Мы не виделись целое лето, и я даже подумать не могла, что она решит так подло обмануть меня и сюрпризом приехать раньше обещанного. Николь по-доброму рассмеялась на мое рваное голосовое, а я лишь надеялась, что она не воспримет приезд слишком ревностно. Ее планы были связаны с Эвансом, и я бы чувствовала себя там очень неуютно одна, учитывая нашу взаимную неприязнь со студентами старшей школы.

С одеждой я особо не заморачивалась, поэтому надела джинсовые шорты, белый топ на тонких бретельках, поверх которого накинула бомбер-куртку в гоночном стиле с различными эмблемами. Распуская волосы, я спустилась по лестнице, но тут же остановилась при виде папы.

– И куда ты собралась? – без особого энтузиазма спросил он и скрестил руки на груди.

– К Эвансу. У него сегодня вечеринка.

– Забыла, что наказана?

– Сегодня последний день вашего запрета… Моника вернулась из отпуска, и я подумала, что вы не будете против…

– Подумать – не спросить, Адриана. Я против сокращения срока даже на один день. С поблажками ты не усвоишь урок и не вынесешь вывод.

– Но я целый месяц сидела дома! Нагнала в отставании, и даже учителя простили случай в туалете!

Услышав крики, из гостиной вышла мама. Она вопросительно посмотрела сначала на меня, потом на отца.

– Что здесь происходит?

– Мам, Моника вернулась из Испании. Пожалуйста, смягчите наказание, чтобы я могла пойти на вечеринку. Обещаю сделать генеральную уборку во всем доме, могу несколько недель обходиться без карманных денег, только отпустите меня хотя бы на несколько часов.

Мама взглянула на меня с жалостью и пониманием, но папа оставался строгим и суровым. Мои слова он пропустил мимо ушей и лишь молча посмотрел на маму, отрицательно покачав головой.

– Чарльз…

– Нет. Не вздумай вестись на ее манипуляции, Катрин, она только этого и добивается. Курение в школьном туалете – одно, а на вечеринке она точно не чай с тортиком собирается пить. С Моникой можно встретиться и завтра, ничего страшного не произойдет.

– Вот какого ты мнения о собственной дочери, – не выдержала я. – Ты веришь кому угодно, но только не мне! Все, что ты умеешь, это наказывать и оскорблять меня, потому что я не такая, как ваша идеальная старшая дочурка!

Мама вскрикнула:

– Адриана!

– Я попросила всего несколько часов!

– Иди к себе, – подытожил отец и спокойно вернулся на кухню.

– Милая…

– Вы самые несправедливые родители на свете!

Я взбежала по ступенькам и громко хлопнула дверью.

На телефон продолжали поступать сообщения от Николь и Моники, на что я сильнее злилась и металась по комнате, не желая просто так сдаваться. Теперь, когда мне поставили очередной запрет на такую безобидную просьбу, я всей душой желала, чтобы они испытали ту же злость, что испытываю я, поэтому через пару минут я уже вылезала из окна на козырек террасы. Оказавшись на лужайке, пробралась к калитке и без лишнего шума улизнула на соседнюю улицу.

Съемный дом Эвансов находился в паре минут ходьбы, поэтому к десяти часам я уже была на месте. Прохладная погода не мешала студентам старшей школы разместиться во дворе дома, из окон которого доносилась ритмичная музыка. Оказавшись внутри, я окинула взглядом присутствующих и заметила в самом дальнем углу комнаты Николь, стоящую напротив моего кузена и его друга. На их фоне она выглядела совсем малышкой, беззащитным котенком перед коршунами, готовыми в любой момент напасть. Взгляд переместился на толпу, и тогда в ее центре я увидела лучшую подругу. Моника пила шоты на скорость, пока ближайшее окружение криками поддерживали ее задор и стремление выиграть. Победно вскинув руки вверх, девушка проглотила спиртное, и ее взгляд встретился с моим. Делая вид, что любуюсь потолком, я успела сделать шаг в ее направлении, как вдруг девушка влетела в меня, и мы со смехом повалились на пол.

– Сюрпри-из!

– Ты меня обманула, Моника Робертс!

– Иначе как застать тебя врасплох?

Я крепко обняла ее, обхватывая хрупкое тело руками и ногами. Ее запах и дыхание расслабляли, благодаря чему я сразу избавилась от посторонних мыслей и просто решила расслабиться.

До этого на вечеринках в новом городе я еще никогда не была, по крайней мере на школьных. У Моники много друзей, она общительная, приятная и дружелюбная, что моментально располагало к себе людей, которые стремились пообщаться с ней ближе. Лучшая подруга нравилась всем. Ее внешность приятна и нежна: пшеничного цвета волосы чуть ниже ключиц, рваная челка, слегка касающаяся коричневых ресниц кристально голубых глаз с детским взглядом, аккуратненький небольшой носик и тонкие губы. В черты ее лица хотелось всматриваться, поэтому при разговоре с ней я часто засматривалась на активную мимику и просто улыбалась, любуясь ей, как никем никогда.

Мы сели с ней в обнимку на диван и принялись рассказывать друг другу о последних новостях, которых с моей стороны было не так много и ни одной более-менее позитивной. Постоянные ссоры с отцом, стукачество на меня учителям – основное, что происходило с начала семестра.

– Ты познакомилась с Николь? – поинтересовалась я, слегка привстав, чтобы отыскать подругу.

– Познакомилась. Мэри рассказала, что ты подружилась с новенькой, поэтому я сразу ее отыскала и узнала о том, что ты осталась дома. Она милая, мне понравилась.

– И мне. Уверена, вы подружитесь так же быстро, как и мы с ней, но должна предупредить, Николь повернулась на Эвансе.

– На котором?

– Не на кузене… другом.

Моника весело рассмеялась и сжала мои щеки ладонями, заглядывая в глаза так, что наши лбы соприкоснулись.

– Ты по-прежнему не можешь назвать его по имени, Адри? Душка Адриан Эванс продолжает тебя терроризировать?

– Он самовлюбленный придурок, который не может держать язык за зубами, чтобы не попытаться задеть меня.

– Ваша вражда уже надоела.

– Осталось потерпеть его несколько месяцев, и тогда в школу будет ходить приятнее. После его выпуска все наладится.

Моника с задумчивостью переместила взгляд прямо перед собой и отпустила мое лицо, думая о чем-то своем. Я хотела поинтересоваться о ее странном состоянии, но рядом со мной присела Николь. Девушка потрясла меня за плечи и поцеловала в лоб, пока я наблюдала за тем, как кузен, Эванс и еще парочка людей рассаживаются вокруг журнального столика, на котором появляется бутылка алкоголя и стаканчики.

– Предлагаю отметить приезд Моники и как следует повеселиться.

Кузен поднял емкость над головой, что сделали и остальные. Николь протянула мне стаканчик, но я вежливо отказалась и обратилась к Монике:

– Я выбралась сюда тайком, чтобы увидеться. Родители накажут меня до старости, если узнают, что я сбежала.

– Ради меня ты сбежала из-под ареста?

– Еще как сбежала. Спрыгнула со второго этажа.

– Сумасшедшая!

– И просто так уйдешь, оставив меня и лучшую подругу? – поинтересовалась Николь. – Ты же уже здесь, давай повеселимся!

– Слушай своих подруг, кузина, оставайся. Если будет необходимость, я заступлюсь за тебя перед дядей.

Меня раздражало, что Джереми строит из себя авторитета в глазах друзей. Он глуп, если считал, что отец от одного его слова избавит меня от наказания за побег.

– Очень мило и воодушевляюще, Джереми, но нет.

Моника умоляюще взглянула в глаза, на что я с грустью помотала головой. Эти ее глазки всегда действовали слишком властно, из-за чего мне приходилось идти против собственной воли, и тот раз не оказался исключением.

Я не пила и была настороже.

Компания популярных ребят общались между собой, пока не надумали поиграть в бутылочку, заранее написав на листочках действия и вопросы. Им захотелось играть парами, а мой отказ на данную затею все пропустили мимо ушей. Первые раунды они дурачились. Кому-то приходилось целоваться или по-глупому танцевать, кому-то отвечать на неловкие вопросы и узнавать друг о друге много нового. Я лишь изредка улыбалась, взаимодействуя с подругами, а затем решила отойти в ванную комнату, чтобы предусмотрительно пропустить ход и избежать лишнего компромата на то или иное действие или вопрос.

Уже выходя из ванной, я столкнулась с девушкой из класса старше.

– Моника телефон потеряла. Не видела?

– Замечательно…

Я достала телефон и набрала номер подруги, вслушиваясь в гудки.

– Я поищу в тех комнатах, а ты пока звони и проверь боковую.

Мной моментально овладела решимость срочно отыскать пропажу, чтобы у подруги не возникло проблем. Хоть Моника и была всеобщей любимицей, я знала, на что способны пьяные жлобы, и предполагала, какие фотографии могут распространиться по сети в случае самого неприятного исхода.

Зайдя в комнату, я увидела Эванса, тут же поднявшего на меня взгляд. Он сидел на краю кровати с телефоном в руке, но я не успела произнести ни слова, как меня толкнули внутрь и закрыли дверь.

– Какого хрена?

Обернувшись к популярному парню спиной, я начала дергать ручку двери и стучать по ней кулаком, но мое внимание привлек голос подруги на том конце провода.

– Адри.

– Какого черта, Моника?.. Вы там перепили?

– Задание на двоих, и твоя пара Адриан. Мы играем.

– Твоих рук дело? – с раздражением уточнила я, как только обернулась к Эвансу, но вместо него ответила Николь, судя по всему, выхватила телефон у Моники.

– Моих. Это я предложила, чтобы вы наконец-то разобрались в своей неприязни и все решили, Адри. Я хочу, чтобы двое симпатичных мне людей смогли найти общий язык.

Это стало последней каплей ее выходок.

– Теперь у тебя только один симпатичный тебе человек, Николь!

Я сбросила вызов и подошла к окну, оценивая ситуацию, в которой оказалась.

Решать за меня, да еще так подло. Я не стану жертвой чьих-то хотелок и от своих принципов не отступлю.

– И что ты собираешься делать? – с безразличием раздался хриплый голос. – Дом выше того, в котором ты живешь, спрыгнуть без увечий не получится.

Земля была далеко, и я поняла, что он чертовски прав, как бы не хотелось этого признавать. Моя безысходность в подобных ситуациях безумно раздражала, и я понимала, что мне необходимо что-то придумать.

Осматривая комнату беглым взглядом, я шагнула к двери и предприняла несколько попыток выбить ее плечом, но от этих действий лишь больно ударилась, продолжая предпринимать попытки. Приходилось игнорировать боль в плече, ведь я должна была выйти оттуда.

– Ты точно садомазохистка, – сообщил Эванс, подойдя ближе и буквально втиснувшись между мной и препятствием. – Завязывай.

Отступив на шаг, я потерла ушибленное плечо и вздохнула. Его массивные плечи могли бы справиться с поставленной задачей за два подхода.

– Выбей ты.

– Выбить мне? – переспросил Эванс. – Ты на меня ни разу не посмотрела, а теперь просишь о помощи?

– Ты же хочешь выйти отсюда?

– Мы и так выйдем. Надо выждать тридцать минут, как написано в задании, и нас выпустят.

– Нет смысла тратить время впустую. Просто выбей дверь.

– Я подумаю, если посмотришь на меня хотя бы раз.

Много чести.

Я не собиралась вестись на манипуляции, тем более на манипуляции этого человека. Телефон в руке завибрировал, вынуждая меня выругаться. Звонок отца в ту самую минуту был очень некстати, и я наконец-то поняла, что побег был самым глупым поступком в моей жизни.

Отключив звук, мне пришлось лишь на секунду прикрыть глаза в ожидании успокоения, как вдруг Эванс выхватил телефон и ответил на звонок. Мои глаза, переполненные шоком и растерянностью, округлились, пока руки потянулись за телефоном в попытке быстро отнять его и отключиться, но Эванс с ловкостью развернул, прижал меня к двери и цепкими пальцами схватил сразу два запястья, лишая меня возможности освободить руки.

– Доброй ночи, Мистер Эванс, с вами разговаривает Адриан Эванс…

Это был конец. Я не слышала, что именно говорит отец, но по довольному лицу Эванса понимала, что теперь мне крышка.