Рокси Нокс: Случайная жена. Не получишь развод!

ПРОЛОГ

Холодный шелк свадебного платья льнет к вспотевшей коже. Платья, которое я надела вместо своей младшей сестры.

Сердце гулко бьется об ребра, готовое вырваться наружу и выдать меня.

Никто не знает, что я пошла на сознательный обман. Но я должна это сделать, ради счастья моей Зарины.

Машина брата блестит в лучах послеполуденного солнца. Собрав остатки мужества, делаю шаг вперед и сажусь в салон. Дверь с тихим щелчком захлопывается за мной, заставляя вздрогнуть.

Запах нового одеколона Ахмеда бьет в нос. Хорошо, что Казбека – нашего старшего брата, рядом с ним нет, иначе он бы со мной непременно заговорил. А значит, узнал бы по голосу. Узнал бы и вытащил из машины за волосы. А потом… Они бы кинулись искать мою младшенькую и тогда….

Зажмуриваюсь, отгоняя страшные картины прочь.

Я не позволю этому случиться!

Ахмед не смотрит на меня, он сосредоточенно ведет машину, а я прячусь за плотной вуалью, скрывающей лицо. Мои пальцы судорожно сжимают край ткани, расшитой бисером.

Как же меня трясет!

Мы подъезжаем к мечети. Шаг за шагом, как на казнь, я иду за братом, чувствуя на себе чужие взгляды. Никто не подозревает, что под вуалью скрывается обманщица и самозванка.

На человека, ждущего меня, то есть мою сестру, я не в силах даже посмотреть. Надеюсь, он добрый человек и спасет меня от горькой участи. Добрее, чем мой сводный брат Казбек, который хочет меня себе присвоить.

Поднимаю глаза, но вижу лишь крепкий мужской силуэт под белым покрывалом. Голос муллы звучит словно в тумане. Слова клятвы, которые я повторяю, кажутся кощунственными.

Обман. Ложь. Грех.

Но я должна это сделать, чтобы спасти себя и Заришку. Ложь во спасение – это ведь не самое страшное.

В любой момент жених может откинуть покрывало и открыть мое лицо. Жду этого с ужасом и украдкой посматриваю на братьев, которые стоят в стороне и что-то обсуждают между собой. Казбек будет в бешенстве, когда узнает, что я решила выйти замуж без его позволения.

Но Аслан почему-то этого не делает. Уверен в красоте своей невесты или, может быть, какие-то свои причины, я не знаю.

Он просто берет меня за руку и произносит:

– Теперь ты моя жена.

Во мне вспыхивает надежда. Может быть, все не так уж и плохо? Кажется, у него красивое и доброе лицо.

Его прикосновение обжигает сквозь тонкую ткань перчатки.

Его пальцы сильные и уверенные.

Он ведет меня за собой, не оглядываясь, словно уверен, что я никуда не денусь.

А мне и деваться-то некуда. Судьба моей сестры, да и моя собственная, сейчас в его руках.

Выходим из мечети, и я, наконец, могу вдохнуть полной грудью. Свежий воздух немного успокаивает. Но тревога никуда не уходит. Она сидит глубоко внутри, словно заноза, и ждет своего часа, чтобы причинить боль.

Я не знаю, что будет дальше – в следующую минуту, в следующий час. Моя жизнь больше мне не принадлежит.

Садимся в машину. На этот раз – в незнакомую. Салон пахнет кожей и дорогим деревом. Мои братья даже не пошли проводить нас, они продали сестру как барашка богатому жениху, и им безразлична ее судьба. Хотелось бы мне посмотреть на лицо Казбека, когда он поймет, что я сбежала. Пусть ищет, ему теперь меня ни за что не найти!

Мой муж, не говоря ни слова, заводит мотор. Смотрю на него украдкой. Профиль четкий, подбородок волевой. Интересно, о чем он сейчас думает? Что чувствует? Рад ли, что женился?

Машина трогается с места. Мы едем в неизвестность. Но я должна справиться. Ради сестры. Да и ради себя тоже. Лучше уж выйти замуж, чем ублажать сводного братца, который положил на меня глаз.

Аслан поворачивает голову ко мне, улыбается краешком губ и говорит:

– Открой лицо, Зарина. Хочу на тебя взглянуть.

Медля, откидываю вуаль и при этом не смотрю в его глаза. Мы похожи с сестрой чертами лица, но есть пару нюансов, которые могут не понравиться моему супругу.

Мои голубые глаза и белые волосы.

Наша с Зариной мать была русской, и я каким-то чудом унаследовала от нее эти две особенности. Сестра же полностью пошла в отца: темненькая, кареглазая.

– Красивый профиль. Мы уже почти на месте.

Он все еще не заподозрил обман.

И это хорошо.

Чем позже он узнает обо всем, тем больше времени получит Зарина с Зауром на побег. Верю, что у них все получится.

Машина останавливается у внушительных кованых ворот, за которым виднеется большой дом, больше похожий на дворец. Аслан и вправду очень богатый человек.

Он выходит, обходит машину и открывает передо мной дверцу. Галантно подает руку. Принимаю ее, ощущая легкое покалывание от его прикосновения.

Он ведет меня в дом. Внутри все сверкает и блестит. Дорогая мебель, картины в золоченых рамах, огромные люстры. Все это кажется мне чужим и далеким.

Аслан ведет меня по коридору, потом вверх по лестнице, и, наконец, мы оказываемся в просторной спальне. В центре стоит огромная кровать под балдахином. Рядом зеркало в полный рост.

– Это твоя комната, Зарина. Чувствуй себя как дома, – говорит Аслан, окидывая меня оценивающим взглядом. – А сейчас сними платок. Хочу увидеть твои волосы.

Вот и настал час правды.

Нерешительно поднимаю руки и медленно снимаю платок. Мои белые волосы рассыпаются по плечам.

Аслан смотрит на меня, не отрываясь. В его глазах – удивление, недоумение, и, кажется, гнев.

– Ты кто?! – шепчет он, и этот шепот рвет мне душу. – Если бы я хотел жениться на русской Машке, я бы не стал связываться с Казбеком! Что за порченный товар он мне отдал?

– Я не товар, я Дарина, – отвечаю тихо, но гордо. – Ваша жена.

– Я женился на Зарине! И где же она? Отвечай! – срывается на крик.

– Зарины нет. Но я готова… вместо нее, я ее старшая сестра. Пожалуйста… Не прогоняйте! Я сделаю всё, что вы захотите!

– Что ж… За преднамеренный обман ты будешь расплачиваться каждый день. В моей постели, – процеживает Аслан сквозь зубы, приближаясь ко мне. Его взгляд прожигает насквозь, заставляя съежиться. – Сними с себя эти чертовы тряпки. Сейчас же.

Замираю, не в силах пошевелиться. Страх сковывает тело, но я понимаю, что должна подчиниться.

Дрожащими руками расстегиваю пуговицы на своем платье.

Аслан наблюдает за мной, не отрывая взгляда. В его глазах – смесь гнева и презрения. Он зол, очень зол, и возможно, жесток. Но я выдержу. Пусть меня лишит невинности, кто угодно – лишь бы не Казбек!

– Обрезанная? – спрашивает он, и я отрицательно машу головой. – Это хорошо, терпеть не могу бесчувственных брёвен, – комментирует он.

Аслан касается моей обнаженной груди, и я вздрагиваю. От места прикосновения по телу разбегаются мурашки, а сосок деревенеет.

– Теперь ты моя, Дарина. И будешь делать все, что я скажу, – говорит Аслан, хватает меня за руку и тащит к кровати. – Ты еще пожалеешь, что совершила этот недостойный поступок!

Я не сопротивляюсь. Знаю, что сопротивление только разозлит его еще больше. Остается только подчиниться и надеяться, что однажды он сможет меня простить. И полюбить.

Глава 1

Уже сорок дней прошло, как их не стало.

Кладбищенский ветер треплет наши платки и срывает лепестки с цветов, которые мы с Зариной принесли на могилу родителей.

Сестра стоит рядом, такая же бледная и хрупкая, как и я, и тихо всхлипывает. Кладу руку ей на плечо, пытаясь хоть немного разделить ее боль.

– Им бы понравилось, что мы пришли, – шепчу, глядя на серый камень. Имена мамы и папы выбиты на нем золотом и сейчас блестят на солнце.

Зарина поднимает на меня заплаканные глаза:

– А что будет дальше, Дарина? Что теперь будет с нами?

Сглатываю горький комок в горле и отвечаю неуверенно:

– Братья же приехали. Казбек и Ахмед. Они сказали, что теперь будут о нас заботиться.

– Я боюсь Казбека, – дрожащими губами шепчет сестра. – Он никогда не разрешит мне выйти за Заура. У него одни деньги на уме. Продаст нас обеих подороже и присвоит дом родителей себе.

Страх и плохое предчувствие сковывает мое сердце. Казбек всегда смотрел на нас как-то… недобро. В его глазах плещется тьма, от которой хочется спрятаться. Ахмед – тот хотя бы старался быть приветливым, но все равно он такой же жесткий, как его старший брат.

– Он ведь наш сводный брат, Дарина. Он не родной нам! Мы не обязаны его слушаться. Пусть Ахмед всё решает, у нас с ним хотя бы один отец.

– Знаю, Зарина. Но у Ахмеда не хватает смелости спорить со старшим братом.

Наш отец был женат до мамы, на вдове с ребенком. Он дал Казбеку свою фамилию, но в шестнадцать лет тот ушел из дома и бывал лишь наездами. Потом переманил к себе и Ахмеда.

Чем они занимались в городе? Ходили разные неприятные слухи, что криминалом.

Когда мать братьев скончалась от сердечного приступа, то отец женился на нашей маме. Так появились мы с сестрой…

И вот теперь они здесь, и мы вынуждены подчиняться им, потому что враз осиротели. Автомобильная авария унесла жизни наших дорогих родителей.

Мы молчим, вглядываясь в надпись на могиле. Тишину нарушает лишь шелест листьев и далекое карканье вороны.

Внутри меня нарастает паника. Тяжелый взгляд братьев и их постоянное присутствие в доме давит на нас, словно тяжелая плита.

– Они сказали, что будут нам как родители, – тихо произносит Зарина. – Но Казбек… я не верю ему.

– И я не верю.

Внезапно мы обе замираем. Где-то позади слышатся шаги. Тяжелые и уверенные. Сердце начинает бешено колотиться, и я медленно поворачиваюсь.

Казбек.

Он стоит, возвышаясь над нами, словно темная скала. В его глазах нет ни капли сочувствия, только холодный, оценивающий взгляд.

– Что это вы тут так надолго застряли? – его голос звучит низко и угрожающе.

Зарина вздрагивает и прячется за моей спиной. Делаю глубокий вдох и стараюсь смотреть Казбеку прямо в глаза.

– Мы просто… говорили с ними.

Он усмехается и окидывает меня острым взглядом. У меня все холодеет внутри, и я опускаю глаза в землю.

– Хватит уже развлекать мертвых своими байками, – говорит сводный. – Они вас все равно не слышат. Ехать пора. Ждать мы вас не будем, пешком пойдете пять километров.

Он разворачивается и идет к черному внедорожнику, припаркованному у ворот кладбища. Чувствую, как дрожат мои колени.

– Пошли, – шепчу Зарине.

Мы послушно идем за Казбеком. Каждая моя клетка сопротивляется и кричит о том, что нужно бежать, прятаться. Но куда бежать? Мы одни. И Казбек и Ахмед теперь – наша единственная опора. Или так они хотят, чтобы мы думали.

Садимся в машину. Казбек заводит мотор, и мы выезжаем с кладбища. Молчание давит на нас. Зарина сжимается на заднем сиденье, ее глаза полны слез. Я смотрю в окно, пытаясь не думать о том, что нас ждет впереди.

Спустя какое-то время мы по обыкновению готовим ужин. Переворачиваю сочные куски баранины, а Зарина режет овощи для салата.

Всё делаем молча.

В доме воцарилась такая звенящая тишина, что слышно, как муха бьется о стекло. Раньше здесь всегда звучал смех, пахло свежей выпечкой, отец рассказывал нам сказки и истории… А теперь раздаются только приказы Казбека и надменное молчание Ахмеда.

– Подготовь тарелки, – бросаю Зарине.

А то Казбек повадился проверять посуду на чистоту, и не дай Всевышний он увидит хоть одно пятнышко – нам несдобровать! Заставит перемыть всю имеющуюся в доме посуду.

Сестра кивает, но вижу, как у нее трясутся ее руки. Бедная моя девочка. Как же я хочу ее защитить! Но как?

Наконец, все готово.

Мы с Зариной выставляем на скатерть дымящиеся блюда с мясом, свежие лепешки, кувшины с домашним вином.