– Ну почему же на полу? Переночуй у парня, который за тобой весь вечер увивается. Думаю, он не будет против, а только рад.

Взгляд Ярославы потемнел, сейчас она ненавидела эту нахалку покруче, чем одноклассников.

– М-да… – Она тоже оценивающе оглядела ее вульгарное платье, выставляющее все прелести напоказ. – Как говорится: у кого что болит…

Кто-то рядом хмыкнул, кто-то присвистнул, до собеседницы же, видимо, долго доходило.

– Переночую на диване в холле, думаю, никому не помешаю.

С этими словами Яра хотела повернуться, но ее немного повело из-за высоких каблуков и ужасной боли в ступне. Она взмахнула рукой, стараясь поймать равновесие, но поймала горячую смуглую руку, которую узнала бы из тысячи: так долго они с ним просидели, раскрашивая декорации к новогоднему концерту. Юра придержал ее.

– Спасибо, сейчас… Я только туфли сниму, – она действительно, вцепившись в его руку, сняла туфельки и направилась к выходу.

– В холле спать нельзя! – донесся до нее чуть ли не звериный рык.

– А я твоего разрешения и не спрашивала! – Ярослава не оборачиваясь показала неприличный жест и двинулась между отдыхающими, которые вовсю горланили песню «Новогодние игрушки». Каждый шаг отдавался ноющей болью, но наслаждение, которое она испытала, сняв каблуки, невозможно было сравнить с чем-либо.

Уже около выхода из зала, она почувствовала, как на ее талию легла теплая рука, а другая легонько придержала под руку. Ей не надо было оборачиваться, чтобы узнать, кто это. Привычный запах геля для бритья, банного мыла и мужского тела. И непонятно, от какого из них закружилась голова. Или ото всех сразу?

Аккуратно, даже нежно, руки поддерживали ее и вели в сторону лифта.

– Куда ты меня ведешь? Что вообще себе позволяешь? – начала упираться Ярослава, но лишь скользила по кафельному полу.

– Переночуешь у меня, – услышала тихий, но не терпящий пререканий голос. Захотелось сразу вытянуться в струнку и промаршировать до кровати.

– Я не просила…

– А я и не предлагаю, а констатирую факт, – и, немного помолчав, добавил: – Мест свободных все равно нет.

– Но Стас…

– А Стасу нельзя было тебя одну оставлять. О чем он вообще думал? – Ярослава даже перестала упираться от таких слов.

В этом странном полуобъятии они дошли до двери, и только тогда Юра отпустил ее, чтобы нашарить в карманах ключ от номера. Яра неловко топталась на месте, не зная, куда себя деть. Тонкий капрон не согревал ноги, а ледяной кафель, казалось, высасывал все ее тепло.

Наконец дверь открылась, и она вошла в темноту комнаты, отчего сразу отпрянула назад и прижалась спиной к груди Юры. Когда свет залил пространство и ее глаза привыкли, она обнаружила аккуратную небольшую комнату. В углу стоял открытый чемодан, а других вещей больше и не было, будто никто в ней до сих пор не жил. Около стены располагалась односпальная кровать, застеленная точно таким же пледом, как и в их номере.

– Ого, односпальная кровать! Неожиданно.

– Ты думала, что я вообще не сплю? Или сплю стоя? На полу? В гробу, как вампир?

Яра хихикнула.

– Последнее. Да просто я думала, что когда парень зовет девушку к себе, то у него должна быть хотя бы полуторка.

Юра закатил глаза и положил ключ на тумбочку. В это время она вольготно разлеглась на кровати и уткнулась в подушку носом, которая насквозь пропиталась его запахом, отчего Яра чуть не замурлыкала от удовольствия.

– Ты случайно не обнаглела? – вырвал в реальность из мира грез насущный вопрос. – Я хотел тебе на полу постелить.

Она подняла голову и посмотрела на Юру. Он говорил это таким серьезным тоном, а на лице ни намека на улыбку, поэтому Яра не могла понять: он так над ней шутит или…

– Ты серьезно?

Он продолжал молчать, его силуэт темнел на фоне окна.

– Так, либо мы оба спим на полу, либо я сплю на кровати, а ты – на полу.

– Нифига себе заявочка, – присвистнул он.

– Да, как бы назвался груздем – полезай в кузов.

Юра улыбнулся. УЛЫБНУЛСЯ! Кажется, она впервые увидела его улыбку и готова была упасть, хотя и так лежала.

– Но ничего, я, так и быть, отдам тебе одеяло и подушку, а то тебе будет жестко спать.

– Какая забота! Комната, вообще-то, моя. Сейчас ты пойдешь спать на балкон, там много места. Или двигайся к стенке.

– Ты правда хочешь, чтобы мы спали вместе на односпальной кровати? – Яра встала и подошла вплотную, вглядываясь в бездонную темноту глаз, сама понимая, что играет с огнем. Яркие фееричные эмоции, пробуждающиеся рядом с ним, отключали какой-никакой инстинкт самосохранения. Она заигрывающе провела пальчиком по пуговицам на рубашке, остановилась на ремне и невинно похлопала ресницами.

Юра заметно напрягся. Его зрачки расширились, отчего глаза стали казаться еще темнее, парень вздохнул, но Яра не смогла разгадать был ли это вздох разочарования или сожаления. Однако уже через несколько минут удобно укладывалась на предоставленную ей кровать и наблюдала, как он расстилает себе на полу одеяло.

– Дай мне, пожалуйста, одежду, а то мне так неудобно и прохладно, – Яра чинно сложила руки на коленях, будто это не они только что бесстыдно гуляли по его телу.

– Боже, взял ребенка на свою голову, – проворчал Юра, наклоняясь к чемодану, отчего пряди волос упали на глаза.

Ярослава сердито надула губы:

– Я – не ребенок!

– Да ну? – Он явно ее подначивал и не торопился исполнять просьбу. – У меня есть доказательство, которое говорит об обратном. – Он достал телефон, что-то полистал, и наконец предъявил на свет «улику». То была фотография с утреннего детского праздника, где Яра светилась от счастья, сжимая пакетик с конфетами, который им подарила тетя Юры за организацию концерта.

– Ой, ну что за прелесть! – пропела она, всматриваясь в свое лицо. – Надо скинуть родителям, а то они слишком занятые, не смогли прийти на мой утренник.

Юра достал толстовку и кинул ей. Она попыталась расстегнуть платье на спине, но замок никак не поддавался.

– Помоги мне, – Ярослава подошла к нему и повернулась спиной, но тот так и остался стоять столбом. – Ну! Ты чего застыл? Я застряла.

Юра пробурчал себе под нос что-то похожее на: «Надо поменьше на булочки налегать», и как-то неуверенно потянул за молнию до самой талии, а затем слишком быстро отвернулся. Яра хмыкнула и надела черную толстовку с надписью «F R I E N D S», которая доставала ей почти до колен.

– Скажи, я похожа на Монику?

– Ты сейчас похожа на гномика, – услышала очередной подкол, но решила не уделять ему внимание.

Беспокойство о том, что Стас ее потерял, червячком закопошилось в груди. Как раз в этот момент она услышала звук уведомления из социальной сети «ВКонтакте», и на экране телефона высветилось сообщение от него. Пока Яра отвечала Стасу, написала Саша.

Саша Захарова: Ярик, ты где? Греешь коврик в прихожей?

Ярослава Воронцова: Не поверишь, но на коврике сегодня сплю не я!

Саша Захарова: Боже, кто этот бедолага?

Ярослава Воронцова: Юра… Он пустил к себе переночевать

Ярослава Воронцова: Не переживай, я отобрала у него кровать, а его уложила на пол. Проверила, под кроватью топора нет, но если что, знай, что я тебя люблю

Саша Захарова: Да ну тебя! Но вообще я тоже тебя люблю

Ярослава Воронцова: С новым годом и спокойной ночи!

Саша Захарова: С новым годом! Если что, кричи, я выломаю эту дверь к черту

Ярослава улыбнулась, представляя худенькую хрупкую Сашу, выбивающей дверь. Удобно улеглась, свернувшись калачиком и натянув на колени толстовку, в которую влезли бы еще две таких, как она, и прикрыла глаза.

* * *

Юра

Юра не мог себя пересилить и посмотреть на нее, так и продолжал, как идиот, изучать обои своего номера. Мысли путались от ее близости, а пальцы начинали мелко дрожать.

Таким девушкам хочется положить весь мир к ногам. Но он помнил, что однажды уже так сделал – положил к ногам одной особы все, что у него было, и это безжалостно растоптали.

Но Яра… Яра немного другая. И он это чувствовал, хотя не отрицал, что в жизни ему будет везти только на отбитых.

Несносная, прямолинейная и упрямая. Кажется, что Ярослава ни дня не может прожить без приключений. Такая задорная и простая. Она была для всех «своим пацаном», вливалась в любую среду и глазом не моргнув. Не зря ее одноклассницы смотрели на нее, как гиены на добычу. Она затмевала их одним своим появлением, а потом еще и рот мастерски затыкала.

Юра понимал, что он видит в ней безудержный огонь, который, в первую очередь, вырывался из глаз, чертовски прекрасных. Огонь, которого так ему не хватало. Он был теплым, не таким, который сжигал все на своем пути, а как костер в лесу. Когда можно согреться, получить еду, безопасность, и от него отскакивают яркие искорки, словно заигрывая.

В первый раз, когда он ее увидел, ему показалось, что мир сделал кувырок. Яра шла, задрав голову вверх, любуясь звездами, а на ее лице отражались все эмоции. Казалось, она сейчас расплачется от восторга. И вот этот ходячий кусок эмоций уже летит по льду, грозясь расквасить себе нос. Юра ни о чем не думал, просто кинулся к ней. Казалось, что он знал ее уже целую вечность, а как не помочь человеку, которого ты знаешь так же, как и себя?

Как же он давно не притрагивался к девушкам. Они стали запретной темой после предательства. После того удара он закрылся в себе, сузил круг общения до лучших друзей – Савелия и Германа, на все вопросы ограничивался ответами: «да», «нет», «не знаю»; а лучшими глушителями мыслей стали наушники, с которыми он редко расставался.

И вот сейчас, после полугодовой депрессии, на него свалилось это ЧУДО.

Своим взглядом и милой улыбкой она вызывала полное доверие, отчего он еще больше на нее взъелся. Потому и решил, что такие божьи одуванчики как раз и крутят романы за спиной, а потом невинно хлопают глазками. Получить доказательства для подтверждения своей гипотезы очень просто – предложить ей переспать.

И что же в ответ? Глаза, те самые доверчивые глаза, полные слез и непонимания.

Она совсем еще ребенок, хоть и совершеннолетняя. Надо было срочно извиниться, воскресить ее пошатнувшийся мирок, надеть розовые очки. И он предпринял попытку, когда увидел, как Яра спустилась со своей подругой за водой. Тогда Юра даже не помнил, что ее подругу зовут Саша. Если бы его спросили, какого цвета ее волосы, то он бы тоже не ответил. Почему-то весь мир сфокусировался на одной Ярославе, что жутко выводило из себя.

И неужели это первый день, когда в голове ни разу не проскочила бывшая?

Юра попытался собраться с мыслями, потому что уже слишком долго стоял, отвернувшись к стене, что могло вызвать вопросы. Но он до сих пор ощущал тепло ее кожи на кончиках пальцев и сладкий запах кокоса от ее тела.

Ему срочно нужно было вспомнить что-то смешное. Например, Яру на выступлении в костюме волка. Но он мог поклясться, что она была прекраснее любой девушки в платье.

Решение впустить ее в свою спальню стало сверхнеожиданным даже для него самого. А сейчас в его комнате разыгрывался настоящий театр абсурда. Все актеры замерли в ожидании, когда появится суфлер и напомнит, что следует говорить.

Юра не собирался оставаться в номере. Он думал открыть ей дверь и спуститься к друзьям, переночевать у кого-нибудь из них, но картина, как она ложится на его кровать и обнимает подушку, выбила из колеи.

Он набрал побольше воздуха и наконец повернулся. Черные волосы, которые даже не доходили до плеч, рассыпались по капюшону толстовки. Любопытным, чуть вздернутым носиком Яра уткнулась в его подушку, свернулась калачиком и старалась согреть ноги. В душе всколыхнулось чувство. Такое нежное, невесомое, теплое, как майское солнышко. Чувство заботы. Юра взял со стула свое черное зимнее пальто и накрыл ее. Она довольно засопела и натянула его до подбородка.

– Хотя… я не собирался оставаться в комнате. Забирай одеяло.

Ярослава привстала, внимательно наблюдая за ним.