла отвести взгляда от его черных глаз. – Витэлия?

Он был далеко, но в этот момент ближе него никого и не было.

– Она не заговорит с тобой, Кристиано. В этой комнате приказы отдаю я, – почувствовав, как по моему стулу ударили, напоминая о молчании. – У нее красивое личико, правда?

Схватив меня сзади, сжимая в руке мою челюсть, повернув вбок, чтобы разглядеть получше, обращая внимание на камеру. Я видела, как сжались руки Кристиано в кулаки, как поджались губы. В этот момент сильная пощёчина ударяет меня с такой силой, что я падаю вместе со стулом на пол, больно ударяясь головой об пол. Чувствуя привкус металла во рту, выдыхая вместе с приглушенным стоном, вызванным резкой болью, когда меня вновь поднимают.

Слыша нецензурную брань Теодоро в сторону Бернардо, что стоял возле, пока я пыталась сконцентрироваться, глотая собственную кровь. Крики кузена стихли после глухого удара захлопнувшейся двери.

– Витэлия, теперь ты можешь поговорить с мужем, – запрокидывая голову, издавая прерывистый смех на его слова.

– Играя в игры с моим мужем, готовься проигрывать каждый, гребанный раз, – облизывая окровавленную губу, наблюдая, как искажается лицо Бернардо от злости.

Обернувшись к монитору, смягчая свой взгляд при виде Кристиано, мой мозг проецировал лучшее, связанное с ним.

– Я буду в порядке.

Все, что я успела ему сказать, прежде чем Марко в два шага преодолел расстояние и вместе со стулом потащил меня из зала.

– Не смей прикасаться к ней! – голос Кристиано едва был похож на человеческий. – Клянусь, я истреблю клан Волларо до последнего, Бернардо, ты утонешь в собственной крови!

– Желаю удачи, Кристиано, если ты веришь в нее.

Бернардо следовал за нами по коридору, его лицо было пустым, отчего еще более устрашающим, и только черти знали, что он замышлял. Пытаясь распутать веревки, мои запястья только стирались, оставляя красные следы. Возвращая меня обратно в комнату, Марко присел, разрезая веревки у ног.

– Не развязывай ее! Эта тварь должна была держать рот на замке и быть более уважительна! – толкая ногой меня вместе со стулом, спинка стула треснула, я смогла встать, освободившись от стула, но мои руки все еще были связаны.

Уворачиваясь от следующего удара, падая на колени. Сил не было, как и плана, чтобы выбраться. Схватив меня за шиворот водолазки, поднимая, как маленького котенка, который нагадил в его любимые ботинки. Ткань затрещала по шву, снова встречаясь лицом с деревянным полом. Не теряя оставшуюся энергию, я просто поджала под себя ноги, упираясь лбом в пол, тяжело дыша.

– Женщина всегда должна стоять на коленях перед мужчиной и открывать рот, когда позволят! – он наносил мне пощёчины одну за другой, оставляя промежуток в минуту.

Это было безумием, больше этого я все еще улавливала присутствие Марко, который наблюдал за происходящим со стороны. В семье Волларо любили триллеры, включая детям вместо мультиков. До сих пор я удивлена, как у такого человека появились и выросли дети.

– Ты умрешь, Витэлия, обещаю тебе, – его руки были покрыты моей кровью, проводя по своим волосам, окрашивая прядь красным.

Закашляв, выплевывая кровь, что скопилась во рту, мне было больно, но я не издала ни единого звука. Я не дам ему такую возможность, но я предоставлю другую.

Бернардо вышел из комнаты, по пути что-то сказав сыну, захлопнув дверь. Опустившись возле меня, освобождая мои руки, изучая глазами мое тело.

– Чем больше ты сопротивляешься, тем больнее будет.

Ничего не ответив ему, я лишь прикрыла глаза, вдыхая и смиряясь с физической болью.

– Мне жаль тебя, Марко. Жаль, что ты вырос в такой семье, – все же слова нашлись.

– Не трать силы, vendetta.

Они все были ненормальными, с искалеченной психикой людьми, застрявшие в средневековье, где правило жестокость и насилие.

Мне стоило благодарить судьбу лишь за одно: из всех возможных вариантов их целью оказалась я, а не другие женщины нашей семьи.

4 глава

Кристиано

Клан Волларо были выходцами из неаполитанской Каморры для расширения территории. С середины девятнадцатого до начала двадцатого века сицилийская мафия не всегда правила Большим Нью-Йорком. У них были соседи, называющие себя Бруклинская каморра. В конце концов, двум преступным группировкам не удалось поладить, борьба за контроль над рэкетом привело к кровавой войне между мафией и каморрой. Нескончаемое количество убийств даже привлекло реакцию властей. В результате сицилийцы избавились от соперников, занимая трон, создав итало-американскую мафию, которая состояла не только из сицилийцев, но и из выходцев других регионов Италии и их наследников.

Кланы, что не желали объединяться с соперниками, покинули город, заручась поддержкой других семей вне Штатов. Волларо некоторое время обосновались в Массачусетс, пока ФБР не стали расследовать, кусая их за задницы, семье пришлось отказаться от целого штата, чтобы не попасться в сети, оставляя за собой Спрингфилд. На сегодняшний день, заручившись поддержкой клана Казалеси, Волларо имеют влияние в Лос-Анджелесе.

Последние пять лет Бернардо и его супруга Мартина создают новые союзы с другими малоизвестными преступными группировками и сотрудничают с чиновниками, предоставляя им охрану, чтобы те охраняли их от общего врага в мире мафии – полиции.

Мои зубы были стиснуты до боли в челюсти, чувствуя, как стирается эмаль. Свесив голову спустя минуту, как потух экран, и я выпустил Витэлию из вида. Ее острый язык не играл нам на руку. Бернардо был ублюдком, проявляя к женщинам и детям столько жестокости, сколько не показывают ни в одном фильме. Отец рассказывал, что первое убийство он совершил в десять лет, дав клятву служению Каморре. Неоднократно его фото висели в полицейских участках на стендах «розыск», но правоохранительные органы власти будто специально игнорировали его, даже не стараясь найти. Бернардо не терял времени и стремительно взбирался по карьерной лестнице, зарабатывая себе авторитет. Неуступчивый босс семьи Волларо, назвавший себя «пауком» мафиозного мира, заманивающий в свои сети обидчиков, долго развлекаясь с жертвой, все больше запутывая в паутину, прежде чем убить жертву. Даже такой ублюдок, как Руфино Босси, не был ему ровней, но он был тем, кто тайно оставался в дружеских отношениях, чтобы не попасть в список следующих потенциальных жертв.

Мой мозг продолжал проецировать пощёчину, нежное лицо Витэлии, испачканное кровью. Закричав от собственной беспомощности, раскидывая вещи со стола, нанося удары по деревянной поверхности стола, сбивая костяшки пальцев в кровь. Даже этих ощущений будет недостаточно. Я так виноват перед ней.

– Собери наших людей, Антонио, – проводя по лицу окровавленной рукой. – Никто не будет спать, пока Витэлия не вернется. С этой минуты даже поход в туалет считается предательством, если будут возражения, пусть приходят, я лично освобожу его от бремени служения.

Злость копилась во мне, медленно разъедая тело. Ощущая, как горят мои ладони, я верну все пощечины до единой, переломаю руки и отделю каждый сустав на живую.

– Нам нужно удвоить охрану у дома, прежде чем мы оторвем их головы, – спрыгнув с подоконника, он достал свой мобильник. – Только не превращайся в психа, иначе вместе с оружием мне придётся выдавать нашим солдатам по подгузнику.

– В самом деле думаешь, что это дерьмо меня повеселит, Тони?

– Понял, пожалуй, я тоже надену на всякий случай, – с этими словами он вышел из кабинета.

Достав свой сотовый, набирая человеку, который контролировал Ндрангету в Штатах.

– Кристиано?

– У меня есть просьба, которая разнообразит твою скучную жизнь.

– Я внимательно слушаю, – услышав на другом конце удовлетворенную ухмылку старого друга.

В течение часа, как мы обнаружили машину Витэлии, наши люди распространили информацию о похищении. С каждым часом информация охватывала все больше наших семей. Отец вылетел первым же рейсом, возвращаясь в Канаду, мне требовалась его поддержка и холодный ум, пока я окончательно не сошел с ума.

Вито и Антонио стояли у входа, Теодоро стоял поодаль с сигаретой в руках, но она только тлела между пальцами.

– Все аэропорты перекрыты, Ванкувер отрицает проникновение в страну через пограничный контроль, – доложил мне Вито.

Волларо попали в Канаду, не пересекая воздушные границы, зная нашу власть над небом, это последнее, что они сделали.

– Какого хрена вообще происходит? Значит, так работает великий Кристиано! – Теодоро подорвался с места.

– Эй, успокойся! У нас нет времени на пубертатную язву, – Антонио остановил его, толкая в плечо.

– Спрячь свое дерьмо и сконцентрируйся, – отвечая Тео, проходя мимо, его взрывное поведение, вызванное страхом, бесило меня.

– Почему моя сестра была одна? – толкая меня в бок, я перехватил его руку, подняв предостерегающий взгляд. – Ты даешь свободу в городе, где твое слово ничего не значит и везде поджидает опасность! В Италии моего слова боялась даже муха.

Он был напуган, озлоблен и сбит с толку, потому что находился в чужой стране. Мы разделяли эти чувства, как муж и брат одной женщины, что умело контролировала нас, но он был ребенком, который капризничал и обвинял каждого, вместо того чтобы собраться.

– Какова цена твоего слова сейчас, Тео? – задал вопрос, парень напрягся еще больше.

Я знал, что задел Калабрийского принца. Знал, что будь тут Витэлия, она бы расстроилась, но никогда не сдерживался в правде. Мне нравилось душить своих жертв словами, если представлялась возможность, я никогда не отказывался.

Вырывая свою руку из моей хватки, Вито и Тони сделали шаг к нам навстречу, но я поднял руку, давая сорванцу договорить. Он должен выговориться. Единственный шанс.

– Напомнить тебе, что, если бы не Витэлия, ваш отец продолжал бы гнить в тюрьме, а? Долгие четыре года великие братья Ринальди ползали на пузе перед другими, чтобы добиться свободы. Пока не испробовав все унизительные варианты, ты решился жениться на Элене, – мои кулаки сжались, продолжая слушать бред Конделло.

– Крис, просто давай свяжем его и отшлепаем, у меня началась мигрень, – у Антонио напряглись скулы, наблюдая за моим поведением.

Теодоро сделал шаг, наши тела уже едва не касались друг друга. В моих жилах начинала бурлить кровь, я хотел ударить его так сильно.

– Но потом ты узнал, что у Патриции есть любимая внучка, с помощью которой ты сможешь добиться большего, чем просто скучный брак, – обращая взгляд на мое плечо, сделав жест так, будто там была соринка. – Кристиано Ринальди – стратегический джентльмен, манипулирующий женскими сердцами и умами. Можешь сколько угодно кричать о великой любви, но изначально свадьба была твоим планом.

Прикрывая глаза, опуская голову, только образ Витэлии спас бы нас всех. Клянусь, я бы перестрелял всех в радиусе ста метров в эту минуту. Он ткнул меня в грудь пальцем, и я пошатнулся, стискивая зубы до боли в челюсти.