– Я достаточно хороша, чтобы сидеть в вашем кресле, – нагло заявляю, решив, что раз уж все обернулось вот так, то дрожать и блеять я точно не буду.

Откуда только у меня смелость берется? Я не знаю. Ведь сейчас под его внимательным взглядом я снова возвращаюсь в прошлое, когда он был для меня всем. Когда Демид казался мне таким фантастически потрясающим мужчиной, что я влюбилась без оглядки. Я пошла бы за ним на край света – так сильно его любила. И так сильно верила.

Как оказалось, зря.

– Вот, значит, как. То есть вам обещали кресло руководителя отдела?

Ярцев чуть наклоняет голову, и от этого знакомого жеста внутри тянет. А во рту появляется горький привкус.

Предатель. Вот он кто. И я не должна показывать, что еще как-то реагирую на него.

– Именно.

– Но почему же не дали?

– Очевидно, потому что у нашего генерального достаточно протеже, которых надо пристроить, но которые мало на что способны.

У меня даже получается равнодушно пожать плечами. Будто меня и правда это не трогает.

– Вот оно что, – задумчиво протягивает он. – То есть и меня вы причислили именно к ним? К бестолковым протеже Ульянова?

– Время покажет, Демид Игоревич.

– Насколько я мог убедиться, ваши показатели и правда хороши, – отвешивает он неожиданный комплимент, а затем еще и улыбается так, по-деловому, но в то же время с намеком.

Совсем как раньше… Вот только я больше не поведусь на такое. Даже если что-то во мне еще отзывается на него.

– К вашей работе у меня претензий нет, и весьма вероятно, что новые проекты, которые намечаются, будут в зоне именно вашей ответственности.

– Если вы так решите, то пожалуйста, – снова жму плечами.

– То есть возражений не будет? – зачем-то уточняет Ярцев.

– Вы – босс. Вам виднее, как выстраивать работу отдела.

Демид задумчиво кивает, постукивает ручкой по столу. Я помню, что так он делает, если решает, что выбрать.

– Назовите мне самого слабого и самого сильного сотрудника отдела по вашему мнению.

– Я должна заложить коллег? – недоумеваю в ответ.

– Разве я попросил об этом? – насмешливо фыркает бывший. – Я всего лишь поинтересовался вашим компетентным мнением.

Сейчас у меня возникает очень стойкое чувство, что Ярцев ведет какую-то свою игру. Что он задумал? Стравить нас между собой? Или наоборот, так рвется выслужиться перед генеральным, чтобы что? Получить премиальные?

– Это обязательно?

– Если ваш босс так решил, то очевидно, что да.

Стискиваю зубы, чтобы сдержать первый порыв вскочить и уйти. Я профессионал, а не та юная девочка, что заглядывала ему в рот и готова была на все. И если этот козел решил меня проверить на прочность – черт с ним. Я все выдержу. Пусть подавится!

– Вадим и Катя соответственно.

Ярцев удивленно вскидывает брови.

– Серьезно? По половому признаку?

– Если вас и правда ввели в курс дел и показали статистику по работникам, то для вас это не должно стать новостью, – чеканю в ответ. – Это мое личное мнение.

– И чем же, по-вашему, так слаб Вадим? – он откладывает верхний лист, что-то ищет взглядом на втором. – Он как раз таки укладывается по показателям в средние цифры.

– Ну, чем именно – это вам и выяснять – вы же тут босс. Значит, сможете распознать, кто правда работает, а кто ловко жонглирует фактами.

Демид хмурится, сводит брови вместе. А я в очередной раз задаюсь вопросом – почему он так упорно делает вид, что мы незнакомы?

– Хорошо. Но почему Катерина?

– Ответ тот же.

– Я понял, – усмехаться Демид. И мне кажется, что он вот-вот скажет что-то такое, из нашего общего прошлого. Но, увы, нет. – Больше у меня вопросов нет, – добавляет таким же официально-деловым тоном.

Меня так и подмывает остаться, спросить в лоб, но вместо этого я киваю, встаю из кресла и гордо покидаю кабинет.

Первой ко мне подбегает Катюша.

– Ну что, как тебе он?

Жму плечами, из последних сил удерживая равнодушное выражение лица.

– Мужик как мужик. Непонятно, будет ли толк от него, или тоже не шарит…

– Да ты опять про работу, – разочарованно фыркает подруга. – Нет, ты мне скажи – как он тебе? Фактурный?

Кто бы знал, чего мне сейчас стоит не психануть.

– Рада, что тебе нравится, Кать. А мне надо отчет доделать.

– Эх ты, Юлька, – раздосадованно хмыкает она. Но, правда, больше не пристает.

К счастью, до конца рабочего дня остается не так много, и уже вскоре коллеги начинают расходиться. Я же собираюсь поработать в тишине и не слышать из каждого угла фамилию Ярцев. В общем-то, я и не должна злиться на них – каждое назначение на пост начальника нашего отдела происходило именно так – несколько дней ажиотажа, а затем все приходило в норму.

Вот только как выдержать эти несколько дней?

– Юль, ты идешь?

– Нет, не успеваю доделать, а завтра надо отправить.

Соломонова вздыхает и уходит. Наконец-то я могу побыть в одиночестве. Дома меня ждет только Марик. Но он мальчик большой, справится. Кружка кофе помогает сосредоточиться, и за следующий час я добиваю все долги.

Домой я собираюсь с чувством удовлетворения. Не люблю, когда остаются какие-то недоделки. В каком-то смысле это плохо, но для трудоголика вроде меня, наверное, даже в плюс.

Стоя у лифтов, снова возвращаюсь в мыслях к новому боссу. Прокручиваю каждый взгляд, каждое слово в нашем разговоре. Ищу хоть какие-то зацепки, но все тщетно. И когда раздается сигнал, что лифт приехал, слышу за спиной:

– Юля…

– 4 Юля -

Вот почему это все происходит именно со мной? Где я так накосячила, что Вселенная наказывает именно меня?

Стискиваю зубы и молча захожу в лифт. Ярцев следует за мной и встает чересчур близко.

Непозволительно.

– Что так поздно, Юль? – легко спрашивает, словно мы хорошие друзья или, как минимум, близкие знакомые.

– Юлия Владимировна, – сдержанно поправляю его.

– Так официально, – фыркает Демид. –  Время-то давно нерабочее.

– Рабочее, или нет, я попрошу соблюдать субординацию, Демид Игоревич.

– Что такая колючая? Никак проблемы с удовлетворенностью от жизни? – ехидно подкалывает меня.

Я едва сдерживаюсь, чтобы не огрызнуться. Понимаю, что бывший просто выводит меня на эмоции. Но ведусь же… Хоть и стараюсь не выдавать себя.

– Кстати, сверхурочные здесь, как я понял, не платят. Поэтому вопрос – ты остаешься потому что трудоголик, или потому что так плохо работаешь, что не успеваешь уложиться в рабочее время?

Мне кажется, лифт едет раз в десять медленнее, чем обычно. Иначе почему эта наша поездка в замкнутом пространстве растягивается настолько сильно?

Как перестать чувствовать аромат его туалетной воды? Как перестать реагировать и вспоминать?

– А это уж вам как боссу предстоит узнать, – упорно продолжаю смотреть прямо перед собой и принимаю равнодушный вид, даже когда Ярцев делает еще один шаг, и мы оказываемся совсем уж близко друг к другу. Сердце бьется так быстро, а в ушах начинает шуметь.

Его близость всегда действовала на меня вот так – я теряла себя. Дышала им. Любила.

Уверена, Демид чувствует это и специально пользуется, отчего во рту появляется горький привкус.

– А ты в курсе, Юля… хм… Владимировна, что в компании прописана не только целая сетка поощрений, но и штрафов для тех, кто не справляется со своими должностными обязанностями?

Голос Ярцева становится чуть ниже, появляется та самая хрипотца, что свела меня с ума в день нашего знакомства.

– Конечно, – отвечаю ледяным тоном. Пальцами впиваюсь в свою же руку, чтобы хоть как-то отрезвить себя. И напомнить, что он – предатель. Что вся эта обходительность лишь для того, чтобы посмеяться надо мной. Ярцев – двуличный человек. Вот и все.

– В таком случае ты представляешь, каким может быть штраф за то, что ты вроде как перерабатываешь, но на самом деле попросту не успеваешь?

Опускаю взгляд вниз. Отсчитываю секунды до того, как лифт спустится. И почему мы работаем едва ли не на самом верхнем этаже? Почему не на первом?!

– Вы, Демид Игоревич, – подчеркнуто вежливо отвечаю, – можете сколько угодно угрожать мне. Но я себе цену как специалисту знаю. Так что если у вас ко мне претензии по рабочим вопросам – в рабочее время я к вашим услугам. Если же нет – прошу отойти подальше, иначе я буду вынуждена доложить в соответствующий отдел о вашем неподобающем поведении в стенах офиса.

– Как ты заметила, – снисходительно фыркает он, – рабочее время закончилось. А значит, я не твой босс, Лазарева. Или ты боишься не устоять и, так сказать, показать себя не с лучшей стороны, признав, что по-прежнему хочешь меня?

До этого я и правда испытывала волнение. Воспоминания всколыхнулись, оголяя застарелую душевную боль. Но сейчас… О, сейчас я злюсь на этого напыщенного индюка настолько, что готова ему в лицо плюнуть! Единственное, что сдерживает – работу я свою терять не хочу. Ведь, возможно, именно этого он и добивается. А я слишком много вложила сил в то, чтобы дорасти до нужного уровня и, наконец, получить долгожданную должность.

– Мне есть кого хотеть, – равнодушно жму плечами. – И бросаться на объедки с чужого стола не имею привычки.

– А не слишком ли громкие слова? – цедит Ярцев. Резкая перемена в голосе удивляет меня. – То, что ты – девушка востребованная и без особых моральных принципов, я и так отлично помню. Но вот вешать ярлыки на других не стоит.

Дальше я не думаю, действую. Разворачиваюсь и, даже не задумываясь, замахиваюсь, но Демид ловко перехватывает мою руку.

– Зачем ты приехал?! Решил позабавиться и испортить мне жизнь?!

Слова вырываются помимо воли. Я тут же жалею, что дала слабину и позволила увидеть мои эмоции. Взгляд бывшего мгновенно темнеет, становится тем самым, когда он завораживает и пугает даже немного. Демид резко вытягивает руку и бьет по кнопке стоп. Лифт дергается, отчего я невольно отшатываюсь, а затем оказываюсь прижатой спиной к стене кабины.

А вот Ярцев медленно делает шаг ко мне, нависает, заключая меня в своеобразный капкан из рук. И смотрит. Да так, что сердце в пятки уходит. Неужели он и правда сейчас посмеет меня поцеловать?!

– 5 Демид -

Это все похоже на сон. На такой, от которого вроде бы и хочешь проснуться, но никак не выходит. И ты лишь глубже увязаешь в происходящем.

Какой-то сюр, ну правда! Какова вероятность, что мы с Юлей окажемся не просто в одной компании, но еще и в одном отделе?

Когда смотрел списки сотрудников, невольно задержался на фамилии Лазарева. Ненужные воспоминания скребанули в груди, но я отлично научился глушить такое.

К черту.

Она предала, выбрала более перспективный вариант и ушла. А я просто жил дальше.

Едва увидел сегодня днем вживую, как снова вспомнил все. Словно и не было этих трех лет.

Она похорошела. Повзрослела. Я был удивлен, вообще увидев ее здесь. Почему? Неужели ее богатый любовник недостаточно обеспечивает, что Юля корячится здесь, да еще и вкалывает за троих?

Расклад по сотрудникам я понял довольно быстро. Опыт сказывался. Так что понятно, что мои слова в адрес бывшей были всего лишь… уколом. Злостью,которая до сих пор жила во мне.

И все же, несмотря на то, что я отлично помню, как и что она сделала, сейчас чувствую, что хочу ее. Снова. Опять.

Будто магия какая-то происходит рядом с ней, и вся моя уравновешенность растворяется. Надо сказать, это знатно выбешивает.

С какого, спрашивается, хрена эта девчонка будет выкручивать мне руки?!

Ее острый язычок вызывает ненужные воспоминания – применение ему можно найти куда более приятное. И теперь мое назначение сюда уже не выглядит  настолько унылым, как мне представлялось изначально.