Чтобы внести ясность, хватило одного куплета. Ютти двигалась великолепно: плавно, выверено и завораживающе. Память играла с девушкой злую шутку, забыто явно не все, без серьезной подготовки танцевать так было невозможно.

Уже через пару дней они придумали для нее несколько номеров с учетом местных зрительских особенностей, и Ютти присоединилась к балагану. Ребята поначалу переживали, общаясь с ней, но после привыкли. Легко называли имена и помогали вспомнить, какого рода общение их связывало. Давно свыкшаяся с недугом Ютти была приветлива и мила со всеми.

Сегодня Клома насторожило желание девушки запомнить имя господина Салдера. Ею и прежде интересовались мужчины, но она никогда не собиралась упоминать их в своих вечерних записях. Похоже, Салдер понравился ей, и ничего хорошего это не сулило. Клом боялся, что господин воспользуется наивностью Ютти, их роман затянется и получит нежелательное продолжение, а после она от отчаяния совершит какую-нибудь непоправимую глупость. Она видела будущее и прошлое многих людей, но знание не делало ее ни осторожнее, ни мудрее. Клом понимал, что с учетом происходящего вокруг его опасения выглядят глупее некуда, но ему до боли внутри хотелось защитить девчонку.

Обычно они не задерживались нигде дольше десяти дней, но с Уорлом вышла неприятность. Началась эпидемия сонной болезни, и город, как всегда в таких случаях, закрыли запирающим заклинанием. У балагана не осталось выбора: никто не мог ни выйти из Уорла, ни зайти в него. Пока заболевших было немного и погребальные костры не стали жаркими буднями, но никто не мог поручиться, что они выйдут из города живыми после полугодового карантина.

Оставалось только ждать и стараться сохранять силы и спокойствие.

***

Вечер дурманяще пах шиповником. Ютти еле заставила себя вернуться в кибитку, чтобы сделать записи перед сном. Пропустила бы, если бы не встреча с тем мужчиной, Салдером. Его отчего-то захотелось сохранить в памяти.

Он выглядел необычно. Высокий, стройный, но некрупный, темная шевелюра до плеч и слишком правильные черты лица: прямой нос, большие, внимательные глаза, мужественный подбородок с аккуратной ямочкой и густые темные брови. Ютти казалось, она видела его там, в забытой ею жизни, но память не давала подсказок. Оставалась лишь наблюдать и делать выводы. К несчастью, спешить им было некуда. Выйти из города было невозможно. Им всем предстояло здесь или умереть в кошмарных муках, или пережить множество чужих кошмаров.

Ютти приподняла плоскую крышку сундука, достала оттуда две толстых красных свечи, поставила их на небольшой стол и потерла фитильки. Те послушно загорелись. Ютти подвинула лежащую здесь же стопку листов ближе, взяла карандаш и принялась за записи.

«Мы все еще в Уорле, – написала она. – Получается, наш балаган здесь уже двенадцать дней. Боюсь не сонной болезни, а того, что наши номера скоро наскучат местным и нам снова будет нечего есть. Отлично помню, что не люблю голод. После трех дней могу думать только о пище.

Добряку Клому отчего-то не понравился мой новый знакомый Салдер. Меня он тоже настораживает, я не увидела ни его прошлого, ни его будущего, но не чувствую от него угрозы. Возможно, мы оба: и Клом, и я, придаем слишком много значения мимолетной встрече, и Салдер не придет завтра, как обещал. Мы заперты здесь, но, мне кажется, у него куда больше свободы, чем у остальных.

Нюта предлагает поискать работу в городе, все равно мы выступаем только после обеда. Думаю, это здравая мысль. Лучше, чем голодать.

Надо непременно прогуляться к озеру, местные говорят, там очень красиво».

Ютти отложила карандаш, положила сверху вынутый с самого низа стопки лист и пробежалась глазами по тексту на нем. Много дней назад описала здесь всех участников балагана и перечитывала строки каждое утро. Снова взяла в руки карандаш и дополнила текст:

«Салдер. Красавец-брюнет с хитрым взглядом темных глаз. Мил, но нагловат. Не раскрывается внутреннему взору, кажется старым знакомым, но виду не подает».

Ухмыльнулась, оставила столик к другой стене кибитки, стянула платье, достала из сундука подушку, подстилку и одеяло и пристроила их там же. Погасила свечи и улеглась. Завтра ждал еще один суетный день, и следовало выспаться.

Снился знакомый сон. Он показывался каждую ночь, но, как и все остальное, растворялся к утру, оставляя после себя только невнятную дымку.

Ютти видела перед собой Бездну. Дышащий черный бездонный океан. Стояла рядом, втягивала сладкий густой воздух и мучилась от жары, казалось, кто-то ошпаривает легкие каждый вздох. С радостью бы отступила на несколько шагов, но из-за тумана по другую руку не понимала, есть ли для них место.

На расстоянии вытянутой руки крупный блондин читал заклинание, не давая бездне расширить свои владения. Ютти смотрела на стекающую по его виску капельку пота и чувствовала, как все сжимается внутри. Больше всего на свете хотела помочь ему, но здесь, у Бездны, не могла достучаться до своей магии. Выбраться не могла тоже. Чувствовала его усталость и боль и судорожно размышляла, что именно в состоянии сделать. А потом ей в голову пришла странная мысль и Ютти осторожно тронула блондина за плечо.

– Эваскиналан, – позвала как могла громко, но Бездна заглушила ее голос. К счастью, мужчина услышал. Не прерывая заклинания, перевел на нее взгляд ледяных, почти бесцветных глаз.

Ютти выдавила улыбку и продолжила:

– Мой народ умеет передавать свою жизнь другому, помнишь? Может дарить божественную сущность. Я знаю слова. Получишь мою силу и сможешь использовать ее здесь.

– А ты, Ютилисар? – прервал заклинание мужчина. – Что будет с тобой?

Он недоверчиво прищурился и уставился прямо в глаза.

– Я попаду на землю предков, – пообещала Ютти. – Буду слаба и беззащитна, почти как смертная. Но ты победишь, найдешь меня и вернешь мою сущность обратно. С помощью того же заклинания. Я дождусь.

– Не страшно? – с тревогой поинтересовался мужчина.

– Не страшнее, чем жить дальше без тебя, – выдохнула она.

– Я вернусь за тобой. Клянусь! – прошептал Эваскиналан, и его ледяные глаза на миг наполнились нежным теплом.

– Знаю, – Ютти кивнула и зашептала заклинание. А после, как и положено, впилась в губы мужчины жарким поцелуем.

Еще успела почувствовать тепло его объятий, а после по спине ударила атакующая волна бездны и Ютти, вскрикнув, полетела в жаркую тьму. Уже теряя сознание, услышала свист Эваскиналана: любимый применил ее магию. Закрыла глаза. Отчего-то верила, что теперь все точно будет хорошо.

Глава вторая. Новый день

Салдеру пришлось ждать. Сначала он старался не привлекать внимания, а после плюнул на предосторожности и уселся на ступеньки бокового крыльца городской ратуши так, чтобы без труда видеть вход в балаган. День вступал в свои права. Светило солнце, пахло шиповником, вдалеке слышались крики зазывал и стук колес по каменной дороге. Ютти не шла. То ли успела сбежать в город раньше, чем пожаловал Салдер, то ли еще спала после суетного вечера.

Зато не спал местный старик, судя по тому, как с ним держались остальные, хозяин балагана. Он кидал на незваного гостя неодобрительные взгляды каждый раз, когда выходил за пределы кибиточной стоянки. Приблизиться, правда, не решился. Неудивительно! Салдер выглядел как зажиточный горожанин, и у хозяина балагана против него не было ни одной карты.

У него созрел план. К сожалению, бьющий лишь по самолюбию, а не наносящий настоящий урон, но все-таки лучше, чем ничего. Он решил очаровать свирель, а потом пригласить ее супруга полюбоваться на настоящие чувства. Не сомневался, что у него получится. Если женщина помнит только полунищую балаганную жизнь, ему есть чем ее удивить. А где удивление, там и восхищение. В шаге от восхищения живет страсть, добавить чуть доверия, и можно получить влюбленность. Не всегда заслуженную и долгую, но вполне настоящую. У Эваскиналана будут поводы и сжать кулаки, и поорать от бессильной ярости.

Свирель появилась неожиданно, вырулила вместе с другой балаганной девицей из-за угла. Все-таки успела ускользнуть в город раньше, чем он пришел за ней. Салдер окликнул ее по имени и поднялся на ноги, чтобы пойти навстречу. Девица продолжила путь к кибиткам, а свирель пошла в сторону нового знакомого. Сосредоточенная и серьезная, но, кажется, ничуть не удивленная.

– Здравствуй, Ютти, – он улыбнулся свирели и остановился в шаге, рассматривая ее. Все-таки супруга Эваскиналана была чудо как хороша! Ее хотелось не только приласкать как следует, но и оставить рядом надолго, чтобы все завидовали такому трофею.

– Мы знакомы? – она недоверчиво прищурилась, на миг прикусила губу, будто пытаясь вспомнить повисшее на кончике языка слово. – Вы господин Салдер?

– Он самый, Ютти, – мужчина кивнул. – Хотел пригласить тебя прогуляться. К озеру. Обещаю вернуть тебя на площадь к началу вашего выступления.

– Я собиралась поесть…

– Можем перекусить вместе. Я угощаю. Что скажешь?

– Если вам прилично появиться где-то в обществе балаганной танцовщицы…

– Мне плевать на чужие мнения.

– Я предупрежу Клома и вернусь.

– Хорошо, жду тебя здесь.

Свирель кивнула и поспешила к кибиткам. Салдер проводил ее взглядом и усмехнулся. Последний раз, когда он видел ее спешащей у бездны, она была куда решительнее и злее, ее голос заполнял внутренности и жег грудь невыносимым пламенем.

Вернулась быстро, Салдер не успел даже снова усесться на ступени. Отвесила несмелую улыбку и остановилась, дожидаясь, пока спутник определится с маршрутом. Он кивнул и вальяжно зашагал к выходу с площади. Ютти пошла рядом.

– Предлагаю не выбирать, еда или прогулка. Хочу доплыть до острова и устроить там пикник. Там нам никто не помешает. Что скажешь? – он обернулся к свирели и подмигнул.

– Вы помните, что Ютти только танцует? – прищурилась девушка.

– Помню. Ты говорила мне об этом вчера. Полагаю, сегодня мы ограничимся болтовней, мне кажется, балаганным есть что рассказать…

– Боюсь, здесь вам лучше обратиться к Нюте… Я, похоже, больна, не помню вчерашний день. Делаю вечерами записи, чтобы хоть немного походить на остальных людей.

Они повернули на улочку, параллельную главной торговой дороге. Салдер остановился и внимательно посмотрел на спутницу.

– Я не хочу обращаться к Нюте, мне понравился твой голос.

– Как скажете, господин Салдер, мне любое общение в радость, – свирель отвела взгляд, и Салдеру показалось, что она слегка покраснела. – Пойдемте?

– Конечно, – он по-свойски взял ее за локоть.

Было странно и будоражаще идти с ней рядом. Салдер понимал, что в ней нет и крохи прежних возможностей, но память услужливо рисовала объятую огнем женщину, насылающую на его людей смертельную песню. Он наклонился и жадно втянул исходящий от ее волос аромат. Свирель пахла воском и пеплом.

– Чем вы занимаетесь, господин Салдер? – поинтересовалась девушка, когда улочка закончилась и они свернули на ведущую к озеру дорогу.

– Сейчас ничем, я достаточно поработал зимой и в начале весны. Сюда приехал выбирать дом, хотел отойти от дел и осесть в тихом городе.

– Жалеете, что застряли здесь?

– Нет. Мне страшно повезло, я встретил тебя, – выдал правду Салдер. – Теперь надеюсь провести время с пользой.

– А сонной болезни не боитесь?

– Немного. Но я верю в удачу. И тебе советую.

Он скользнул рукой и почти невесомо обнял спутницу за талию, скорее направляя в нужную сторону, чем пытаясь прикоснуться. Зажмурился на миг, наслаждаясь пробежавшей по телу теплой волной. Все-таки рядом шла не только супруга врага, но и привлекательная женщина. Болезней он не боялся, его тело выдерживало и не такое, а в этом мире оказался случайно, почувствовал странные вибрации и отправился разобраться, откуда они взялись. Разобрался. Вибрации оказались не по его части. Зато здесь он нашел чужую свирель, и общение с ней вполне устраивало его как компенсация за усилия. Нерасторопность главы Дома изумрудных хранителей сейчас была на руку.