По определению, она держится на типовых сюжетных ситуациях и персонажах, которые выполняют определенные функции в рамках этих ситуаций. Такие произведения обычно презираются критиками, а литературоведы считают их порочным удовольствием. Сюжетная направленность означает, что в жанровых историях персонажи проработаны поверхностно, поскольку в этом нет необходимости. В данном случае действующие лица не имеют отношения к эмоциональному отклику, который стремится вызвать история. Некоторые считают, что фильм без развития персонажей – плохой фильм, но обращение к наиболее популярным и даже отмеченным наградами кинолентам всех времен быстро развеивает этот миф. Жанровые истории, ориентированные на сюжет, не лучше и не хуже историй о персонажах с их недостатками – это просто истории другого типа. Примерно то же самое можно сказать и о романах.

Вопрос «Что важнее – сюжет или персонаж?», кажется, существует по крайней мере со времен Древней Греции. Между прочим, греческий философ Аристотель утверждал, что сюжет важнее персонажа^[10], хотя он писал о конкретном типе драмы, разыгрываемой в конкретной обстановке в конкретный исторический момент, так что не стоит принимать его слова как Евангелие или цитировать вне контекста. Но в целом я считаю, что Аристотель был прав. Сюжет должен стоять на первом месте.

Несмотря на то что хорошие сюжеты повышают рыночный успех фильмов и романов, большинство теоретиков нарратива^[11] (или гуру, если хотите) учат вас писать истории, основанные на персонажах. По их мнению, в лучших сценариях, которые когда-либо были написаны, есть герои с недостатками. Вам перечислят их: «Касабланка», «Рокки», «Джерри Магуайер», «Человек дождя», «Тутси», «Лучше не бывает», «Умница Уилл Хантинг», «Общество мертвых поэтов»… Все эти фильмы входят и в мой личный топ-100, но «несовершенный герой» – не единственный жанр историй, которые мне нравятся. Я люблю остросюжетные детективы и криминальные триллеры, фильмы ужасов, фэнтези и научную фантастику, забавные истории и множество других поджанров. Большинство из них не основаны на персонажах. Именно такие истории я и хотел писать, но когда приступил к поискам книги о том, как создать подобный сюжет, то не смог найти того, что искал. Возможно, потому что я искал секретную формулу романа-бестселлера или сценария блокбастера.

Составляя эту книгу, я постарался включать в нее только тот материал, который имеет непосредственное отношение к сюжету. Отделить его непросто, и некоторые могут возразить, что это само по себе глупость, так как нельзя отделить сюжет от двух других ключевых аспектов истории – персонажей и темы. В чем-то они правы: чтобы написать эффективную историю, нужно понимать персонажей и тему, но сначала нужно разобраться с сюжетом, и именно об этом мы сейчас и поговорим.

Что насчет жанра?

Я уже несколько раз упоминал жанровую беллетристику и говорил, что большая часть популярной художественной литературы – это жанровая беллетристика, большинство жанров которой основаны на сюжете, а не на персонажах. Популярные фильмы тоже часто бывают жанровыми. Если вы хотите написать роман, или детектив, или триллер, или что-то еще, вам может быть интересно узнать, как строится сюжет соответствующего произведения. Что вам даст книга об общей структуре сюжета, если вы хотите писать в определенном жанре? Ответ на этот вопрос таков: все жанровые истории – это вариации общей структуры сюжета, которая рассматривается в данной книге. Каждый из восьми разделов или эпизодов, к которым мы обратимся, существует в каждой истории любого типа. В рамках отдельных жанров конкретные виды событий, которые будут происходить в соответствующих эпизодах, и конкретные типы персонажей, которые в них появляются, будут различаться, но на фундаментальном уровне сюжета все истории одинаковы.

Как я могу быть в этом уверен? Жанр художественной литературы в том виде, каким мы его знаем, появился сравнительно недавно. Он зародился в Викторианскую эпоху, развившись из готических романов и мелодрамы, но по-настоящему оформился, только когда американские фильмы и журналы, печатавшие «криминальное чтиво», стали ориентироваться на конкретную аудиторию. Если допустить, что все жанры развились из одной точки – безжанрового романа, который произошел от безжанровой пьесы, берущей начало от безжанровой поэмы, – то предположение о существовании единого метасюжета выглядит не такой уж безумной идеей.

Практически во всех жанровых историях – и в значительной части нежанровых – есть главный герой, который пытается чего-то добиться. Протагонист хочет что-то совершить. Как уже говорилось выше, часто он стремится решить проблему или воспользоваться открывшейся возможностью. Главный герой намеревается что-то получить, спасти или вернуть; он пытается вызвать некое происшествие или наоборот, предотвратить его. Иногда персонажи стараются вернуть ситуацию в прежнее состояние; что-то создать или что-то разрушить; добраться до места, остаться там или сбежать оттуда; поймать кого-то или избежать поимки. Они пытаются раскрыть тайну или секрет либо защитить их от тех, кто, в свою очередь, стремится их раскрыть. Существуют десятки вариантов, но все они рассказывают о человеке, который стремится что-то сделать, успешно завершить какое-то действие. Это действие может быть физическим – достать мешок золотых монет – или менее материальным: заставить кого-то влюбиться в протагониста, исправить какую-то несправедливость или доказать, что герой как личность не является неудачником.

Все эти истории объединяет то, что они показывают персонажа, который сталкивается с переменами в своей жизни: пытается либо приспособиться к ним, либо заставить их произойти, либо обратить их вспять, либо избежать их.

Джозеф Кэмпбелл в книге «Тысячеликий герой»^[12] утверждал, что практически все мифы из разных религий и культур мира основаны на единой структуре, которую он назвал мономифом. Кэмпбелл представил мономиф в виде 12-ступенчатого путешествия героя, или квеста, а Кристофер Воглер адаптировал его для современных писателей в книге «Путешествие писателя»^[13].

Модель квеста полезна, но порой она кажется мне немного запутанной. Легко понять, как применить ее к буквальному квесту, например к «Звездным войнам» – Джордж Лукас был большим поклонником Кэмпбелла, – но сложнее додуматься, как использовать ее, скажем, в романтической комедии «Когда Гарри встретил Салли». Путешествие героя все еще применимо, но следует подходить к нему как к метафоре, а это только добавляет уровень сложности, что способно привести к путанице. Я ничего не имею против путешествия героя и сам использовал его в своем романе-фэнтези Slayer of Dragons / «Истребитель драконов»^[14], но я считаю, что последовательность из 12 основных сюжетных моментов – это слишком много, чтобы пытаться втиснуть ее в фильм или роман.

Я сторонник упрощений, но буду ссылаться на некоторые элементы путешествия героя, чтобы вы могли понять, как описываемая мною модель сочетается с тем, что вам, возможно, уже известно из модели путешествия героя.

Я не собираюсь подробно описывать отдельные жанры, поскольку это тема для самостоятельной книги, а возможно, и для нескольких. Я же намереваюсь рассказать об основах сюжета, не тратя время на различия между, скажем, детективным триллером, романом и вестерном. Основы, которые мы здесь рассмотрим, применимы и адаптируемы к любому из популярных жанров или поджанров сюжетной истории. Я буду рассуждать о сюжете в чистом виде, потому что, разобравшись с основами сюжета, вы сможете добавлять любые дополнительные элементы развития персонажей и жанровой иконографии, зная, что строите свой сценарий или роман на прочном фундаменте, или используя надежную основу, или как вам угодно это называть.

Прежде всего, поймайте свой сюжет.

Как выглядит сюжет?

Эта линия – ваша история (сюжетная линия):

Сто двадцать минут экранного времени, или триста страниц романа, или что-то еще. Ваша задача – если вы вообще решите ею заняться – выстроить сюжетную линию таким образом, чтобы добиться максимального драматического эффекта. Вам нужно понять, что и где должно происходить, чтобы заставить читателя с интересом перелистывать страницы. Мы знаем, что первая часть истории будет началом, что последняя часть будет финалом. А все остальное – середина.

Говорят, что греческий философ Аристотель придумал теорию трехактной структуры и что она использовалась во всех тех великих древнегреческих пьесах, которые мы знаем и любим. Это неправда. «Поэтика», написанная около 335 года до н. э., является древнейшим из сохранившихся произведений по теории драмы, и идеи, изложенные в ней Аристотелем, лежат в основе большей части современной драматической теории. Аристотель был первым, насколько нам известно, кто написал о драматической структуре. Он не утверждал, что пьеса должна состоять из трех актов. Он лишь сказал, что у истории должны быть начало, середина и конец. Это не акты, а просто части сюжета, которые выполняют определенные функции. Тем не менее большинство людей называют их тремя актами, так что вполне допустимо пользоваться этой терминологией, и мы будем с успехом ее применять (но в глубине души запомним: на самом деле это не акты!).

Вы, должно быть, шутите!

Англичанин, ирландец и шотландец заходят в бар, и бармен спрашивает: «Это что, какой-то анекдот?»

Вы уже слышали эту старую шутку, но всего в 22 словах она демонстрирует классическую структуру анекдота: завязка, нарастающее напряжение, кульминация.

Если бы вы захотели изобразить форму шутки на графике, она выглядела бы примерно так:

Горизонтальная ось соответствует времени, а вертикальная – драматическому или эмоциональному накалу. Эту перевернутую галочку можно использовать и для демонстрации сюжетных линий других типов историй. Впервые я увидел этот график в книге Джанет Берроуэй Writing Fiction: A Guide to Narrative Craft/ «Написание художественного произведения: Руководство по мастерству повествования»^[15]. По сути, именно так должен выглядеть ваш сюжет.

Драматическое воздействие вашей истории нарастает, достигает кульминации, а затем ненадолго затихает, чтобы читатель или зритель не успел заскучать или разочароваться долгим спадом.

В книге The Megahit Movies Джозеф Майкл Стефаник^[16] обратился к фильму «Челюсти» и построил график своего собственного эмоционального состояния в каждый момент кинопоказа. В результате у него получился график с резкими скачками вверх-вниз, похожий на звуковую волну, визуализированную MP3-плеером или осциллографом, но в целом основная тенденция напоминает нашу перевернутую галочку. Самое существенное отличие заключается в том, что его история начинается с повышенных эмоций: в прологе происходит первое нападение акулы, которое служит крючком, захватывающим внимание зрителей и втягивающим их в историю.

Что-то вроде такого:

Правило трех

В приведенном выше анекдоте есть еще несколько моментов, на которые стоит обратить внимание и которые мы рассмотрим позже, когда будем изучать сюжеты романов и сценариев. Во-первых, это правило трех: англичанин, ирландец, шотландец. Есть более длинные анекдоты, в которых фигурируют эти трое, или три представителя других национальностей, или, может быть, батюшка, раввин и утка, но их всегда трое. В сказках тоже фигурируют три поросенка или Золушка и две ее некрасивые сестры, борющиеся за руку принца. Почему? Назовите это экономией или элегантностью в контексте достижения максимального эффекта без суеты и при минимальных затратах сил. Три – это минимальное количество повторов, которые можно использовать для создания определенного рисунка или ритма, а все, что больше трех, – излишне. Два повтора могут быть просто совпадением, три – уже закономерность. Четыре просто утомляют.