Ну, короче, вы поняли. Окончательно спятив, я разговаривала с куклой еще около минуты, пока наконец не вспомнила про еще одно «оружие» – консервный нож. Им было орудовать вдвойне неудобно, но мне оставалось совсем чуть-чуть. Солнце еще не село, а враг был повержен! Я распахнула створку окна, и кукла Даша полетела в мягкий, глубокий океан травы. Надеюсь, не разбилась. А то плати потом.

Отряхнув руки с удовлетворением от проделанной работы и попутно запустив стаю комаров, я закрыла окно и стала смеяться сама над собой. «Плати»? Ага, сейчас. Да я их засужу за такие выходки! Это они мне будут должны до скончания веков!

А все-таки удобно быть стройной. Приятно грела мысль о том, что, если потребуется, я сумею пролезть в половинку окна и сбегу из этого дома, поэтому, укладываясь с книжкой на кровать, я улыбалась.

На улице было темно, когда я услышала звуки мотоцикла. К сожалению, они приближались и заглохли где-то возле дома. Паника, резко возникшая в моем сердце и одновременно в голове, заставила меня метаться по комнате. Дело в том, что я услышала голоса – это были не хозяева дома, а развеселая, по всей видимости пьяная молодежь. Что делать? Лучше, наверно, прикинуться глухонемой и вообще отсутствующей. Выключить везде свет, занавесить окна и сидеть тихо, как мышь. Но тогда они, напротив, захотят попасть в дом, чтобы устроить здесь вечеринку! Видать, затем и приехали. Только как они войдут? Дверь-то заперта. Собьют замок? Выбьют стекла? О боже, я, по-моему, не закрыла окно… Я не могла определиться, нужно ли мне показываться, поэтому не торопилась бежать на кухню и проверять. В то же время свет-то они видят. Судя по голосам, ребята близко, они не могут не заметить горящие лампочки повсюду. Значит, нужно крикнуть им, что дом занят!

Вдруг вся правда открылась мне.

– Они наврали! – заговорила я вслух. – Аренда заброшенной сторожки. Серьезно? И я на это повелась? Да не станут они на это тратиться и утрясать все юридические вопросы.

Не факт даже, что дом принадлежит муниципалитету и его можно арендовать. Скорее всего, это незаконная постройка, и, если обратиться к властям, ее просто снесут. Они быстренько привели домик в порядок, купили генератор, повесили замок, и все. Это дешевле и проще. А я повелась… А сколько еще таких тут жили посреди леса в ничейном доме, облюбованном местной молодежью, которой совершенно некуда пойти и нечем себя занять в этом районе? Впрочем, другим клиентам могло и повезти и никто их не тронул. Получили свои ответы – или не получили, а просто так сказали, чтобы их отпустили с миром, – и свалили. Вернулись к своей жизни и теперь тихо посмеиваются сами над собой, жалея потраченные в никуда деньги. А я ведь – самая удачливая, как всегда! Сколько их там? Вдруг они агрессивные? А у меня даже ножницы пропали…

Я все-таки поднялась, выключила свет и подошла к окну.

Два мотоцикла стоят под деревьями, два парня и две девушки громко переругиваются. Казалось бы, до меня им и дела нет. Все понятно, явились две парочки. Я бы подумала, что они ругаются за право провести в доме романтическую ночь, но ведь они приехали одновременно, это не случайная встреча у «дома свиданий». Значит, шум поднялся по другой причине. Каковы шансы, что это из-за меня?

Я навострила уши.

– А ты думал, я не узнаю?! – рычал один из парней, хватая второго за грудки.

– Ян, оставь его! – умоляюще прокричала девица с копной светлых кучерявых волос в кожаной косухе и сапогах-ботфортах. Ее я отлично видела в свете фары мотоцикла.

А вот парни были окутаны толстым черным покрывалом таежной ночи, от них оставались одни силуэты. Четвертого человека я вообще теперь не видела нигде, и я уже не могла поклясться, что это была девушка. Явно кто-то невысокий и худой, как и блондинка, но мог оказаться подростком мужского пола. К сожалению, не получилось вспомнить, слышала ли я два женских голоса вначале или все-таки один.

Конфликт набирал обороты. Второй пацан прокричал что-то обидное, присовокупив к обвинению кучу матерных слов. Без контекста тяжело судить, но вроде речь шла об измене, и, по-моему, приятель заявил, что этот самый Ян то ли импотент, то ли извращенец, в общем, сам виноват, что от него бабы гуляют. Молодежный сленг мне недоступен, хоть я сама не старая, но воспитывалась строгой интеллигентной бабушкой, а любви ко всяким тик-токам никогда не испытывала, поэтому понимала их речь через слово. А может, дело в том, что все трое были пьяны и внятно изъясняться уже не могли. Самое интересное, почему-то девушку никто ни в чем не обвинял. Очевидно, изменяла не она. Хотя поглаживала она этого Яна, уговаривая успокоиться и уехать, так, словно она не меньше чем его любимая девушка. Ну или сестра, на худой конец.

Тревожность моя все нарастала, и, пока я голову ломала над тем, заявить о своем праве здесь находиться в тишине и уединении или продолжать сливаться со стеной, случилось неизбежное: Ян выхватил нож (предположительно, самого оружия я в темноте не разглядела) и ударил предателя в живот. Девушка завизжала, парень медленно осел по стволу дерева с протяжным стоном, затем завалился на бок, и теперь его спину в темной ветровке освещала фара.

– Ян, что ты наделал?! Он мертв!

«Теперь мне точно нельзя отсвечивать», – подумала я, осознав, что стала свидетелем убийства, как тут… Лампочка в комнате моргнула пару раз и осталась зажженной. Это, естественно, привлекло внимание людей в лесу.

– Смотри, там телка! – заметил меня убийца.

– Я вызвала полицию, сваливайте! – крикнула я им срывающимся на визг голосом.

– Слышь, ты мне не указывай!

Парень дернулся в мою сторону, а я отшатнулась от окна, и, когда его рожа появилась возле стекла, я уже была на середине комнаты. Вот зачем он это сделал? Он тупой, да? Могли свалить, я бы и в жизнь их не опознала. Хотя, учитывая конфликт, на них все равно быстро бы вышли, убийца и жертва явно знали друг друга до сегодняшнего дня.

Из-под капюшона худи, натянутого на голову, вылезает светлая растрепанная челка, ноздри длинного носа хищно раздуваются, узкие губы сжаты в полоску, а в руке – окровавленный нож. О господи…

Я кинулась к выключателю и потушила свет. Затем выбежала на кухню и понеслась к окну – проверить, повернула ли ручки на створке, когда закрывала. Однако, не добегая до окна несколько метров, встала как вкопанная, не в силах даже заорать. Белое фарфоровое лицо, окруженное какими-то облаками, смотрело на меня. Кукла Даша? Она выросла? Стала размером с человека? Или это лицо существует отдельно от туловища?

Затем до меня дошло: это же кучерявая! То ли побледнела от произошедшего, то ли кажется таковой на фоне мрачной таежной ночи.

Я ринулась вперед, поборов страх, и схватилась за ручки. Вопрос: в какую сторону поворачивать? Вдруг я сейчас открою окно? В панике плохо соображаю. Вроде бы все ручки при закрытии должны располагаться вдоль длинной части рамы, а при открытии – поперек. Но я не уверена, вот в чем беда. Конкретно это окно могло быть устроено иначе, и я совершенно не помню самого момента поворачивания ручек. Рисковать или нет?..

Но проверять мою удачливость не пришлось – лицо блондинки пропало.

Следом за тем на дверь обрушился удар. Я вздрогнула и перевела взгляд на пол. Деревянный засов так и валяется на покрытых лаком досках.

– Что ты делаешь? – заголосила девица снаружи. – Замок видишь?

– Надо сбить! Принеси камень!

Я смотрела на дверь в немом ужасе. Заметила, что задвижка также открыта. А зачем было запираться, если я знала, что дверь так и так не откроется? Только вот теперь может открыться – если этот парень приложит определенные усилия. М-да, сбылась мечта идиотки. Я же хотела свободы. Только, сдается мне, как только замок будет сбит, мне мало не покажется. Похоже, план побега через одну открытую створку окна пора претворять в жизнь. Повезло, что я вылезу с другой стороны, и у меня поэтому будет фора. Они не сразу поймут, что меня в доме нет.

Да, но только куда я побегу? Ночью! В лесу! Я и днем-то тут не смогу ориентироваться.

Чтобы сдержать нападавших, я закрыла дверь на щеколду и схватила деревянную задвижку, чтобы опустить ее в петли, однако за дверью снова заговорила девушка. Голос ее немного изменился, как я могла судить. По крайней мере, из него пропали истеричные нотки.

– Ян, перестань. Тебе не нужен камень. Поехали.

– Что? – удивился сперва Ян, затем заорал как ненормальный: – Что ты несешь?! Она видела, как я грохнул этого выродка! Ты хочешь, чтобы я в тюрьму угодил из-за него?! Уйди в сторону, не мешай!

– Ян… Ян… – заговорила девушка уже другим голосом. Он становился все ниже, все тише, она вроде бы уже шептала, но в то же время я так четко слышала все, что она говорит, словно она стояла рядом, а не через тяжелую дубовую дверь и шептала мне прямо в ухо. – Опусти камень… Уходим… – На последней реплике голос вновь преобразовался, поднявшись до детского альта. – Тебе лучше уйти подобру-поздорову…

Этот шепот вдруг стал до ужаса, до мурашек, до сердечного приступа знаком. Кого я все-таки видела минуту назад в окне?! В том самом, под которым должна была лежать выброшенная кукла…

– Маринка, что с тобой? Долбанулась? – Голос Яна тоже изменился, в нем явственно проступал жгучий страх. Парень, вероятно, перестал узнавать свою девушку. – Почему ты так разговариваешь?!. Маринка, отвечай!

– Меня зовут Даша…

Я не знаю, кто из нас в этот момент был поражен сильнее, я или этот неадекватный пьяный малолетний преступник. Находясь на грани обморока, я прислонилась спиной к двери и держалась руками поочередно за все, что находилось поблизости и до чего я могла дотянуться: стену, подоконник, обеденный стол. Словно не могла определиться, где получу больше поддержки.

– Мари… – парень не успел договорить. В следующую секунду окрестности пронзил невообразимый крик, какой может издать только существо, испытывающее ужасающую боль прямо перед самой кончиной.

⁂

Наверно, я потеряла сознание. Во всяком случае, когда открыла глаза, я оказалась сидящей на полу спиной к двери, и, как я из вертикального положения переместилась в почти горизонтальное, я не помнила.

За дверью было тихо. Я посидела еще немного, растирая затекшую шею, чтобы убедиться, что там никого нет. Интересно, что стало с Яном. Этот почти нечеловеческий вой не оставлял сомнений в том, что если он и выжил, то сильно ранен. Однако сирену кареты скорой помощи я не слышала, меня бы это вернуло в сознание, я думаю. Тогда что? Он ушел на своих двоих? Или сумел оседлать мотоцикл? Или девушка Марина, отчего-то просившая называть себя Дашей (как моя кукла!), сама отвезла его в больницу? Сдается мне, его остывающее окровавленное тело лежит по ту сторону двери… Вот так мы с ним и породнились. Нас разделяла эта дверь, кусок деревяшки, а теперь она же и объединяет. Мы оба привалились к ней с разных сторон, как к главной опоре в своей жизни. И я почти уверена, что вздумай я попытаться встать и отойти от нее, то я как минимум снова лишусь чувств, а как максимум последую за Яном…

– Ян? – позвала я через дверь.

Тишина.

Ну конечно, как он может ответить? Ведь он же мертв…

Я все-таки встала и подошла к окну. Стол мешал приблизиться, чтобы увидеть крыльцо с двумя кривыми ступеньками, пришлось сдвигать мебель в сторону. Наконец я встала вплотную к окну. Дверь была рядом, но отсюда видна только часть небольшого крыльца. К сожалению, на улице слишком темно, чтобы что-то сказать. Звезды светили как никогда ярко, точно пытаясь дать мне подсказку, но и их великолепного сияния хватало лишь на то, чтобы в принципе различить очертания крыльца. Что-то темно-темно-серое в синеву на фоне абсолютно черного – это же ступенька? Или все-таки чье-то тело в темно-синей одежде? Придется ждать рассвета, чтобы сказать точнее.