Я поворачиваюсь на другую сторону кровати, где почти никогда не сплю. Холод этой стороны словно обжигает мои руки, а блестки на платье впиваются в кожу. Если он ложится спать в нижнем белье, то будет справедливо, если я поступлю так же.

На губах расцветает улыбка, когда я, приподняв бедра, расстегиваю молнию на платье. Затем с легкостью снимаю его и бросаю на пол.

Черт, на мне же нет лифчика.

Я чувствую, как мои щеки краснеют, хотя уже слишком поздно что-либо с этим делать. К тому же он уже видел мою грудь раньше. Конечно, это было случайно, но все же…

Грейсон откидывает одеяло, и я чувствую, как мои соски становятся твердыми. Он приоткрывает рот и с восхищением смотрит на мою обнаженную грудь.

– Блять, солнышко. – Он проводит рукой по лицу и стонет. – Ты правда не делаешь мою жизнь проще.

Я совершенно не понимаю, о чем он говорит. После того как он отказал мне в поцелуе, я подумала, что не нравлюсь ему. Однако его действия и слова продолжают сбивать меня с толку.

– Просто ложись, – говорю я, внезапно ощутив свою уязвимость. – Здесь холодно.

– Так вот почему твои соски стали такими твердыми? – Он прикусывает нижнюю губу, не в силах отвести взгляд от моих грудей.

Матрас прогибается под тяжестью его сильного тела, когда он ложится на мою кровать. Грейсон поворачивается ко мне, и наши лица оказываются совсем рядом. В комнате царит тишина, нарушаемая только нашим прерывистым дыханием. Мы просто лежим, глядя друг другу в глаза, и между нами словно искрит электричество.

– Солнышко, тебе нужно отдохнуть, – говорит он хриплым голосом, и я разочарованно вздыхаю.

Не понимаю, почему я удивлена. Этот мужчина не проявляет ко мне никакого интереса, и я тоже его не хочу, не так ли?

Грейсон склоняется и оставляет нежный поцелуй на моем лбу, а затем крепко обнимает за талию, притягивая ближе. Я кладу ногу на его бедро, ощущая прикосновение его твердого, как камень, члена.

– Не сегодня, – вздыхает он.

Я понимаю, что это к лучшему, и все же слишком устала, чтобы спорить.

– Спокойной ночи, Грейсон, – шепчу я, закрывая глаза и прижимаясь к нему.

Его размеренное дыхание дарит мне спокойствие и погружает в безмятежный сон.

Глава 4
Грейсон

Ее мягкие светлые волосы нежно касаются моего лица, и я наслаждаюсь исходящим от них легким ванильным ароматом. Ее грудь мерно вздымается и опускается, значит, Мэдди все еще крепко спит. Я же, проспав четыре часа, полон энергии и готов к новому дню, как и мой член. Именно поэтому мне нужно как можно скорее покинуть это место, пока мы с Мэдди не совершили чего-то, о чем потом будем сожалеть.

Я не перестаю думать о том, как изменилось ее отношение ко мне. Раньше между нами существовала некоторая дистанция, но теперь она исчезла, и я увидел совсем другую Мэдди – игривую и открытую. Очевидно, что после того, как она выпьет, ее ненависть ко мне становится не такой сильной.

Перед моими глазами до сих пор стоит картина, как она облизывает губы, пока я раздеваюсь. Ее упругие сиськи словно отпечатались в моем сознании. Прошлой ночью мне пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не поддаться соблазну и не прильнуть к одному из этих розовых бутонов. И вот она лежит, прижавшись ко мне спиной, и моя рука почти касается ее груди. Мы прошли долгий и трудный путь с того дня, когда она угрожала заколоть меня ножом.

Я осторожно высвобождаю свою руку из-под головы Мэдди, стараясь не разбудить ее. Мне необходимо убраться отсюда к чертовой матери, и чем скорее, тем лучше. Мое самообладание не безгранично, особенно когда обнаженная женщина, о которой я мечтал уже несколько месяцев, прижимается ягодицами к моему члену.

Стоит мне перевернуться на спину, как Мэдди начинает шевелиться, но я бережно укладываю ее голову на подушку и нежно целую в макушку.

– Пока, солнышко.

Она уже разрушила мое единственное правило – не целоваться с женщинами. Теперь я не в силах остановиться. Ее губы – единственное, чего я жажду, и единственное, что мне недоступно. Вот почему я должен остановиться. Я больше не могу издеваться над ней, особенно теперь, когда я понимаю, что она чувствует то же, что и я.

Прошлой ночью я осознал, что в наших отношениях что-то изменилось. Я боюсь, очередная ссора может стать последней каплей, которая нас разрушит.

Когда я рядом с Мэдди, возникает странное ощущение, будто мое сердце сжимается. Это чувство почти заставляет меня перестать одеваться, но я пересиливаю себя и, не оглядываясь, иду к двери спальни.

– Неужели сегодня мы снова будем ненавидеть друг друга? – Ее сонный голос заставляет меня остановиться и обернуться.

Прислонившись к дверному косяку, я опираюсь на него рукой и наблюдаю за Мэдди. Румянец на ее щеках красноречиво свидетельствует о ее чувствах.

– Ты даже не представляешь, что со мной происходит, когда ты злишься, Мэдди.

Она удивленно приподнимает брови и приоткрывает губы, словно я лишил ее дара речи.

– Увидимся, солнышко. Не стоит писать мужчинам пьяные сообщения и показывать им свои прелести. В тебе гораздо больше достоинства.

Мэдди кидает подушку, и я с любопытством наблюдаю, как она мягко приземляется на пол в полуметре от меня. Переведя взгляд с подушки на ее сосредоточенное лицо, я понимаю, что это не было случайностью.

– Поверь, это последний раз, когда ты видел мою грудь.

Как бы хотелось, чтобы это было не так.

– Не беспокойся, я сохраню этот образ в своей памяти навсегда, – насмешливо произношу я.

– Прощай, Грейсон, – произносит она с легкой усмешкой, укрываясь одеялом.

Возможно, прошлой ночью я позволил себе увлечься и подлетел к солнцу слишком близко.

Глава 5
Мэдди

Со стоном я перекатываюсь на прохладную сторону кровати и прижимаю пальцы к переносице, надеясь, что это поможет унять пульсирующую боль в висках. Осторожно откинув одеяло, я ощущаю, как мои соски напрягаются от холодного воздуха.

Внезапно я замечаю на тумбочке у кровати стакан с водой и две таблетки болеутоляющего, хотя точно помню, что не оставляла их там. После нескольких бокалов алкоголя пьяная Мэдди уже не задумывалась о том, что утром ее трезвая версия будет страдать от похмелья.

Грейсон.

Он уже дважды видел мою грудь.

В отчаянии я ударяю себя по лбу и чувствую, как воздух вокруг становится невыносимо горячим. Я сижу на кровати, полностью обнаженная, и меня переполняет стыд.

Черт, если он расскажет Келлеру о том, что произошло, Сиенна сразу же узнает об этом.

Но он ведь не станет ничего рассказывать, правда?

Я беру с прикроватного столика таблетки и запиваю их водой, издавая довольный стон, когда прохладная жидкость обволакивает мое пересохшее горло. Однако, к сожалению, это не кофе, который я так отчаянно жажду.

С раздражением вдохнув, я встаю с кровати и направляюсь на кухню, попутно надевая черную безразмерную толстовку с капюшоном, которая валяется на моем туалетном столике.

С тех пор как Сиенна съехала, здесь стало слишком тихо. Не то чтобы мне нужна соседка по комнате, но я была бы не против компании. Общение помогает мне отвлечься от повседневных забот и преодолеть чувство одиночества.

Повернув за угол на кухню, я замираю от удивления.

Черт возьми, когда он успел навести здесь порядок?

Мои столешницы сияют. Кофеварка, отполированная до блеска, готова к использованию, и на ней стоит кружка с изображением счастливой рожицы. Учитывая мое состояние – чересчур счастливой.

Наверное, я должна поблагодарить Грейсона. Он отвез меня домой, когда я была пьяна, уложил спать и, судя по всему, прибрался в квартире. И все это среди ночи.

Я подставляю чашку под кофейный аппарат, и он начинает работать, наполняя ее насыщенным черным напитком. Как же мне не терпится сделать первый глоток!

Достав мобильный телефон из серебристой сумочки, лежащей на барном стуле, я приступаю к проверке уведомлений. В моем профиле на сайте знакомств обнаружилось 25 новых совпадений, и, быть может, среди них найдется мой Мистер-тот-самый? Я рассматриваю фотографии в анкетах, но через некоторое время вздыхаю и закрываю приложение. Сегодня я слишком устала и страдаю от выпитого накануне, чтобы заниматься этим.

Мне трудно смириться с тем, что я не могу найти свою половинку. И, будто мне недостаточно похмелья, я снова вспоминаю, как разделась перед Грейсоном.

Внезапно на телефон приходит сообщение, и, когда я читаю его, сердце начинает биться чаще.

ГРЕЙСОН:

Доброе утро, солнышко! Как твоя голова? Твои серьги в моей машине.

Я тут же вспоминаю, почему этот мужчина вызывает у меня такое раздражение. Он ведет себя как дар божий для любой женщины, и при этом спит с кем угодно. С кем угодно, кроме меня. Не то чтобы мне хотелось, но все равно неприятно.

Я:

Это не мои серьги, придурок.

Ответ приходит мгновенно.

ГРЕЙСОН:

Упс.

Он серьезно?

Но как только я убираю телефон, на экране появляется еще одно сообщение.

ГРЕЙСОН:

ШУЧУ. Не волнуйся;)

Я качаю головой, осознавая, что улыбаюсь своему телефону, словно влюбленный подросток.

Он нехороший человек, Мэдди.

Я:

Мне безразлично, с кем ты проводишь время, ведь в итоге ты все равно сбежишь после первого поцелуя.

Сиенне не стоило рассказывать мне о его правиле «нет поцелуям». Я могу представить, как искажается его лицо, когда он пытается найти способ задеть меня за живое. В последнее время такое поведение стало для нас почти нормой: мы намеренно провоцируем друг друга, пока один из нас не рассердится настолько, что решит прекратить общение.

ГРЕЙСОН:

Еще никто не жаловался на мой рот.

Я:

И я не жалуюсь.

Это отопление включено или я вот-вот воспламенюсь?

Мне следует немедленно прекратить общение с Грейсоном. Даже эта краткая переписка показывает, что он ходячий рэдфлаг и я должна исключить его из своего круга общения.

Если я хочу найти достойного мужчину и доказать родителям, что достойна их уважения, мне нужно прекратить общение с этим идиотом. Он со своим поцелуем отвлекает меня от того, что действительно важно. Только когда я отдалюсь от него, я смогу наконец обрести истинное счастье.

По крайней мере, в ближайшее время мы с Грейсоном не увидимся. С этими мыслями я направляюсь в ванную комнату и включаю горячую воду. Но как только я начинаю раздеваться, телефон снова звонит, и я выбегаю из ванной, чтобы прочесть новое сообщение.

ГРЕЙСОН:

До скорой встречи на следующих выходных, солнышко!

Да ради всего святого!

Я раздраженно запрокидываю голову, но в этот миг появляется еще одно сообщение. Боже, неужели люди не могут оставить меня в покое, когда я в таком состоянии?

МАМА:

Мы забронировали столик в ресторане «Ла Брассери» на пятницу, 12 февраля. Поскольку этот день близок к Дню святого Валентина, ты можешь привести с собой своего кавалера. Полагаю, у тебя уже есть кто-то на примете?

Я глубоко вздыхаю, читая ее сообщение. Неужели она не может дать мне поблажку? Мама просто одержима, но сейчас я не могу даже ответить ей, потому что не выдержу еще одной лекции о том, как плохо быть одинокой и что часики тикают. Отложим этот разговор до лучших времен.

Я бросаю телефон на кровать и скрываюсь в душе.

Глава 6
Грейсон

Ежедневно я надрывал задницу в боксерском зале, чтобы уменьшить число наших новобранцев, и почти каждую ночь Лука обращался ко мне с просьбой присмотреть за младшей дочерью Марко Фальконе.

Я задолбался, но в то же время был рад, что мои мысли заняты чем-то другим, помимо Мэдди. После ночи, проведенной в объятиях ее стройного и почти обнаженного тела, я боюсь никогда не прийти в себя. И это лишь подтверждает, что я крупно проебусь, если пересплю с ней.