Как же сладко: замирать в его объятьях, выгибаться навстречу жадным поцелуям, трепетать, когда сильные, умелые пальцы танцуют на моем теле. Касаются таких местах, где я сама-то не решалась трогать себя. Дразнят, провоцируют, заставляют хныкать и что-то бессвязно бормотать.

Он смотрит, как будто я – самое главное его сокровище, долгожданный, ни с чем не сравнимый подарок.

На висках Дэна проступают капельки пота, и это так сильно умиляет меня, что с трудом получается удержать слезы. Он на грани и тоже изнывает от желания, но сдерживается. Не хочет торопиться, чтобы не навредить мне. Чтобы сделать все идеально в мой первый раз. И это потрясающе. Тону в огненном омуте глаз – и люблю еще сильнее. Мой самый, самый лучший…

Тянусь к губам, снова встречаясь с жадным языком, ласкаю его своим, наслаждаясь вкусом. От его губ пахнет мятой и чем-то еще, теплым, родным, хоть я и не могу дать этому определение. Но бесстыдно облизываю его язык, повторяя то, что только что делал он.

Ему нравится, вижу это, ощущаю каждой клеточкой тела. Он кусает меня за ухо, трогает ушную раковинку, шепчет, какая я вкусная. И другие вещи, ужасно неприличные. Но это – как отдельная, особенная ласка. От нее искрит в глазах и становится еще горячее между ног.

– Да-а-а, девочка… Я и не знал, что ты такая сладкая…

Нависает надо мной, сильнее раздвигая мои колени. И… резко толкается вперед.

Меня обжигает болью, слишком острой, кажется, что тело разорвали на части. Глаза слепит от слез. Не хочу продолжать, и сил терпеть совершенно нет. Я хриплю, дергаюсь, упираясь ладонями ему в плечи и пытаясь оттолкнуть. Но Дэн такой большой и сильный, он и не думает отпускать. Придавливает к постели, затыкает рот очередным поцелуем. Даже стонать не дает. Заводит мои руки над головой, жестко фиксируя. Я теперь – словно пленница, даже пошевелиться не могу, со всех сторон порабощенная мощным, сильным телом. Удерживая на месте, чуть приподнимает бедра, отстраняясь на мгновенье, а потом снова толкается вперед, погружаясь глубже.

Воздух застывает в легких. Я беззвучно плачу, уже не пытаясь вырваться, потому что каждое новое шевеление добавляет боли. А он замирает, останавливается, оставаясь внутри. Смотрит в мои затуманенные слезами глаза. Трется носом о нос, отпускает из плена рот, но лишь затем, чтобы губами собрать мокрые дорожки на висках.

– Потерпи, малышка… Еще немножечко – и станет легче.

Я не верю. Между ног жжет огнем, так больно не было никогда в жизни. Все, о чем могу думать: как бы вырваться, прекратить этот ужас, вытолкнуть из себя раскаленный стержень, продолжающий рвать на части.

Были бы свободны руки – вцепилась бы в волосы, исцарапала лицо, заставила понять, что чувствую на самом деле. Дэн будто слышит мои мысли – и освобождает запястья. Но я, вместо того чтобы выполнить свои зверские намерения, неожиданно для самой себя обвиваю руками его шею. Глажу плечи, пробегаю дрожащими пальцами по бугрящимся мышцам на спине. И внезапно понимаю, что боли стало меньше. Терзающее давление сменяется чем-то иным.

Мне больше не хочется оттолкнуть. Наши тела так близко, что я ощущаю, как грохочет в груди его сердце. Чувствую обжигающее кожу на лице рваное дыхание. В глазах тоже пелена, но не от слез: он будто пьяный. Не перестает целовать меня. Лоб, веки, виски, нос, щеки, подбородок. Лижет шею, возвращается к губам, трогая то нежно, то жадно. И шепчет, словно в бреду, какая я потрясающая.

Снова двигается, теперь медленно и плавно, задевая какие-то незнакомые точки в моем теле. Там все еще ноет, но теперь терпеть уже не так страшно. И, кажется, я даже не хочу, чтобы это заканчивалось.

Дэн хрипит что-то нечленораздельное. Приподнимается на локтях, толкаясь сильнее, увеличивает темп. Закидываю ноги ему на поясницу, теснее прижимая к себе, чтобы мгновенье спустя почувствовать, как его тело сотрясается в бешеном экстазе.

Глава 3

Я счастлива. Напрасно волновалась: все мои страхи оказались в общем-то беспочвенными. Конечно, никакого неба в алмазах не увидела, но ведь это только в книжках такое случается в первый раз. Мне все равно хорошо. Находиться так близко к нему, слушать, как бьется сердце, выравнивая свой бег, украдкой касаться губами солоноватой кожи. Чувствовать его запах, ставший настолько родным. Кажется, я и сама пахну им, и это осознание будоражит. Хочется, чтобы время остановилось. Лежать бы вот так целый день, в теплом кольце сильных рук. Не думать больше ни о чем, забыть об окружающем мире.

– И почему мы не делали этого раньше? – прижимаюсь щекой к плечу любимого.

Дэн хмыкает, целуя меня в висок.

– Вкус к жизни проснулся? Наконец-то. Честно говоря, я уже начал думать, что с тобой что-то не так.

От его слов меня слегка коробит. Получается, нашими прежними отношениями была удовлетворена только я, а Даниил считал совсем иначе? Почему тогда ничего не сделал? Сегодня вон задуматься даже не позволил, засомневаться хотя бы чуть-чуть. И раньше бы наверно недолго сопротивлялась после таких вот поцелуев и ласк… Поднимаю на него глаза.

– Дань, но ты же не говорил об этом… Не спрашивал ничего, не пытался…

– Соблазнить тебя? – перебивает он, приподнимая бровь. Так откровенно… Хочется спрятаться от его пронзительного взгляда, но после всего, что уже случилось, это как-то глупо. Вздыхаю:

– Ну да…

Он гладит подушечкой большого пальца мою щеку, обводит губы. Внутри снова что-то начинает покалывать. Хочется приоткрыть рот и втянуть его палец, исследовать языком, представляя, что это…

Вздрагиваю от накатившего возбуждения, вмиг тягучей тяжестью плеснувшей по телу. Утыкаюсь носом Дэну в грудь. Как же остро все ощущается рядом с ним, и мне пока так непросто справляться с волнением.

А Ярославский смеется, зарываясь лицом в мои волосы.

– Сонь, ты же ясно дала понять, что секс до свадьбы тебя не интересует. Я не хотел давить. Да и батя твой… – он касается немного шершавой ладонью моей спины. Обрисовывает пальцами бугорки позвонков, поглаживает поясницу. Так приятно… – строго-настрого запретил обижать его девочку.

Я улыбаюсь: это так похоже на папу. Наверное, еще и выражения подобрал покрепче, чтобы мой жених точно не усомнился в приказе. И хотя после сегодняшнего утра абсолютно не верю, что у Дэна не нашлось бы аргументов разубедить меня, старательно гоню прочь пришедшие на память слова подруги. «Не с тобой, так с другой, не будет же он монахом ходить…» Не хочу думать об этом. Если что-то и было, то в прошлом. Теперь у нас все хорошо, а станет еще лучше, потому что больше я не собираюсь его отталкивать.

Наоборот даже, сейчас не отказалась бы от продолжения. Боль улеглась, оставляя лишь легкое саднение, но это как-то переживу. Особенно если Дэн будет так гладить и ласкать, как недавно. Хочу снова оказаться в плену его объятий, ощутить, как он наполняет меня, пьянеет, теряя голову от нашей близости…

Втягиваю резко нагревшийся воздух и пытаюсь прижаться к парню теснее, но он неожиданно поднимается. Целует меня в висок и спрыгивает с кровати.

– Я в душ – и надо бежать.

Точно, как же я забыла? Нам ведь на работу пора. Уже почти девять, а пока доберемся, еще не меньше часа пройдет. Опаздывать совсем не хочется, хоть и работаю у будущего свекра, это совсем не повод расслабляться. Да, Михаил Валентинович не станет ругаться и укорять, но он надеется на нас, и подводить его нельзя.

– Совсем забыла о времени, прости. Я быстренько соберусь и поедем… – виновато улыбаюсь Дэну, тоже собираясь встать.

– Э-э-э… – он выглядит растерянным. – А… куда поедем?

Вопрос настолько неожиданный, что теперь теряюсь уже я. Или это шутка? У него просто хорошее настроение, вот он и решил меня разыграть. Улыбаюсь в ответ. – Куда же еще, кроме работы, нам ехать?

– Нам? – переспрашивает Дэн, и внезапно усмехается. – Нет, Сонечка, ты меня не так поняла. Поезжай в офис сама, а я… – замолкает, морща лоб. Будто слова подбирает, но зачем, я понять никак не могу. И потому еще больше изумляюсь следующей его фразе: – У меня сегодня другие планы. С парнями договорились съездить в одно место. Прикрой перед отцом, ладно? Не хочу, чтобы он потом кучу времени нудел.

Нет, точно шутит… Уставившись на него, я соскальзываю на пол, чуть качнувшись от внезапной слабости. Кажется, что мышцы вибрируют и дрожат. И Дэн это замечает. Подходит ближе, придерживая за плечи, усаживает обратно на кровать. Смеется.

– Это с непривычки, как после тренировки. Пройдет.

Я пропускаю сравнение секса со спортом мимо ушей. Как и не сразу обращаю внимания на тот факт, что сижу полностью обнаженной. Спохватываюсь и дергаю на себя покрывало, натягивая до самого подбородка. Ну и пусть успел рассмотреть меня раньше… все равно не могу так сразу… Да и уточнить должна, что он имеет в виду, а не краснеть, как матрешка.

– Куда съездить, Дань? У нас рабочий день скоро начнется.

– И что? – он пожимает плечами. – В компании десятки сотрудников, обойдутся сегодня без меня.

– У нас много дел… – мой голос почему-то сипит – выходит тихо-тихо.

– И ты со всем справишься, правда же? – Дэн склоняется ко мне, выдыхая прямо в рот. Почти целует, и я невольно тянусь к нему, желая снова ощутить вкус его губ. Взгляд парня вспыхивает довольством.

– Ты, оказывается, ненасытная девочка. Мне это нравится. Потом расскажу, как сильно. И покажу, – в самом деле целует, всасывает мои губы вместе с жадным стоном. Но тут же выпрямляется, отстраняясь. – Я правда должен уехать, Сонь. Ну, придумай что-нибудь.

– Да что же я придумаю? – при мысли, что придется кому-то врать, настроение портится. – Нас ведь с тобой обоих ждут на работе.

– Ой, да кто там ждет? – отмахивается он. – Батя разве что. Да и то, не потому что надо, а потому что поло-о-о-жено-о-о-о, – тянет нудным старушечьим тоном, видимо, копируя отца.

И я не выдерживаю, смеюсь. Ни капли не похоже, но очень забавно. Только проблему-то это ничуть не решает.

– Любимая, ну, пожалуйста, – Даниил снова накрывает мои губы своими. Нежно-нежно. Отрывается, осыпая поцелуя лицо. Перебирает пряди волос, гладит плечи. – Ты же мне поможешь?

Это неправильно, но я так сильно его люблю. Особенно теперь, когда он стал настолько близким. Самым близким на свете. Разве могу ему отказать?

Глава 4

– Так где, ты говоришь, Даниил? – под строгим взглядом моего шефа и будущего родственника я невольно ежусь.

Ненавижу лгать! Тем более, когда приходится обманывать дорогих для меня людей. Михаил Валентинович для меня как второй отец. Но если не сделаю этого, подведу Даню, а он рассчитывает на мою помощь. Ну что за ужасная дилемма!

– Плохо у тебя получается, – задумчиво проговаривает Ярославский, не отрывая взгляда от моего лица.

– Что… получается? Вернее, не получается? О чем вы? – лепечу, запинаясь в словах. Вроде бы совсем недавно пришла в офис, еще не успела ни к чему приступить. И тем более сделать плохо.

– Сочинять, Соня, – улыбается мужчина, но глаза остаются серьезными. – Охламона моего выгородить пытаешься? Он попросил, да? – и, не дожидаясь ответа, добавляет: – Только ведь не бывает лжи во спасение, девочка. Эти себе в оправдание придумали те, у кого не хватает мужества отвечать за свои поступки.

– Простите меня, Михаил Валентинович! – не стоило и надеяться, что меня не раскусят. Едва не плачу от стыда. Знала ведь, что не должна так делать! – Ему уехать пришлось … Но вы не переживайте, я и сама все успею, правда.

– Да я не о том переживаю, что не справишься, – хмыкает Ярославский. – Ты одна десятерых таких оболтусов, как мой сын, стоишь. Только, Соня, ты уверена, что он это оценит?

– Что оценит? – кажется, от волнения я стала хуже соображать, потому что совершенно не понимаю, на что намекает мужчина. Смотрю в его строгие, грустные глаза – и теряюсь еще больше.

Он вздыхает.