– Так кто там у вас получился, Андрюшенька? Я не ослышался, ребеночек? – вкрадчиво произносит неожиданный вечерний гость. – Это ж какое счастье, выходит, ты полностью здоров по этой части, раз детей делать начал. Моя Женечка так себя винила, целый год лечилась, но ничего, теперь–то ты ей все возместишь, – кивает седовласый мужчина.

Кажется, я имею честь познакомиться с тестем Иванова. Вернее, не познакомиться, а увидеть воочию. Все–таки, мне не по чину знакомиться с таким человеком. О нем–то я, конечно, слышала, но биографию не изучала. А зря.

Даже фамилия этого владельца пароходов и заводов улетучилась у меня из головы. Моя нелюбовь к сплетням сослужила мне плохую службу.

– Я был здесь все это время, я работал за двоих, я тянул вашу фирму, Игнат Борисович, – твердо произносит Андрей. – И мы оба знаем, как и о чем переживала когда–либо Евгения. Она всегда пеклась в первую очередь о себе. И это она не захотела детей и под предлогом поправить здоровье уехала.

– Сам выбрал такую супругу, глаза видели, что руки брали, – произносит Игнат, делая шаг вперед и наклоняясь вправо, чтобы рассмотреть меня. – Смотрю, тебе захотелось видеть восторг в глазах своей избранницы, да? Молоденькую взял, хорошенькую и, конечно, влюбленную! Девочка, он вас обманул, вы это уже поняли, надеюсь?

Последнее сказано мне, да таким псевдо заботливым тоном, что мне хочется тут же спрятаться под стол, а лучше убежать на другой конец города от страха.

Может, и странная у меня реакция, да только тесть Иванова по–настоящему пугает. Чувствуется сила и мощь, заключенная в нем. Все же именно он хозяин фирмы и ее многочисленных филиалов. Такой человек не может быть добрым дедушкой, раздающим подарки детишкам на Новый год.

– Д–да, – отвечаю, вновь заикаясь. После сегодняшнего вечера впору идти к неврологу, – я поняла, уже все поняла.

– Поняли? – Игнат Борисович вопросительно приподнимает брови. – А зачем тогда был рассказ про ребеночка? Разве это не манипуляция, чтобы удержать Андрюшу подле себя? Разве не попытка вынудить его бросить законную супругу и жениться на вас?

– Что? – в изумлении только это и выдавливаю из себя. – Вы же сами, это вы сказали про лечение и прочее, – сумбурно бормочу. – Вы считаете, что я придумала беременность, чтобы удержать Андрея подле себя?

– Хм, – седовласый мужчина смотрит на меня несколько секунд, как на невиданную забавную зверушку в зоопарке, – пожалуй, такая, как ты, не придумала бы подобного. В таком случае, у меня другое решение. Сейчас, – он копошится в поисках чего–то во внутреннем кармане своего пиджака, – я собирался завтра вручить подарок одному важному человеку, подготовился заранее, но да ничего, успею еще раз подготовиться. Держи, девочка, это тебе, – Игнат Борисович достает белый конверт с хорошо угадываемым содержимым, – бери и беги делать аборт. И чтобы я тебя здесь больше не видел, – добавляет напоследок, моментально превращаясь из хитрого дедушки в злого и беспринципного хозяина жизни. – Если увижу – не поздоровится. Сделай правильный выбор, – говорит он и швыряет мне конверт, как прохожий кидает кость злой собаке, чтобы та ушла с дороги.

Глава 4

Очень унизительно. Теперь я чувствую себя еще грязнее. Мне на душе не было так противно, наверное, никогда.

Я решила, Иванов чудовище, но нет, он всего лишь эгоистичный мужчина, кобель, пользователь женщин и так далее и тому подобное, но! Все же именно его тесть, а не он, самое что ни на есть настоящее чудовище, и он не скрывает этого.

Как в замедленной съемке смотрю, как падает конверт на пол, как он раскрывается, и оттуда показываются аккуратно сложенные купюры самого большого из возможных в нашей валюте номинала.

Не пожалел гад отдать мне столько. Или дело в моменте? Эмоции накрыли? Даже у такого железного гада они имеются, да и не будет же он пересчитывать наличные, конверт уже был подготовлен, хоть и для других целей.

Перевожу взгляд с лежащего на полу «подарочка» на его непосредственного дарителя. Что–то противное и темное виднеется сейчас в его глазах.

«Да нет, такой мог бы и пересчитать, его бы не смутила подобная мелочь, я ошиблась», – мелькает мысль у меня в сознании.

– Я возьму Машин подарок, – вдруг произносит Андрей, о котором я уже успела позабыть.

Он делает шаг вперед, присаживается на корточки и ловко засовывает деньги обратно в конверт. А потом встает и как ни в чем не бывало разворачивается ко мне и протягивает чужую подачку, как будто сейчас что–то изменится, как будто я кинусь на нее, как все та же злая собака на кость.

Да даже у оголодавших зверей есть гордость! Чем я хуже?!

– Машенька, бери, – произносит Иванов с нажимом, когда я так и стою, молча переводя взгляд с Андрея на злосчастный конверт и обратно, – так будет лучше. Бери! – рявкает он, а я от неожиданности вздрагиваю. – Я суну тебе в сумочку, – почти заботливо говорит Иванов и делает озвученное, а потом застегивает самую верхнюю, последнюю пуговку на моей блузке. Какое счастье, что остальные пуговицы я застегнула сама на автомате до того, как пришел Игнат Борисович. И юбка так и осталась на мне. – Вот умница, – произносит Андрей и добавляет, – а теперь иди домой, Маша. Иди домой! – повторяет он. – Впереди выходные, и тебе нужно подготовиться к переводу на новую должность в наш филиал.

– Ты не увольняешь эту девку? Всего лишь отсылаешь немного подальше? – спрашивает Игнат, бросая на меня взгляд, полный брезгливости.

Такой бы меня точно не просто уволил, но еще и снабдил бы билетом на поезд на север. Чтобы не только больше не дышала с ним одним воздухом, но и по возможности загнулась от резкой смены мягкого климата на суровый и холодный.

– Она хороший ответственный сотрудник, и у нее подходящее образование, – отвечает ему ровно Андрей, кивая мне на дверь, – не вижу никаких препятствий. Сами же вручили материальную помощь девушке, чем я хуже?

Если кто–то спросит меня, то при игре в хорошего и доброго полицейского добрым был бы Иванов. Это несомненно. Но какая к черту игра?

Беру свою сумочку и прижимаю ее к себе, я растеряна и дезориентирована. Этот вечер должен был завершиться по–другому. А я сейчас даже не знаю толком, что мне делать.

В итоге решаю последовать молчаливому совету Андрея, начинаю шагать в сторону выхода из кабинета. Во мне не осталось никаких душевных сил на разговоры, споры или еще что–либо подобное. Я не в состоянии оправдываться и ругаться. Я даже не в состоянии соблюсти вежливость и попрощаться прежде, чем выйти из кабинета Иванова, как я надеюсь, навсегда.

Впрочем, мужчины тоже не заморачиваются этикетом, стоит мне шагнуть за порог, как их разговор принимает свои обороты.

«Можно было бы подслушать», – мелькает в моей голове дурацкая мысль.

Или не дурацкая, но авантюрная в любом случае.

Но я не останавливаюсь, запрещаю себе. Мне срочно нужно на свежий воздух. Очень срочно! Пока меня не стошнило от нервов прямо в общем коридоре.

До улицы мне все же удается выбежать, не загнувшись по дороге, под удивленный взгляд охранников. Конечно, всегда такая сдержанная, а тут растрепанная, раздетая, да еще и с потекшей тушью. Предательские слезы все же выступили на моих глазах, я не смогла их сдержать.

Немного отойдя от здания офиса, прикрываю глаза и заставляю себя сделать несколько глубоких вдохов и выдохов. Истерикой я сама себе не помогу, порыдать можно дома, а сейчас нужно туда добраться. Как можно быстрее и безопаснее. Вот только…

– Да снимайся же ты, чертово кольцо! – бормочу отчаянно, пытаясь по–быстрому снять ненавистный подарок.

Но всегда худые пальцы отчего–то подводят именно сейчас. Или дело в общей нервозности и неспособности действовать аккуратно, а не истерично?

Как бы там не было, а холод и еще не закончившаяся до конца зима вкупе с моими нервами и офисными каблуками служат мне плохую службу. Я не замечаю, как наступаю на кусочек не обработанного песком льда, нога картинно поскальзывается как в фильмах и задирается наверх, я теряю равновесие, а совсем рядом проезжая часть с оживленным движением машин…

Глава 5

«Черт, неужели сейчас все произойдет как в триллерах? Неужели желание главного пожилого злодея избавиться от меня настолько сильно, что оно исполняется прямо в этот момент и буквально? – проносится в моей голове. – И никто из моего окружения так и не узнает, кто же был мои тайным ухажером, не на кого будет перевести стрелки».

Готовлюсь испытать на собственном копчике, что такое соприкосновение пятой точки с твердым асфальтом, а потом и столкновение с автомобилем, да только ничего почему–то не происходит. Но глаза я не тороплюсь открывать, зато наконец–то снялось с пальца кольцо.

– Вот это вы меня напугали, вас ведь могли сбить! – раздается у меня над самым ухом.

И тут я понимаю, что не так в моем пространственном положении тела. Я так и не упала, я зависла в воздухе, потому что меня банально успели поймать.

– И вы раздетая, что с вами случилось?! Хорошо, что я вовремя припарковался не по правилам и побежал в магазин, – снова произносит этот голос.

Я не могу его игнорировать и дальше, открываю глаза и встречаюсь с внимательным взглядом.

«Да лучше бы я от этого забеременела, чем от женатого начальника. Если, конечно, этот не женат, ведь он тоже старше меня, а еще он красивый. А красивый мужчина – чужой мужчина! Надо было раньше прислушаться к этой народной мудрости», – проносится в моей голове сущий бред.

– Простите, – делаю попытку принять вертикальное положение и выбраться из заботливых, но чужих рук, – и спасибо вам. Вы и впрямь очень вовремя нарушили правила.

Только сейчас замечаю припаркованную на аварийке машину, которую другие водители недовольно объезжают. Страшно подумать, что было бы, не окажись ее здесь в этот момент.

– Всегда к вашим услугам, – улыбается обаятельный незнакомец. – Так что с вами случилось? Почему вы раздетая? На улице мороз.

Он порывается снять с себя пальто, а я недоумеваю в первую секунду. Мироздание послало мне этого мужчину, чтобы я не спешила разочаровываться во всех представителях их племени?

– Стойте, не надо, – совершенно невежливо хватаю его за руку. – У меня нога поскользнулась, потому чуть не упала. Лучше отвезите меня домой, пожалуйста. Здесь и впрямь холодно.

Разговариваю совершенно сумбурно, адреналин схлынул, и теперь я дрожу и нестройно изъясняюсь.

– Конечно, поехали, – тут же соглашается незнакомец.

Мы быстро забираемся внутрь, мужчина галантно помогает мне занять пассажирское сидение, и мы трогаемся. Что ж, теперь стоит попросить мироздание, чтобы этот незнакомец не оказался латентным маньяком.

– Так где ваша одежда? Почему вы не отвечаете на этот вопрос? Может быть, стоит обратиться в полицию? – никак не угомонится незнакомец. – И ехать куда? Вы не сообщили.

Даю себе мысленную оплеуху, не время замыкаться в себе и впадать в депрессию.

– На Целинную ехать, это далековато на самом деле. Если хотите, можете не утруждать себя и высадить меня на ближайшей остановке, я сейчас вызову такси, – предлагаю разумное решение.

– Вот еще! И вы заработаете воспаление легких, пока будете ждать транспорт, – возмущается мужчина.

– Вы доктор? – мне в голову внезапно приходит этот вывод.

– Хм, да, вы угадали, – не отнекивается незнакомец.

– Я забыла вещи в офисе, очень торопилась уйти, никакого криминала, – отвечаю миролюбиво, почему–то расслабляясь и поверив в то, что врач не может быть маньяком, ведь его работа спасать людей, а не калечить.

Мой водитель предпринимает еще несколько попыток завести нормальный разговор, но все они не венчаются успехом. Я отвечаю что–то невпопад, смотрю на город за окном и не вижу его. Перед моими глазами упорно стоит Иванов. А дельных мыслей в голове совсем нет. Только ужасная горечь во рту и на душе.

– Кажется, приехали, – деликатно произносит незнакомец.

Всматриваюсь в дом, возле которого мы припарковались, а ведь участливый незнакомец терпеливо ждал минут пять, пока решился меня спросить, ведь мы и впрямь доехали до места.