Глава 5. Герман

Катя… Она вбила последний гвоздь в крышку гроба моего доверия к женщинам. Я ее ненавижу. Ненавижу так, что готов придушить при встрече. И один бог знает, чего мне стоит сдержаться. В идеале не надо ее вообще пускать, во избежание, как говорится. Но… Любопытство сгубило кошку. И меня заодно.

Мною двигают два чувства, и за оба я себя не могу похвалить.

Во-первых, я хочу убедиться что обманщицу настигла карма. Что ей по-настоящему плохо и больно! Конечно это минус, что бумеранг прилетел через сына… Все-таки ребенок не виноват что у него такая непутевая мамаша и неустановленный отец… Но злые чувства все равно во мне победили.

Во-вторых… Это глупо, но я по Кате соскучился. Только ни одна живая душа об этом не узнает. И правда в том, что я никогда не прощу предательницу. Пусть скажет спасибо что я не убил стерву когда узнал ее настоящее лицо! Что я всего лишь выгнал лгунью. Можно сказать позаботился…

И сейчас, глядя в окно на раскинувшийся внизу город, я невольно вспоминаю нашу первую встречу. Черт! И как можно было сразу, по-глупому влюбиться! Я ведь был уверен что Катя – это честная, лучшая на свете девушка… Что она ни в коем случае не продает свое тело. Да я был на сто процентов уверен, я практически чувствовал что от Кати исходит чистота… Энергия, похожая на хрустальный свет. Ее длинные светлые волосы, озорная улыбка, смех, звонкий, как родник. И ее глаза, ясные как небо. Но вместе с тем, глядя в них, я сразу понял, что девушке пришлось пройти через многое.

Ей тогда было восемнадцать. Она училась и подрабатывала на выходных в моем же здании на первом этаже. Это столовая для сотрудников. По субботам и воскресеньям народа меньше, поэтому работает эта столовая до трех. Я редко там обедаю… Но в этот раз на улице была отвратительная погода: дождь с мокрым снегом. И я решил, что не умру, если поем вместо равиоли котлеты с гречкой.

Я спустился на первый этаж, взял поднос, вспоминая студенческую столовую в МГУ… И когда протянул руку за тарелкой, я встретился глазами с ней… И пропал.

На бейджике было написано «Катя». Просто Катя. Не Снежана, не Виолетта… А просто Катя. Она смутилась сразу. Опустила глаза и даже задержала дыхание. На ее лице появился румянец.

– Вам чай или кофе? – она смотрела на салаты и гарниры, и я вдруг понял что девушка стесняется меня не потому что я владелец всего вокруг… Я ее смутил как мужчина. И кажется, я ей понравился.

– Сделайте кофе пожалуйста, – я не спускал глаз с ее хорошенького лица. И как она тут оказалась? Видно что приезжая. Но такая скромная… В первый момент я даже не нашелся как с ней заговорить. Ну и в конце концов человек на работе. Позади меня еще клиенты. Поэтому, взяв свою гречку с котлетой, салат и кофе, я сел за свободный столик. В тот раз я начал себя ругать, что сразу «поплыл». Потому что красивая девушка и приличная девушка – далеко не одно и то же. А ангельская внешность в большинстве своем скрывает алчность и ложь.

И почему я тогда не послушал здравый смысл! Ведь если разобраться, Катя оказалась не такой уж и простой! Устроилась на работу не в студенческую столовую, не в клоповник на окраине Москвы, а сюда. Она знала наверняка что попадется на глаза мне! Очередная охотница за богатыми мужиками! Но я в тот момент решил так: если девушка попробует со мной познакомиться, то это будет повод для сомнения в честности. А если нет…

Она не подошла. И я уже через десять минут писал помощнику чтобы тот вытащил всю подноготную из нее. Я хотел знать все: где Катя живет, учится ли, откуда приехала, есть ли у нее родители или парень… Даже сколько денег на карте!

Я наблюдал за ней, как она работает, как здоровается, как подает кофе. Катя напоминала солнышко, настолько была приветливой и ласковой.

Я смотрел в эти лучистые глаза… Я искал в них хоть что-то, что подтвердит мои догадки, что Катя не так уж чиста и наивна. Потому что обжигался не раз и не два. Но Катя… Катя казалась исключением! И лишь потом стало понятно: честных девушек не осталось!

Раздается звонок секретаря. Это заставляет меня вынырнуть из воспоминаний:

– Екатерина поднимается.

В последний момент меня разрывает от противоречивых желаний: с одной стороны может не общаться с ней, не вспоминать что было? Ведь у меня до сих пор душу выворачивает! Как же Катя меня обманула! С другой… Нет, я не буду размазней. Поэтому я решительно распахиваю дверь и иду навстречу.

Я знаю что буду злорадствовать. Получила, стерва! Эскортница чертова!

Но, увидев Катю, внутри снова начинает растекаться тепло. Да, видно что Кате пришлось непросто! Но она осталась красоткой… Нет уже того светлого и озорного взгляда, да и на девочку она больше непохожа. Это уже порядком усталая, но решительная и очень красивая женщина. Которая на мои резкие и злые слова смотрит печально, как на дурачка, которого очень жалко, но помочь возможности нет. Это меня злит еще больше и заставляет суетиться.

Я мечусь по кабинету пока она переодевает ребенка. Меня раздирают желание выставить ее за дверь и понимание, что ребенок никак не виноват, что его мать проститутка. Да и бесчеловечно это – оставить младенца на милость судьбы. Не выдержав, я заглядываю через ее плечо, удостовериться что это действительно ребенок, ее ребенок и замечаю что во-первых ребенок не младенец, он уже вполне осознанно осматривается и вполне контролирует свои движения, явно уже умеет сидеть. Во-вторых, что он не белобрысый, как мне казалось ранее, а темноволосый, голубоглазый с абсолютно белой челкой и явно более светлой кожей на лбу, чем на всем другом теле.

– Что это? – выпаливаю я раньше, чем успеваю подумать.

Глава 6. Катя

– Катя, а это что?!

Я в растерянности поворачиваюсь к Герману.

– Ребенок, он не что, а кто.

Я понимаю, что его поразил вид малыша, но… Герман будто бы передумал спрашивать более конкретно. Молча повернувшись к окну, он не смотрит ни на меня, ни на ребенка. Я же, скользнув взглядом по его профилю, понимаю, что его настроение поменялось. Злость не ушла, но стала какой-то другой. В чем же дело? Что Герман и где увидел?

Сжатые губы, бегающие глаза, бледность. Плечи опущены. Будто он заметил что-то неправильное, плохое. Или непривычное. Но что? Перевожу взгляд на Котю. Все как обычно. Сын, поймав мой взгляд, радостно лопочет и машет ручками.

Может Герман считает что вещи ребенка недостаточно хороши? Недостаточно дорогие? Конечно же это не люкс… Но у меня нет возможности покупать вещи из премиум-сегмента, как бы мне этого не хотелось. Однако все что надето на малыша, натуральное и красивое. Голубая хлопковая распашонка, чепчик, комбинезон со слониками… Ткань легкая, приятная на ощупь. Так и хочется ее трогать, настолько она мягкая.

С другой стороны, какая разница для мужика, который считает что ребенок откровенно не его, что там за одежда и пеленки? Выходит Германа привлекло что-то другое.

Молчание затягивается. Герман стоит, не шевелясь, запустив руки в карманы. Невеселый. А может просто проблемы в бизнесе? Но причем тут вопрос «что это?» Слово увидел что вместо ребенка у меня ящерица в панталонах.

Поменяв подгузник, я одеваю малыша. Мое маленькое счастье. Самый красивый в мире мальчик. Глядя на моего сладкого, я не жалею что связалась с Германом. Даже сейчас не жалею! Хотя последствия грустные: одиночество, разбитое сердце и бедность. И перспектива воспитывать одной двух сыночков. Это если Мишенька выживет конечно… Сглатываю. Он выживет. Мама постарается. Мама все сделает чтобы этот подлец помог.

Хотя в данный момент я злюсь на себя, что спуталась с этим сухарем. С этим предателем и лицемером! Нет, так-то меня никто насильно не заставлял… Мне ведь и правда Герман понравился… Хотя я сразу поняла что он старше меня лет на десять… Но когда я его увидела впервые, я забыла как дышать. Я никогда не видела таких мужчин. Я думала что подобные мачо встречаются только в кино. Или книгах про любовь. Мужественный, высокий, широкоплечий… Его взгляд пронизывал насквозь. Когда Герман подошел ко мне, я просто стояла и улыбалась как дурочка… Весь мир будто сузился до пары метров.

В восемнадцать я была очень наивна. Да еще и провинциалка. Если бы я знала статус Германа изначально! Если бы знала насколько он богат! Может удалось бы избежать ошибки, и я бы не стала встречаться с ним! Но тогда бы у меня не появились мои солнышки…

В любом случае, узнай я тогда что передо мной олигарх, я бы не восприняла эту связь так легкомысленно! Меня бы такое точно отпугнуло. Зачем миллиардеру простушка с провинции? Чтобы развлечься пару раз? Впрочем так и вышло. Развлечься и выкинуть…

Но в тот момент я, святая простота, сделала вывод, что если человек питается в подобной столовой, где подают винегрет, размазанное по тарелке пюре, сосиску или котлету, вряд ли он занимает крупную должность… Миллиардеры едят сто процентов что-то другое. Например устрицы… Или фуа-гру. И компотом это все не запивают.

Хотя если говорить совсем честно, то когда Герман подошел ко мне знакомиться, я ни о чем не думала. Я просто смотрела на него и хлопала глазами.

– Как их зовут? – неожиданно мягко произносит Герман, отворачиваясь от окна. Он снова смотрит на Котю. Но что поразительно, сын тоже не сводит с него своих ярко-голубых глаз. Он даже пытается вывернуть голову. А ведь обычно Котя пугается посторонних. А мужчин тем более. К тому же, Герман не из тех, чей внешний вид вызывает теплые чувства. Глядя на его суровое лицо, скорее решишь что он убивать собрался, а не детей нянчить.

– Кого зовут? – вскидываю брови.

– Ну, детей… Как их зовут?

Все-таки до последнего не был уверен что в комбинезоне не кукла или кошка. Так и хочется спросить: тебе не плевать? Однако я сдерживаюсь, потому что… Потому что от него зависит жизнь и здоровье сына. А значит, надо отвечать на вопросы.

– Это старший, его зовут Константин, Котя. А младший – Мишенька.

– Понял, – смотрит на малыша, держа руки уже не в карманах, а за спиной. – Ты поедешь с ребенком ко мне.

– В этом нет необходимости, – сухо отвечаю, – Я сняла номер в отеле, нам есть где заночевать.

– Катя… – подается вперед и добавляет с нажимом, – Если хочешь чтобы я помог Мише, ты с ребенком поедешь сейчас ко мне.

– Хорошо, – произношу едва слышно, не веря происходящему. Он все-таки готов помочь, иначе бы никогда не позвал к себе, уж в этом я точно уверена. Герман продолжает:

– Твои вещи заберет мой помощник, ему же передашь все имеющиеся документы, объяснишь какого рода борт и когда нужен. Также передашь контакты больницы и желательно лечащего врача и главврача. В общем все что у тебя есть.

Не веря своим ушам, я объясняю:

– У меня есть деньги на проживание. А помощнику я могу сказать прямо здесь.

Но по выражению лица становится понятно, что такой ответ Германа явно не удовлетворяет. Он что-то в очередной раз себе придумал и решительно хочет идею воплотить в жизнь. Он приближается ко мне вплотную, так близко, что между нами, кажется сантиметров пять, и тихо сообщает:

– Ты меня не поняла! Ты едешь ко мне.

Глава 7. Герман

Я до последнего думал что ребенок будет выглядеть иначе. Что он чернявый, смуглый, кареглазый… Или просто белобрысый, славянской внешности. Но… Он не просто светленький! Есть кое-что, что заставляет меня практически поверить в чудо! Это маленький белый кусок кожи, лишенный меланина… Особенность, которая была у меня, у моего отца, у деда… Это передается по наследству. В одном и том же месте, одно и тоже пятнышко. Любого размера, хоть в пол-лица, хоть всего лишь маленькая прядь волос в челке. Но обязательно есть у всех в нашей семье. С годами пятнышко размывается и перестает быть таким явным, а лет к двадцати уже никто не догадается что в этом месте были светлые волосы…

Я на девяносто процентов уверен, что Катя от меня умудрилась забеременеть! Еще и двойней! Хотя я думал что чудес не бывает. Мое сердце бьется как колокол. Я сжимаю руки в кулаки, так что на ладонях останутся следы ногтей.