Сердце от адреналина уже просто в ауте. Только многолетняя выучка держит меня на месте. Сжимаю пару раз пальцы в кулаки до приятного хруста.

– Все? – вскипает Юна. – Или меня тоже досматривать будете?

– Не буду. Доброй ночи. И спальню на всякий случай постарайтесь не покидать.

– Без вас разберусь! – показывает зубки моя умница.

Ух ты какая. Шикарная моя девочка.

Вылезаю из-под кровати. Быстро ее целую. Связываюсь со своими. Эмиль и Шам страхуют периметр. Камиль сидит на камерах. Дает добро на еще одну попытку выхода.

Без приключений пробираемся через гостиную тем же маршрутом, что я шел сюда. Тип на стуле все еще в отключке. Проверяю пульс. Живой. Я его просто приложил сильнее, чем планировалось. Оно и к лучшему. Нам бы сейчас пройти охрану.

«У двери», – сообщаю Кэму.

«Жди».

Прижимаю дрожащую Юну к себе. Трусь носом о ее висок. Вот разве могло у меня быть иначе? Чтобы просто познакомиться, влюбиться. Нет, конечно! По-настоящему свою женщину надо отвоевать в прямом смысле этого слова. Без спецопераций никак. Высокая канцелярия не принимает чувств, не подкрепленных кровью. На моих руках ее слишком много. Наказывают.

«Гоу! – слышу в наушнике. – Шамиль напоролся на охрану за забором. Держит. Давай быстрее!»

Как я с ней быстрее в этой дебильной ночнушке? Задираю, завязываю в узел сбоку на бедре на манер мини. Тяну малышку за собой к забору.

– Я тебя поднимаю. Цепляйся за бортик забора. С той стороны примут, – даю инструкцию.

Кивает.

Подхватываю сзади под бедра. Рывком поднимаю вверх. Не визжит, не пищит, моя умница. Хватается, подтягивается, осторожно встает на узкий край. Секунда, две…

«Принял твою красавицу», – слышу Эмиля.

Отхожу назад на расстояние для разбега. Отталкиваюсь от земли. Прыгаю. Цепляюсь руками за край. Подтягиваюсь. Перелезаю через забор. Спрыгиваю. Сажусь в машину, где уже стучит зубами Юна. Эмиль ее успокаивает. Кэм отпускает камеры. Осталось забрать Шамиля. Это парни уже без меня сделают. Времени у нас в обрез. Сейчас будет второй обход.

Прижимаю Юну к себе. Получилось. У нас все получилось. Сейчас отвезем ее к Эмилю. Выспимся, а завтра я уже сам буду решать все вопросы с Зарецким. Моя она. Все. Забрал!

– Тебе за это точно ничего не будет? А папе? – беспокоится.

Ребята возвращаются. Шамиль с довольной рожей садится за руль. Тихо отъезжаем.

– Нет. Я все решу, – обещаю Юне. – Мне важно было тебя оттуда вытащить. Можно я спрошу? – пытаюсь сглотнуть собственный пульс. Он бешено колотится в горле.

– Конечно, – малышка очень тесно прижимается ко мне. И я понимаю, что сегодня мы все же не выспимся. Я буду ее присваивать.

– Он прикасался? – в машине зависает гробовая тишина. Шам даже затягиваться перестал.

– Нет. Я ночевала в его постели, но ничего не было, Максим.

– Хорошо, – глажу ее по спине. – Это хорошо. Иначе я бы его убил.

– А меня? – задирает носик моя девочка.

– А тебя за что? Взрослые мальчики, Юна, несут ответственность и за свои поступки, и за своих женщин. Но ты же не его женщина, ты – моя. Так что все хорошо.

У меня в кармане уже нагрелся мобильник от постоянных вибраций. Я знаю, кто звонит. При ней говорить не стану. Мы доезжаем до дома Эмиля. Нам открывают ворота.

Помогаю Юне выйти из машины. Ее у меня тут же забирает обеспокоенная Саша. С ней она точно в надежных руках, а нам надо выдохнуть и немного приглушить адреналин. Телефон продолжает звонить.

– Да?! – рявкаю в трубку. Достал он меня!

– Что за беспредел ты устроил в моем доме?! – Влад так же на взводе. Вся его аристократичность слетела к чертям.

– Забрал свое.

– Свое? Свое! Макс, ты совсем озверел?!Ты не забыл про договор с ее отцом? М? Юна моя! – рвет он глотку, а я вдруг успокаиваюсь после этих слов. Замораживаюсь.

– Ты знаешь, куда тебе надо засунуть этот договор, Влад? Или тебе подсказать? Она не игрушка, чтобы ты просто взял и купил ее.

– Ты хотел купить ее у меня! – напоминает Зарецкий.

– Я хотел выкупить у тебя ее свободу. И я выкуплю. Только валюта поменялась. Она стала более убедительной. Позвони мне, как вернешься из поездки. Мы все обсудим.

– Я тебя уничтожу, Воскресенский! – шипит он.

– Удачи!

Скидываю звонок, отрубаю телефон. Я придумал, как забрать сына, чтобы не вламываться в квартиру и не творить беззаконие. Надо только немного отдохнуть.

Идем с парнями в дом. Сегодня все ночуют у Эмиля. На кухне заливаю в себя пару стаканов холодной воды, умываюсь. Поднимаюсь на второй этаж, в уже знакомую спальню.

Глава 25

Юна

Дверь открывается, впуская в комнату свет из коридора и Максима. Здесь так тихо, что я слышу его тяжелое дыхание. Меня сюда привела Александра, хозяйка дома. Сказала, что эта комната особенная, ее держат закрытой для всех, кроме Макса.

В спальне нет ничего необычного. Двуспальная кровать, приставленная одним боком к стене, тумбочка, шкаф с зеркальными дверцами у той же стены, стул и одно окно. Ее особенность в другом – в атмосфере. Мне кажется, если бы меня привели сюда с завязанными глазами, я смогла бы безошибочно назвать того, кто провел в этой маленькой комнатке не одну ночь.

Я ощущаю Максима кожей. Его силу, уверенность, стойкость. Во мне все начинает пульсировать, стоит почувствовать этого невероятного мужчину. Он здесь везде. Покрывало, подушки, мебель. Они словно навсегда впитали его запах, настроение и что-то такое, что есть только у него. Отстранённость от всего мира, особенный взгляд на него со стороны, будто с изнанки.

Макс все видит иначе. Не так, как даже его друзья. Хоть парни, безусловно, невероятные. Я не встречала таких. Для меня все это пока не укладывается в голове. Но Макс все равно другой. Внутри него живет буря, которую он тщательно удерживает, прячет под десятком замков. Она смертельно опасна для окружающих. Возможно, даже для него самого.

Максим плавно двигается, как настоящий кот. Его взгляд похож на звериный. Когда злится, верхняя губа подрагивает и это так похоже на хищный оскал, предупреждающий: «Не подходи. Убью!» Я теперь верю в то, что он умеет убивать. Воскресенский не единожды делал это. И мне нестрашно. Я приняла его всего без остатка. Такого вот настоящего, странного, закрытого, преданного своим идеям, друзьям и семье.

Его бывшая жена – полная и беспросветная дура, раз не смогла разглядеть в Максе его вот такого. Он даже сейчас ненавидит ее за предательство, но продолжает защищать. Это ведь часть его жизни, часть его самого. Женщина, которая родила ему сына, не может стать полностью чужой. Это я тоже принимаю.

Свет исчезает из этой спальни. Макс тихо подходит ко мне. Его сильные напряженные руки скользят от моей талии к бедрам, поднимаются обратно. Он обнимает меня. Прижимает к себе спиной и замирает, оставляя право дышать лишь за собой. Я не могу. Каждый вдох встает комом в горле. Стараюсь дышать носом. Наполняюсь запахом своего мужчины. Позволяю ему течь по венам, заполнять каждую клеточку внутри меня.

Откидываю голову на широкую твердую грудь. Я знаю, что сейчас произойдет. Я готова. Я хочу, чтобы все случилось именно с ним и сейчас. Более подходящего момента просто не найти. Мы на пике собственных чувств и эмоции.

Его дыхание касается моей щеки. Теплые губы скользят по ней. Пальцы прикасаются к подбородку. Макс поворачивает мою голову в бок и осторожно целует губы.

– У тебя есть всего один шанс сказать мне: «Нет», – выдыхает он. – Я остановлюсь в ту же секунду.

– Только попробуй остановиться, – улыбаюсь и сама тянусь за его губами, чтобы забрать все, что там приготовлено для меня.

Нежность, верность, любовь…

Мы говорим друг с другом прикосновениями, взглядами, дыханием. Его грубоватые, натруженные оружием и тренировками ладони самые родные для меня, самые безопасные.

В каждом поцелуе звучит его: «Я тебя люблю».

Ему проще показать, чем говорить. Я учусь делать так же, вкладывая в свои неопытные, несмелые прикосновения все, чем мне хочется с ним поделиться.

Вся одежда ворохом осыпается нам под ноги. Я задыхаюсь от восторга, разглядывая идеально сложенное мужское тело. Тугие мышцы, твердый пресс, выпуклые крупные вены на руках. Макс дает мне возможность привыкнуть к себе вот такому, открытому, уязвимому, обнаженному во всех смыслах. Его губы приоткрываются в попытке что-то сказать. Накрываю их пальцами и тут же целую прямо поверх них. Убираю руку и прижимаюсь к своему мужчине так близко, чтобы чувствовать его всего.

– Юна… – он хрипит мое имя в горячем жадном поцелуе.

Подхватывает, несет на кровать. Укладывает поверх мягкого покрывала.

– Оно пахнет тобой, – улыбаюсь.

– Тебе нравится?

– Хочу так же… – мои щеки горят, но я не буду от него их прятать. Он все про меня знает.

– Как? – улыбается.

– Пахнуть тобой.

Голова кружится от происходящего. Я слышала, что первый раз – это больно. Мне не больно. Меня утянуло в мир Воскресенского. В его глаза… Там бушует такое… Необузданное, обжигающее. Я плавлюсь в сильных мужских руках. А он продолжает дышать за двоих. У меня не выходит пока иначе.

За окном рассвет, а мы, словно еще не поняли, рассыпаемся яркими звездочками по сумраку комнаты и никак не можем остановиться. Он такой голодный и жадный, что этих звездочек ему мало. Надо еще, и еще… еще…

Его внутренний зверь просыпается. Скалится, впивается зубами мне в ключицу.

– Моя… – рычит он мне в губы, унося нас все дальше и дальше за пределы реальности.

С первыми лучами солнца падает без сил рядом со мной. Его мышцы дрожат. У меня закрываются глаза.

– Все хорошо? – беспокоится, прикасается костяшками пальцев к моей щеке, убирает за ухо влажные пряди светлых волос.

– Конечно, – поворачиваюсь на бок, обнимаю его, устраивая голову на груди. – На мне теперь тоже твой запах.

Смеется, целует меня в макушку, пальцами расчесывает волосы и дышит со свистом.

– Спи, моя девочка. Мне надо уехать.

Перекладывает меня на подушку. Тут же распахиваю глаза, смотрю, как он натягивает штаны на обнаженное тело.

– Макс…

– Спи, – перебивает. – Я замучил тебя, – немного самодовольно улыбается.

Я не против. Ему важно знать, что он шикарен. Это чистая правда.

– Постараюсь вернуться к обеду. Ни шагу отсюда. На территории дома ты в полной безопасности.

– Я буду послушной, – обещаю ему.

– Верю, – жадно целует, кусает за нижнюю губу, перекидывает футболку через плечо и исчезает, оставляя здесь частичку себя.

– Люблю тебя… – произношу в пустоту. Обнимаю его подушку, стараясь сохранить оставленное им тепло. Представляю, что Макс все еще здесь, а я засыпаю на его надежном плече.

Глава 26

Макс

Сашка смеется, разглядывая мой голый торс.

– Ничего не меняется! – фыркает она. – Топай в душ. По глазам вижу, что тебе надо. Где полотенца, знаешь. Скоро будет готов завтрак.

– Спасибо, – улыбаюсь ей.

И чего не так с моими глазами? Смотрю на себя в зеркало в душевой. Сытые, довольные. Ну, как бы да. Все очевидно. Мышцы все еще приятно тянет. Улыбка никак не желает сползать со светящейся рожи. Пипец, я попал. Надо же. Но все. Забрал, присвоил, пометил. Хрен она теперь отвертится от меня. Дёму вот только заберу до тех пор, пока все не уляжется, и будет мне шоколадно.

Смываю с себя пену от геля для душа. Бреюсь одноразовым станком. Мокрые волосы расчесываю пальцами. Одеваюсь. Спускаюсь в столовую.

Пахнет свежесваренным кофе со специями и блинчиками.

– М-м-м… Я дома, – улыбаюсь, стаскиваю один из общей стопки.

– Соскучился? – мне на плечо ложится ладонь друга.

– Есть такое. Не будите Юну, ладно? – прошу ребят.

– Ее реально разбудить после тебя? – ржет Эмиль.