Капитан врал. Я же видела, как Альфа бежал за мной по стоянке. И те амбалы из внедорожника мало походили на полицейских.

“А с чего я вообще решила, что передо мной страж правопорядка?” – мою голову пронзила мысль.

Я внимательно осмотрела мужчину. Форма была настоящей. Наверное. Я никогда не обращала внимания на полицейских, но, насколько известно, форму купить мог любой. Были бы деньги.

– Покажите свое удостоверение, – попросила я, глубоко вздохнув и задержав дыхание.

– Не понял.

– Я попросила показать удостоверение, – мой голос дрожал, но я не отводила взгляд и ждала.

Мужчина без желания достал “корочку” из нагрудного кармана, развернул и бесцеремонно ткнул мне в лицо.

– Довольна?

– Да, – ответила я. – Извините.

Моя подозрительность сыграла на руку.

– Если что вспомнишь, звони, – капитан бросил на стол визитку и ушел, не забыв хорошенько хлопнуть дверью.

Несмотря на усталость, я прошла в коридор и закрыла замок. Мнимая защита чуть-чуть успокаивала.

В голове творился настоящий бардак. Я абсолютно ничего не понимала.

Какова была моя роль?

Что на самом деле от меня хотел капитан?

Во что же вляпалась Катя?

Жив ли Альфа?

С последним вопросом сердце застучало в два раза быстрее обычного. Если он выжил, станет ли искать меня? Захочет ли отомстить?

А ведь со смертью Альфы я потеряю единственную нить, что могла привести к Кате.

И что мне делать?

Я ничего не смогла узнать.

Я вздрогнула от храпа отца, продолжая прижиматься спиной к стене у входной двери. Сбросила оцепенение, повесила куртку, зашла в ванную и сняла с себя влажную одежду. Форму клуба я выбросила в ведро с пустой бутылкой из-под коньяка. Вместе они смотрелись идеально. Завернулась в халат и сделала то, что действительно могла в этой ситуации. Легла спать.

Утром проснулась от настырного звонка в дверь.

Отец не спешил открывать, и мне пришлось подняться с постели.

Когда я подошла к двери, звонки резко прекратились, на площадке никого не оказалось. Я прислушалась, приложив ухо к двери. Не было слышно шагов. А ведь должен же был кто-то спускаться

Беззвучно пробежала к кухонному окну и заметила отъезжающий от подъезда внедорожник.

Я видела его вчера! На стоянке!

– Пап, – прошипела, словно те амбалы могли меня услышать. – Папа, – позвала чуть громче, идя в комнату.

Отца не было.

Вот черт!

Я вернулась на кухню и бросилась к столу, где оставила визитку Стрельцова.

– Да где же она? – металась от шкафчика к шкафчику, пока не поняла, что все равно не смогу позвонить. Телефон превратился в кучку пластика и металла.

В голове быстро выстроился план действий. Меня искали. И мне нужна была помощь. Надев первое, что нашла в шкафу, я мышкой вышла из квартиры, надеясь на то, что за углом не припаркован внедорожник.

Я без труда добралась до полицейского отделения и, подойдя к окну дежурного, почти прошептала:

– Мне срочно нужно увидеть капитана Стрельцова.

Сержант поднял взгляд.

– Это что-то новое, – хмыкнул он.

– Позовите, пожалуйста, капитана Стрельцова. У меня для него важная информация.

– Я, конечно, этому рад. Но у нас нет капитана Стрельцова, – ответил он громко.

– Как нет? – спросила я, глядя в лицо мужчине, казалось, он насмехался надо мной. – Капитан Стрельцов.

– Да я понял с первого раза. Но у нас нет капитана с такой фамилией.

– А с какой есть?

– Девушка, вы думаете, что пришли в магазин и я сейчас начну вам перечислять весь ассортимент?

– Нет. Нет. Извините, – произнесла я, отпуская пластиковый выступ, за который схватилась, когда поняла, что меня не просто подставили и обманули – меня кинули в лапы опасного человека, надеясь на какой-то свой результат. Воспользовались мной, как расходным материалом.

А вдруг так было и с сестрой?

– Простите, – я вновь привлекла внимание полицейского. – А у вас точно нет Стрельцова, возможно, в другом звании?

Я же могла ошибиться, верно?

– Нет. И никого с подобной фамилией.

– Я вас поняла, до свидания.

– До свидания, – обронил он нехотя.

Я медленно шла по коридору. Все тут уже было знакомо до чертиков. Поскрипывающие половицы, проседающие под тяжестью шага, ядовитая голубая краска на стенах, стенды и плакаты, предупреждающие граждан о мошенниках и информирующие, куда обращаться в случае разных жизненных ситуаций. Для моей ситуации инструкции не было.

Я не представляла, что делать дальше? Кому верить?

– Надеюсь, ты искала меня? – мужской голос прозвучал сразу, как я вышла на улицу.

Я вскинула голову и отшатнулась, глядя на Альфу. Это был он! Он! Не было никакой ошибки. Красивый, с дьявольской улыбкой на губах. Невозможно забыть человека за одну ночь. Человека, которого расстреляли на твоих глазах…

Я ничего не ответила, отступила на шаг.

Он мне ничего не сделает у полицейского участка. Не посмеет. Не тут.

Здесь точно стоят камеры, люди в форме, на стоянке служебные автомобили. Нужно быть совершенно отбитым на голову, чтобы сделать что-то противозаконное на глазах свидетелей и под прицелами объективов.

– Нет, – произнесла я тихо и хотела забежать в отделение. – Паа…

Широкая ладонь накрыла мой рот, глуша крик, и я взлетела в воздух.

– Тише, маленькая. Не хочу тебе сделать больно.

Он прижал меня к груди спиной и с легкостью удерживал на весу. Ноги болтались в воздухе, а я беспомощно смотрела, как дверной проем исчезает из поля зрения.

Эй, люди, почему вы ничего не делаете? Почему просто провожаете нас взглядами? Как же так?!

Я дернулась, замычала от бессилия и забила ногами, стараясь как можно больнее ударить похитителя.

– Да что ты такая дикая, а? Я же просто хочу поговорить с тобой.

Его слова казались издевкой. Ведь именно так обычно человек приглашает другого человека к разговору. Схватив его и потащив в неизвестном направлении.

– Боишься? Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого. Слушай, – он остановился перед внедорожником и заговорил на ухо. – Я сейчас уберу ладонь, только ты не кричи, ладно? Кивни, если поняла?

Он действительно подумал, что я не стану звать на помощь?

Я дернула головой в знак согласия и, как только ладонь исчезла с моего лица, набрала воздух в легкие, чтобы завизжать.

Ладонь тут же вернулась на место, болезненно хлопая меня по лицу.

– Ну ты и проблемная, – недовольный голос Альфы заставил мою кожу покрыться мурашками. – Честно. Я хотел по-хорошему.

Глава 9. Альфа

Не девчонка – наркотик.

Все мысли только о ней. Даже сейчас, когда прижимал ее к себе, терпя удары. А она метила по болевым точкам. Хотя поначалу лупила куда попадет.

– Ну ты и проблемная. Честно. Я хотел по-хорошему, – прорычал ей на ухо, кайфуя от того, что просто прижимаю ее к себе.

И ведь хотел. Отец несколько часов промывал мне мозги, рассказывал, как делать нужно, а как – нет.

Я ехал с полной уверенностью, что сделаю все по пунктам. Познакомлюсь, попытаюсь успокоить. Мы поговорим, обменяемся номерами телефона. Сходим выпить кофе, или что Виктория любит.

И вот запах бьет по затылку, и все планы летят к чертям.

– Да тише! – чуть встряхиваю ее. Совершенно безболезненно, просто привести в чувство. – Я приехал просто поговорить. И не трать силы. Никто не станет помогать.

Она замерла. Рывками перевела дыхание. Руки коснулась горячая капли, и внутри меня словно кто-то включил блендер, перемалывая, заставляя рыжую поставить на землю, развернуть ее к себе и крепко обнять.

– Я не обижу, – я гладил ее по голове. – Клянусь.

Она молчала, продолжала тихо ронять слезы. Сомневаюсь, что от восторга. Скорее от страха и бессилия.

Тут бы мне отпустить ее. Разжать руки, увеличить дистанцию и попытаться поговорить.

Вместо этого моя хватка усиливается, дикарка уже дышит с трудом, ее тело превратилось в камень.

Новое для меня ощущение. Женщинам я нравился. Они не превращались в булыжник с моим приближением. Холодный и неприветливый.

Да, вчера мое поведение было далеким от идеала. Плюс разборки с ребятами Салиева. Все как-то сложилось в дерьмовый пазл.

– Садись в машину, – предложил я, судя по взгляду дикарки, она восприняла слова как приказ.

– Меня будут искать, – прошептала затравленно. – Папа знает, куда я пошла. И на камерах вас видели.

– Ну и отлично. Я передам ему привет, – я повернулся к камерам на здании отделения и помахал ладонью, прекрасно зная, что сейчас они не работают.

Оборотни старались иметь связи во всех госструктурах и не светиться самим. Вчера я наследил, прибавляя работы всей стае. Но у меня есть оправдание в виде маленькой рыжей дикарки.

Девочка всхлипнула, растерев ладонью покрасневший нос.

– Садись, покатаемся, – я распахнул ей дверь автомобиля.

И она послушно села.

– Что вам от меня нужно? – спросила она, когда я занял водительское место, обходя автомобиль и не сводя с рыжей взгляда. Даже моргать было страшно.

– А что ты можешь дать? – спросил я, не сдержав ухмылки.

Я хотел ее всю.

Руки подрагивали, мысли сбились в кучу. Зверь внутри скулил, рычал, выл.

Полный дурдом.

Я такого не ощущал с момента первого оборота. Когда тебя разрывает на куски в прямом и переносном смысле.

Ты не знаешь, как контролировать себя, зверя, мысли.

Хаос.

– Ничего, – ответила она, отсев от меня ближе к двери.

– Как же ты ошибаешься.

Она взглянула на меня зло и отвернулась к окну. И в голове тут же пролетела возможность развития событий ближайшего будущего. Как она дергает дверь и выпрыгивает на ходу. Да, это было невозможно, двери были заблокированы, но в голове так настойчиво зудела эта мысль, что, остановившись на светофоре, я потянулся за ремнем безопасности. А девчонка превратилась в маленький всклокоченный комок.

– Что же ты такая пугливая?

– Я же дикая, – огрызнулась она, пока я поправлял ремень, вдыхая ее запах и сдерживая себя, чтобы не куснуть. Желательно за круглую попку.

– Это не мешает быть тебе дикой, – ответил я, утыкаясь в кудрявую макушку. Кайф в чистом виде. Именно таким должен быть наркотик.

– Вам… вам сигналят, – произнесла она, ведя плечом и поглядывая на меня.

– Подождут, – огрызнулся я, чувствуя, как в груди закипает желание оторвать руки тому, кто сейчас давил на клаксон. И не просто вырвать, а после пропустить через мясорубку.

– Как вы выжили? – спросила и замерла, втянув голову в плечи и не позволяя схватить губами кожу на ее шее.

– Бронежилет, – ответил, возвращаясь в реальность и цепляясь в руль.

– Не было на вас бронежилета.

– Ну да…

Глупое объяснение, я ведь снял футболку, когда дикарка охладила меня из душа.

– Холостые патроны, – предложил правдоподобный вариант.

– Но у вас была кровь…

– Ты почему такая внимательная? – возмутился я. – Кровь была бутафорская.

– Зачем?

– Знаешь, это я хотел поговорить с тобой и задать парочку вопросов.

Она закусила губу и отвела взгляд.

Еще ни одна женщина не смотрелась так гармонично рядом со мной. Словно мы каждый день ехали куда-то вместе.

– Считай, это была сцена боевика. Постановка для очень плохих людей. Они будут думать, что я сильно пострадал, и радоваться. А я завершу то, что задумал.

– А что вы задумали? – спросила она и почти сразу выпалила: – Не говорите мне. Я не хочу знать. Свидетели долго не живут, – выдала шокирующую базу.

– И что тебе рассказали про меня? Кто я такой? Говори, не стесняйся. Без доказательств это просто слова.

– Вы… торгуете людьми.

– Ну, частично правда. Я помогаю людям продать себя дороже.

Она сморщила аккуратный носик.

– И продаете наркотики…

– Пиздеж. К-хм, – так не говорят со своей парой, – нагло врут.