Саша Грин: Научу тебя любить

Научу тебя любить.
Аннотация

Фиктивные отношения с боссом? Легко!

Не влюбиться? Да запросто!

Вот только почему так бесит его невеста, которая решила вернуться?

Мой босс предложил мне контракт на полгода, чтобы вернуть свою бывшую. Она вернулась, контракт разорван.

А у меня сердце в клочья. И есть маленькая тайна.

Встреча через время, бывшие, общий ребенок. Легкая проза.

Пролог

– Не балуйся, веди себя хорошо! Иначе мы папу никогда не найдем! Папам нужны только хорошие дети!

Моя малышка грустно вздохнула и поманила к себе маленьким пальчиком серого пушистого котенка. И где только она его нашла в вестибюле офисного здания?

Котенок вести себя хорошо не собирался, и, задрав хвост, носился по кругу за своим хвостом. Моя непоседа, конечно, погналась за котенком. А я бросилась к ним – надо остановить этот вихрь, это может плохо кончится. И все же тут офисное здание, мы тут по важному делу. Я наконец-то возвращаюсь в строй – иду на собеседование.

Дочка успела поймать усатого сорванца. Но не устояла на ногах, поскользнулась и стала падать. До Иринки мне всего несколько шагов, но я не успеваю. Мое сердце в ужасе замирает.

– Кто сказал тебе такую глупость? – вздрагиваю от этого голоса.

Как в замедленном кино вижу, как высокий мужчина в костюме подхватывает мою дочь на руки, спасая от падения. Иринка даже не ахнула. В этом она в меня. Чтобы не происходило – умеет сохранить невозмутимое лицо. Еще и крепко держит в руках котенка.

– Никто! Я сама все знаю! – деловито отвечает моя дочь и устраивается поудобнее на руках своего спасителя.

– Прямо все-все-все? – медленно поднимаю глаза, но уже знаю, кому принадлежит этот голос.

– Да, все! – кивнула важно моя дочка. – Вот только не знаю, как найти папу!

Застываю на месте от того, что я вижу.

Мой бывший держит на руках Иринку. Нашу с ним дочь.

Бесчувственный, жестокий циничный человек. Умеющий добиваться своего.

Глава 1

Почти четыре года назад

Я влетаю в офис "Gavr" ровно в 8:55 проскочив турникеты вовремя. У нас электронная система учета, одна минута опоздания – дисциплинарка. Сердце колотится так, будто я пробежала марафон, а не две остановки от метро.

Но эта пробежка может спасти меня ведь я на испытательном сроке. Только устроилась на эту работу. Здесь хорошая зарплата, но жесткие условия.

Мой босс Никита Гаврилов – абсолютный сухарь и зануда. Его не волнуют никакие личные обстоятельства, он не признает наличие уважительных причин для опозданий или не выполнения работы. Он предъявляет строгие требования не только к сотрудникам, но и к себе. Но таких идеальных перфекционистов в нашей компании кроме Гаврилова нет.

Поэтому ему приходится постоянно мотивировать подчиненных держать высокую планку. Ругать, делать выговоры, лишать премий, увольнять. А еще смотреть своим ледяным взглядом. Но никто из сотрудников не дотягивает, поэтому тяжелую работу по мотивации подчиненных Гаврилов ведет без отдыха. А как отдыхать? Несколько этажей офисного здания заполнены людьми, которые не умеют работать, не дисциплинированы, не понимают как вести себя профессионально и еще целый список.

Я сегодня не дисциплинированная – несусь на работу впритык. Есть уважительная причина, вызывала врача. Мой отец свалился с давлением после общения с кредиторами. Они хотели деньги или нашу квартиру. Денег на оплату кредита у нас нет, и грозит потеря жилья. Не знаю, как отец это перенесет.

Отец неудачно взял кредит на свое дело – очень хотел работать. Не может он сидеть сложа руки даже на пенсии. Но ничего не получилось.

И кредит вовремя выплатить он не смог. В банке ему посоветовали взять еще один – чтобы оплатить первый. Теперь долг и проценты по двум кредитам кратно превосходят сумму, которую он брал.

Каблук застревает в щели между плитками, и я чуть не падаю, подворачиваю ногу. Но не могу терять ни минуты. Хромаю дальше, морщась от боли. За опоздания лишают премий. У меня и так концы с концами не сходятся. Я основной добытчик в семье. Премия составляет два оклада и это ощутимая сумма для меня. Чем больше премия – тем больше мы можем вносить денег в счет погашения кредита. Моей зарплаты впритык хватает на жизнь.

Я на грани. Потому что знаю, что сколько бы я ни работала, оплатить долги отца я не в состоянии. Отчаянно ищу выход, стараюсь работать идеально, чтобы удержаться на этом рабочем месте.

Лифт поднимается медленно. У меня болит нога, больно наступать. Ну вот почему мне так не везет? Я всегда хорошо училась, хорошо работаю, против ничем не обеспеченных кредитов. Но обстоятельства против меня.

Я поправляю блузку, прическу, сглатываю комок в горле.  Хочется расплакаться от несправедливости. Но нет, только не сейчас. Не перед ним. Эту ледяную бесчувственную глыбу не растопить слезами.

Дверь в кабинет моего босса всегда приоткрыта. Я захватываю со своего стола приготовленные заранее отчеты и тяжело вздыхая, стучу к боссу. Очередной тяжелый рабочий день начинается без традиционной адаптационной утренней чашечки кофе. Набираю воздуха, делаю улыбку, поднимаю подбородок, выпрямляю спину и захожу в логово. Прикрываю глаза – больно наступать на ногу, наверное, все же подвернула.

– Войдите! Пора бы уже начать работать!

Голос Никиты Гаврилова – как удар по обнаженным нервам. Холодный, четкий, без эмоций.

Я вхожу. Он не поднимает головы от бумаг, его пальцы перелистывают страницы отчета. Солнечный свет из окна падает на его профиль – острые скулы, жесткая линия подбородка, тень от ресниц. Хмурится, пробегая документы взглядом. Красивый. Недоступный. Но не понимаю, как терпит его несносный характер его невеста, которая иногда бывает здесь.

– Мне нужен отчет по маркетингу, – холодно произносит, даже не взглянув на меня. Но я знаю – этим он не ограничится. Усилием воли держу доброжелательное «лицо» согласно этике делового общения. Передаю ему отчет, который сделала заранее – вдруг потребуется. И я угадала.

Он берет отчет, наши пальцы едва касаются. От его прикосновения по моей спине пробегают мурашки.

– Вы опоздали на четыре минуты. – У него сексуальный голос с вкрадчивой хрипотцой. Но только в самом начале, перед тем как он начинает «мотивировать».

Потом в его голосе все больше стальных ноток, от которых в первые рабочие дни я теряла дар речи. Не привыкла к такому жесткому и занудному стилю общения. Но через какое-то время научилась справляться со своей тревогой и не впадаю в панику от его замечаний. Такой он человек.

– Лифт задержался…

– То есть вас задержал лифт? Других не задерживал, а вас задержал.

Он наконец-то соизволил поднять на меня глаза. Ледяные. Смотрит свысока, с пафосной ухмылкой.

Я сжимаю папки с отчетами покрепче. Чувствую, как кровь приливает к щекам. Ненавижу это состояние, что Гаврилов так действует на меня.

– Вас что-то беспокоит, Иванова? Вам работа не нравится?

– Ничего не беспокоит, и работа нравится.

Про себя я подумала, что работа –то нравится, но если бы не босс зануда, то я была бы даже довольная этой работой. Но промолчала.

– Тогда почему вы шли на работу с таким лицом, как будто вам тут предстоит мучиться?

Я резко отвожу взгляд, смотрю в пол. Он что, видел, как я подвернула ногу?

– Я спешила на работу, и подвернула ногу.

– Так почему вы сегодня опоздали?

– Я вызывала врача отцу. Ему было плохо.

– Не оправдывайтесь, – он перебивает, не глядя на меня. – В следующий раз выходите из дома на полчаса раньше. На работе нет места личному, учитесь вести себя профессионально! Лифт задержался, ногу подвернула, личные дела – все это не должно никак влиять на работу!

– Я пришла вовремя к началу рабочего дня. – спокойно и четко выдаю ровным голосом. Готова взорваться!

– Иванова, вы вообще понимаете, где работаете? В "Gavr" вовремя – это за пятнадцать минут до начала рабочего дня.

–В трудовом договоре такого пункта нет, – вырывается у меня прежде, чем мозг успевает остановить язык.

– Зато в договоре есть пункт об испытательном сроке. Который, кстати, вы еще не прошли.

– Я знаю трудовое законодательство и помню об этом пункте.

Гаврилов медленно откидывается в кресле, его пальцы складываются в замок.

– Вы хотите обсудить со мной трудовое законодательство?

Я глотаю комок в горле.

– Нет. Я просто объяснила, что не опаздывала, и очень дорожу этой работой.

– Просто что сделали? – у Гаврилова вытянулось лицо. Не привык, что ему перечат.

– Просто если все будут приходить на полчаса раньше, придется увеличить фонд оплаты труда, а это превысит нормативы установленного бюджета на этот год, – говорю я, замечая, как его брови чуть приподнимаются.

Наступает тишина. Кто меня тянул за язык? Он все равно останется при своем мнении, а я могу вылететь с работы.

Но Гаврилов хмыкает.

– Хорошая попытка. Но не достаточно для оправдания. Еще раз будут нарушения – и знание трудового законодательства вам не поможет.

Я не понимаю, то ли это похвала, то ли издевка, то ли угроза.

– Отчет проверю к обеду. А пока – исправьте презентацию для клиентов Там три критических ошибки.

– Какие именно? Я проверяла несколько раз.

– Найдите сами. За это же вам платят?

Он возвращается к бумагам. Я стою, как наказанная школьница, пока он не машет рукой.

– Можете идти.

Я выхожу, и выдыхаю. Прижимая папку с документами к груди. Черт возьми, Ольга, соберись, тряпка! Он же только почувствует слабость, сожрет и не подавится. На твое место очередь!

Хочется выть от несправедливости. Почему мне достался такой босс самодур? Я так разозлилась, что еле сдерживалась, чтобы не вернуться в кабинет и высказать этому зануде все, что думаю. Но вовремя остановилась.

– Личное прочь, ведите себя профессионально! Сам дурак!

Не заметила, что свою тираду произнесла громко и вслух. Заметив на себе взгляды коллег, подняла подбородок, выпрямила спину и пошагала к своему столу, едва не грохнувшись при первом же шаге. Совсем забыла про ногу.

Глава 2

День проходит стремительно. Отчеты, документы на подпись, приказы, запросы в подразделения, организация встреч. Рабочие вопросы шли потоком. Гаврилов был занят делом, и у него не было возможности «мотивировать». Мне даже нравилось, как хорошо у нас получается работать вместе. Вернее, как я встроилась во все процессы, понимаю что и когда нужно сделать. Где взять информацию, по каким вопросам подготовиться заранее.

Когда Гаврилов уходит в работу, в нем проглядывается нормальный человек. Он не нудит, не цепляется, не читает нотации. Просто работает. И я просто работаю. В течение дня мы даже обмениваемся мимолетными улыбками, когда удается разрешить какой-то сложный вопрос.

Звоню узнать, как отец. Он в порядке. Поэтому я задерживаюсь допоздна – нужно доделать презентацию которая понадобится завтра. Но мне спокойнее все делать заранее, чтобы какой-то форс – мажор не повлиял на готовность. Офис пуст, только уборщица шуршит шваброй где-то в коридоре.

Может быть, это покажется странным, но я люблю поработать в офисе после окончания рабочего дня. Можно сосредоточиться на работе, никто не шумит, стихают звонки, никто не дергает. Гаврилов уехал на встречу, и уже не вернется, так что даже мой биг босс не помешает работать.

Сделав чашечку ароматного кофе, который я не успела выпить утром, сажусь за проверку презентации. Читаю вслух и засекаю примерное время. Нужно уложиться в максимум двадцать минут. Неловко двигаю локоть и роняю на себя кофе. Ну конечно, если день начался плохо, то нельзя же, чтобы он закончился хорошо.

Расстроенная, иду почистить юбку – мне потом ехать в ней домой.