Плюхнувшись в освободившееся кресло на колесиках, она уставилась на экраны компьютеров. Вокруг всего города парили дроны, чтобы держать все под надзором, и везде на внешней поверхности, где только можно, были натыканы камеры. Мира всегда знала, что все это существует, но в этой комнате ни разу не была.

Инженеры вообще обычно сидели дома, если только им не нужно было что-то чинить. Как ей в тот день, когда она впервые увидела ундину. Но она и подумать не могла, что где-то было целое помещение с шестнадцатью экранами, установленными на древнем серебряном столе с кучей кнопок и джойстиков. Их так много, что сложно было понять, что можно трогать, а что нельзя.

Впрочем, все оказалось весьма интуитивно. Мира повертела головой и поняла, что осталась одна в окружении кучи экранов и стеклянной стены, а за ней тихий океан. Это место было так высоко, что отсюда наверняка можно увидеть китов в сезон миграции.

Ох, она готова была поспорить, это было прекрасное зрелище.

Сейчас там виднелась лишь глубокая синева. Синего было так много, что иногда сложно было сфокусировать взгляд, словно где-то там вдали пряталось что-то огромное и ждало, пока она его увидит.

Поежившись, Мира тронула одну из кнопок. Зеленую, потому что трогать красную наверняка было плохой идеей. Один из экранов в середине мигнул и переключился на другую камеру.

Ясно, зеленые кнопки переключали камеры.

Она снова повертела головой вокруг, а затем все же аккуратно нажала красную кнопку. Просто ради интереса. Если они вдруг лишатся одной камеры, невелика потеря, так ведь?

Но красная кнопка не стала взрывать камеру или стрелять гарпунами. Вместо этого на экране замигал такой же красный огонек. Запись? Она как-то слышала, что Командор любил записывать то, что попадалось ему в океане. Новые виды рыб и разных созданий, которые им раньше не встречались. Что бы там ни было, ему нравилось все записывать.

Тихо помычав, Мира убедилась, что красные точки все выключены, и продолжила тыкать. После всего, что сделала для этих людей, девушка заслужила по крайней мере посмотреть, что происходит в океане.

Всего через пятнадцать минут она нашла одного из них. Ундину. Но это был не ее старый знакомый. Даже стало стыдно, когда она поняла, что это осознание разочаровало ее. У этого на плавниках мерцали желтые огоньки, и он согнулся над нефтяной бочкой. Широко растопырив пальцы на металле, он свесился через край, глядя на… что-то?

– На что ты там смотришь? – прошептала она, нажимая зеленую кнопку у экрана.

Три камеры спустя она увидела, на что тот смотрит, и раздраженно зашипела.

Яркий синий мерцал в морской глубине, словно маяк, говорящий: «Смотрите, я вернулся!»

– И что ты делаешь, идиот? – почему-то Миру разозлило то, что ундина вернулся.

До него должно было дойти, что она помогла ему не просто так – уж точно не для того, чтобы он снова напал на ее дом. Они, очевидно, занимались именно этим. Вместе с желтым ундиной они заглядывали в окна и уплывали, стоило им кого-то заметить. Он же себя угробит. Или дружка своего. Командор недавно установил оружие по всему городскому периметру. Это она точно знала, потому как лично помогала ставить некоторые из них.

Злость превратилась в тревогу. Нет, серьезно, что он делал? Рисковал жизнью, когда они только-только выжили. Вместе.

Чертов зверь наверняка снова пытался напасть на ее город, но даже так… Но как бы там ни было, хоть Мире и не хотелось этого признавать, он спас ей жизнь. Она узнала детали от других инженеров. Их отдел Беты начал терять воздух, и только потом появился ундина. Если бы он не вытащил ее из того коридора, если бы его вообще там не было, она бы умерла.

Вот так все просто.

– Черт, – процедила Мира сквозь зубы. – Я обязана тебе, здоровенный ты синий гад.

Девушка подергала джойстик камеры туда-сюда, заставляя ту двигаться. Она надеялась, что этого хватит, чтобы привлечь его внимание. Так и вышло.

Ее ундина был внимательнее второго. Он почти тут же развернулся и прищурился, глядя на шевелящуюся камеру. Мира переключилась на следующую камеру и подвигала ею. Между ними было приличное расстояние, но он заметил.

Где-то посередине их игры в догонялки ундина с желтыми плавниками испарился. Она не знала, почему и куда он делся, но сразу несколько камер дергать не могла. Да и он ей не особо важен.

И так, шаг за шагом, она уводила ундину все дальше от того места, где он был, и ближе… к себе, с опозданием осознала она. Мира нечаянно привела его к пункту управления. И если бы это кто-то заметил, ей бы влетело еще сильнее.

Она поспешно проверила, что ни одна из камер не записывала ничего. А то ее выкинут в океан без снаряжения и оставят тонуть, в этом она не сомневалась.

Краем глаза девушка видела темную тень по ту сторону стекла, но не отрывалась от своего занятия. Попозже посмотрит, ей надо было сначала свою шкуру спасти, а уж потом его. Хотя она же уже спасла его, не так ли? Он ведь уплыл подальше от опасных районов города. Но тут она подняла глаза, и ее сердце пропустило удар.

Потому что он был прямо перед ней. Ну конечно.

Почему-то теперь, через стекло, он казался в десять раз больше, чем она его помнила. Может, из-за хвоста, который теперь развернулся во всю длину. Она видела все его три метра, а значит, в сумме он достигал… сколько? Четыре с половиной метра? Или все пять? Он был массивный. Огромный. Гигантский. Все синонимы к слову «большой». Матерь божья. И все это прямо перед ее глазами.

С трудом сглотнув, она подъехала на стуле поближе к окну, надеясь, что он не испугается или не станет пытаться опять его разбить.

Он смотрел на нее темными глазами, в которых она отражалась. Волосы ореолом парили вокруг его лица, а края жабр светились синим. Он едва шевелил хвостом. Просто… зависнув в воде. Прямо перед ней.

Не шевелясь, он смотрел на нее, словно она должна была что-то сделать.

Ну хорошо. Мира показала на него, а потом изобразила руками, будто плывет.

– Плыви отсюда.

Он не пошевелился.

Она помахала на него руками, но потом поняла, что у них, скорее всего, были разные жесты. А с чего бы им быть одинаковыми? Он принадлежал к другому виду и никогда раньше не видел таких, как она.

А может… может, и видел.

Нахмурившись, она посмотрела на экраны, потом опять на него и, нарисовав рукой в воздухе круг, показала на всю комнату.

– Отсюда этими штуками управляют. – Изобразив рукой пистолет, она «выстрелила» в него.

От этого он прищурился, но не пошевелился.

Мира не понимала, чего он ждал. Он явно узнал в ее жесте оружие, которым они сгоняли ундин со стен города. Так почему тогда не плыл куда подальше, заниматься своими делами?

– Ну же, мужик, – пробормотала она. – Уплывай.

Тут он прижал перепончатую ладонь к своей груди и медленно провел по ней. Потом опять, словно пытался показать или донести до нее что-то, что не мог сказать. Но она не знала, что это значило.

Было ясно только одно – это не благодарность. Он не знал, что камеры были соединены с пушками. И уж точно не считал, что она его спасла. Может быть, в самом начале, но потом он легко мог бросить ее умирать.

Она выматерилась. Ну да, вот в чем было дело. Он опять ей должен, хотя до этого они были в расчете. Он бы погиб в том туннеле вместе с ней. Она освободила его, он донес ее до лифта. Квиты. А теперь она опять ему помогла.

– Чтоб меня, – пробормотала она, покосившись на дверь, чтобы удостовериться, что никто больше не вошел. – Тебе надо уходить. И мне и тебе придется несладко, если кто-то поймет, что мы пытаемся общаться.

Он повторил свой жест, на этот раз немного раздосадованный, и подплыл еще ближе. Она встала, и кресло откатилось назад. Словно магнитом ее притянуло поближе к стеклу – и тут он положил на него руку.

Мира уставилась на его ладонь, так не похожую на ее собственную. У него были крупные, длинные пальцы, увенчанные смертельными когтями. Перепонки между ними оказались такими тонкими, что они просвечивали. Она явно не ожидала такого.

Без лишних мыслей девушка протянула руку и тоже коснулась окна. Ее ладонь казалась крохотной по сравнению с его, но на секунду она позволила себе поверить, что чувствует прохладу его кожи. Словно его ледяное прикосновение могло достать ее даже здесь.

– Эй, Мира! – Звук эхом отразился от стен коридора, и его источник явно был слишком близко.

Отшатнувшись от стекла, она обернулась на дверь, прерывисто дыша. Кто-то мог увидеть. Увидеть его. Каждая ее клетка кричала, что она никак не могла этого допустить.

– Иди, – прошипела она, но, посмотрев на окно, поняла, что его уже и след простыл.

Облизнув губы, она прижалась к стеклу, вглядываясь в океан. Его там не было. Даже намека не осталось.

– Ох, Мира, – пробормотала себе под нос. – Все, глюки начинаются? А я думала, те, кто всю жизнь прожил под водой, от давления не страдают.

– Эй, Мира! – В дверях появилась голова одного из инженеров помоложе. – Есть секунда?

– Учитывая, что мы все безработные, конечно.

– На что ты там смотришь? – Он подошел к ней и тоже взглянул на окно.

Имени его она не помнила, зато знала, что все его лицо светилось, когда он улыбался. Он всегда казался ей красивым. И высоким. Высокий рост всегда делал людей красивее.

– На океан.

– Ну да, – хмыкнул он и потер затылок. – Его же так много, сложно не смотреть.

– Ага. Так чего ты хотел?

– А. – Он вмиг стал серьезным и наклонился к ней, словно не хотел, чтобы их услышали. – Помнишь те новые костюмы, которые техники разрабатывали? Я тут подумал… ну знаешь, с твоим личным проектом…

– Откуда ты знаешь о моем проекте? – Она отшатнулась и окинула его взглядом. Она же ему не говорила об этом, так?

– Слухи ходят. – Он пожал плечами. – Короче, я подумал, если он работает и если взять эти новые костюмы, то мы, наверное, можем починить ту стенку. И довольно-таки просто, кстати. Дроны принесут новое стекло, а мы просто приварим его снаружи.

– Что за новые костюмы?

Он расплылся в улыбке, и Мира поняла, что скоро у нее будет много новых интересных проблем.

Глава 6

За ней было невероятно скучно наблюдать. Как ахромо так живут?

Арджес никогда не растрачивал время на попытки понять ее народ. Его всегда больше интересовали уязвимые места их города, например прорехи в броне, которые могли дать ему преимущество в следующей разрушительной атаке. А теперь ему приходилось наблюдать за ними. Нужно было понять, как они жили, чтобы найти возможность умыкнуть ее.

Да помогут ему боги и семь морей, в которых они обитали, но как ахромо вообще выживали? Они каждый день делали одно и то же. Ходили по одним и тем же коридорам. Делали, казалось, одну и ту же работу. Каждый. День. Даже еду они вроде как ели одинаковую – какую-то жижу, от первого вида которой его чуть не вывернуло.

Понятно, почему они такие злобные. Если бы ему приходилось так жить, он бы уже давно сошел с ума. И его ахромо, разумеется, занималась тем же, чем остальные. Через два дня он уже наизусть знал все ее действия.

Она просыпалась и выходила в один из залов, где всегда было много ахромо. Там она ела эту ужасную жижу, потом шла в один и тот же коридор. Судя по всему, ахромо любили проводить собрания в разных группах. На них она особо не проявляла инициативы и редко говорила, лишь изредка кивала головой. Он так понял, у них это был знак согласия, а не агрессии.

Потом она тайком уходила вместе с другим самцом, которого он уже заранее ненавидел, и они исчезали в комнате, куда он заглянуть не мог.

Спаривались они, что ли? Эта мысль не должна была его так раздражать, но когда он впервые осознал эту закономерность, пришел в бешенство. Зачем еще самке и самцу прятаться в одной комнате? Мысли об этом впивались в него, как иглы рыбы-ежа, и злили только еще больше.